Кто-то

Работая на кухне, Яра напевала. Эти звуки всегда радовали Теона — звон посуды, шкворчание сковородки и пение сестры, у которой действительно был красивый голос. Сегодня Яра тоже пела, и это было для Теона настоящим праздником — он очень соскучился по сестре, пока лежал в больнице. Конечно, Яра навещала его там, но это было совсем другое. Там Яра была другой, слишком взрослой и почти чужой — трудно было поверить, что эта молодая уверенно говорящая женщина — на самом деле его сестра. Хотя ей и правда уже было двадцать три, и она опекала младшего на пять лет брата — их отец недавно погиб в автокатастрофе, когда перестарался с алкоголем, а мать умерла, рожая Теона. С детства Яра стала самым близким человеком для своего тихого и замкнутого брата, и Теон умел ценить моменты, когда сестра такая — в смешном зеленом фартуке с динозавриками и тапочках в виде крольчат, жарящая омлет и напевающая какую-то прилипчивую попсовую мелодию, услышанную по радио. Он вошел на кухню, но, даже услышав его шаги, Яра сначала допела песню, и только потом обернулась на брата, сияя улыбкой, которую он так любил. Домашняя, милая и родная Яра. Как же он скучал по ней такой! — Доброе утро, Теон! — поприветствовала его сестра, демонстрируя жарящийся омлет. — Завтракать будешь? — Доброе утро, Яра, — Теон успел отвыкнуть улыбаться. В больнице у него не было повода для улыбок — там он даже не всегда сознавал, кто он такой, сидя в углу, дрожа, глядя в одну точку и желая лишь одного — чтобы его никто не трогал. — Выглядит очень вкусно, — проговорил Теон, садясь за стол. На самом деле Яра умела готовить только самые простые блюда вроде хлопьев или сандвичей, а омлет с сыром был верхом ее искусства. Обычно они покупали еду на вынос или заказывали пиццу, но завтраки были исключением — Грейджои любили семейные завтраки, еще когда был жив отец, и Яра старалась, чтобы в омлете не было ни кусочка яичной скорлупки, а вода для растворимого кофе не превращалась в крутой кипяток. Сейчас же все должно быть на самом деле идеально — когда Теон наконец-то вернулся домой. — В больнице ты точно такого не ел! — весело ответила Яра, поправляя омлет лопаткой и приглушая огонь под сковородой — яйца уже были готовы. Теон согласно кивнул. Вообще-то он боялся поднимать с сестрой тему больницы, боялся, что она уйдет от разговора, или скажет, чтобы Теон скорее все забыл — все-таки не каждый старшеклассник проводит время в подобных заведениях, но Яра говорила о больнице совершенно спокойно, как будто это было в порядке вещей, как тогда, когда Теон в детстве заболел аппендицитом и пролежал в больнице несколько дней. — Обычно на завтрак там была отвратительная каша из непонятной крупы, — усмехнулся Теон, садясь на свое место за столом и намазывая масло на тост. Яра положила ему на тарелку большую половину омлета, взяв себе поменьше, и села напротив, размешивая сахар в чашке кофе. — Сегодня твой первый день в школе, — после пары минут молчания сказала Яра. Теон вздрогнул, едва не подавившись хлебом. Он не мог об этом забыть. Он же готовился с вечера, и едва заснул ночью — пришлось пить успокоительное. И все равно — такое ощущение, что сестра застала его врасплох. Уж куда-куда, а в свою школу Теон возвращаться хотел в последнюю очередь. — Яра, неужели я должен… — Пойми, у нас нет другого выхода! — воскликнула Яра, сжав кулаки. — Пойми, Теон, я не могу перевести тебя в другую школу — у меня просто нет средств! Остальные школы требуют гораздо большую плату за обучение, а бесплатные школы слишком далеко, у меня нет денег на бензин! — А если домашнее обучение? — рискнул Теон. — Ты и сам знаешь, что это невозможно, — тяжело вздохнула Яра. — Мы ведь уже все обсудили. Я и сама понимаю, как тебе непросто… — Да, мне чертовски непросто! — рявкнул Теон. — Я должен вернуться туда, где все знают, что я лечился в психушке! Туда, где меня и довели до психушки! Яра, там же будет… он, — заикаясь, проговорил юноша. — Он меня не отпустит. Н-н-никогда н-не отпустит… — Так скажи мне, кто «он»! — взорвалась Яра, со звоном отбросив вилку. — Черт подери, почему я не могу вытащить из тебя имя человека, который тебя мучил?! — Нельзя, — забормотал Теон, схватившись за голову и раскачиваясь из стороны в сторону. — Нельзя… Он услышит… И тогда он найдет и тебя… Нельзя, Яра! — Теон, посмотри на меня! — потребовала Яра. — У меня черный пояс по карате, я в два счета вырубаю человека в два раза больше тебя, неужели я не справлюсь с сопливым школьником?! Просто скажи! — Нельзя! — взвыл Теон. — Ты не понимаешь! Хуже него никого нет! Никого! — Ну-ну, тш-ш-ш-ш, успокойся, — Яра подошла к брату и обняла его, утешая. В кольце ее рук Теон перестал дрожать, и медленно вернулся в себя, снова ощутил тепло кухни и аромат свежего кофе, осознал, кто он. Яра покачивала его в объятиях и говорила: — Вернись в себя. Помни, что ты — Теон Грейджой. Помни, что мы с тобой сильные. Помнишь, как в детстве мы играли в пиратов и называли себя Железнорожденными? Я еще всегда была капитаном корабля. — Потому что ты была сильнее, — буркнул Теон. — И тогда я тебя немного боялся. Яра громко и радостно расхохоталась, тормоша брата, и тот снова улыбнулся. Внутри него теплым морем колыхнулась вера, что все и правда будет хорошо. Что Рамси не обратит на него внимания — ведь даже дети обычно выбрасывают свои сломанные игрушки. Теон теперь и есть — сломанная игрушка. Кукла, которая больше не интересна хозяину. Главное, чтобы хозяин больше не заметил куклу. — Теон, — позвала его Яра. — Ты в порядке? Если что, я могу позвонить директору и попросить еще день отсрочки. — Нет, — ответил Теон. — Прости, Яра. Я все понимаю. — Если бы только я больше зарабатывала, — вздохнула сестра. — Все нормально, — заверил ее Теон. — Ты и так единственная из нас работаешь. С тех пор, как отец… — Отец сам виноват, что сел за руль пьяным, — зло проговорила Яра. — Он делал так неоднократно, и это его погубило. Вместе с его машиной, которую я сейчас могла бы продать за неплохие деньги. Ты сам прекрасно знаешь, что наш отец был безответственным алкоголиком. — Да, но не отрицай, что ты была его любимицей, — сказал Теон, погладив ее по руке. — Тебе уже пора в школу, — сухо ответила Яра. — Собирайся, я тебя отвезу. — Я могу и сам. — На моей машине — только через мой труп! — отрезала сестра. Теон вздохнул. Собственной машины у него не было — отец обещал на совершеннолетие, но… Пришлось взять собранный с вечера рюкзак и сесть на пассажирское сидение старенького джипа, который так любила Яра.

***

Выйдя из машины, Теон махнул сестре на прощание, и быстрыми шагами, почти бегом, пересек школьный двор. По коридору к шкафчикам он тоже шел быстро, не поднимая взгляд от своих стоптанных кроссовок, так что следующее событие было вполне предсказуемо — Грейджой на кого-то налетел, едва не сбив с ног. Этот «кто-то» возмущенно вскрикнул и выронил из рук стопку книг. Теон с ужасом вздрогнул, подумав, что мог столкнуться с Рамси, но вскрик был девичий. Это могла быть Миранда Сноу, подруга Рамси, так что Теону снова стало страшно, и ему пришлось собраться со всеми оставшимися силами, чтобы суметь поднять глаза. Девушка, выронившая книги, была незнакомая. И смотрела на Теона не так, как все остальные в его школе — без презрения, отвращения или жалости, а просто с удивлением. — Ты в порядке? — спросила она, и в ее голосе звучало неподдельное беспокойство. Так ласково с Теоном говорила разве что Яра. — Я? — глупо переспросил юноша. — Ах, извини, я не хотел, — пробормотал он, опускаясь на корточки и собирая с пола оброненные незнакомкой книги. Она присела рядом, ее волосы щекотали нос Теона, и пахло от нее чем-то безумно приятным и сладким, то ли ванилью, то ли корицей. Пока Теон мялся, желая начать разговор, девушка быстро собрала все сама, вырывая учебники из его трясущихся рук, и когда они оба выпрямились, Теон наконец-то смог разглядеть ее, как следует. Красивая, пожалуй, даже очень. Высокая. Длинные рыжие волосы, что свободно струятся по плечам. Голубые глаза, такие глубокие, что в них можно утонуть. Поистине королевская осанка. Но лицо доброе. — Меня зовут Санса Старк, — сказала девушка. — Я новенькая. Сегодня перевелась. Извини, задумалась. — Н-нет, это ты меня извини! — растерялся Теон. — Я… Меня зовут Теон Грейджой. Очень приятно. — Да, и мне! — Санса просияла улыбкой, и улыбка ее была прекрасна, как луч солнца в пасмурный день, что выглядывает из-за туч и блестит в капельках дождя на зеленой листве. Теон замер на месте, забывая, как дышать. Он смотрел на Сансу, впитывая в себя ее образ — образ человека, который отнесся к нему, как к равному. Образ человека, который отнесся к нему… как к человеку. Это было так необычно и ново — встретить в своей ненавистной школе кого-то настолько светлого и яркого. Если бы на месте Теона был кто-то более сильный духом и уверенный в себе, то он, этот другой, непременно бы начал флиртовать с Сансой и обязательно пригласил бы ее на свидание, но Теон был Теоном, и потому поспешил опустить глаза снова и прошмыгнуть мимо Сансы к своему шкафчику. Старк проводила его удивленным взглядом, но не стала останавливать — удобнее перехватила стопку учебников и пошла дальше, стуча каблучками. Теон с печалью подумал, что теперь и для этой девушки станет местным сумасшедшим. — Эй, Вонючка, вернулся из дурки? Насмешливый голос Рамси прошил тело Грейджоя, как разряд электрического тока. Меньше всего на свете ему хотелось видеть этого ужасного человека — но Рамси Болтон подошел к Теону, как ни в чем не бывало, и почти дружески улыбнулся, положив руку ему на плечо. Теон дернулся в сторону так резко, что ударился плечом о железный шкафчик и скривился от резкой боли в локте. Рамси громко заржал — ему нравился чужой страх. — Вижу, ты уже познакомился с новенькой, Вонючка! — издевательски протянул Болтон. — Правда, она шикарная? Спорим, она станет моей девушкой уже через неделю? Теон с ужасом посмотрел на Рамси. Мало ему одной девушки? Миранда и так вьется вокруг него, как собака вокруг хозяина, ревниво отпугивая всех остальных представительниц женского пола! — А Миранда? — робко спросил Грейджой. — Сноу? — скривился Рамси, не скрывая отвращения к той, что считалась его подругой. — Она просто шлюха, которая со всеми согласна. А Санса — не из тех, кто дает на первом свидании. Весело будет заставить ее привязаться ко мне… да, привязаться! А потом, когда она полностью окажется в моей власти, взять ее силой, как думаешь, Вонючка? Может, даже хочешь присоединиться? Или посмотреть? Теону стало противно от одной мысли, что Сансы Старк, рыжеволосой, улыбчивой и светлой, могут коснуться грязные лапы ублюдка Болтона, но что он мог сделать? Он, который всего лишь сломанная игрушка? Разве Вонючка может противостоять Рамси? Грейджой втянул голову в плечи, решив молчать. Он не скажет Болтону ни слова. Может, тогда он наконец надоест ему, и тогда сломанная игрушка останется лежать в своей уютной помойной яме? Или… ведь даже сломанные игрушки имеют шанс на вторую жизнь — у Яры, к примеру, есть плюшевый мишка, которого она нашла на скамейке в парке, без одной лапы и глаза, пришила ему собственноручно сделанную лапу и глаз-пуговицу, и любила его, как своего, как будто ей подарил этого мишку кто-то дорогой! Может, и Теону дадут такой шанс? Может, и его кто-то найдет? Кто-то красивый и добрый, как Санса… Рамси тем временем не отставал. Любые мучения Теона доставляли ему изощренное удовольствие. — Сиськи у Старк так себе, зато задница отменная. Я бы не раз всадил! Ей бы понравилось, правда, Вонючка? Не хочешь спросить у нее, любит ли она, когда ее имеют в зад? Я уверен, что она бы согласилась и просила еще. Только не с тобой. Тебе ни одна шлюха не даст, даже такая тупая, как Лоллис Стокворт, — Болтон снова разразился громким и гадким смехом. Теон представил себе это. Обладая от природы живым воображением, он представил, как Рамси может мучить Сансу, как может унизить ее и втоптать в грязь, сделать с ней то же самое, что сделал с ним, Теоном… Несмотря на то, что он обменялся с Сансой едва парой слов и не успел ее узнать, она нравилась Грейджою, такой, какой он успел ее увидеть. И то, что говорил Рамси, его сальные шутки и похотливый взгляд в сторону удаляющейся рыжеволосой фигурки, выводили Теона из себя. Хотелось повалить Болтона на землю, и бить, бить, бить, пока его лицо не превратится в кровавое месиво… — Перестань, — взмолился Теон. — Что-что? — с издевкой переспросил Рамси. — Я не давал команду «голос»! — Перестань! — глухо повторил Теон. Рамси придвинулся к нему вплотную, и если от Сансы пахло приятно и сладко, то от Болтона несло причудливо-омерзительной вонью табака и чеснока. Теон сглотнул — к горлу подкатила тошнота. Какая же мерзость. И этот человек называет его Вонючкой. — Заткнись, Грейджой, — четко произнес Рамси. — Закрой пасть и помни свое место. Еще раз попробуешь мне указывать — и я отрежу тебе твой поганый язык и скормлю своим псам. Теон вздрогнул. Он так ненавидел себя в эти моменты — в моменты слабости, когда он полностью подчинялся Болтону. — Вот что мы сделаем, — нараспев говорил Рамси, уже забыв о своей вспышке злости. — Ты войдешь в доверие к Старк. Попытаешься ее закадрить. Можешь даже влюбить ее в себя, вдруг ей нравятся несчастненькие? А потом приведешь ее ко мне, куда я скажу, и будешь делать, что я скажу. Если у тебя получится — я тебя похвалю. А если нет, если через месяц она не станет твоей девушкой — я буду бить тебя до потери сознания, ты же помнишь, каково это, да? Нет-нет, не говори ничего. Просто кивни, если согласен. Теон понимал, что если послушается Рамси, то станет последним мерзавцем. Теон понимал, что он хочет любой ценой уберечь Сансу от Болтона. Теон понимал, что ему на самом деле нравится Санса — ее запах, ее волосы и ее улыбка. Теон понимал, что если и она сломается под давлением Рамси — он тоже не выдержит, и избавлением станет разве что шаг с карниза. Теон все понимал. Но все равно кивнул.