***
Вот и настал долгожданный выходной, который нам предстояло провести за практической. Довольно обидно, потому что день был солнечный, а погода, хоть и слегка ветряной, но тёплой. Намного приятнее было бы гулять где-нибудь в центре города, а не сидеть дома, заваленными бумагой. Мы уже успели попить очень вкусный чай (такой вкусный, что выпили его даже два раза), обсудить планы на следующую неделю и даже поговорили о том, почему асфальт именно цвета асфальта – блеклый и скучный, а не жёлтый, например, или зелёный – в общем, тянули время, как только могли. Работу выполнять совсем не хотелось, а дурацкое солнце, которое так и манило выйти, пить вкусный кофе и разговаривать обо всём, совсем отбивало желание учиться. Но, даже несмотря на это, моя подруга по несчастью сидела возле меня и настраивалась на предстоящее мучение. — Я морально не готова ко всему этому, — она взяла в руки подушку и спрятала в ней лицо, обнимая её. — Я тоже, но мы всё-таки должны это сделать. Давай, садись ближе, — я положила руку около себя, якобы показывая, где ей нужно сесть. Поворчав, одноклассница всё же подвинулась ближе и, положив голову на плечо, уткнулась в текст. — Смотри, значит, нам нужно положить на стол кусок поролона, — я резко остановилась, получив безобидный поцелуй в шею, и продолжила читать, — накрыть поролон белым листом бумаги... — однако читать было сложно, потому что поцелуев становилось больше, и они уже не были такими невинными – она оттягивала кожу, легонько прикусывала и раз за разом поднималась к уху. — Блять, солнце... Как вообще получилось, что я начала встречаться с одноклассницей? Раньше у меня вообще были запреты на отношения в школе – для меня это было, как табу. Я давно знала, что не только по мальчикам, и отношения с девушками были, но как-то всё пошло не по плану, и мы вместе с середины десятого класса – почти полгода. — Я тебя внимательно слушаю, — улыбнулась, параллельно пробираясь руками под рубашку, заставляя меня вздрагивать от каждого соприкосновения пальцев с моей кожей – у неё всегда холодные руки. — Нам... нужно... чёрт... — я, не в силах сопротивляться, упала спиной на кровать. Чтобы предотвратить мои попытки встать обратно, она отвела руки по обе стороны, несильно придавливая их своими к кровати. Во мне просто мешались два желания: чтобы она сделала то, что собирается, и доделать эту чёртову работу. Первое преобладало. Пока я думала над этим, девушка стала расстёгивать верхние пуговицы на рубашке. Причём делала это очень медленно, словно подливая масло в огонь. Справившись с ними, она снова вернулась к шее, не спеша проводя пальцами, спускаясь к груди, аккуратно очерчивая её. — Я ведь могу остановиться. Ты только скажи, — прошептала на ухо, прикусив мочку, сжала грудь, отчего я невольно выгнулась на встречу, притягивая её ближе за шею и вовлекая в поцелуй. — Если ты сейчас остановишься, я тебе этого не прощу, — кое-как проговорила я, пока её руки скользили вниз, специально останавливаясь у ширинки джинсов. — Но у нас же практическая, — невинно ответила она, целуя в плечо, плавно переходя обратно к шее, отчего сердце то пропускало удары на мгновение, то бешено колотилось, а низ живота сладко сводило от желания. — Блять... Просто... Не останавливайся... — простонала я, и это будто послужило дальнейшим её действиям – она сорвалась. Целовала, кусая и оставляя большие синие отметины, каждый раз смотря на которые, по телу пробегаются мурашки из-за воспоминаний о том, как они появились на моём теле. Несмотря на все неудобства, которые они несут (свитера, тональник, воротники), я любила эти метки. Чертовски любила. Украсив шею, девушка переключилась на ключицы, проделывая такие же махинации и с концами расстёгивая рубашку, отправила этот элемент одежды куда-то в небытие. Играясь, оставляла краткие поцелуи, чем ещё больше заводила, прекрасно зная об этом. — Ну же... Не тяни, прошу. Мои мольбы были услышаны, потому что в ту же секунду девушка ловко расправилась с застёжкой бюстгальтера, бросая его туда же, куда недавно угодила моя рубашка. Она сжала одну грудь рукой, а вторую обхватила губами, обводя сосок языком и срывая уже который стон. Всё тело покрылось мурашками. Мне казалось, это даже дошло до головы. Продолжая доставлять мне удовольствие губами, руки протянулись к заветному, подразнивая и несильно надавливая. Осилив пуговицу и молнию, стянула джинсы, оставив меня в одном нижнем белье. Девушка вновь провела языком через ткань, буквально вынуждая меня выгибаться и сминать в руках одеяло. Терпеть становилось очень сложно. Однако долго терпеть не пришлось, потому что при таком моём движении ей стало намного проще стянуть с меня последний элемент одежды. Раздвинув ноги шире для удобства, она снова принялась ласкать меня языком, но уже внизу. Девушка выводила какие-то непонятные узоры, иногда оттягивала клитор, то плавно, то быстро двигая языком. Почти доведя меня до пика, она отстранилась и услышала расстроенный тихий выдох, но язык сменили пальцы, которые с лёгкостью вошли в меня, не испытывая никакого сопротивления. Двигала ими, набирая темп, из-за чего я чуть не кричала, закусывая губы почти в кровь. Она снова вернула язык к половым губам и стала помогать пальцам, быстро лаская одним кончиком, что доставляло неописуемое удовольствие. Я хватала воздух, сминала одеяло так сильно, что белели костяшки. Толчки становились резче и сильнее, она проникала глубже, параллельно массируя клитор. Перебравшись чуть выше, девушка продолжала совершать движения внутри, другой рукой уже придерживая за талию, сжимая так, что останутся синяки. Плевать. Замечая, что всё подходит к разрядке, впилась в губы, после переплетая язык с моим, из-за чего все эмоции не могли вырваться наружу. Спустя минуту таких приятных мучений, тело затряслось, получив ослепительно-яркую вспышку, которая заставила меня выгнуться и громко простонать, потому что сил терпеть не было. Плевать, что мама дома. Вообще похуй. Упав без сил рядом, она притянула меня к себе, обнимая. — Знаешь, по-моему, с этой практической по биологии мы справились. Отлично попрактиковались в анатомии, — одноклассница рассмеялась, но, увидев серьёзное выражение моего лица, улыбка исчезла. — Что? — У нас практическая, блять, по физике!***
Дверь закрылась, и я, уже одетая, облегчённо выдохнула, поворачиваясь по направлению к комнатам. — Дочь, ты кричала? Вы чем там занимались? — Мизинцем о кровать ударилась.***
— Ну, и лучше всего практическую снова выполнили девочки. Молодцы! Высший балл, — на стол были положены тетради, в которых красовались положительные результаты. — Да уж, — хихикнула я, — поработали отлично. Руки под партой соединились, складываясь в крепкий замок, и это скрепляло ещё больше, чем то, что было в субботу. Я люблю её.