Dragon Age: Серый Страж

Алистер сидел у дверей в комнате эрла. Огонь потрескивал в большом камине и обогревал вместе с жаровнями спальню, но на полу было холодно. Благодаря свечам, помещение наполнял мягкий полумрак. Эрл Эамон по-прежнему лежал в постели под балдахином и тихо размеренно дышал, словно просто спал. Алистер заметил, что за десять лет эрл заметно постарел, на квадратном добродушном лице прибавилось морщин, а борода отросла и окончательно поседела. А вот нос… огромный нос остался прежним. Алистер смотрел на эрла сквозь полупрозрачную ткань и думал, как много он не успел ему сказать. Когда Алистер оказался в монастыре совсем один, то был обижен на весь свет и больше всего мечтал вернуться в Редклиф, однако знал, что это невозможно. Потом его приняли в Серые Стражи, и Алистер снова почувствовал, что живёт. Из ордена он писал Эамону письмо. «Я думал, что никому не нужен, дядя. Вы сказали, что я должен стараться изо всех сил, и я вправду так и делал в Церкви. Ну, наверное, нет, я вру. Я хотел стараться. Только трудно этого хотеть, когда все вокруг недовольны тобой. Один храмовник сказал мне, что меня отошлют в Круг в Андерфелсе, как только я принесу присягу. Он так смеялся, когда говорил это, что у меня внутри всё превратилось в кисель. Я тогда подумал, что Андерфелс, должно быть, ужасное место, раз мне пророчат оказаться там. Но Стражи другие. Все, кто сюда приходит… они тоже были чужими повсюду, а здесь нашли цель. Они нашли друг друга. Они ничего не знают обо мне или о том, откуда я пришёл, но им это и не нужно. Дункан сказал, что я достоин, и только это имеет значение. Я думал, что он, наверное, спятил, раз выбрал меня, но теперь… Теперь я не знаю. Они говорят, я быстро учусь. Вчера победил в поединке Рондала, победил честно, и… думаю, я могу стать хорошим Стражем. Они тоже так думают. Впервые я даже немного рад тому, что вы тогда меня выгнали. Не поймите неправильно. Я знаю, что вы чувствовали себя виноватым, когда отсылали меня, дядя. Я просто хочу сказать, что нашёл смысл жизни». Алистер так и не отправил то письмо. Он тогда сложил его и забросил в недра своих вещей, так ничего и не сказав человеку, который заботился о нём десять лет. Серые Стражи стали для Алистера семьёй, а Дункан заменил отца. Он был с ними по-настоящему счастлив… и вот они мертвы. Эамон тоже умирает, а Элисса… Алитер выдохнул, обозлённый на себя, и запустил пальцы в волосы. — Алистер? Почему ты здесь сидишь? Страж вздрогнул от неожиданного голоса. Теган склонился над ним и пристально смотрел. — А… нет… Я уже ухожу. Извините, — Алистер торопливо поднялся с места. — Я не то имел в виду, — мягко рассмеялся Теган. — Тебе не нужно уходить. Можешь подойти ближе. Тебе здесь всегда рады. Алистер опустился обратно на пол и опустил голову. — Разве? Вот уж не уверен. Теган сел рядом с ним. — Если ты про Изольду, она давно успокоилась. Тем более, вы спасли её сына, она очень благодарна тебе. Алистер промолчал и некоторое время смотрел на спящего Эамона. Его сердце наполнилось горечью. Знает ли эрл… чувствует ли, что Алистер рядом? — Я даже не извинился перед ним, — наконец, произнёс он. — Эрл столько лет был добр ко мне, а я так плохо ушёл. «Раз я не нужен тебе, то зачем вообще было меня здесь оставлять?! Ты никогда не любил меня, да?! Просто терпел! Ненавижу вас всех!» Гневный крик мальчика и звон разбившегося медальона. Алистер сжал амулет матери на груди. — Брат никогда не сердился на тебя, — мягко сказал Теган, — Он был опечален после твоего отъезда. Коннор стал для него настоящей отрадой и смыслом жизни. Эамон будет бесконечно благодарен за него, — Теган положил руку на плечо Алистера, — и, конечно, он будет очень рад увидеть тебя. — Он выздоровеет? — Не знаю, — честно признал Теган. — Мы перепробовали всё. Сдаётся мне, что Урна — наша последняя надежда. — А она… — Алистер с несчастным видом оглянулся на коридор, — поправится? — А, твоя подруга? — с любопытством заметил Теган. Алистер посмотрел на свои ладони. — Пока с ней это не случилось, я даже не предполагал, что она может погибнуть, исчезнуть! — Страж сжал ладони в кулаки. — После того как мои собратья погибли, она была рядом, поддерживала меня, боролась с Мором, а я только жаловался и ничем ей не помог. Она была права, когда накричала на меня. Алистер снова запустил пальцы в волосы, не в силах отогнать самые мрачные мысли. Образ бледной, как смерть, Элиссы стоял у него перед глазами, он всё ещё ощущал в руках её безжизненное тело, и весь свет померк. — Ты любишь её? — вдруг спросил Теган. — Что? Алистера этот вопрос застал врасплох. Он даже не сразу осознал, что сказал банн. — Любишь её? — повторил Теган. Страж совсем растерялся. — Я… не знаю. Я никогда об этом не думал. Просто… за всё время, что мы провели с ней вместе, я так привязался к ней и теперь даже боюсь подумать, что её может… не быть рядом, — Алистер снова неуверенно оглянулся на коридор. — Она настоящее чудо. Несмотря на все трагедии, что случились с ней, она находила силы помогать другим и идти дальше. Она… она… Дыхание Создателя! Алистер ударил себя кулаком в лоб. Слова перепутались в голове и отказывались складываться в стройные мысли. — Буду считать, что ответ «да», — ухмыльнулся Теган. — Вы с ней говорили об этом? Страж помотал головой. — Нет. Никогда. — Так, может, стоит начать, — улыбнулся банн, — когда она очнётся. Алистер воспринял идею без энтузиазма. — Даже не знаю. После той ссоры боюсь представить, что она обо мне теперь думает. Вечно я порчу жизнь тем, кто мне дорог, — что ей, что эрлу Эамону. — Брат так не считал. Элисса, наверное, тоже. Попытайся поговорить с ней… и с Эамоном. Ты не один, Алистер. Страж снова вздохнул и опустил голову. Теган ободряюще похлопал его по плечу, а за дверью прошелестело платье эрлессы и скрылось за углом коридора. Алистер спустился на второй этаж и тихо приоткрыл дверь гостевой комнаты. Мабари поднял голову, сонно зевнул и снова положил её на лапы, грея бока у тёплого камина. Элисса лежала в постели и по-прежнему спала. Когда на них в лесу напали порождения тьмы, Алистер подставился под удар, чтобы защитить её. Нападение они отбили, и Винн подлечила его, но было решено, как можно скорее доставить Элиссу в Редклиф, где бы она могла поправляться в тепле и безопасности. Алистер привёз её на лошади. Спутники взяли на себя всю поклажу и пешком дошли позже, но Элисса так и не открыла глаза. Единственным улучшением за несколько дней стала чуть снизившаяся температура. Одна из служанок, которые переодевали и мыли Элиссу, совсем девочка, расплакалась от количества шрамов и свежих ран на её теле. «Такая красивая», — сказала она, и тем горше ей было видеть эти безобразные отметины. Алистер присел на край кровати и склонился над Элиссой. Её волосы снова пахли розами. Он вспомнил, что кое-что до сих пор бережёт в сумке с самого Лотеринга. Давно думал подарить ей. Но что будет, когда она проснётся? Обрадуется ли она ему или отвернётся? «Ненавижу Серых Стражей» Алистер тяжело вздохнул и упёрся локтями в колени. «Мабари и тот бы понял, Алистер, что жизнь Серого Стража для неё ненавистна, — закатила глаза Морриган. — Забрала она у неё всё, чем ей ещё дорожить оставалось, взвалила на неё долг непосильный. Ни радости, ни счастья она не видела с тех пор. Одни потери. Чего ж ещё ты ожидал? » Алистер неуверенно взял ладонь Элиссы в свою. Она была чуть горячей. «Разговаривая с ней, я иногда думаю, будто передо мной малый ребёнок — искренний и наивный. А порой она проявляет мудрость, свойственную зрелому человеку, — сказала Винн. — Полагаю, первое позволяет ей завоёвывать расположение таких разных людей, а второе — нести на плечах великую ответственность. Но порой я задаюсь вопросом, как повлияет на неё эта война? Выдержит ли Элисса все испытания, а их, без сомнений, на её долю выпадет ещё немало. Справится ли она? » Алистер отпустил её руку. Пока они спасали Элиссу, то потеряли из вида жителей Тримхолла — всех тех, ради кого она так рисковала и чуть не погибла. По пути сюда ни Алистер, ни спутники никого не встретили, и в Редклифе ничего не слышали о беженцах. Одной ночью разыгралась сильная метель, и замело все следы, так что неизвестно теперь, куда свернула целая колонна людей. Элисса расстроится, узнав об этом, поэтому Алистер попросил Тегана отправить кого-нибудь поискать тримхоллцев. Алистер отыщет их для неё. Да, так он и начнёт помогать. Понемногу. И больше никогда не оставит её одну.

***

Ночь была снежной и тихой. Немногочисленные огни замка Редклиф сияли как крошечные маяки в темноте, пока его обитатели мирно спали, а Элисса Кусланд открыла глаза. Она сморгнула, прогоняя сон, и спустила босые ноги на пол, настороженно осматриваясь. Уютный камин, широкая кровать, столик с диваном, на стене гобелен с изображением Андрасте, полка с чужими книгами. Это была комната не Элиссы, и девушка не понимала, что делала здесь и почему заснула тут. У камина на коврике зашевелился мабари. Он увидел, что хозяйка проснулась, встрепенулся и запрыгнул на кровать, весело гавкая. — Тише, Чейз. Тише, — приложила палец к губам Элисса, так как полагала, что ещё ночь и громкий лай может кого-нибудь разбудить. Она ещё раз осмотрела чужую комнату и поняла, что вовсе её не узнаёт. Элисса взглянула на мабари, который всем видом показывал, как счастлив её видеть, и пробормотала в замешательстве: — Чейз, где мы? Элисса ступила на холодный каменный пол и почувствовала, как её знобит. Она поёжилась и тихонько приоткрыла дверь в тёмный коридор. Он тоже был ей не знаком. Элисса выскользнула из комнаты и пошла вперёд, придерживаясь за стены. Чейз с беспокойством шёл за ней. Было тихо, и Элисса старалась ступать неслышно. Редкие зажжённые факелы освещали участки коридора, но ничего не проясняли. Вдруг впереди послышались тяжёлые шаги и скрежет лат. Элисса замерла, ей вдруг захотелось спрятаться, но было негде. Она прижалась к холодной стене, выжидая и прислушиваясь. Шаги приближались, становилось светлее. Видимо, их обладатель нёс факел. Он резко завернул за угол, где стояла Элисса, и, как и она, вздрогнул. — Миледи? Вы проснулись! — воскликнул он. Элисса непонимающе склонила голову набок и присмотрелась к лицу солдата. Он был ей незнаком. — Кто ты? — спросила она растерянно. — Моё имя Эндал, миледи. — Что ты делаешь? — Несу ночную службу. — Службу? Где? — Элисса ничего не понимала. — Вы в Редклифе, миледи. — Редклиф? — Да, миледи. Ваш товарищ Страж принёс вас сюда пять дней назад. Остальные ваши спутники тоже прибыли. Миледи? Редклиф… Редклиф! Не Хайевер. Элисса вспомнила всё: Хайевер, Остагар, Мор — всё. Память об ужасных событиях и страшная реальность навалились на неё тяжким грузом и сдавили грудь. Элисса тут же рухнула на пол и стала тяжело хватать ртом воздух, как рыба на берегу. Мабари беспокойно залаял. Услышав шум, Алистер вылетел из своей комнаты и упал на колени рядом с ней. — Что произошло? — Я… не знаю, — в панике помотал головой солдат. — Я только сказал, что мы в Редклифе, и она вдруг… Алистер не знал, как ей помочь, он боялся даже прикоснуться. Элисса хрипела и задыхалась. Её руки то оттягивали ворот сорочки, то тянулись вверх, словно пытались ухватить воздух, а распахнутые глаза не видели никого. Это выглядело… страшно. — Позови лекаря, — бросил Алистер солдату и осторожно взял Элиссу на руки. Она продолжала хрипеть ему в плечо, пока Алистер нёс её в комнату, как самое хрупкое в мире сокровище. И его сердце отдавалось тяжёлым ударом в груди с каждым её вдохом. Чейз беспокойно лаял и прыгал вокруг, пока Алистер бережно не уложил его хозяйку на постель. Алистер кинулся к кувшину, чтобы налить воды, но тот оказался пуст. Страж выругался и мог только тихо уговаривать Элиссу успокоиться и дышать глубже, поглаживая её по руке. Больше он ничем не мог помочь. К тому времени, когда пришёл лекарь, её дыхание почти выровнялось, а глаза уставились в потолок и наполнились слезами. — Что случилось? Тебе больно? — спрашивал её Алистер, но Элисса не отвечала, а только плакала всё горше. Алистер чувствовал себя беспомощным. Лекарь, седой старичок в ночном колпаке с бородкой, проверил её запястье и лоб. Элисса не реагировала на прикосновения, только плакала. Старик покачал на это головой и сказал, что зайдёт утром, а пока велел укрыть её потеплей и рекомендовал поспать. Алистер остался с Элиссой и растерянно смотрел на её слёзы. Как и тогда после ночного кошмара, она вновь предстала ему хрупкой и ранимой, совсем непохожей на воина, который без колебаний идёт в огонь. Элисса дрожала, и Алистер повыше натянул на неё одеяло, но она только отвернулась. Ну да. Чего он ожидал после всего? Постепенно дрожь прошла, а всхлипывания затихли. Алистер было решил, что Элисса заснула, но её глаза были открыты и сосредоточены, словно она напряжённо о чём-то думала. — Я виновата, — почти прошептала она. — В чём? — не понял Алистер. — Я предала. — Кого? — Всех. Алистер ничего не понял. Он сказал, что ей, должно быть, приснилось что-то плохое, но Элисса покачала головой. — Я сдалась, — вдруг снова заговорила она. — Там, у реки. Я сдалась и захотела смерти. Захотела убежать от всего и вернуться домой. — Это… нормальное желание, — ответил Алистер. — Я тоже каждый день хочу сбежать от всех, забиться в какой-нибудь тёплый угол и хорошенько поспать без всяких там архидемонов и порождений тьмы. Элисса снова покачала головой, не отрывая взгляда от крошечного пламени в камине. — Я не должна была. Долг превыше всего. Я обещала. Я поклялась отцу и матери перед их смертью, что всё сделаю. Обещала, что стану Серым Стражем. На пепелище дома, я поклялась, что отомщу за родных. Что защищу всех, кого смогу. Я поклялась и сдалась. Предала их, свою клятву… себя … Как… как я могла так поступить? — Эй, не говори так, будто всё кончено. У каждого бывают моменты слабости. Это нормально, — утешал её Алистер, но Элисса лишь продолжала шептать: — Предала. Всех предала. Ещё одна слеза скатилась на подушку. Алистер опустил плечи и бросил взгляд на пустой серебряный кувшин. — Я принесу тебе воды, — поднялся он и вышел. — Предала. Всех предала… Когда Алистер вернулся, то застал Элиссу на ногах. Она металась по комнате в ночной сорочке с мечом в ножнах в руках и что-то искала. — Где моя одежда? — растерянно спросила она. — Зачем тебе среди ночи одежда? Элисса ещё нетвёрдо стояла на ногах, потому то и дело хваталась за мебель, чтобы не упасть. Но она так привыкла к тяжести воинского облачения, что теперь без него чувствовала себя беззащитной и то и дело искала его глазами. — Нам ведь нужно идти. — Куда? — Куда? — так же рассеянно повторила Элисса. — Не знаю… нам ведь… куда-то надо? Бороться с Мором. Ты знаешь, куда? Алистер тихо вздохнул и поставил кувшин на столик. Он никогда не видел Элиссу настолько потерянной, словно ему открылась та её сторона, которую она всегда от всех прятала. Эта слабость, чувство неуверенности. Элисса могла быть и такой, и Алистеру вдруг захотелось всегда о ней заботиться. Вот только он не знал, как. — Слушай, давай завтра всё обсудим. Вряд ли ты добудишься сейчас кого-то из наших. Они протащили всю поклажу до самого Редклифа и сейчас спят без задних ног и… куда ты вообще собралась? Элисса подумала секунду. — Не знаю. Разговор зашёл в тупик. В итоге Алистеру с большим трудом удалось уговорить Элиссу лечь отдохнуть хотя бы до утра. — Хочешь есть? — спросил он, она покачала головой. — А попить? — и снова нет. — Мне… уйти? Элисса кивнула, а Алистера что-то больно кольнуло внутри, но внешне он лишь легкомысленно пожал плечами. — Ладно. Если что, я… в комнате напротив. Присмотри за ней, — шепнул он напоследок псу, прежде чем закрыть дверь. Алистер не заметил, как заснул. За последние несколько дней он почти не спал и теперь провалился в сон, едва коснулся подушки. Когда же он открыл глаза, за дверью в коридоре уже слышались множественные шаги обитателей замка. Должно быть, было позднее утро. Алистер широко зевнул и пригладил вихры на голове. Он вышел и осторожно постучал в дверь Элиссы. Никто не ответил. — Я вхожу. Можно? — объявил он и со скрипом приоткрыл дверь, но комната оказалась пуста. Ни Элиссы, ни мабари, и даже меч пропал. Алистер почувствовал нарастающий ужас. Что если она?.. Не может быть! Страж кинулся вон и бросился с расспросами к первой попавшейся на пути служанке. Она перепугалась, но, выслушав его сбивчивую речь, ответила, что миледи-Стража не видела. Солдат утверждал то же, проходящая мимо кухарка подтвердила. Потом один слуга сказал, что видел, как Элисса разговаривала ранним утром с банном. Когда запыхавшийся Алистер влетел к нему, Теган приподнял бровь и ответил, что Элиссу не видел с утра. У лекаря никого не было, во внутреннем дворе тоже оказалось пусто. Ну где же ты? Завернув в коридоре за угол, он чуть не сбил с ног Винн. — Дыхание Создателя, Алистер! Что стряслось? — спросила она. — Элисса… Куда она могла пойти? — Не знаю. Я видела её утром, но не спрашивала. — А вдруг она… что если?.. Винн снисходительно улыбнулась. — Я думаю, ты напрасно волнуешься. Выглядела она лучше, и я немного её подлечила. Она поправится. Все были очень рады, что она проснулась. — Но где она? — Алистера волновало только это. — Может быть, вернулась в комнату? Алистер кинулся обратно и, даже не подумав снова постучать, влетел в комнату, грохнув дверью об стену. Элисса вздрогнула и широко раскрыла глаза. — Алистер? Что случилось? Она стояла возле камина. Ещё очень бледная, но уже уверенно держалась на ногах. Алистер облегчённо выдохнул и упёрся руками в колени, переводя дух после бега по замку. — Алистер? Всё хорошо? — недоумевала она и сделала к нему шаг. Алистер резко выпрямился. — Да! Всё… нормально. Я вот… Он отвёл глаза, а потом снова украдкой взглянул на неё. Элисса смотрела на него с удивлением. Алистер понял, что никогда раньше не видел её в платье. Ей очень шёл фиолетовый. Они смотрели так друг на друга несколько мгновений, а потом Элисса сморгнула и вдруг отвернулась к камину. Она всё ещё на меня злится… Алистер повесил нос. Он хотел извиниться, хотел сказать, как рад, что она в порядке и… но Элисса заговорила сама: — Это… была странная ночь. — Она обхватила себя руками. — Прости меня. Я проявила слабость. Опять этот полуофициальный тон, словно она говорит с чужим. Алистер был готов застонать от досады, но она продолжила: — Я чуть не бросила тебя одного. Взвалила всё. Прости меня. И за те слова в лесу… про тебя и Серых Стражей. Я сожалею о том, что сказала. Я знаю, Стражи были тебе как семья. Она извиняется как раньше, как прежде извинялась за любой пустяк. Она снова была собой: строгой к себе и невероятно доброй к другим. — Тебе не за что просить прощения. Ты имела право на свои слова, — тихо отозвался Алистер. — Нет, не имела. Ни на слова, ни на слабость, ни на предательство. Я не имела права забывать свои клятвы. — Элисса внимательно смотрела, как танцуют в камине кончики пламени, кажется, от этого ей становилось спокойней. — Почему? То есть… я имею в виду, ты же не обязана быть всё время стойкой. Это не под силу ни одному человеку. У всех бывает… — Конечно, обязана, — Элисса искренне так считала и не понимала, почему Алистер говорит обратное. — Я обещала. Столько людей возложили на меня свои надежды. Я не имею права их подвести. — Она пристально вгляделась в огонь. — Эта ответственность тяжела, но, если её не понесу я, то кто понесёт? — Я понесу. Я разделю её с тобой. В конце концов, ты не одна, Флемет спасла нас обоих, — вдруг сказал Алистер, а Элисса лишь в замешательстве на него посмотрела. Алистер откашлялся и почесал затылок. — Честно говоря, мне следовало сделать так уже давно. Вечно до меня медленно доходит. — Медленно доходит? — Ага. Только Морриган не говори, что я это признал, а то ведь она не замолкнет. Будет тыкать в меня пальцем и напоминать об этом каждый божий день, спаси меня Андрасте! Элисса и не подумала улыбнуться. Алистер опустил плечи и признал, что некоторые вещи, он, наверное, изменить не в силах, но надеялся, что она всё же услышала его и поняла, что не одна. — Ещё ничто не кончено. Кто знает, что там будет в будущем, — заключил Страж. На его слова Элисса наконец-то улыбнулась, но так горько, что у Алистера защемило в груди. Она снова смотрела на пламя. — Я не вижу будущего, Алистер. Ничего впереди не вижу. Когда пытаюсь думать, что будет после Мора, то вижу лишь темноту, и это… неизменно. Она права. Всё, что Алистер сказал… это ведь ничего не изменило. Скверна в крови останется с Элиссой до конца её дней. Алистер знал это и знал, что ей до сих пор больно, и он ничем не мог ей помочь — и оттого было ужасно горько. Алистер лишь надеялся, что теперь сможет сделать её дни легче. Медленно. Понемногу. Когда она будет готова. — Вот, — он протянул ей чуть потемневший от пламени серебряный медальон. — Это твоё. — Так ты сохранил его. — Элисса совсем не удивилась и, словно угадав вопрос Алистера, пояснила: — Я видела, что он пропал. Наутро в углях ничего не было. Элисса не улыбнулась даже возвращению медальона, она только гладила эту вещицу, словно та была живой и нуждалась в ласке. Страж уже направился к двери, чтобы уйти, когда Элисса окликнула его. — Алистер... — она открыла крышку медальона, — спасибо.