Шадди с привкусом дождя

— Да вы располагайтесь, — зачем-то сказал Сильвестр. Смысла в этом было ноль — маршал сам себя расположит и без разрешения, и уж тем более ему не нужно разрешение духовного лица. Вслух Дорак ничего не добавил, а про себя самозабвенно проклял осень с её отвратительным климатом, старость и собственный организм. Дождик ему, видите ли, не понравился! Это не повод капризничать и ложиться в постель. Дождик отозвался на кардинальские проклятия грохотом в стекло. Что ж, пожалуй, погоду он и впрямь недооценил…  — На кого злитесь, Ваше Высокопреосвященство? — осведомился Рокэ, по-хозяйски прохаживаясь вдоль книжных полок. Промокший плащ и шляпу он бросил за дверью, но ливень не пощадил сапоги и мгновенно начавшие завиваться волосы маршала. — На себя или на погоду? Премилый дождик, между прочим…  — Свою персону вы из списка исключили? — вопросом на вопрос ответил Дорак и поморщился от звука собственного голоса. Каким образом он простудился, не выходя из дома несколько дней и глуша горячий шадди, прямо загадка. Глупо-то как!  — Сегодня ещё не успел вам досадить, — любезно объяснил Алва. — Если вам нужно излить на кого-то праведный гнев, дождитесь, пока я залезу на стол. Правда, меня ещё ни разу с него не сгоняли… Значит, на себя — Повелителя Дождей у нас пока не изобрели, в этом обвинить некого.  — Всегда верил, что вы разбираетесь в людях, — съехидничал Сильвестр. Сам он тоже не считал себя дураком в этой области, но одно дело — разбираться, а другое — лежать и слушать, как разбирают тебя. Причём весьма профессионально. — Рокэ, если вы за книгами, возьмите эти самые книги, вина и не отсвечивайте… Кстати, что ему здесь нужно? На своих прознатчиков кардинал полагался и не зря, ребята свой хлеб зарабатывали честно, но в городе не случалось ничего криминального. Дорак никого не звал и не ждал, кроме лекаря — и то через силу, а Алва обычно заявляется по собственному почину — следовательно, вариант только один.  — Вина, — задумчиво повторил маршал. — Вина — это хорошо, но вы не будете… Напомните, ваши слуги видят во мне воплощение Леворукого или питают надежду на лучшее?  — Вы вообще к чему?  — Хочу понять, насколько они испугаются, если я присоединюсь к варке шадди, — ошарашил кардинала Алва. — Не удивляйтесь так сильно, Ваше Высокопреосвященство, это вредно. Да, а шадди, можно подумать, целебный эликсир. Что ж, Ворону нравится удивлять — пусть удивляет, уж варка шадди должна быть у него в крови, вряд ли получится хуже, чем у Агния. А то и лучше. Лучше всего, конечно, было бы перестать валяться и заняться делом, но буквы перед глазами то ёрзали, то дрались, то драчливо ёрзали, а то и вовсе расползались, как облака по небу. Вот и лежи, отдавай приказы и ненавидь осень — судя по вою за окном, она тебя тоже не шибко жалует.  — Осторожно, горячо, — будничный тон Рокэ вырвал кардинала из размышлений о проклятом дожде. Недоверчиво щурясь, Дорак принял из его рук маленькую чашечку и устроился поудобнее. Покосился на гостя — Алва, как и обещал, устроился на столе. Заметив его взгляд, маршал рассмеялся: — Вы первый.  — Что ж, даже если это отрава — лучше вы, чем мои враги, — хмыкнул Сильвестр, неожиданно развеселившись, и пригубил шадди. Впоследствии ему пришлось об этом пожалеть — лучше уже никто не сварит, а просить Ворона как-то несолидно, впрочем, захаживает он тоже нечасто… Специи все знакомые, но в таких пропорциях, что напиток кажется чем-то волшебным. — Рокэ, признавайтесь…  — Да.  — Что «да»?  — Леворукого встречал, если вы об этом.  — Это я уже слышал, речь о шадди, — не дал сбить себя кардинал. — Что вы ещё умеете, а мы не подозреваем?  — Массу различных вещей, — туманно отозвался Алва, потягивая собственный шадди и придирчиво разглядывая внешний вид напитка. Ему ещё что-то не нравится, с ума сойти! — К сожалению, многие из них бесполезны, хотя кто знает… Дождевую воду он туда, что ли, добавил? Или кровь девственниц? Или «Чёрную», с Рокэ станется… Впрочем, некоторых загадок лучше и не разгадывать никогда — так шадди вкуснее пьётся. Сильвестр поймал себя на том, что больше не хочет кого-нибудь зверски убить, как ему это обычно приписывает Штанцлер. Дождь кончится, пройдёт и болезнь. Всё рано или поздно проходит, будь то слава, жизнь, дурная погода, хороший шадди. Знать бы ещё, о чём сейчас думает Ворон, ну да любопытной кошке хвост оторвали… Книги — не отговорка, домашняя библиотека Алвы крупнее в разы. Может, отравил всё-таки? Ну и пожалуйста… Так или иначе, не стоит портить годный напиток пустыми разговорами. Дорак с сожалением допил последнее и повернул уже не такую тяжёлую голову к маршалу. Рокэ сидел на столе, смотрел в окно, держал в ладони чашечку и был подозрительно похож на человека. Просто человека, просто зашедшего выпить шадди, но верилось в это с трудом.  — Рокэ, моим секретарям пора брать у вас уроки… — Тихо сказал? Или не хотят слышать? — Герцог Алва!  — Да? — маршал как будто нехотя отвернулся от окна, наконец-то среагировав на оклик, и во взгляде не было ни интереса, ни иронии — одно небо, только без дождя. — Задумался, не ругайтесь. Как вам шадди?  — О том и говорю, что он великолепен, — ну вот, перехвалил, а ведь не собирался. Рокэ коротко кивнул и потянулся к просохшему плащу. — Уже уходите?  — Вы не в состоянии рассуждать о городских слухах или думать за короля. Пока не выздоровеете, а ещё лучше — пока не кончится этот дождь. Я одолжу у вас пару томов?  — Конечно, — Дорак позволил себе немного растеряться, поскольку в самом деле не понимал ни кошки. Впрочем, чего ещё ждать от расхворавшегося себя? Утром можно обдумать ещё раз, если оно, конечно, наступит, это утро. Дождевые капли вконец обнаглели, но их не заткнёшь и не попросишь выйти. Развлекаясь в ожидании очередного брюзжащего лекаря, Сильвестр в красках представил чёрную фигуру на чёрном коне, удаляющуюся в бесконечный серый дождь. Вот что надо было уточнить — какие, собственно, тома Алва утащил с собой? Только б не про гальтарщину, если ещё и маршал ударится в древние реликвии, Олларию вообще будет не на кого оставить. Утро не принесло ничего, кроме очередного осеннего ливня — вероятно, это был тот же самый, только он, в отличие от кардинала, не спал ночь. А что приятно удивило Дорака, так это заметно улучшившееся самочувствие. Ну уж, осень, не в этот раз!