На его собственной боли.
Росток славы человека, что живёт здесь, был полит его кровью, он рос на синяках и ссадинах розоволосого парня, но это было честно. Это было правильно. Ведь взамен он получал смазанные поцелуи и близость того, от кого он морально и физически зависел.Зачем он тогда его увидел?
Он глупо влюбился, начав боготворить того, кого он даже не знал. Даже не важно, как Акира так вляпался. Этого уже ничто не изменит. Ведь объект его обожания сиял как восходящее солнце. А ведь его так и называют. Зак Рассвет. Зависимый от него парень просто светился от счастья рядом с ним. А тот вовсе и не был против, благородно позволял быть рядом. Но дни для розоволосого тянулись, как резина и в один из них, произошло неминуемое. Яматога признался ему напрямую и предложил встречаться. А тот, покраснев, стал говорить о том, что не может никому довериться. Тогда розоволосый пообещал открыть ему самую большую тайну, которую только может хранить человек., чтобы доказать любовь.Зачем?
Этот дурак и правда, всё рассказал. Свою тайну. Что он родился не таким, как все. Что может превращается в розовую рысь. Само его рождение окутано тайной. Если об этом узнают люди, точно будут его использовать. Так и получилось.
Акира с тех пор узнал этого человека гораздо лучше. И открыл его с новой грани. Он узнал, что граней у блондина нет. Он пуст, а сияет и кажется глубокой только оболочка. Аромат алых роз, пропитавший всё его тело всегда следовал за ним шлейфом. Но это такая же часть маски. Обычный рисунок на ослепительно-белом листе бумаги. После признания розоволосого прошла неделя. В это время два парня не пересекались. А в пятницу вечером Зак нашёл его, уже жалеющего о своих словах. Он же мог просто остаться другом и быть всегда рядом с его солнцем. Нашёл, и без единой эмоции сказал, что если тот не поможет ему стать знаменитым, он расскроет его секрет. Предсказать ответ влюблённого мальчишки не так сложно, хоть он и практически слышал треск своего разбитого вдребезги сердца. Они основали этот цирк двух артистов. Зак — дрессировщик и укратитель опаснейшего зверя, Акира — тот самый зверь. Каждый день после школы он приходил и играл свою роль. Какой бы день не был, что бы с ним не случилось. В самую плохую погоду, даже если заболел. Изначально, розоволосого держала рядом с блондином лишь угроза раскрытия тайны. Ведь под рёбрами всё ещё болело и сводило от обиды. А потом... Его зависимость вернулась. Неважно, сколько раз Зак бил его, как бы не унижал, Яматога нуждался в нём. Если же оборотень делал всё правильно, в награду получал поцелуи и руки, которые при свете дня его убивали, а ночью прожигали тонкую кожу. Поэтому он старался изо всех сил.* * *
За кулисами мало света. Зак, уже в форме дрессировщика выходит навстречу своей тени. Влюблённый тянется за поцелуем, но получает пощёчину. Всё ясно, он волнуется перед выходом. В ответ раб лишь мягко улыбается. Никогда не обижался. Что угодно сделает, чтобы Заку стало хоть чуточку легче. Сам готов подать плеть, чтоб пустой человек выместил на него все негативные эмоции. Он больше не представляет мира без блондина. — Зверь, выход через пять минут. Уж постарайся, в зале сидят серьёзные люди. Только попробуй налажать! Покорно кивнув, парень закрыл глаза. Тело стало покрывться шелковистой шерстью, лицо вытягиваться и через секунду среди душной комнаты стояла роскошная рысь. Рассвет, даже не взглянув, пошёл в зал, огороженный, ради вида, стальными прутьями. Он прекрасно понимал, что зверь не бросится на зрителей без команды своего хозяина. И на арене будет вести себя как шёлковый.Приготовтесь удивляться! Сейчас, вы увидите необыкновенного зверя! Дикую рысь, которую способен усмирить лишь умелый дрессировщик, ваш слуга!
Свист рассекающей воздух плети. Это сигнал. Пора. Розовая дикая кошка выскакивает и кидается на прутья яростно рыча — для устрашения людишек по ту сторону. Взмах руки кукловода и он, поджав уши с малиновыми кисточками на концах, ложится на живот и ползет к нему. Удар. На шкуре цвета закатных облаков алеет кровавый след. Заслужил. Тем, что зрителям скучно. Публика приходит в восторг, восхищённая смелостью шестнадцатилетнего парня, аплодисменты громом обрушились на беззащитного оборотня и зазвенели в его барабанных перепонках, заставляя животное взвыть. Слезящиеся малиновые глаза Яматоги молили о прекращении пытки. Но людям, вернее, нелюдям хочется зрелищ. И Зак был не против им его дать. Какая ему разница, что сейчас чувствует зверь? Никакой. Приказ одним лишь жестом и вот уже Акира вынужден собрав всю свою природную грациозность, одним прыжком добраться до заранее приготовленной клети. Внутри стены были все в шипах и только небольшой клочёк пространства был безопасен. От него не требовалось снаровки или особых навыков, чтобы туда залезть. Просто из этой штуки не было никакого выхода, кроме как удовлетворить потребность в крови живого существа тварей по ту сторону. Это орудие для пыток, это сделано только для боли. Рысь застыл, боясь получить лишние травмы. Свет прожекторов слепил, хотелось быстро закончить с этим, хотелось услышать глубоко внутри орущие инстинкты, убежать из этого города, из этой страны, из этого места и от этого зверя, что сейчас на потеху зрительном залу пытает его. Рысь с мольбой в глазах, плескавшейся в них слезами, повернулся к любимому, желая ошибиться. Сейчас это окажется всего лишь бесконечно длинным кошмаром, они проснуться в одной постели и просто обнимут друг друга, утешая после дурных снов... Но укротителю не понравилась заминка. Он нахмурился и ещё раз ударил животное. Он только тихо проскулил и аккуратно вполз туда, куда указал его жестокий хозяин. Когда же его отпустят?.. Наконец-то. Два парня сидели в опустевшем зрительном зале спустя час после представления. Зак угрюмо смотрел на железные прутья, а Яматога, одетый лишь в короткие шорты и футболку, которая была ему слишком велика, и стоило ему наклониться, оголялись его живот и грудь, старательно перевязывал, бинтовал и заклеивал кровоточащие раны. Но на его лице всё равно теплела улыбка. — Как всё прошло? — Нормально. В кассу пошло достаточно. Возможно, мы скоро станем шутами для круга влиятельных людей. Ты молодец, но я не этого хотел. — Я молодец? — игриво спросил розоволосый. Он пополз на четвереньках к своему возлюбленном, сильно выгибая позвоночник, словно кот, ищя ласку. Подобравшись ближе, он положил голову к блондину на колени, а тот, почти не обращая на него внимания, запустил пальцы в мягкие, послушные волосы. — А как ты хотел? — Я же не только плетью махать умею, у меня есть много талантов. Я хотел бы, чтобы меня ценили за них, а не потому что этим людям нравится то, как бьют животное. Им даже не важно, кто это будет делать, они любят тебя. — А я тебя и, будь уверен, меня никто не будет бить, кроме тебя. Ну или кроме того человека, которому ты это поручишь. — Ты только моя игрушка, я не позволю никому тебя касаться. Словно в подтверждение этих слов он впился в губы оборотня, грубо и настойчиво, кусая их, только чтобы удовлетворить своё эго, своё самомноние. Акира был даже рад этому. Рад был побыть именно его собственностью, хоть только сейчас, только в этот момент, потому что на следующий день он снова будет истязать его тело, при этом делая больнее душе, чем шкуре, на которой так быстро затягивались раны. Боже, как трудно видеть, что человек, который дороже тысяч людей, но не стоящий ни ногтя любого прохожего, просто вымещает на влюблённом в него злобу на этот мир, за то, что его не признали. За то, что таланты, такие как умение нарисовать собаку или спеть «ярче звёздочка сияй», ему не могут пригодиться. Как из бирюзовых как море, глаза этого человека становится холодно-голубыми, как лёд. Игра приобретает новые правила. Болевой шок обеспечен. Теперь он будет выполнять волю не только Рассвета, но и тех, кто будет управлять его кукловодом. Возможно, он когда-нибудь соберёт вещи и раствориться в толпе, чтобы раз и навсегда покинуть место, где всегда пахнет розами. Или у него не хватит на это сил и он просто вскроет вены, а может быть, и спрыгнет с крыши, чтобы сбежать не только от дозы своего личного наркотика, но и от зависимости от него.Нет, он не питает иллюзий. Он знает, что блондин будет всегда ненавидеть, но при этом и не отпускать того, кому он нужен. Возможно, Акира по-настоящему единственный, кто его любит. Преданно, безосновательно, безумно. У него просто нет сил сказать ему «нет».
В этот момент, в десять вечера, они целовались. Возможно, когда-нибудь у оборотня хватит на это сил.Но не сегодня.