Dragon Age: Серый Страж

«В этот час, добрый народ Ферелдена, стоим мы здесь и размышляем о смерти, которая нас, возможно, ждёт». Они нашли его раньше. Между западной и восточной сторонами руин. Над долиной. Там, где некогда стояла статуя древнего воина, разрушенная до основания огромным снарядом. «Создатель, мы молим тебя. Охраняй Ферелден, родину святой Андрасте. Сбереги её народ от порождений тьмы». Нашли возле останков обезображенных солдат, которые в роковую ночь отвечали здесь за баллисты и подбадривали тех, кто сражался в долине. Мимо которых Алистер с Элиссой тогда пробегали на восточную часть руин, пока огненные снаряды грохотали над головами. Они нашли его обдуваемым холодными зимними сквозняками на каменном мосту, который был захвачен, после того как половина армии покинула поле боя. «Охраняй тэйрна Логэйна и дай ему мудрости, дабы привёл он нас к победе над тёмной напастью». Создатель! Они ещё помнили те всполохи молний в небе и свет тысячей факелов в долине. Они помнили косой ливень и то, как вода заливала глаза, когда внизу бушевало пламя войны. Яростное, неистовое, безжалостное. Они нашли его подвешенным на костяных рогах-крыльях, что держались на длинной деревянной треноге. Проткнутого насквозь железными прутьями, искорёжившими его внутренности. «Охраняй доблестного короля Кайлана и направь его в битве с этим ужасным злом». Кайлан. Король Ферелдена. Последний из рода Тейринов. Кайлан. «Ты ведь дочь Брайса? Кажется, мы не были представлены друг другу раньше» «Вчера на поле боя Страж Алистер спас мне жизнь. Я хотел бы поблагодарить его». «Как только война закончится, я поверну войско на север и предам Хоу правосудию. Даю слово короля». «Передай Алистеру, что позже я придумаю, как его наградить». Ваше Величество. Мой король… Серые Стражи нашли его. Порождения тьмы и не прятали его. Не разорвали его тело на части, не утащили во тьму подземелий. Порождения тьмы поняли, что перед ними вождь восставшей против них армии, и вывесили его тело как трофей на всеобщее обозрение. Растащили его доспехи, разорвали одежду, пригвоздили к уродливым крыльям из костей, прибили железными прутами, как иголками мёртвую бабочку. Кайлан. Алистер и Элисса молча смотрели в лицо своему королю. Здешний холод не позволил времени разложить его тело, а ранам истечь кровью. Они так и замёрзли алой коркой вокруг торчащих прутьев. Грудная клетка короля была неестественно деформирована. Так он и умер, лишь на миг почувствовав, как осколки сломанных костей впиваются в органы. Он ведь не страдал долго? — с печальной надеждой подумала Элисса. Несмотря на болезненную смерть, сейчас лицо короля выглядело спокойным, словно он спал и не видел снов. — Внизу ещё порождения тьмы копошатся, — заглянула в долину Морриган. — Если полезете снимать его сейчас, то в удобную мишень для них превратитесь. Элисса и Алистер резко обнажили мечи. Серые Стражи услышали навязчивое шипение ещё до того, как уродливый генлок показался на восточной стороне моста. Низкорослая, как у гномов, фигурка была облачена в небрежно сшитые куски кожи. В пухлой руке зажат костяной посох. Лицо словно обваренное в кипятке, а голову венчал золотой шлем с пурпурным плюмажем — шлем короля Кайлана. Алистер снова почувствовал закипающую внутри ярость. Генлок был там один и хищно скалился, переводя взгляд белёсых глаз с одного Стража на другого. Едва Алистер сделал несколько быстрых шагов, чтобы прикончить эту тварь, как она взмахнула посохом. Трупы солдат вокруг засветились бледно-голубым пламенем и начали восставать, злобно рыча подобно самим порождениям тьмы. Солдаты заслонили генлока от мечей и заклинаний, и тот сбежал, натравив мёртвых на Серых Стражей. Рука Элиссы дрогнула. Она попятилась назад, как и Алистер. Они слишком хорошо помнили этот мост, помнили этих солдат. Мерзкое порождение тьмы даже мёртвых не оставило в покое, и чувство презрения к тёмной твари боролось у Стражей с воспоминаниями о живых. Мёртвые, ставшие врагами, подбирались медленно, выставив вперёд оружие. Элисса могла легко отрубить ближайшему руку, но её собственная рука дрожала. Они ничем не заслужили подобной участи и уж тем более не заслужили быть игрушками в руках порождения тьмы. Они уже мертвы. Элисса замахнулась, чтобы отрубить голову воину в открытом шлеме и пластинчатом доспехе… но остановилась. Не могу… Вернувшиеся горечь, боль и чувства. Раньше могла, сейчас — нет… хотя бы потому, что она видела едва сохранившиеся черты лица… хотя бы потому, что на нём такой же доспех, что был в тот день на Алистере и многих других. Мёртвый воин не стал ждать нового удара и замахнулся двуручным мечом. Элисса только попятилась назад на два шага, смотря на него широко раскрытыми глазами, когда перед ней возникла чья-то надёжная спина. Элисса на миг зажмурилась и услышала звук рассекаемой плоти, а потом что-то твёрдое с металлическом звоном покатилось по мосту. — Мерзкий день, — тихо процедил сквозь зубы Алистер и переключился на следующего противника. Вспыхнуло магическое пламя. Солдаты горели, как факелы, но не чувствовали боли. Единственный способ победить мертвеца — обездвижить все его конечности. Руки, ноги, голову, пока не останутся одни обрубки. Создатель! Это же наши солдаты. Они погибли в битве при Остагаре и были оставлены гнить здесь без достойных похорон, и теперь… Элисса выдохнула и отрубила голову целившемуся в Винн лучнику. Чтобы защитить. Она могла сделать это только, чтобы защитить живых. Кусланд сделала ещё один выдох и сосредоточилась на бое. — Ты бесполезна! — вскинула руки Морриган, когда все мёртвые превратились в пылающие останки. Только король Кайлан всё ещё висел на этих жутких крыльях по-прежнему мёртвый и нетронутый. Если бы генлок-некромант оживил его… — Простите… — понуро извинилась Элисса. — Эй, не смей её обвинять! — разозлился на колдунью Алистер. — Тебе-то почём знать, каково это? Человек ты или кусок льда?! Тебе вообще в жизни дорожить некем. Элисса с Винн удивились эмоциональному выпаду Алистера, но Морриган не повела и бровью. — И что теперь? Давайте позволим всякой мертвечине нас убить потому лишь просто, что при жизни они кем-то были? В Стражах все такие глупцы? — Они не «всякая мертвечина»! Они наши товарищи! — Перестаньте! — встала между спорящими Элисса — Вспомните, перед кем вы находитесь! — она печально взглянула на тело короля. Для Морриган это ничего не значило, но Алистер виновато замолк. — Я прошу прощения за недавнюю слабость. Больше этого не повторится. Если мы хотим закончить здесь дела до заката, нужно торопиться. Когда она говорила таким тоном, Элиссе невозможно было перечить. Алистер ещё раз посмотрел на Кайлана. — Прости нас, мой король. Как только выгоним отсюда порождений тьмы, сразу вернёмся и проводим тебя к Создателю, — прошептал он. Ему и Элиссе очень хотелось догнать того генлока и сорвать с его головы королевский шлем. Элисса желала этого даже больше, ибо более, чем шлем, её разозлило то, что тела павших осквернила тёмная магия. Больше она не позволит себе остановиться. Они проложили себе путь к восточной стороне руин. Пурпурный плюмаж мелькнул в воротах башни, оставив позади ещё несколько восставших — солдат и порождений тьмы, с которыми Стражи и маги справились быстро, наглухо закрыв свои эмоции. Когда последний противник пал, Серые Стражи взглянули ввысь на вершину башни, где пустовало место сигнального огня. — Башня Ишала, да? — пробормотал Алистер. — Что же, тогда вперёд. Элисса шла за ним. Она вдруг поняла, что с самого начала похода раньше ни за кем не шла. Чувство защищённости оказалось приятным, но чувство ответственности было развито в Кусланд слишком остро, и она поравнялась с другом, приказав себе не раскисать. Её-то худшие кошмары уже позади. Генлок-некромант ждал их на первом этаже. Едва они приоткрыли дверь, как прямо в них полетел огненный шар. К счастью, Алистер успел захлопнуть дверь, отсчитал три удара сердца и распахнул её, готовый рассеять любую магию, но некромант уже скрылся. Путь им преградили обычные гарлоки с топорами и мечами в руках. Когда с ними было покончено, Серые Стражи оглядели округлое помещение первого этажа. Сейчас был день, и сквозь узкие окна-прорези тусклый свет освещал его. Алистер и Элисса мельком посмотрели друг на друга — они оба вспомнили об одном и том же, но без лишних слов отбросили эти мысли и пошли дальше. — Нам точно нужно туда лезть? — Морриган скептически глянула в огромную нору посреди комнаты. — Дверь на лестницу не поддаётся, так что он наверняка нырнул сюда, — пояснил Алистер. — И что с того? Сдался вам этот генлок. Гоняетесь за ним одним, будто других порождений вам мало, — Алистер и Элисса красноречиво взглянули на колдунью. — Ладно-ладно, поняла я. Пф! Глупые Стражи. В прошлый раз через эту дыру порождения тьмы захватили башню Ишала. Элисса иногда думала, что не будь этого обстоятельства, им бы удалось зажечь сигнал быстрее… это что-нибудь бы изменило? Кусланд тряхнула головой. В последнее время она заметила за собой слишком много сомнений. Я так никуда не сдвинусь, — подумала она и первой прыгнула в яму… и почти сразу споткнулась о металлический прут в темноте. Весь дальнейший спуск по камням она проделала кувырком, прикрывая голову, пока не приземлилась головой вперёд на пыльный каменный пол. Её меч со звоном упал рядом, а через несколько мгновений из тоннеля вывалился Алистер и рухнул бы на неё, не откатись Элисса в сторону. — Ты что, упал следом за мной? — Я не специально, извини — Алистер прокашлялся от пыли. — Не поранилась? — Нет, конечно. Они оказались в полной темноте. Лишь через некоторое время в тоннеле показалось свечение двух посохов. Маги и мабари смогли спуститься без приключений. Морриган явно хотела что-то сказать по поводу свалившихся, как два мешка муки, Стражей, но промолчала и лишь шумно фыркнула. — Это склеп какой-то? — пробормотала Элисса, оглядывая в свете посохов мрачные древние гробы и стены, обросшие пыльными комьями, плесенью и паутиной. Запах стоял гнилостный, тут же захотелось пить. — Кто знает, что тут ещё понастроили в древности. Не удивлюсь, если, помимо склепа, мы ещё на что наткнёмся, — пожал плечами Алистер. — Или кого, — недовольно констатировала Морриган, указываю на огромную тень на стене. Секундой позже все услышали шипение, а с потолка на толстой паутине спускался огромный паук высотой почти с человека. Стражи, маги и мабари тут же отпрянули от него. Щетинистая тварь спустилась на пол, зашипела, защёлкала огромными жвалами и приподняла заднюю часть толстого брюха. Элиссу кто-то толкнул, когда маслянистая ядовитая жидкость пролетела у неё над левым плечом. Огонь взметнулся из одного из посохов. Паук запищал и попятился прочь, но направленное магией пламя настигло его и подпалило мохнатое брюхо, после чего паук задёргался в судорогах и сдох. По пути им встретилось ещё полдюжины таких тварей — свирепых и опасных. Элисса запретила волкодаву к ним приближаться из-за их ядовитых хелицеров. Один паук ухитрился вцепиться ей самой в руку, но не смог прокусить доспех. Сильверитовый клинок рассёк его тело от головы до брюха, разбрызгав мерзкую желтоватую желчь. Они шли, казалось, целую вечность, то спускаясь, то поднимаясь. Стражи знали, что этим тоннелем в битве при Остагаре ходили порождения тьмы, и рано или поздно он приведёт их наружу, в долину, но темнота склепа давила. Элиссе вспомнился сон после Посвящения: мрачные тоннели, заполненные живой тьмой и безликими силуэтами. Но сейчас Элисса была не одна, и источник света немного разгонял страхи. Свежий морозный воздух достиг их раньше, чем свет. Они ускорили шаг, и через короткое время им в глаза ударил свет солнца, тусклого, но такого яркого после мрака подземелий, что, выйдя наружу, они на миг ослепли… всё вокруг было белым и ледяным. Небо, земля, лес — всё. Они вновь стояли на поле боя. Сотни маленьких заснеженных холмиков, словно могильные курганы, покрывали долину. Невесомые как пух снежинки продолжали падать, укрывая саваном белые могилы. Снег скрыл следы бойни. Скрыл черты тех, кто здесь полёг и кого не утащили в своих тёмных замыслах порождения тьмы. Все те, кто остались, лежали под невесомым снегом. Ни крови, ни ран, ни лиц уже не было видно. Только безликие тела, навечно похороненные под Остагаром. Крупный снег оседал на плечах и заметал следы сапог, словно желал сохранить безмолвную картину нетронутой. Блёклое солнце искрилось на этом снегу и заставляло глаза слезиться. Элисса не видела его. Она видела чёрное небо и сотни огненных стрел, взлетевших подобно птицам. Слышала призыв «За Ферелден!». Слышала голоса, лай боевых псов, кличи людей. Взглянула на погасший навсегда сигнальный огонь башни Ишала. Алистер прошёл мимо неё и остановился среди тел. Он мерил шагами расстояние, ворошил ногами снег, пока не наткнулся на клочок ткани. Синий с серебром и обрывок вышитого крыла грифона. Алистер опустился на колени и начал копать как одержимый, пока не выудил из-под снега обгорелое знамя Серых Стражей. Он держал его в руках как разбитую драгоценность и беспомощно оглядывался на тела вокруг. — Алистер, в чём дело? — спросила Винн, но он не услышал. Страж, шатаясь, встал на ноги, сделал несколько шагов вперёд, потом назад, словно искал что-то. Прерывистое дыхание срывалось с губ прозрачным паром и с каждым шагом учащалось. — Алистер, — окликнула Элисса, но и ей он не ответил, а вдруг кинулся к одному телу и начал судорожно его раскапывать, скидывать снег с лица, с рук, с доспехов. Порождения тьмы растащили всё оружие и броню, какую смогли найти на этом кладбище. Некоторых людей они утаскивали в недра Глубинных троп, и одному Создателю известно, что там делали с ними. Алистер ничего не мог найти. Все лица давно обледенели и были незнакомы, но он продолжал ворошить снег, надеясь углядеть знакомые черты. Элисса знала, кого он ищет, но не могла сдвинуться с места, чтобы помочь ему. Лишь с нарастающей паникой смотрела, как он отчаянно, уже срываясь на крик, откапывает обледеневшие тела, переворачивает их, сталкивает с них трупы порождений тьмы, заглядывает мёртвым в лица и не узнаёт их. Никого из них. Ни единого. Он не мог найти даже клочка сине-серебряной туники, но был отчаянно уверен, что они где-то здесь. Поле боя велико — от покосившегося частокола до кромки леса. Было так много тел, словно на поляне листьев — белых и мёртвых. Войско сражалось до последнего, даже когда вытянулось в тонкую линию, готовую вот-вот сломаться под безжалостным напором порождений тьмы. И это было непреодолимо. Алистер шумно выдохнул. Разворошив десятки тел, он уже был на другой стороне долины, но Элисса слышала его и видела, как он, уже сняв перчатки, начал копать ещё отчаянней и яростней. Он что-то нашёл и теперь не мог остановиться. Искал и искал. И с каждым потревоженным телом выкрикивал всё громче, хватался за голову и прятал лицо в ладонях, чтобы потом уже на четвереньках приползти к следующему мертвецу и снова с дрожью в руках и коленях его узнать. — Алистер… — одними губами позвала Элисса. Её собственный голос дрогнул, Чейз жалобно завыл. — Алистер, не надо, — шептала она. Элисса кинулась к нему, спотыкаясь о трупы и падая. Он не видел её, видел только мертвецов, а она стремилась к нему. Он снова вскрикнул и снова запустил ладони в ледяной снег, а она упала на колени и обняла его сзади. — Не надо, — Элисса чувствовала, как Алистер дрожит. Не от холода. — Пожалуйста, остановись, — шептала она, прижавшись к нему, и поняла, что тоже плачет. — Не надо. Он повернулся к ней, не пряча красные от слёз глаза, и будто впервые увидел её, осознал, что она рядом. Алистер растерянно протянул руку и стёр слезу с её щеки. Его ладонь была ледяной. Они сделали в ту ночь всё, что могли. Сигнал был зажжён, несмотря на жертвы и трудности, он был зажжён… и это не значило ничего. Король пал. Пали Серые Стражи. Они не могут этого изменить, как бы ни хотели, но могут сделать так, чтобы жертвы не стали напрасными. Алистер потёр тыльной стороной ладони глаза, но слёзы не останавливались. Он не мог перестать плакать перед ней, и ему стало стыдно. Элисса не возражала и притянула его выплакать всё, что накопилось, на её коленях. И он плакал. Плакал так, словно потерял всё. И сердце Элиссы сжалось от непереносимой печали, которую она разделила с ним. Всю без остатка. …пока внутри словно не натянулась струна. Генлок-некромант чернел жирной точкой среди снежного пейзажа и злобно оскалился через открытое забрало золотого шлема. Несколько стрел взмыли в воздух и воткнулись в снег в четырёх шагах от Стражей, те вскочили на ноги и обнажили мечи. Порождения тьмы зарычали от досады, а некромант снова взмахнул посохом. Элисса, Алистер, Винн и Морриган приготовились. Несколько окоченевших и исхудавших тел вокруг некроманта засветилось и восстало. Оружия не было, и они безумной толпой устремились на Стражей и магов, размахивая костлявыми кулаками. Алистер заскрежетал зубами от злости. — За Серых Стражей! — крикнул он и кинулся с мечом на некроманта, но тот успел сотворить последнее заклинание. Самый большой курган засветился фиолетовым пламенем и зашевелился. Громовой рык разнёсся над полем боя. Говорят, короля Кайлана убил огр. Сломал ему все кости и отбросил в сторону как тряпичную марионетку, взревев над полем битвы так, что услышали все, и, даже не зная, в чём дело, почувствовали, как леденящий страх закрался им в души. Из кучи снега показались пепельного цвета ручищи и кривые рога. Чудовище выбралось из снежного плена, яростно заревело и застучало кулаками по исполинской груди, явив взору иссечённое тело и торчащие из него меч с сильверитовым кинжалом. Огр злобно зарычал и запустил пальцы в землю. Все бросились врассыпную. Чудовище метнуло комок земли и снега в Алистера. Тот увернулся, а затем откатился в сторону от пущенной в него молнии. Элисса велела волкодаву рвать на части ожившие трупы, а сама тихо подбиралась к некроманту, но путь ей преградили другие порождения тьмы. Они бросили луки и с кинжалами напали на Кусланд, пока некромант поднимал всё больше и больше мертвецов. И вот уже против Стражей стоял целый отряд потревоженных мёртвых — людей и порождений тьмы. Винн с Морриган мощными заклинаниями жгли трупы — огонь мало помогал. Извергали из своих посохов конусы ледяного воздуха — холод обездвиживал ненадолго. Алистер сражался с огром изо всех сил, лавировал в ограниченном пространстве, уворачивался от его ручищ. Меч едва прорезал толстую шкуру чудовища, заклинания магов отскакивали. Когда огр приготовился таранить Стража рогами, Алистер едва успел отбежать и споткнулся о мёртвое тело на земле. Огр промахнулся всего на половину ярда и в следующую секунду махнул рукой. Удар чуть не вышиб из Алистера дух. Он отлетел на несколько ярдов в сторону, выпустив из руки меч. Огр навис над ним, из огромной пасти несло трупной вонью, острые клыки скалились, а белёсые глаза уставились на него. Алистер не видел в них отражения. Чудовище протянуло руку, чтобы взять противника в смертельную хватку, когда Серый Страж вдруг прыгнул вперёд и ухватился за торчащие из груди огра меч и кинжал. Алистер с силой повернул их, бередя рану. Огр взревел, но не от боли, мёртвый он не чувствовал ничего. Рана вокруг меча зашипела, тёмная уже обледеневшая кровь вдруг забурлила, точно облитая кислотой. Страж вытащил меч и вонзил его снова и ещё раз, пока огр не начал заваливаться назад. Двумя последними ударами Алистер отсёк ему голову, затем руку и, шатаясь, спрыгнул на снег. Элисса подобралась к генлоку на расстояние трёх прыжков. Он поздно заметил и быстро метнул в неё молнию. Элисса увернулась. Ещё два прыжка. Элисса их почти преодолела, когда невидимая сила вдруг сковала её и сжала в тесных кольцах. Магическая темница сминала её броню, давила на внутренности. Элисса вскрикнула от боли, внутренне сжалась, чтобы подобно отдаче от пружины дёрнуться в попытке освободиться. Давление вдруг исчезло. Некромант недовольно потряхивал погасшим посохом. Элисса недоумённо уставилась на собственные руки, а потом в следующую же секунду подскочила и отрубила эмиссару голову. Она сделала это сама. Рассеяла магию. Элисса оглянулась на Алистера. Он тоже одолел своего противника. Винн и Морриган переводили дух. Со смертью некроманта все мертвецы попадали на землю. Мабари догрызал последнего и с отвращением выплюнул оторванную кисть. Элисса устало выдохнула и вытряхнула уродливую голову порождения тьмы из золотого шлема. Теперь всё. — Алистер, — тихо позвала Элисса, но он не ответил и лишь неотрывно смотрел на меч и кинжал в своих руках. Элисса широко распахнула глаза. Меч она не помнила, но кинжал тотчас узнала. Сильверит был дорогим материалом, чтобы подобное оружие встречалось часто, и она помнила, как этим кинжалом отбили её меч в лесу перед Остагаром. — Это Дункана, — тихо сказал Алистер. — Почему порождения тьмы их не взяли? Отсюда растащили всё: все пригодные кинжалы, мечи, копья, топоры и доспехи. Не осталось ничего. — Посмотри, — Алистер указал на маленькую руну, высеченную у самой гарды меча и глянул на раны поверженного огра. — Меч из кости дракона, как и клинок Мэрика. Наверняка и там есть такая же руна. Понятия не имею, где Дункан его раздобыл. Может, у гномов, — горько усмехнулся Страж. Элисса поняла, что Алистер прав. Благодаря руне, меч отторгал скверну и наносил порождениям тьмы куда больший вред, чем обычный клинок. А кинжал порождения не смогли взять из-за близости к опасному мечу. Интересно, если я порежусь таким мечом, мне будет очень больно? — глупо и грустно подумала Элисса. В крови Стражей та же скверна, что и в порождениях тьмы. Это всегда было обоюдоострым клинком, но Стражи носили его, как Дункан носил свой меч. — Скоро стемнеет, — напомнила Винн, глядя на посеревшее небо. — Давайте похороним хотя бы короля, — пробормотал Алистер, в последний раз оглянувшись на павших товарищей. Дункана он так и не нашёл. Погребальный костёр горел за стенами Остагара в лесу, нетронутом битвой. Серые Стражи собрали ветки и сложили их подобно ложу. Бережно омыли тело короля чистым снегом. Расчесали его замёрзшие сосульками волосы. Стёрли с лица кристаллики крови. Элисса отыскала знамя Ферелдена и укрыла им Кайлана. Саван достойный короля. Печально завыл мабари. Элисса и Алистер подожгли костёр вместе. В сгущающихся сумерках они смотрели, как огонь с каждой искрой, каждым язычком пламени медленно забирает то последнее, что осталось от короля Ферелдена, и превращает в пепел. Навсегда. Пустой костёр Дункана горел тоже.