Un coup de foudre

POV’s Rina

      Небо было заполнено серыми тучами, которые с каждым часом, всё больше сгущались и становились темнее. Вот-вот должен был пойти ливень и смыть грязь с этого города, если это, возможно было сделать. Пока я ехала сюда из своего Бейсвотера, сидя в автобусе и слушая музыку в наушниках, я видела, как где-то шли дожди и как сверкали молнии над многоэтажками. Люди перебегали улицы, спеша добраться до дома или другого теплого и сухого помещения, как можно скорее. Их можно понять, погода была ужасно скверной: пахло сыростью, холодный ветер пробирал до костей, даже моё тёплое розовое пальто не спасало от неожиданной смены погоды.       Автобус остановился на конечной станции, я вышла, твёрдо наступая на мокрый асфальт. Стараясь обойти лужи и не намочить ноги, я ступала по влажной траве. Что же, видимо дождь здесь уже прошёл, и было бы замечательно, если бы он не вернулся. Внезапный раскат грома за спиной — растоптал в грязь мои мечты о том, что дождя больше не будет.       Я сильнее сжала в руках чёрный зонт и направилась туда, куда идти совершенно не хотелось. Коленки тряслись, но вовсе не от холода. Живот скручивало только от мысли о конечной точки пути. Пальцы нервно дрожали, и я до боли сжимала зонт в одной руке, и впивалась ногтями в ладонь другой.       «Спокойно, Рина» — успокаивала я себя. Но от этого не становилось легче, наоборот, становилось только хуже. Хотелось сесть прямо здесь на траву, долго и громко кричать. А когда сядет голос, тихо выть. Хотелось плакать, так много, как никогда ранее — делать всё что угодно, если это может хоть как-то помочь. Но вместо этого, лишь глубоко вздохнула, чувствуя, как сводит мышцы на руках от моей крепкой хватки и как белеют костяшки пальцев.       Вдох. Выдох. Мы делаем это постоянно, не задумываясь. Глубоким дыханием мы пытаемся себя успокоить, когда на что-то злимся. Этот процесс жизненно необходим для организма, но иногда хочется перестать дышать. Перестать, чтобы не чувствовать ту боль, что засела глубоко в сердце. Которая, разъедает его с каждым днем всё больше и больше, превращая нас в бессердечных существ. Боль медленно растекается по венам, как по проводам, разнося удары тока, от чего по телу бегут мурашки. Постоянно засыпать и просыпаться, делать завтрак и заниматься обыденными делами. Но чувствовать, как эта боль становится неприметнее и незаметнее после долгого времени — вечности, но от этого гораздо страшнее, ведь она становится неотъемлемой частью тебя.       Сейчас, мне не хотелось делать эти чертовы вдохи и выдохи, но главное: больше всего на свете не хотелось идти туда.       Подняв взгляд я увидела перед собой металлический забор украшенный красивой резьбой, которая, явно была здесь лишняя и не к месту. За своими размышлениями я и не заметила, как оказалась перед пунктом своего назначения. Медленно повернув ручку, открыла калитку и прошла внутрь. Казалось, что температура резко упала ниже нуля градусов, насколько стало холодно. Сердце ушло в пятки, руки замёрзли и не хотели слушаться. Пугающая атмосфера этого места поглотила меня с головой.       Собрав все силы в кулак, я пошла дальше. Шаг за шагом я двигалась к цели, стараясь не останавливаться, иначе, точно бы развернулась и пошла прочь, спряталась дома и не выходила оттуда. Я пришла сюда ради Марка, и он не хотел бы видеть меня такой.       Я увидела людей в чёрных одеждах, держащих в руках зонты и цветы. Послышалась тихая похоронная мелодия, плач женщин и детей, еле слышная речь священника — всё это сливалось в один звук, от которого скручивало живот и становилось страшно.       Я подошла сзади и остановилась в стороне от родственников и друзей. В своём розовом пальто я казалась лишней и не к месту, у меня в руках не было цветов, я не была облачена в траур, как большинство из присутствующих, но я была мертва внутри.       — Тяжёлая утрата для нас и такое серьёзное испытание для семьи, но... — отрывки фраз эхом разносились у меня в голове.       Мой милый и дорогой Марк — мой лучик солнца в этом жестоком мире. Ты один был для меня поддержкой и опорой все эти годы. Ты заставлял смеяться и запрещал грустить по пустякам. Ты всегда оказывался рядом в трудную минуту, гладил по голове и говорил, что всё будет хорошо. Но хорошо не стало. Стало невыносимо больно, когда ты, исчез, раз и навсегда из наших жизней. Теперь нам придется строить всё заново, привыкать к миру, где нет тебя и твоей улыбки. Где нет твоих смешных шуток и просмотров фильмов по вечерам, у тебя дома. Теперь, у меня не будет такого замечательного друга, как ты. Я зажмурила глаза, стараясь остановить слёзы, но ничего не вышло. Парочка слезинок скатились по моим щекам, оставляя холодные, мокрые следы на лице. Послышался раскат грома над головой, сверкнула молния, и начал моросить дождь. Кажется, что сама погода соответствовала настроению всех присутствующих.       Толпа начала рассеиваться, я подошла к гробу, украшенному цветами.       — Мне очень жаль, что я не смогла придти на прощальную церемонию в церкви, Марк, — едва слышно прошептала я. — Я бы не вынесла этого, видеть тебя среди цветов, в красивом костюме, будто ты просто уснул. Теперь, мы не сможем называть друг друга «Мари».        Я улыбнулась уголками губ вспоминая, как мы придумали одно имя на двоих, когда однажды сидели на бетонных скамейках на стадионе, глядя на ночное звёздное небо.       — Тогда ты, допивая свой кофе, внезапно произнес это имя и улыбнулся. «Оно же начинается и заканчивается как наши имена, теперь мы будем Мари, знаешь, да?» — ты рассмеялся и довольный собой взглянул на меня, гордо кивнув головой. Так и началась наша с тобой история. Я надеюсь, что тебе сейчас хорошо, — мой голос начал предательски дрожать, но не хотелось расплакаться здесь и сейчас, лучше сделать это дома, где не будет посторонних глаз.       Держать себя в руках было очень трудно. Если я начну плакать прямо тут, то у меня начнется истерика, нельзя допустить этого.       Открыв сумку, я достала маленький брелок с фениксом, который подарила тебе очень давно, но в тот злополучный день, ты забыл его у меня. Мне хотелось, чтобы он остался у тебя навсегда.       За спиной послышался шум открывающихся зонтов, дождь начинал лить сильнее, и многие хотели найти себе хоть какое-то укрытие. Аккуратно положив брелок на крышку гроба, я сделала шаг назад и тихо прошептала:       — Люблю тебя, Марк.       А затем, развернувшись, зашагала прочь, как можно быстрее. Я надеялась, что чем дальше буду от этого места, то смогу обмануть сознание и хоть как-то сдержать слёзы и пустоту внутри себя.       Капли дождя били по лицу, мои промокшие волосы прилипали к пальто, под ногами хлюпала грязь, но я даже не думала над тем, чтобы раскрыть свой зонт — мне он был не нужен.