Не забыть.

      N-ный год. Несколько лет назад никто из учёных не брезговал проводить масштабные исследования, ставить опыты и эксперименты на тех предметах и явлениях, среди которых и благодаря которым существуют и они сами.       Всё под контролем, — вторили естествоиспытатели. Но люди, проживающие неподалёку от исследуюмых мест, утверждали обратное.       Они собственными глазами наблюдали, как страдает, а впоследствии и умирает, издавая последний мучительный стон, их скот, — так как испытания проводили именно за городом, возможно даже вблизи маленьких населённых пунктов, — они чувствовали, что даже дышать и им было тяжелее, нередко густой дым где-то вдали за горными склонами поднимался огромным столбом в небо и довольно протяжённые часы так им и оставался, порою думалось, что он только и делает, что крепчает, а не рассеивается, как любой-другой обыкновенный дым. Урожай, и без того частично испорченный ядохимикатами, погибал, как и сорняки, как и вредители, на него слетающиеся. Но когда и у людей начали проявляться всякие ранее неведомые симптомы каких-то неизвестных им заболеваний, всё стало ещё очевидней и страшней…       Только алчные до знаний учёные отказались прекращать их деятельность. Они лепетали о том, что это будто бы их воображение разыгралось или что даже если эти странные столбы дыма очень долго не рассеиваются, это ещё не значит, что именно они причина вымирания животных и растений, и что, может быть, они сами переборщили с химикатами, из-за которых отравились и растительность и та несчастная скотина. А такая причина как «трудно и тяжело дышать» тоже была хитро перевёрнута шиворот-навыворот: учёные связали это с курением, старыми печами в домах, выхлопами, например, тракторов…       А когда на нескольких квадратных метрах возрасла смертность, обвинять кого-то, да и искать виновных тому, было бесполезно.       Экологическая обстановка накалилась настолько, что оставалось только молиться неведомому божеству, чтобы всё произошедшее не распространилось на другие территории.       Но уже было поздно бить боржоми.

***

      Деревушка за деревушкой, город за городом, страны, континенты. Ничто не препятствие им, людям и их желанию знать больше, чем нужно. Они только и рады, что смогли собрать новые данные для своего проекта. А всё остальное не важно. Главное — цель, средства — какие под рукой окажутся, пусть и самые гнусные.       Взрослые гибли медленно и мучительно, сами того не понимая, дети же не осознавали, почему родители говорят им сидеть дома и ни в коем случае не открывать окна и не снимать противогазы. Но даже не расставаясь с маской, они долго не жили. Младенцы в чреве матери уже получали достаточную дозу отравы и, никак не познав мир и только выкрикнув первый плач, спустя непродолжительное время засыпали вечным сном.       Эта эпоха, из-за которой половина земного шара канула в небытие, была так давно. Тридцать три года спустя никто уже не задумывается о событиях дней минувших, как и о причинах, побудивших организаторов катастрофы преступить законы жизни и законы природы.       Всем тогда было сложно: и человеку, и окружающей его действительности. Первые спасали и себя и тех, кто слабее и физически и морально, вторая — пыталась принять удар на себя, поглотить самое опасное, что во всём этом есть, и это удавалось, хотя и с трудом. Пышущие красотой, запахами и жизнью растения отмирали, высыхали, насекомые и грызуны, на редкость среди и них сыскались более выносливые и восприимчивые даже к подобной опасности, пытались хоть как-то их переработать и предоставить мельчайшим бактериям самую грязную работу.       А люди цеплялись даже за соломинку. Питьё и пищу в обычном виде потреблять становилось всё опаснее. Участились случаи, где причиной смерти могли стать и самые малозначительные вещи: несколько глотков обыкновенного чая или пара-тройка кусков сыра. Но умы более предприимчивых и изобретательных представителей человечества не дремали. Они думали обо всём и в то же время ни про что, размышляли о смыслах всего сущего и пытались придумать, как все эти явления можно использовать или что нужно, чтобы создать необходимое, где найти то важное и как нужно искать его, у кого просить помощи, кому доверять. И так долго взвешивая все «за» и «против», они, рано или не очень, в итоге приходили к чему-то более-менее конкретному или хотя бы чему-то, на то походившее.       Подобного рода люди ни во что не верили, ни на что не ссылались, никем не оправдывались. Они уже давно отреклись от привычного кому-то другого понимания мира. Если для кого-то предмет просто падал, у них кроме объяснения этого с помощью законов физики на ум приходила мысль «Зачем? С какою целью?». От этой точки они и отталкивались. Смотрели, обдумывали, примеряли информационные модели, искали ещё какую-то дополнительную деталь и, поняв, что упустили самое главное, возвращались в середину размышлений и по наитию творили то, что обычно сделать бы не догадались.       И так один человек из многих миллионов изобрёл препарат, позволивший пережить этот суровый естественный отбор одним и давший возможность жить другим.