Ложка мёда в бочке дёгтя

Ева дразнила Блонди какой-то штучкой со стола, но бросила это занятие, когда увидела, как под окна подъехала машина. - Дорогой! Лени приехала. - Йозеф, это к тебе. А пока ты не ушёл, - фюрер схватил его за рукав, - хочу тебя попросить: помни, что фильм должен быть правильным и идеологически выдержанным. - Хорошо... Ну вот, опять приехала дура надоедать... - Майн фюрер! Фройляйн Рифеншталь приехала! - Да, мы знаем, спасибо, Линге... Лени Рифеншталь ждала Йозефа в его кабинете. Ей было так лениво ехать сюда к десяти утра, чтобы обсуждать с этим неприятным рейхсминистром сценарий "Триумфа воли". Каждый из них видел по-своему, каждый имел своё мнение, а сроки поджимали, а фильм спонсировался министерством пропаганды... Девушке была противна мысль, что сейчас сюда зайдёт этот говорливый Геббельс и будет надоедать ей. Йозеф вошёл с выражением неприязни на лице. Он сел за стол и подчёркнуто вежливо поздоровался: - Доброе утро, фройляйн Рифеншталь. - Здравствуйте. Я по поводу "Триумфа воли". Вы знаете, херр Геббельс, я хотела бы ещё раз пройтись по эпизоду со знамёнами... Вы считаете, он так уж необходим в фильме? - А вы считаете, что нет? - министр окорблённо вперился в режиссёра глазами. - Вы так относитесь к патриотизму нашего народа? - Я вижу с режиссёрской точки зрения, я считаю, этот эпизод не будет органично вплетаться... - Фройляйн Рифеншталь, почему вы всё время спорите? - Йозеф начал нервничать. - Я не спорю, это вы не понимаете!.. - Да вы невозможная женщина! - разговор перешёл на повышенные тона. Режиссёр и министр стали друг-другу что-то доказывать, не слушая друг друга, Йозеф встал поближе, нависая над сидящей Лени. Она что-то громко и грубо говорила - ей неприятен был этот человек... И вдруг Лени, сама от себя не ожидая, поняла, что желает этого мужчину. Она резко, одним жестом, расстегнула ремень, затем, не дав Йозефу и секунды опомниться, расстегнула брюки, вытащила из них рубашку и спустила трусы. Геббельс не успевал даже хватать ртом воздух, дар речи же у него пропал напрочь. Лени взглянула на него исподлобья с ненавистью, затем просунула руки под рубашку снизу, погладила живот и грудь. Руки у неё были холодные, тело Йозефа было тёплым, почти горячим. Оба тяжело дышали, задыхаясь от ненависти и страсти друг к другу. Лени взяла в рот член и начала сосать. Йозеф выпрямился и положил руки ей на плечи. - Что ж вы... делаете... фройляйн... Рифенштаааль... - слабо простонал он. Лени нежно вылизала весь ствол, проявляя особое внимание к основанию члена и яйцам. Она как бы насаживалась ртом на член, пытаясь заглотнуть его полностью. Йозефу было не приятно, но и не противно. Лени он не выносил, но представить на её месте Магду он не то что бы не мог - не хотел. Пусть это будет Лени, с накрашенными губами, с завитыми волосами. Пусть он будет трахать в рот режиссёра кино "Триумф воли". Лени ласкала губами член с закрытыми глазами, в то время как Йозеф смотрел в окно, повернув голову. Изредка он двигал бёдрами вперёд-взад, но в основном девушка делала всё сама. Не было у них сейчас ни ненависти, ни взаимных чувств, ни чудесного экстаза, а была только Лени, министерский хуй у неё за щекой и сам министр пропаганды, с отрешённым лицом отвернувшийся к окну. Йозеф почувствовал, что готов разрядиться. Он слегка сжал волосы Лени и шепнул: - Фройляйн Рифеншталь! Девушка поняла. Она крепче охватила руками талию рейхсминистра и приняла в себя его семя. Как же ей был неприятен этот человек... Лени продолжала сидеть на стуле, прижавшись щекой к лобку Йозефа. Она гладила по бедру министра. Он же, странно задрожав, тихо спросил: - Что мы вами теперь будем делать, фройляйн Рифеншталь? Режиссёр отодвинулась, вытерла губы и почему-то глаза, оставив на пальцах чёрные следы. Она одела Йозефа, заправила рубашку, застегнула ремень. Лени посмотрела на Йозефа снизу вверх и с грустью спокойно ответила: - А теперь мы, херр министр, обсудим сценарий, разъедемся и будем продолжать ненавидеть друг друга, как приличные люди. Она взяла руку Йозефа, легонько коснулась пальцев губами. Затем встала из-за стола, подошла к окну и ровным тоном спросила: - Что вы думаете о моменте со знаменем?..