Школьные будни.

Кибом сидел в учительской и заполнял журнал. Сейчас была большая перемена, и ученики вышли поиграть во двор. Кибому нравилась его работа. И хотя его не всегда слушали, а некоторые время его урока использовали для восполнения так недостающего старшеклассникам сна, он действительно любил свое дело. Бом испытывал настоящую эйфорию, когда ему удавалось заинтересовать ребят. Еще Ки нравилось наблюдать, как изменяются дети: вот еще пять минут назад на уроке они как сонные мухи клевали носом, слушая про очередную историческую личность, а теперь вовсю гоняют мячик, будто переключив какой-то рычажок. — Учитель Ким,— в учительскую вошла молоденькая учительница корейского языка.— Директор попросил вас подойти к нему в кабинет. Ки вздохнул и поднялся со своего места. Он любил бы свою работу еще больше, если бы не начальник. — Вызывали? — Да, проходи и присаживайся,— мужчина встал из-за стола, приветствуя учителя. Бом кивнул и присел на диван. Директор сел рядом. — Что-то случилось? Поступали жалобы от родителей учеников? Или кто-то что-то натворил? Да, кстати, хватит лапать мой зад!— Кибом вскочил с дивана, укоризненно смотря на директора. — Ну, Бомми,— начальник состроил милашную мордашку.— Я так соскучился. Ки покачал головой. Когда-то во время небольшого корпоратива он напился и по пьяни переспал с Ким Джонхеном – его непосредственным начальником. С тех пор житья ему нет. Джонг стал его личным кошмаром. Нет, он нравился Кибому как мужчина, но он предпочитал не смешивать работу с личной жизнью. — Если это все, за чем меня вызывали, то я ухожу,— учитель уже было развернулся, как был остановлен твердой рукой. Прежде чем Кибом успел опомниться, он уже восседал на коленях старшего, а тот в свою очередь поглаживал его ягодицы. — Учитель Ким, я бы хотел поговорить об углублении программы,— Джонхен снял с Бома очки, развязал ему галстук и начал расстегивать пуговицы на рубашке.— Мне кажется, что предмет преподносится слишком поверхностно,— старший провел указательным пальцем по правому соску, а потом прижался к нему губами.— Этого не достаточно ученикам для сдачи экзамена,— прошептал директор, отрываясь от груди учителя. Ки сжимал в руках рукава пиджака Джонга и сверлил его сердитым взглядом. Сейчас он походил на нахохлившегося воробушка: такого умилительного в своем негодовании. Щечки учителя пылали. Кибом сейчас вообще мало напоминал того, кто передает детям знания. Рука старшего скользнула по плоскому животу и опустилась на ширинку. — Я вижу, что вы согласны с этим. — Если вы так хотите обсудить учебный план, то почему бы не созвать учительский совет?— сквозь зубы прошептал Ки, чтобы не застонать, так как этот черт все сильнее сжимал ткань на брюках. А учитель вовсе не железный, и его тело реагирует на каждое прикосновение директора. А если учесть, что за время довольно длительного сотрудничества начальник успел выучить все чувствительные места Кибома, можно понять, насколько трудно сейчас приходилось учителю. — Я не думаю, что изменения будут настолько серьезными. Мы вполне справимся и в таком сокращенном составе. Хотя если вам так хочется...— последнее Джонг прошептал Бому на ушко, заставив его задрожать. Ки на мгновение представил, как директор вытворяет с ним всякие непотребства на глазах у всех учителей. А зная его, можно было с уверенностью сказать, что тот и не на такое способен. — Я как погляжу – вам нравится эта идея,— усмехнулся старший, расстегивая молнию на брюках и сжимая твердеющий член Кибома сквозь ткань трусов. — Н-нет,— Бому было трудно оставаться в сознании, он уже непроизвольно льнул к директору и подставлялся под ласки.— Не смей,— выдохнул он. — Какое же это упущение – не видеть, как вы полностью отдаетесь учебному процессу. Мне жаль ваших коллег, но в то же время я рад, что только мне довелось увидеть вас таким,— Джонхен поднялся с дивана, придерживая Ки за ягодицы, и направился к столу. Усадив младшего на холодную деревянную поверхность, Джонг стянул с него штаны и раздвинул ему ноги. Присев на колени, директор стал водить губами по выделяющемуся сквозь тонкую ткань нижнего белья стволу. Кибом откинул голову назад, тяжело задышав, и запустил пальцы одной руки в волосы Джонга, ероша их, а другой оперся на стол, чтобы сохранить равновесие. Директор зубами стянул с Ки трусы и, оттянув кожицу, начал облизывать головку, перекатывая яички в руке. Кибом стискивал зубы, чтобы стоны не разносились по всему кабинету и за его пределами. Картинка плыла перед глазами учителя. А Джонг продолжал измываться, касаясь уретры или дразня венчик. Но кончить он младшему не дал, сжимая член у основания. Бом жалобно заскулил, а Джонхен, раздвинув ягодицы, коснулся языком розовой дырочки. Ки схватился за голову Джонга, прижимая ее к себе. Горячий язычок раздвигал упругие стенки и обильно смачивал проход слюной. Кибом уже потерялся в этих ощущениях и откровенно стонал, не помня себя. Директор отстранился от учителя и, обойдя стол, достал из верхнего ящика презервативы и смазку. Вернувшись к Кибому, старший восхищенно его осмотрел. Рубашка – единственный предмет одежды, что остался на Ки – была полностью расстегнута, не скрывая собой ничего, одно плечо было оголено. Ноги были широко разведены, открывая отличный обзор на покрасневший и истекающий смазкой член и влажную от слюны дырочку. Щеки учителя были покрыты неестественным румянцем, губы приоткрыты, а из-под опущенных ресниц на директора в упор смотрели глаза, полные желания. Сам Кибом полулежал на столе. Бом внимательно следил за тем, как Джонхен расстегивает брюки, приспускает их вместе с трусами, как раскатывает резинку по стволу и покрывает его гелем. У Ки перехватило дыхание, когда старший подошел к нему вплотную. Возбужденная плоть скользнула между ягодиц, а затем уперлась в дрожащее колечко ануса. Придерживая член у основания, Джонг вошел в Кибома. Учитель прогнулся в спине, задыхаясь в немом стоне и хватаясь за плечи директора. Джонхен прикрыл глаза от удовольствия, которое ему приносила теснота Бома. Старший неторопливо раскачивал бедрами, срывая с уст Ки рваные всхлипы. — П-пожалуйста,— выдохнул Кибом. — Что?— Джонг склонился к самому уху, практически останавливаясь. — Быстрее,— простонал Ки, вскидывая бедра навстречу. Джонхен подвинул Бома к краю стола и, оперевшись в столешницу руками, стал интенсивно вколачиваться в любовника. Кибом стянул со старшего пиджак и теперь чувствовал, как под его ладонями перекатываются мышцы спины, скрытые под хлопчатобумажной рубашкой. Закинув ноги на бедра старшему и уткнувшись носом в его плечо, учитель стонал так, что ему казалось, что уже вся школа в курсе, чем они тут занимаются. Но в данный момент Кибома это абсолютно не волновало. Забыв обо всем и обо всех, он насаживался на крепкий член. Но стоило Бому достигнуть пика, как Джонг вышел из него. Ки тяжело дышал и пытался понять, почему старший не дал ему кончить. Директор помог Кибому подняться со стола, а затем приставил его к большому окну, через которое хорошо просматривался внутренний двор. Джонхен слегка приподнял бедра учителя и снова вошел в него. Чтобы не упасть, Ки пришлось упереться ладонями в стекло. Если бы сейчас кому-нибудь пришло в голову посмотреть на окно на третьем этаже, то ему бы предстало весьма и весьма занятное зрелище. Но ученики и учителя проходили мимо, не обращая внимание на тот разврат, что творился буквально у них под носом. Кибом испытывал двоякое ощущение: с одной стороны ему было приятно от действий старшего, но с другой стороны это все его очень смущало. Этот необычный коктейль из эмоций вылился в какой-то дикий экстаз, и Ки кончил без дополнительной стимуляции. Белесые капельки стекали по стеклу, а Бом прижался к окну лбом, пытаясь отдышаться и все еще содрогаясь от напора старшего. Совершив еще несколько фрикций, Джонг излился в презерватив и навалился на Кибома. — Надеюсь,— чуть с отдышкой проговорил директор.— Что теперь у вас не будет проблем с преподаванием. Ки возвращался домой позже обычного. Ему пришлось проверять работы учеников после занятий, так как во время большого перерыва он не смог этого сделать. Открыв дверь он, усталый, ввалился в квартиру, и его тут же заключили в объятия. — Добро пожаловать домой,— губ Кибома коснулись чужие сухие и горячие. Улыбнувшись, Бом ответил на этот невинный поцелуй. — Давай побыстрей раздевайся и иди мыть руки. Я уже приготовил ужин,— Ки прижался к своему парню, счастливо улыбаясь и понимая, что усталость как рукой сняло. Но внезапно нахмурившись, Кибом оттолкнул любимого. — Позволь спросить, ты что себе позволял в школе?— он горел праведным гневом, глядя на сконфуженного Джонхена.— Из-за тебя я опоздал на урок, так как мне пришлось приводить себя в порядок. А еще у меня спина до сих пор болит! — Ну, Бомми...— Джонг попытался оправдаться, но Ки его не слушал. Сняв обувь, младший прошел в гостиную. — И разве я тебе не говорил, что на работе никаких игр? Ты же знаешь, что я не люблю этого. — Не сердись,— старший обнял любимого со спины.— Просто ты меня заводишь, когда становишься таким серьезным и собранным. У меня прямо крышу сносит от тебя. — По-моему, там уже нечего сносить,— побурчал Кибом, кусая губы, чтобы не начать глупо улыбаться.— Как тебе вообще в голову пришло взять меня у окна?! А если бы кто увидел? — Не увидел бы. У меня стоит одностороннее зеркальное стекло. Ки облегченно вздохнул. Значит, никто не видел этого позора. — Пошли поедим, потом примем ванну – и в кроватку,— старший потащил Бома на кухню.— Знаешь, я подумал, что было бы неплохо ездить на работу вместе. — Ни за что,— отчеканил Ки и поцеловал своего парня в щеку, чтобы тот не дулся.