Осень со школьного пролёта.

Осень - самое любимое время года Генки Соколова. Мальчик обожал дожди, пёстрые листья, тихую грустную красоту и ласковую прелость в воздухе. Он всегда выкраивал минутки, чтобы погулять с ней, подышать её воздухом. Осенью Генка постоянно пропадал на улице, возвращался мокрый, продрогший, но тихий и счастливый, и мама никогда не ругала его за странную любовь к унылой поре. Ведь она знала - в это время года её сын становится самым счастливым мальчиком на свете, а ещё никогда не болеет. Почему? - загадка... В этом году Гене очень повезло. Крыша на последнем, шестом, школьном этаже стала протекать, и этаж закрыли. Зато остался нелюдимый, всегда пустой пролёт, с которого открывался великолепный вид на городской парк. И мальчик знал – это парк совсем скоро будет убран красным, жёлтым, оранжевым и золотым кружевом кудесницы-осени. Генка прибегал сюда при каждой возможности и ждал, когда же сентябрь войдёт в свои права и покрасит листья осенними тонами. В воздухе уже почти пахло осенью... Как обычно выскочив из-за двери пятого этажа и схватившись за перила, Гена увидел, что на его пролёте кто-то есть. До конца школьного дня оставалось всего два урока, и последний будет проходить на первом этаже - так что другой возможности проверить осень у мальчика сегодня не будет. Гена бесшумно преодолел первые ступеньки и сощурился на незваного гостя. Тот оказался девчонкой. В красном свитере, чёрной юбке, среднего роста, златоволосая, она стояла спиной к лестнице и глядела в окно. Неужели тоже осенью любуется? Генка поднялся ещё выше, а потом в нерешительности замер. Делить осень с незнакомой девчонкой ему не очень хотелось, но прогнать её мальчик тоже не мог. Он подумал уйти, но вдруг именно сегодня он увидит золото на деревьях парка? Неизвестно, сколько бы он простоял в раздумьях, но девочка вдруг обернулась, показав бледное личико с огромными серыми глазами и приветливо произнесла: - Привет! Я давно тебя здесь жду! - Меня? - опешил Генка, не сомневаясь, что видит девочку в первый раз. - Ну да. Ты же любишь осень? - Очень, - честно ответил мальчик. Девочка отчего-то покраснела, потупив глаза, а потом поманила Гену рукой: - Тогда... тогда иди сюда, чего стоишь? Гена поднялся, не сводя с незнакомки глаз. - Самая красота будет через две недели - когда берёзы пожелтеют и клён станет пестрее. Но пока, мне кажется, тоже очень здорово! - Откуда ты знаешь про две недели? - нахмурился Гена. Он считал, что лучше него в осени никто не разбирается. - А ты мне не веришь? - с укором спросила девочка. - Погоди, сам увидишь. Мальчик ничего не ответил. Молча шагнул к окну, будто отвоёвывая пространство, поднял глаза на парк... Верхушки деревьев подёрнулись золотой каёмкой. Осень началась. Девочка стала появляться на пролёте так часто, что Генка всё сильнее стал привязываться к ней. Они много говорили о любимом времени года, но если Гена восхищался им со стороны, то его златоволосая подружка смотрела вглубь, говорила об осенних настроениях, рассказывала про этапы листопада и перелёт птиц. Мальчику казалось, она знала всё. Была доброй, мечтательной, но часто задумчивой - даже чересчур. Временами от неё веяло прохладой, казалось, будто девочке неуютно, хочется спрятаться или остаться одной, и, словно смущаясь своего настроения, она глядела на Гену виновато и печально. Для Генки она стала самым близким другом. Когда на Генку наваливались неприятности, девочка всегда подсказывала верный выход, а если у мальчика просто не ладилось с настроением, ей удавалось безошибочно находить для него нужные тёплые слова. Её же настроение прямо зависело от погоды. Когда в небе светило солнышко, девочка становилась ласковее, веселее, её улыбка делалась шире и теплее. Если девочка начинала грустить и смущённо замыкаться, вскоре начинался дождь, когда она нервничала - в небе рокотал гром. Гена удивлялся её чувствительности к погоде, пытался даже говорить ей об этом, но в ответ девочка только смеялась. В октябре она ждала мальчика уже на каждой перемене. Потом даже, робко и смущённо, у школьных ворот. Они сбегали в парк и вдвоём прыгали по пёстрым листьям, глотали капли холодного дождя и к кормили с рук снегирей. Генка был очень счастлив. Казалось, что ни одна беда не сможет сломить его постоянной радости. Однако такое несчастье случилось. Начался ноябрь. Генка как и прежде нашёл свою солнечноволосую подружку на лестничном подоконнике. Она сидела, закутав нос в огромный шарф, бледная, сонная, и глядела на Генку заплаканно и красноглазо. - Что случилось? – испугался мальчик, кидаясь к ней ближе. Девочка покачала головой. Из-под шарфа сощурила серые глаза. Генка знал, что это значит. Она так щурится, когда улыбается, но улыбается слабо, неуверенно. - Я могу… помочь? - Ах-х, - отозвалась девочка. – Ген… просто посиди рядом, хорошо? Генка вспрыгнул на подоконник, устраиваясь поудобнее. Девочка вздохнула и опустила голову к нему на плечо. Генка боялся пошевелиться. Он слушал её дыхание и впервые думал, что понятия не имеет, как её зовут, где она живёт, в каком классе учится. Ему всегда так хватало её общества, что он даже не задумывался – кто она и откуда. А теперь никак не мог ей помочь. Он ведь даже предположить не мог, что могло случиться. Девочка ничего не рассказывала. Когда Генка оставлял её и убегал на уроки, она лишь тоскливо смотрела ему вслед и слабо улыбалась на прощание. А когда он возвращался на переменках, девочка встречала его такая же печальная и заплаканная. Свитера на ней день ото дня становились всё толще и толще, а сама она худела, и казалось, будто вот-вот она совсем исчезнет, потеряется в шерстяной крупной вязке. Генка стал таскать в школу термосы с чаем и какао, чтобы согреть её, и иногда это даже помогало. Девочка немножко веселела, теплела, а на улице выглядывало солнышко. В середине ноября выпал снег. Генка был рад ему – он любил играть в снежки, а ещё снег пахнет Новым Годом. А кто не любит Новый Год? В честь снега Генка принёс в школу мандаринки. Взбежал на заветный пролёт, но… девочки там не оказалось. Генка замер в растерянности. Она была здесь на всех переменах, что могло произойти? Он переживал, что она заболела, забегал на пролёт после каждого урока, но девочка не появилась и после последнего. Понурый, с нетронутыми мандаринками в рюкзаке, Генка вернулся домой. А вечером не выдержал – и заплакал. Проплакал всю ночь, а утром как обычно заварил чай, залил его в термос, собрал мандаринки и отправился в школу. Тонкий, робкий слой снега растаял, убежал, спрятался прозрачной водицей на влажной земле. Девочка, в свитере, пальто и огромном шарфе, ждала Генку на подоконнике. - Где ты была вчера? – кинулся к ней мальчик. - Я простыла, - просипела девочка и грустно улыбнулась. У Генки сжалось сердце. - Держи! Вот цитрусы… они полезные. И чай. Девочка покачала головой. Протянула руку и отвела чёлку от Генкиных глаз. - Посидишь рядом? Генка прыгнул на подоконник. Они пили чай по очереди, из термосовой крышечки, делились мандаринками. Девочка опустила голову на Генкино плечо и тихонько шепнула: - Ген… я буду скучать. Генка побоялся спросить, куда и когда она уедет. Последний день осени был самым солнечным днём ноября. Солнце слепило и согревало, отражалось в подмороженных лужах, золотило капельки на концах обнажённых веток. Девочка была улыбчивой, и сама сияла, как это солнышко. Генка прогулял последний урок, сидя с ней на их любимом подоконнике. А потом ребята пошли гулять в парк, смотрели на переодевшихся в серое белочек, кормили их и синичек орешками и зёрнышками. Ноябрь темнеет быстро и ало. Красные полоски ползли по стволам сосен и клёнов, пятнами ложились на лица ребят. Девочка обняла Генку на прощание и спрятала ему в карман горсть спелой рябины. И скрылась в сумрачной тени парковой чащи. Она не вернулась ни первого декабря, ни второго, ни десятого. Но даже в первый день зимы Генка уже не удивился. Он сорвал осенний листочек с календаря, открыв прятавшийся зимний. С зимнего листочка на мальчика смотрела синеглазая Снежная Королева. Генка глядел в её холодные глаза и теребил рукава оранжевого свитера. Я тоже буду скучать, Осень. Пожалуйста, возвращайся скорее.