Блядская Янка. Как же я тебя ненавижу. Ты просто бесишь меня своим присутствием. И хоть сейчас тебя нет рядом, ты всё равно заставляешь меня поддаваться негативным эмоциям.
Каждый раз, когда ты рядом, мне хочется тебя ударить. Сначала несколько раз ударить твое прекрасное белоснежное личико, затем схватить тебя за волосы о дергать их как можно сильнее, чтобы ты чувствовала эту боль. Потом дать кулаком тебе в живот что есть силы. Ты будешь мычать, кричать от боли и непонимания. В твоих глазах будет виден страх. На твоём почти безэмоциональном лице, впервые за последнее время, появиться эмоция не счастья и радости, а боли, страха и злости. Мне так нравится, когда ты злишься. Я и дальше буду тебя бить, а ты будешь кричать о помощи и просить меня пощадить тебя. И я тебя послушаю. Я проведу своей рукой по твоей щеке и втяну тебя в страстный и жаркий поцелуй. Ты ответишь мне, вплетая свои тоненькие и изящные пальцы в мои русые волосы. Я же в это время потянусь к твоей футболке и сниму её с тебя, освобождая из плена ткани твое прекрасное тело. Я буду лапать твой живот, грудь, спину, а ты будешь стонать в поцелуй, прося большего. Но большего тебе не светит, ведь я достану из кармана нож и вырежут им твое чёрствое сердце. Ты будешь кричать от безумной боли, истекая кровью, а я буду смотреть на твое беспомощное тело, наслаждаясь увиденным. Теперь я заставлю тебе страдать так же, как и ты меня заставляла это делать за много лет нашей дружбы.
Ты мучила меня, избивала, сильно избивала рассказами о своём новом ёбаре, о ваших свиданиях, о том, как он тебя трахал почти всю ночь. Ты ведь знала, что я к тебе неровно дышу. Ты знала! Ты знала и продолжала свой трёп о них. Ты всё знала! Ты ведь знала?
Потом, после очередного расставания ты приходила ко мне, чтобы тебя кто-то утешил, успокоил. Ты плакала, и мне хотелось плакать вместе с тобой. Не могу смотреть на твои покрасневшие из-за слёз серые глаза, опухшее лицо и дрожащие губы. Хотя нет, на губы я всегда могла и хотела смотреть. Не хочу видеть, как ты плачешь. Но с другой стороны я хотела плакать из-за счастья. Очередной мудак тебя бросил, а значит совсем скоро ты перестанешь верить мужчинам и будешь принадлежать только моей власти. Я очень сильно желала твоего тела, твоей плоти. И я знала, что придет время и ты будешь моей и только моей. Обнимашки в начале и в конце всех наших встреч всегда заводили меня похлеще всякой Виагры. Эти моменты были для меня ценнее всего в моей жизни. Он были, словно невесомые поцелуи.
А что дальше? А дальше ты предавала меня новыми отношениями с очередным ёбарем, раня моё и так раненое сердце. Ну вот зачем, зачем ты это делаешь? Ты ведь знаешь, что мне больно. Ты знаешь?
Почему ты им доверяешь, Яна? Ты доверяешь тем, кто в любой момент может тебя бросить и делали они это неоднократно. Тогда зачем? Ты опять приходишь ко мне в слезах, а я в очередной раз тебя утешаю. Почему ту не можешь поверить мне? Поверить в мои чувства. Я никогда тебя не обманывала и не обману. Я дорожу тобой, как никем в этой жизни. Я знаю о тебе всё, даже больше, чем ты сама о себе знаешь. Знаю все твои привычки, твои хобби. Что ты любишь, что ты терпеть не можешь. Все наши увлечения общие и ты правда думаешь, что это возможно? Я делаю то, что делаешь ты. Слушаю то, что слушаешь ты и всё это ради того, чтобы быть поближе к тебе. Я дорожу тобой, но ты не дорожишь мной и из-за этого я тебя ненавижу. Только бы я бросила тебя, как котенка на улице, ты бы сразу же нашла мне замену. Не тосковала бы за мной. Но моя проблема в том, что я не могу бросать котят, и тебя не могу бросить. Ты очень мне дорога. Жаль, что эта простая истина не доходит в твою голову.
Я давала тебе массу поводов усомниться в моей ориентации и понять, что я тебя люблю, но ты, то ли слепая, то ли тупая, то ли просто не хочешь увидеть это и понять. Мы ведь знакомы с тобой кучу лет. Ещё со школы. Будучи ещё в седьмом классе, я чувствовала, что меня тянет к тебе, но до последнего сомневалась в этом и отганяла от себя эти мысли. Но чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я была уверена в том, что ты — моя судьба, моя половинка, мой соулмейт. Помнишь, как когда-то мы стояли на тротуаре и ты засмотрелась на птицу, которая сидела на дереве, а я тем временем типо копалась в телефоне. На самом деле я тебя сфотографировала и когда призналась тебе, ты просила, умоляла, чтобы я удалила фото: «Ника, ёп твою мать! Удаляй, блять, эту хуету! Ника, ну пожалуйста!» Ещё бы, ты же не любишь фотографироваться. Мда, ты тогда была страшным матершинником. Но я не выполнила твою просьбу и до сих пор любуюсь этим фото. Каждый день перед сном смотрю на тебя и радуюсь. Какая же ты милая тогда была. Нам тогда было по пятнадцать лет, а сейчас нам девятнадцать. Как быстро летит время! И как быстро растут чужие дети!
Помню, как мы вместе ходили на концерт. Ты была такой серьезной и собранной, а я была счастлива. Мне так хорошо, когда ты рядом! Я безумно ждала тот концерт, лишь бы вечер провести с тобой. На моем лице весь вечер сияла улыбка, а на твоём лице читалось непонятное мне безразличие. Не люблю когда ты, как безэмоциональный овощ. Я знаю, что это твоя маска от ненужных и неинтересных тебе людей или же просто от незнакомцев с которыми ты не хочешь общаться. Но я ведь не незнакомка и нужный для тебя человек. Не люблю, когда ты надеваешь эту маску. Тогда ты становишься серьезной и взрослой. Тогда на твоём лице не проскакивает улыбка, от которой я просто без ума. Я слышу от тебя лишь шутки с видимым сарказмом, которые меня бесят и веселят одновременно. Ты полюбилась мне на столько сильно, что твои видимые недостатки кажутся мне изюминкой. Что ты со мной делаешь? Никогда ещё я не испытывала такой тяги к человеку.
Был случай, когда один из твоих парней всё же уболтал тебя на фотосессию, где ты была просто безумно сексуальной. На тех фото были видны твои ключицы, шея, подбородок, губы… Я просто потекла от них. До того момента я никогда не сидела дома полуголая на кровати, не мяла в руке свой сосок, а второй рукой не ласкала себя ниже пояса, представляя как ты делаешь эти же действия со мной. Потом смотрела на твои фото и текла ещё больше. После этого, когда мы гуляли в парке, я попросила у тебя об одолжении сделать со мной селфи. И что ты мне сказала? «Ника, ну ты же знаешь, я не люблю фотографироваться. Ты же знала мой ответ, так зачем спрашивать?» — вот, что ты мне ответила тогда. Мне стало грустно. Почему какой-то мудак может тебя фотографировать, лапать тебя, целовать, вдоволь наслаждаться твоим телом и стонами, а я нет? За что такая несправедливость? Ведь я хочу тебя не меньше, чем тот парень. Никогда тебе этого не прощу. Но и ничего не могу сделать. Я не могу тебя тебя обидеть и сделать тебе больно, как морально, так и физически, ведь я тебя люблю, хоть и ненавижу одновременно.
— Девушка, бар закрывается. Оплачивайте счёт и уходите. — из раздумий меня выбил бармен, который протирал барную стойку.
— Тебя только деньги интересуют. А может у человека проблемы? — я начала возмущаться, еле связывая слова в предложении. Я в стельку пьяная. — Может у чело… Иик…человека такое дерьмо в жизни, что…э-э… тебе и не снилось.
— Возможно, но бар уже закрылся. — продолжал меня выганять бармен. — Если нуждаетесь в помощи психолога, обращайтесь к нему или приходите сюда завтра. Пардон, — она глянул на часы, которые показывали час ночи. — уже сегодня. Мы работаем с шести вечера. Приходите!
— Да пошел ты… — я начала копаться в сумочке в поисках кошелька.
Оплатив всё мной выпитое я
вышла…вылезла из заведения на улицу. Холодный воздух улицы пробирался до костей, а мозг начинал трезветь. Но ему это сделать не удастся, ведь сегодня я выпила прилично. Я начала шарудить по карманам в поисках телефона. Мне нужно набрать мою спасительницу. Еле набрав номер Яны, я попросила её приехать и минут через двадцать она была здесь.
— Яна-а… — я увидела её и обрадовалась. — Я так рада, что ты приехала.
— А я то как рада! — с видимым сарказмом, в прочем, как всегда, сказала Яна. Её прекрасные серые глаза были полузакрыты, ведь она хотела спать. — Вот объясни, почему в час ночи, вместо того, чтобы тихо мирно спать, я еду на такси хрен знает куда, чтобы забрать тебя из какого-то блядюжника? — она была в ярости. Обожаю, когда она злиться. — Я не слышу ответа! — она взяла меня под руку и потащила в такси.
Мы сели в такси. Яна назвала таксисту мой адрес и он отвёз нас туда. Всю дорогу Яна молчала, а я пыталась проявить к ней внимание. Я положила голову ей на плечо, а руку — на её колено. Она никак не отреагировала, значит ничего против этого не имеет. Отлично! Всё время я думала, как ей признаться, ведь скрывать правду я просто уже не могла. Если она намёков не понимает, то я ей сама в этом признаюсь.
Таксист доставил нас к моему подъезду и мы вышли. Янка оплатила проезд, взяла меня под руку и потащила в подъезд. Код от него Яна знала, поэтому без проблем открыла дверь и потащила меня. Не знаю почему, но именно в этот момент мне захотелось рассказать ей о моих чувствах.
— Ян, подожди пожалуйста! — я остановила её.
— Чего тебе, кусок алкаша? — она подняла бровь. О боже, меня так заводит, когда она это делает!
— Это важно. — я хотела, чтобы она отнеслась к этому с максимальной серьёзностью.
— Давай этот супер важный разговор отложим на потом, когда ты проспишься? — она не хотела меня слушать, похоже. Нет, Яночка, я скажу тебе об этом сейчас.
— Нет, не отложим. — я прижала её у стене подъезда. — Я тебя люблю! — я ответила ей это прямо в губы.
— Ника, я тоже люблю. — неужели? Я в это не верю. Она тоже меня любит? Тогда зачем весь этот цирк с ёбарями? — Но любить я тебя стану ещё больше, если ты отойдешь от меня и я отведу тебя домой. — она откинула меня от себя, взяла под руку и поволокла к лифту.
— Яна, я серьезно! — она опять всё переделала в шутку. Сука! — Я тебя люблю!
— Ага. — ответила она. — Я знаю. — затащила меня в лифт.
Мы подошли к моей квартире. Яна начала шарить у меня по карманам, чтобы достать ключи. Несколько манёвров с ключом и, вуаля, дверь открылась. Она опять взяла меня под руку и потащила в квартиру.
— Раздеться сможешь? — спросила она, закрывая на замок двери. Я всё время ждала от нее этого вопроса.
— Что? В каком смысле? — она сняла с себя пальто обувь.
— Я имею ввиду, куртку и ботинки можешь снять или мне помочь? — объяснила мне Яна. Жаль, что её фраза имеет такой контекст.
— Нет, помоги мне, пожалуйста.
Она сняла с меня куртку, затем усадила меня на стул, который стоял в прихожей, присела и начала снимать с меня ботинки. Яна поднялась и начала поднимать меня со стула. Я, воспользовавшись ситуацией, повалила Яну на пол и уселась сверху.
— Женщина, что Вы делаете? — она пыталась перевернуть меня и подняться, но я ей не позволила этого сделать, схватив её за запястья.
— То, что захочу. — затем я накрыла её губы своими. Сначала она сопротивлялась, но потом ответила мне.
Этот поцелуй был очень страстный и мокрый. Наши языки сплелись в страстном танце. Я начала исследовать каждый миллиметр её ротовой полости, а она зарылась руками в мои русые волосы. Я же тем временем залезла руками под её кофту, исследуя её тело. Я почувствовала, что в животе что-то сжалось. О, да. Если бы я была мужиком, то у меня наверное был бы каменный стояк.
Она стонала мне в поцелуй, что ещё больше меня заводило. От нехватки воздуха я отстранилась от нее и поднялась. Она поднялась следом за мной. На моём лице сияла улыбка, как тогда на концерте. Ещё тогда я и подумать не могла, что такое возможно. Яна ответила мне на поцелуй! Но этого мне было мало.
Я пошла в атаку. Я вновь прижала её к стене и опять вторгнулась в её рот своим языком. Она не была против. Яна обняла меня за шею, а я принялась снимать с неё верх, а затем и лифчик полетел в след за кофтой. Она не отставала и сняла с меня рубашку. Я опускалась с поцелуями ниже, к её белоснежной шее. Я начала кусать её, а затем зализывая раны, словно прося прощения за сделанное. Яна закинула голову назад. Из её ротика вырывались сладкие стоны. Какое же блаженство слышать эти звуки! Я так давно мечтала об этом. Я оставляла на шее моей любимой засосы, будто ставя метку о моей собственности. Одна за другой эти метки оставались на прекрасной шее не менее прекрасной Яны, а сама девушка стонала, гладя мою спину. Я опустилась ещё ниже. Я оставила на её ключицах мокрую дорожку из поцелуев и затем принялась оставлять засосы. Яна продолжала стонать. Было видно, что она получает удовольствие от происходящего. Оставляя засосы, я принялась снимать штаны с Яны. Закончив свое дело, я схватила её за талию. Она сомкнула свои ноги вокруг моей талии и обняла меня за шею.
Так мы пришли в мою комнату. Я бросила её на кровать и принялась снимать с себя штаны и бельё. Мои трусики уже были мокрыми. Яна продолжала ждать меня, ёрзая по кровати. Я залезла на кровать и пристроилась между ногами Яны. Как бы случайно я дотронулась рукой к её трусикам и обнаружила, что те мокрые. Есс, у меня получилось!
Я продолжила сладкую пытку. Зубами я стянула с неё бельё и снова поцеловала её. Она без раздумий ответила мне и углубила поцелуй. Тем временем я мяла в своей руке её сосочек. Она стонала в поцелуй. Я начала целовать место возле пупка, а она зарылась руками в мои волосы и сжимала их у корней. Я кайфовала от этого. Взяв девушку за ноги, я закинула их на плечи и вновь поцеловала её. Воспользовавшись податливостью, неожиданно для нее, но так желанно для меня, я вошла в нее сразу двумя пальцами. Яна сжала в руках простынь до белизны костяшек, а я продолжала её разрабатывать. Через маленький промежуток времени Яна начала стонать. Её стоны были очень сладкими. Она двигалась мне навстречу. Мы наслаждались процессом. Хотелось сделать ей по максимуму приятно. Я вставила ещё один палец, а другой рукой мяла её сосок уже на другой груди.
Что стало неожиданностью для меня, так это то, что я почувствовала в своем анусе что-то мокрое и меня это возбудило ещё больше. Я не знаю, когда Яна успела намочить свои пальцы, но я кайфовала от этого ещё больше. Она разрабатывала мое кольцо мышц и вставила ещё один палец. Теперь уже её стоны вместе с моими доносились на всю квартиру.
Как же я долго ждала этого! Я же говорила, что она будет моей. Я владею её плотью. Наши тела будут безумно желать друг друга, а языки — плясать в страстном танце.
Так продолжалось некоторое время. Сквозь стоны Яны я слышала фразы, похожие на: «Мхх, Ник… А… Ещё… Ах, мхх». Что-то в этом роде.
Мне безумно нравилось то, чем мы тут занимаемся. Я понимаю, что мужской стояк я не смогу заменить, зато я люблю её.
Ещё немного и я понимаю, что скоро конец.
— Яна, я… почти всё — сквозь стоны и прерывистое дыхания я сообщила это Яне.
— Ага… Я тоже. — после этого мы кончили почти одновременно и я упала на нее.
Мне было очень хорошо. Когда много лет желаешь человека, а потом он оказывается в твоих руках, ты испытываешь просто огромную эйфорию.
Не успела я ничего понять, как просто вырубилась. Алкоголь окончательно ударил мне в голову. Плюс к этому Яна меня сильно вымотала. Короче, как лохозавр сотого лэвла, я уснула.
***
Проснулась я с огромной головной болью. Кто я? Где я? Что я? Ну кто я и где я — это я знаю. Вероника, девятнадцать лет. Учусь на педагогическом. Сейчас нахожусь в своей комнате. Да и ответ на вопрос «Что я?» я тоже знаю. Я полуживой овощ. Кое-как, но все же я встала с кровати с сразу же охуела от того, что я голая.
— Та-ак, а вот это уже интересно. — произнесла я в голос и тут же вспомнила всё, что произошло. — Ебись ты конём, моя неадекватность! — мне было ужасно стыдно за мой поступок. С другой стороны я была рада тому, что всё так получилось.
Я подошла к шкафу, нашла там халат и накинула его на себя. Еле-еле дошла до кухни. На столе стоял стакан с водой и таблетка от головы.
— Ути-пути, блять, какие мы заботливые! — сказала я и выпила лекарство.
Я села на стул. Голова кружилась и в голове всё переворачивались. Неужели она знает о моих чувствах и приняла их? Теперь мы вместе? Нужно это выяснить.
В доме я не нашла ни одной её вещи, а значит она ушла. Тогда я додумалась позвонить Яне. С горем пополам я нашла телефон и принялась набирать номер. Я слышала только гудки и ничего больше. Затем вызов оборвался. Я не сдавалась и набрала ещё раз. История повторилась. Тогда я впала в панику. «Что я могла сделать не так? Ей что-то не понравилось?»
Я села на стул на кухне закрыв руками лицо. Что же я наделала?! Что мне теперь делать? Я убрала руки от лица и увидела на столе записку. И как я её сразу не заметила?
«Доброе утро, Ника.
Мне кажется, что нам нужно прекратить общаться. Я не хочу, чтобы наша дружба переросла во что-то большее. Поэтому не звони, я не отвечу.
Было весело, Ника…»
— ЧТО? Было весело?! — слезы потекли из глаз. — Я ей душу открыла, а она… Она опять меня ранила… В самое сердце. — я ударила кулаком по столу, от чего меня накрыла волна ноющей боли. — АААА! — я кричала от боли, что доносилась из груди. — За что?
Все воспоминания, связанные с этой особью проплывали перед глазами. Мне не хотелось жить из-за этого. Она променяла меня на хуй! Меня на хуй! Это уже хуйня какая-то.
***
Погода за окном была хмурой. Шёл дождь, нет, ливень. Ветер был сильным. Он играл с листьями деревьев, создавая безумный шум. На улице была буря. Именно так было сейчас на сердце у Ники. Она сидела на кухне и плакала крокодильими слезами…
— Блядская Янка! Как же я тебя ненавижу! — сквозь слезы и всхлипывая повторяла Ника.
