Ты так любишь сладкое, Рин?

Стоял жаркий летний денёк, в который неугомонная Рин и всегда спокойная Маки решили выбраться на прогулку. Они бы взяли с собой и Ханаё, но любительница риса вежливо отказалась, ссылаясь на свою загруженность. Что ж, не отменять же планы ради неё одной. Именно поэтому Хошизора и Нишикино сейчас направлялись в ближайший парк, чтобы хорошо провести время вместе. Рин как всегда шагала где-то впереди, иногда подбегая к Маки и увлекая её за собой. Рыжеволосой девушке нравилось держать пианистку за руку, она ощущала тепло и легкую дрожь, когда сплетала свои пальцы с пальцами Маки. Что-то в её груди пело и плясало только при одном взгляде на красные слегка вьющиеся волосы и фиалковые глаза. Рин не совсем понимала, что это было за чувство, оно было новым для неё, но совсем не пугающим, скорее окрыляющим и придающим сил. И оно ей нравилось. Невдалеке показалось небольшое кафе с дополнительными столиками на открытой местности, где можно было бы перекусить, и Рин, заприметив его, потащила бурчащую Маки туда. — Ну и что ты здесь забыла? — спросила Маки, когда они с Рин зашли в само помещение кафе и осмотрелись. — Маки-чан, неужели тебе не жарко? Давай купим мороженого, ня? — Рыжеволосая с мягкой улыбкой посмотрела на Нишикино и указала на вафельные рожки и контейнеры с разными вкусами мороженого рядом. — Ты простудишь горло, если будешь так много есть, — отрезала Маки, мотнув головой. — Ну пожа-алуйста, Маки-чан, ну совсем немножко, ня, — умоляюще попросила Рин и взяла красноволосую девушку за руку, осторожно коснувшись её пальцев. Маки нехотя вытащила свою руку из ладоней Рин и намотала локон себе на палец, все так же не поворачиваясь. — Так уж и быть. Но не переборщи. — А ты не будешь? — слегка удивилась Хошизора. — Я закажу себе что-нибудь другое, не беспокойся за меня. — Ну если что, я поделюсь с тобой, ня, — Рин снова улыбнулась и небольшими подскоками оказалась у лавочки с мороженым. Выбрать оказалось сложнее, чем предполагала рыжеволосая, но она все же остановилась на фисташковом мороженом с мелкими кусочками шоколада. Рин кинула взгляд на Маки, которая все ещё стояла в очереди, рассматривая прилавок с тортами. — Маки-чан, я пойду займу нам место снаружи, — окликнула её спортсменка и, дождавшись, когда пианистка сдержанно кивнёт ей, вышла из помещения на свежий воздух. Легкий ветерок тут же овеял лицо девушки, и она прикрыла глаза, млея от удовольствия. Но затем распахнула веки и, снова полная энергии, поискала глазами свободный столик. Какая-то пожилая пара как раз собиралась уходить, и Рин быстро заняла место за ними. Мороженое уже начало таять, так что девушка решила не ждать свою подругу и начать есть. Губы коснулись холодного шарика, и Рин пробила легкая дрожь. Она слизнула язычком сладость и зажмурилась от наслаждения. Что-то в её голове сверкнуло и неожиданной мыслью пронеслось мимо. Образ Маки появился в её воображении, такой четкий, будто это была реальность. Те же вьющиеся волосы, те же фиалковые глаза, те же мягкие и притягивающие губы. Интересно, они тоже такие сладкие? Испугавшись собственных мыслей, Рин прикрыла рот ладошкой и захлопала глазами, возвращаясь в реальный мир из мира дымки и непонятных ощущений. Что сейчас произошло? Она подумала о Маки? О губах Маки? Осознание стало накатывать, как снежный ком, с каждой секундой становясь все больше и больше, собирая в себя все те мягкие прикосновения, неприметные раньше мысли о красноволосой девушке, трепетные ощущения в груди, иногда не дававшие Рин покоя. Значит, это все было не просто так? Значит, это была симпатия? Любовь? Рин вся зарделась и даже сама не заметила, как мороженое стало стекать по рожку и её пальцам, капая на стол и пачкая руки. Все, о чем, а точнее о ком, она сейчас могла думать — Маки. Девушка, такая мягкая и спокойная, иногда пылающая краской, казалась Рин настолько очаровательной во всех своих проявлениях, что ей захотелось снова обнять её, прижать к себе крепко-крепко и не отпускать. Из размышлений Рин вывел голос подошедшей пианистки: — Ты о чем-то задумалась? У тебя мороженое потекло. Рин? Рыжеволосая встрепенулась. «О тебе задумалась». — Да так, ни о чем, — Рин помотала головой и глупо улыбнулась. — Надо вытереть. Спортсменка слизнула растекшееся мороженое со своих пальцев, пытаясь не смотреть на Маки. — Неужели ты так любишь сладкое, Рин? — спросила Нишикино. Хошизора все-таки не удержалась и подняла на неё свой взгляд, тут же нервно сглотнув. «Я люблю тебя, Маки-чан». — Л-люблю, — коротко ответила Рин, чуть не сказав фразу, вертевшуюся у неё на языке, и снова опустила взгляд в стол, барабаня по нему пальцами. — Что-то случилось? — Маки обеспокоено напряглась, смотря на свою подругу. — Ты из-за мороженого что ли расстроилась? Ну ничего, не последнее же оно в твоей жизни. Пианистка протянула свою руку к руке Рин и сплела пальцы. Сердце рыжеволосой девушки пропустило удар, и она вздрогнула, моргнув. Страхи и переживания, накатившие на спортсменку, тут же отступили, оставив место лишь полному спокойствию и гармонии. Здесь, в этот самый момент, она с Маки держится за руки. Их пальцы сплетены, касаются друг друга и гладят, так успокаивающе и нежно, мягко. Сейчас Рин готова была забыть обо всем. О том, что будет дальше и как со всем этим разбираться. Сейчас её волновала только Маки. Она просто любила.