Псевдо-рут Акиры

Поездка на автобусе до города прошла без происшествий, а лобби кондоминиума ничуть не утратило в просторности. Несмотря на короткое приветствие охраны, ему всё равно чего-то не хватает, но я отбросил эти мысли и вызвал лифт. Набрал номер квартиры Акиры, и двери бесшумно разъехались. Я первый раз иду к ней сам. Однако ключа у меня нет, так что открыть дверь ей всё же придётся. До этого я приходил лишь в компании с ней. И вместе мы были у неё не так часто, как хотелось бы. Акира попросила меня прийти потому что надо решить какие-то вопросы, но какие — так и не сказала. Как минимум ей нужно разобраться с вещами, которые она успела запаковать в коробки. Однако я так и не смог ей помочь, поскольку тогда, когда я был свободен, она была занята. Либо дрыхла — «я не спала до трёх ночи в старшей школе, и я не смогу себя простить если не высплюсь сейчас». Лифт прибыл на самый верхний этаж. Перед дальней дверью табличка «крыша — не входить!». А самая ближайшая ко мне дверь — деревянная, с глазком по центру, в который, похоже, никогда не смотрят, поскольку дверь распахнулась почти сразу же после стука. Встречающая делегация состоит из одной Акиры Сато в белой рубашке с закатанными рукавами и оливковых брюках, которые чётко говорят «я не работаю сегодня, так что плевать, как я одета». — Прив. Как дела? — она широко улыбнулась, приобняв меня. — Раз уж я здесь, замечательно, — я сразу заметил перестановку в гостиной. — А ты тут как? Она изможденно потёрла щёку. — Я проснулась несколько часов назад и уже хочу, чтобы этот день кончился. Не сказать, что я ненавижу родственников, но терпеть их долго точно не могу. — Да, ты выглядишь так, будто весь день на ногах. Комнату не узнать — телевизор поменялся местами с диваном, а на полках и вдоль стены пристроились картонные коробки, часть из них открыта. — Я занималась этим всё время, — она достала портрет и повесила его на прежнее место, оставив листы старой газеты валяться на полу. — И мне нужно закончить до того, как приедет дядя. Значит, она целый день занята. Это объясняет то, почему она не ответила на сообщения. — А, да, Лилли просила передать, что не сможет прийти. — Не удивлена. Она никогда не любила общество Джигги и Хидеаки, — рассмеялась она, кидая пустую коробку в общую кучу. — Наверное, они напоминают ей о Сидзуне — вот уж с кем она точно никогда не подружится. Теперь и Сидзу добавилась. О её родстве с Лилли я думал в последнюю очередь, но не могу сказать, что удивлён. Если дело в этом, тогда их спор кажется ещё более жестким. — У Лилли отлично получается держать себя в руках, — добавила Акира, — куда лучше, чем у меня. Сумасшедший лунатик может следовать за ней по пятам неделями, а она даже не обернётся. — То есть она нормально с ними общается, хоть и не выносит? — Ага, — кивнула она. — Почему такая ненависть — долгая история. Когда-нибудь расскажу. — Было бы неплохо, — я в очередной раз представил, насколько они должны быть странными, чтобы даже Лилли не хотела их видеть. То, что они родня у Сидзуне многое объясняет, но я не хочу делать поспешные выводы. Акира права — ещё не время для этой истории. Во всяком случае, пока я их сам не увидел. Вместо того, чтобы мешаться под ногами, я решил устроиться на диване. — То есть твой дядя из тех, кто скорее будет жить на улице вместо неубранной квартиры? — Не, он просто слишком вспыльчив, и особенно важно не дать ему шанс придраться к чему-либо. Ты можешь показать ему пиратский сундук, а он будет ворчать, что камешков в нём больше, чем золота. Словно вспомним про это, она пристально окинула меня взором. Не думаю, что в моей внешности есть что-то, что может вывести из себя, разве что вечно торчащая прядь, но тут я бессилен. Костюм я оставил в общежитии, ограничившись рубашкой с брюками. Я же не собираюсь на поминки. — Что-то не так? — спросил я, когда она подошла и начала разглаживать мои волосы. Либо она как обычно играется. — Было. Уже нет. Но как только я вытащил из кармана расчёску, она оттолкнула руку. — Оставь так. Знаешь, выглядит странно, когда ты пытаешься выпрямить их, — весело ответила она, продолжая играться с волосами. — Ты говорила, что не стоит давать ему повод? — я пожал плечами. Улыбочка так и не сходит с её лица. — Да, но оно того стоит. Твоей голове формальность совсем не идёт. Зато тебе гораздо легче просыпаться с ней, — она повернулась к спальне. Я не расчёсываю волосы потому, что на это уходит минут десять. А насчёт головы — не думаю, что я отличаюсь от большинства школьников в костюмах. — Ты куда? — Переоденусь. Он будет тут с минуты на минуту. Ясно. Ну, если действительно такой злобный, каким его описывала она, тогда ближайшие полчаса я буду выслушивать упрёки, почему Акира не ходит на работу в викторианском платье. Я осмотрел комнату в поисках чего-то, что могло бы нас выдать, прежде чем рухнуть на диван. Мелькнула мысль включить телевизор, но тут в дверь постучали. И весьма настойчиво. — Вот чёрт, — глухо пробормотала Акира. — Я думала, у нас есть немного времени. — Я открою? — интересно, сколько времени у неё займёт возня с одеждой? Прошли несколько секунд тишины, затем она вышла из спальни в привычном клетчатом костюме, поспешно поправляя галстук. — Не, всё ок. Как я? — спросила она, крутанувшись на месте. Я разгладил спину, стараясь скрыть следы того, что костюм, похоже, находился ранее в пластиковом контейнере. — Как всегда прекрасна. — Просто проверяла, — она широко усмехнулась и последний раз поправила мне волосы. Затем в пару шагов оказалась у двери и распахнула её, увернувшись от второй попытки очень настойчиво постучать. — Наконец-то, — рыкнул на весь подъезд человек, больше смахивающий на медведя. — Отвратительно. Держать гостей у закрытой двери! Акира и я поклонились, когда он вошёл. Ни дядя, ни крошечный человек, следующий за ним, не потрудились закрыть дверь за собой. Впрочем, вся формальность быстро улетучилась. — Я не могу держать её нараспашку, у лифта нет кодового замка, знаешь ли. — Это так вы приветствуете людей? Неприемлемо. А у меня ведь было отличное настроение. Вместо того, чтобы извиниться, Акира отмахнулась. — Нет, это я так приветствую тебя. Садись уже. Пока они перебрасывались приветствиями, я успел рассмотреть обоих гостей. Мужчина, уже устроившийся на диване, явно ростом метра два — ему пришлось нагнуться чтобы пройти через проём. А ещё он носит на поясе меч. Настоящий полноразмерный меч, которым он сейчас крутит будто палочкой. Но никто не смотрит на него косо, так что опасаться, наверное, не стоит. Он, похоже, не любит бритвы — лицо обрамляет густая чёрная бородка в компании с чёрными волосами до талии, уложенными в идеальную кефаль. Однако его одежда далека от идеала — джинсы и… небесно-голубая рубашка. С пальмами. Но я знаю, что он охотился на медведей, так что скорее сам прыгну в окно, чем отпущу комментарий по этому поводу, особенно когда он чем-то недоволен. — Неважно; я рада, что ты заглянул, — Акира прервала наставления о домашней безопасности. — Это, кстати, мой парень. Хисао Накай. И теперь всё внимание в этом мире сместилось ко мне. — Хисао, это дядя Джигги и кузен Хидеаки. Впрочем, я не расслышал её, поскольку в меня уже впились два взгляда: один разочарованный от Джигоро, а второй, любопытный, от его… дочери? Не зная, как себя вести, я молча поклонился. — У тебя хотя бы осталось чувство юмора. Я ценю это, — он расхохотался. Акира и бровью не повела. — А я не шутила. Она кинула мне ободряющую улыбку и, проходя мимо, незаметно похлопала по спине. — Ладно, я сделаю нам кофе. Хисао составит вам компанию. И она исчезла за дверью. Они по-прежнему нагло рассматривают меня. — Так, эм… добрый день, — я опустился в кресло и тут же пожалел, что не включил ТВ. Хидеаки завертела головой, с интересом рассматривая каждый кусочек комнаты, но её любопытство быстро спало. Впрочем, старший был как никогда заинтересован, вращая меч одной рукой. — Привет. Что ты тут забыл? Сразу к делу? — Акира предложила мне встретиться с вами. Мне интересно, как… — Замолчи. Тишина, — он грубо прервал. — Не смей спрашивать. Кто ты такой, чтобы задавать мне вопросы? Его настроение будто меняется по щелчку пальцев. — Я могу… простите, что? — Не прощаю. Я спросил, что ты тут забыл, но не получил ответа. Научись сначала слушать старших, соплежуй! — он даже не переводит дыхание когда говорит. Мне ничего не остаётся, кроме как молча выслушивать. — Здесь я спрашиваю. Кто ты? Кем работаешь? Родители кто? Когда родился? И как ты сюда попал? — Хисао Накай. Меня пустила Акира через дверь. Не думаю, что иное важно сейчас, — я чувствую себя медведем перед ним. — Эй, вы двое, никаких драк у меня, — Акира внезапно разрядила ситуацию. Впрочем, его это не успокоило. — Это уже моё дело. Ты — ребёнок, что называет себя парнем моей племянницы. А где Кирей? Не успел я ответить, как Акира раздражённо проворчала: — Джигоро, я порвала с ним года три назад! Я продолжаю, отбрасывая нахлынувшие вопросы. — Да, я её парень. Это важно сейчас? Он издевательски загоготал. — Да. Ребёнок встречается с моей Акирой. Отвратительно. Я что, попал на плохой стендап? Ты низкий, слабый, а на голове чёрт знает что. Ты хотя бы знаешь, как играть в гольф? — ворчит он, раз за разом щёлкая мечом в ножнах. — Да при чём тут гольф?! — В гольфе душа человека. Ты ведь никогда не ходил на рыбалку? Ты хотя бы про спорт слышал? Не сомневаюсь, что в школе ты ходишь в какой-нибудь шахматный клуб. Задрот. С чего вообще все эти выводы? Да он почти не угадал. Наверное, он считает это игрой, будто он раскалывает человека как орех, но берёт количеством суждений. Ну хоть кому-то из нас весело. Мне даже жаль, что Акира это пропускает — кстати, скоро там кофе-то? — Нет, я не рыбачил. Я играл в футбол раньше. Но не в шахматы, — я знаю, что лишь подбрасываю ему топливо. — Шахматы — это тоже душа человека. Ты бы прочёл мою биографию. Если б я мог, я бы записал все свои слова на кассету и заставил тебя прослушать её, но у меня нет на то времени. В отличие от тебя, я занятый человек. Внезапно мне подумалось, что Акира стоит у косяка и наслаждается этим. Без сомнения, она-то знает, как с ним справиться, раз уж смогла получить работу. При одной мысли, что она работала с ним бок о бок, я начал уважать её ещё больше. — Единственное, в чём ты не провалился сразу — это одежда, — я прямо вижу, как это его злит. — Просто и скромно. К сожалению, остальное совсем не скромное. — В каком смысле? — я ещё раз осмотрел одежду. Я постарался надеть что-нибудь максимально нейтральное, но если он об этом — думаю, тогда надо было найти купальник. Раньше я думал, что придётся сражаться за одобрение, но теперь совершенно спокоен — мне оно никогда не светит. Я ведь ещё не знаю, что думает обо мне та девочка, которая не сказала ещё ни слова. Как бы то ни было, я могу быть самым богатым, самым красивым, но он всё равно найдёт к чему придраться. Я могу его уважать за то, что он сделал Акиру самостоятельной, но не более. Но почему молчит Хидеаки? В какой-то момент Джигоро прекратил размахивать мечом и посмотрел мне прямо в глаза. И вновь рассмеялся. — Во внешнем виде душа человека. Если бы ты прочитал мою биографию… Похоже, надо намекнуть редактору, что стоит выпустить упрощённую её версию для таких, как ты. — Я не думаю, что стоит следовать советам человека, который носит голубую гавайскую рубашку. — я почувствовал, что во мне растёт желание дать настоящий отпор. Тем не менее, Джигоро лишь измождённо вздохнул. — Одежда говорит о характере. Я смотрю на тебя и вижу простака, который не может принять тот факт, что не работает и сидит на шее. — У меня есть работа. И если будем судить по одежде — я вижу человека, который проводит время у стойки со скидками в пляжном магазине. — Тебя мать не учила обращению со старшими? — проворчал он. — Отвратительно. Но я не удивлён, что подобные слова обычно исходят от таких, как ты. — А чем вы тогда занимаетесь? — краем глаза я увидел, как Акира с каменным лицом села на краешек кресла. Она не злится за такое обращение с родственниками, но и не улыбается больше. А Джигоро будто раздулся. — Я преподаю уроки хороших манер тем, кто так общается со старшими. Он задумался на секунду, будто припоминая перевоспитанных. — Он консультант, — прошептала Акира в ухо. — У кого? — шепнул я в ответ. Она пожала плечами. — Он всегда числился консультантом с того момента, как ушёл с поста начальника отдела кадров. Его консультирование — это звонок раз в месяц с вопросом, не сломала ли я чего. Внезапно Джигоро вскочил и громогласно объявил, что собирается в ванную. Меч отправился с ним, оставив нас наедине с девочкой. — Хэй, чувак, как дела? — Акира рухнула на диван рядом. — Наконец старик заткнулся, да? — Мне всё равно, — она… он… Хидеаки ответил. Внешность скромной девочки сталкивается с голосом мелкого парня. Трансвестит? Честно, даже не знаю, кто он на самом деле, но и не хочу знать. В конце концов, он ничего не делает, лишь смотрит по сторонам. Может, не хочет провоцировать дядю, но… — Всё равно, значит? — Акира хмыкнула. — Как в школе? — Всё хорошо. Он иногда кидает на меня равнодушные взгляды, хотя выглядит так, будто стесняется при мне говорить. Акира, впрочем, мастерски с ним обходится. — Записался в клубы? Ты упоминал, что хочешь стать журналистом. — Нет. Акира многозначительно хмыкнула и подмигнула мне. — Что, так и будешь отвечать один словом? — Конеч… Акира с победным взглядом растрепала его волосы, игнорируя всякие протесты. — Ты какой-то подавленный постоянно. Давай, улыбнись; иначе Хисао подумает, что ты немного отсталый. — Я не отсталый, — он тщетно попытался вырваться. — Меня просто взяли за компанию. Я не хочу создавать вам проблемы. — Ты не создаешь, — я решил, что пора бы заговорить. — По крайней мере, отца ты точно не превзойдёшь сейчас. — Кстати о нём, — вздохнула Акира и обернулась. Джигоро поманил её пальцем. Выражение его лица не изменилось — всё такое же пренебрежение. Но теперь он, похоже, решил говорить по существу, поэтому мы оставили Хидеаки втыкать в пустой телевизор. У Акиры одна из самых странных семей, что я видел. Если такой дядя, то я боюсь представить, как будет себя вести отец. Впрочем, думаю, он априори окажется тем ещё ублюдком. Мы зашли на кухню и сели напротив Джигоро, который никак не мог расстаться с мечом. На столе уже стоят три чашки. — Значит, сразу к делу? — начала Акира. — Что ты думаешь насчёт отца? Мы оба знаем, что он скоро будет здесь. Вопрос будто его не касается — он со спартанским терпением отмеряет сахар в чашку. Затем делает глоток, морщится, выливает кофе в раковину, вновь наполняет чашку и махом проглатывает напиток. Наконец, удовлетворившись, он вспомнил, что мы тоже здесь. — Поступай как знаешь. Я не говорил с ним много лет, и не собираюсь. Я не общаюсь с предателями. — Значит, ты не поможешь? — Акира нахмурилась. Теперь всё запутывается. Её отец почему-то прилетает в Японию. Я всегда думал, что это лишь ради убеждения Акиры, но… только ли? — А что я могу сделать? — он раздражённо постучал ложкой по столу. — Я могу вдолбить его в землю кулаками, могу постучать по его голове биографией — во всяком случае, я только так и хочу. Но это не решит твою проблему. Я здесь по делам, и точно не собираюсь решать твои за тебя. Своих хватает, — проворчал он. — Семья должна решать вопросы с семьёй, а он мне давно уже не брат. — Не сомневаюсь, — Акира вздохнула. — Ладно-ладно, что происходит? — я больше не могу слушать. — Почему твой отец возвращается? Он ведь просто хочет тебя утащить в Шотландию, верно? — По большей части, так и есть, — она кивнула. — Но мне надо знать, что Лилли в безопасности. Я не могу следить за ней постоянно. Ей нужно закончить школу. Я очень сомневаюсь, что Лилли будет в опасности — ну серьёзно, он что, похитит её? И в башне запрёт? — А вы? Вы тоже думаете, что у Лилли будут проблемы? — Естественно. Конечно, первым делом он подумает о ней. Сато играет с семьёй как с игрушками. И он не привык идти на компромисс, — Джигоро куснул губу, думая, что ещё сказать. — Какое там место у него свободно? Контроль ресурсов компании? Ну и убожество. — Стоп, а что в этом плохого? — по-моему, это очень и очень желанная должность. — Помнишь, как я рассказала тебе об этом в джазовом клубе? — Акира повернулась. — Знаешь, в чём была обратная сторона монеты? — Слишком много работы? — Нет, совсем нет, — она помотала головой. — Просто это тупик. Прямо как эта работа. Я буду разгребать бумаги до пятидесяти лет. — Но это же совсем мрак, — я отодвинул кофе. — Почему вице-председатель должен этим заниматься? Внезапно голос подал Джигоро. — Потому что эта свинья хочет везде распихать своих родственников. Он ставит их на шикарные, как он сам думает, места, но никогда не повышает. — Тогда почему ты решила принять предложение? — я стараюсь вернуть разговор в прежнее русло. — Ты же знала это ещё тогда? — Потому что для свиньи он очень хорошо умеет убеждать. Ну и несмотря на то, что сказал Джигги, та должность была действительно неплохой. У меня было бы всё, что нужно, но для этого пришлось бы уехать. Папаша зачем-то хочет непременно вернуть нас с Лилли под своё крыло. У меня есть пара догадок, но в его случае я ничего не знаю наверняка. — А самая вероятная? — я едва могу представить злобные планы, тайные заговоры… Она закатила глаза. — Ты же знаешь, он помешан на контроле всего и вся. Вот и догадайся. Да. Похоже, так и есть. — Лучше скажи, что сама думаешь. — Ты тупой или притворяешься? — отрезал Джигоро. — Одна дочь занята на должности вице-представителя компании, вторая жената на парне, за счёт которого можно расширить семейный бизнес. Слово «семейный» он произнёс с особой злостью. Не знаю, что произошло между ними, и спрашивать не хочу. У него, похоже, слишком огромный зуб на остальную часть семьи; кроме, конечно, двух сестёр. — Несмотря на всю его натуру, открывающиеся возможности действительно могут всё перевесить, — после каждого предложения он прикладывается к кофе. — Я учил тебя искать возможности и ухватывать их когда приходит время. Если ты упустишь предложение всей жизни ради какой-то там любви, мой биограф лично придёт и образумит тебя по голове книгой. — В этом и проблема, — Акира ответила пустым голосом. — Я думала, что там у меня будет спокойная и сытая жизнь, но поди пойми, чего действительно хочет папаша. Сколько препятствий её пришлось одолеть за последние годы — и только ради работы. В этом наше отличие — мои проблемы мелочны, а её чуть ли не полмира охватывают. И поэтому я ей восхищаюсь, смотря, как стойко она их переносит. — Но ты же не позволишь ему? — я незаметно толкнул её локтем. — Мы так далеко зашли; осталась самая малость. Её лицо моментально светлеет. — Конечно нет, глупыш. Я много думала о его предложении, но в итоге отказалась, — она приняла у Джигоро пустую чашку, и тот встал из-за стола. — В моей жизни было слишком много дерьма, и ты помог мне с ним разобраться. Я не смог не ощутить призрачную гордость; не было смысла идти так далеко, чтобы в конце снова всё разрушить. Похоже, помощи можно не ждать, но хотя бы информация есть. Или не самое приятное объяснение. Дядя повернулся к ней на выходе из кухни. — Не сжигай мосты, — он усмехнулся, словно сказал шутку, понятную только ему. — Выдави из связей всё, что можно, и лишь потом режь их. — К чему это? — я проследовал за ним до гостиной. Хидеаки встал, не дожидаясь знака от отца, которого и не было. Джигоро пару раз провёл ладонью по мечу и кинул мне последний раздражённый взгляд. — Я хочу, чтобы Электроника Сато управлялась кем угодно, но не этой гнидой. И не выдавив более ни слова, он скрылся в подъезде. Хидеаки, молча кивнув мне и Акире, присоединился к нему, закрыв за собой дверь.