Моя маленькая слабость

Еще совсем недавно отгремела битва с демоном, поглотившим душу Болотной ведьмы. И чуть позже Софи наконец осмелилась признаться Хоулу в любви. Да, порой судьба играет в действительно странные игры, и самым непристойно-непонятным образом использует для этого своих маленьких кукол, которыми являются люди. Жер… То есть, простите, героями таких игр стали великий чародей Хоул, огненный демон Кальцифер, подмастерье чародея Майкл и чета Хаттер. Когда наконец закончились эти битвы, происшествия, испарились тонны магии и утекли литры отчаяния, Хоул осознал, что по-настоящему влюблен, впервые в жизни. Вспомнив все, что делал и раньше, стал ухаживать за Софи так, как это сделал бы любой другой молодой человек — подарки, цветы, признания и… Да, о том, что идет после этого «И» мы поговорим чуть позже.  — Кальцифер! Кальцифе-е-ер!!! Демон высунул голову из-под тлеющих поленьев и недовольно взглянул на Майкла.  — Ну чего тебе, чего? Даже неугомонная Софи все еще сладко спит в объятьях Хоула, так что же тебе неймется?  — Я ушел в Маркет-Чиппинг, надо докупить кое-что. И да, потом уйду к Марте. Если Хоул вдруг станет искать, передай ему все это, хорошо?  — М-м-м, надоедливый, противный Фишер! А сам ты не мог сказать Хоулу все это?  — Ты что? Он ведь еще спит!  — Ах, вот ты как! Я, к твоему сведению, тоже спал! И именно этих слов мальчишка уже не слышал — дверь лавки захлопнулась, и Кальциферу осталось лишь смириться. Через дверь лавки, оставленной открытой, до очага доносились запахи вчерашних цветов. Городок, еще совсем сонный, встречал поздний осенний рассвет. Благо, на окраине Болот цветы все такие же яркие и свежие, и спрос на них только вырос. К очагу подошел сонный, совсем растрепанный Хоул.  — Доброе утро, Кальцифер, — его каменное прежде сердце стало живым, теплым, и мерно билось где-то глубоко внутри, даря свои любовь и тепло всему живому.  — Ага, доброе, как же. Угомони этого мальчишку! Сделай ты ему отворотного зелья там, или хотя бы снотворного купи! Шатается тут с утра пораньше, будит честных демонов!  — Да ладно тебе, ворчун синий, — чародей улыбнулся и посмотрел по сторонам. — Так где Майкл?  — Просил передать, что ушел в Маркет-Чиппинг за покупками, а затем к Марте. Софи еще спит?  — Ага, — Хоул снова улыбнулся, глядя в сторону комнаты. — Не ругайся, или, по крайней мере, не так громко, хорошо? Повернув ручку лиловым вниз, чародей открыл дверь и в комнате запахло свежими цветами и росой. Медленно, с наслаждением вдохнув в себя аромат раннего сырого утра, он обернулся — услышал шаги, медленные, тихие. Длинные волосы цвета золота едва заметно развевались на сквозняке. Хоул стоял и молча глядел на это чудо в пижамке. Милая девушка, еще некоторое время назад бывшая старушкой и отчаянно прикрывавшая его задницу, теперь сонно смотрела ему в глаза, устало поправляя то и дело спадающую лямку ночной сорочки. Мужчина молча стоял и улыбался, глядя на сонную девушку, которая осторожно потирала глаза сжатыми в кулачки аккуратными ладонями.  — Доброе утро, мое солнце, — Хоул легко позволял себе придумывать разные прозвища Софи, но теперь они были совсем не похожи на прежние вроде «Мисс Проныры», а стали, напротив, ласковыми. Чародей редко имел удовольствие называть девушку ее настоящим именем, а если уж это и случалось, то непременно прибавлял к обычному «Софи» слово «милая», так как ему казалось скучным одно лишь только простое имя. Или, может, он делал это потому, что у него самого множество имен?..  — Доброе утро, Хоул, — девушка сладко потянулась и повернулась в сторону камина. — Доброе утро, Кальцифер.  — Да куда уж еще добрей, — вновь проворчал демон. — И все носится, носится, и никакого покоя!  — Майкл опять разбудил, да?  — Да я ему горничная, что-ли?! «Передай Хоулу»…  — Пошел к Марте, значит, — Софи довольно улыбнулась и подошла ближе к Кальциферу. — Ты просто сам еще никогда не любил.  — Ага, как же, такого счастья мне еще не хватало! Устав спорить с демоном, девушка лишь засмеялась в ответ, а затем обратилась к Хоулу:  — Пойдешь со мной за цветами?  — Конечно, только оденься для начала, сегодня что-то прохладно. Софи кивнула и отправилась в комнату.  — Кальцифер, будь добр, скажи Майклу, чтобы он не открывал лавку без нас, хорошо? — Софи сказала это уже перед самым выходом и, не дождавшись ответа, ушла, захлопнув дверь.  — Они издеваются, а? — устало пробурчал демон в тишину. — Долгожданная свобода, черт бы ее побрал… Окраина болота давно благоухала цветами, выращенными кудесником Салиманом. Розы, лилии, астры, хризантемы и десятки, если не сотни других цветов! Роса на лепестках отражала свет солнца и сверкала подобно маленьким драгоценным камешкам.  — Какая красота! Правда ведь, Хоул?  — Да, и правда очень красиво… — чародей огляделся по сторонам. Недалеко мирно проплывал туда-сюда Ходячий замок, и слабый свежий ветерок играл во все еще сочной зеленой траве. Вдохнув густую осеннюю свежесть, Софи повернулась навстречу ветру и восходящему солнцу. Осторожно срезая причудливые цветы, девушка гуляла между травой и кустами и напевала песню про кастрюлечку, от которой порой было не отвязаться — уже и надоест вовсе, а все напеваешь ее, пока не начнешь сходить с ума… Но на этот раз навязчивая мелодия забылась быстро. Софи обернулась в поисках спутника но, не увидев его, немного встревожилась.  — Хоул? Хоу-у-у-ул! Оглядевшись вокруг себя, Софи взглянула в сторону замка, но и там никого не увидела. Осторожно идя по поляне, она все оглядывалась, но остановилась, не на шутку встревожившись, у розовых кустов. Среди шелеста травы от ветра нельзя было, как ни старайся, различить движение человека. Но вдруг нежные крепкие руки обхватили талию и потянули девушку за собой, погружая в благоухающие розы. Софи взвизгнула, но упала на мягкую траву и встретилась взглядом с чародеем. Нежная лучезарная улыбка и, казалось, еще более счастливый, чем когда-либо, взгляд — все это сияло на его лице, мокром от росы, но счастливом. Хоул засмеялся и прижал девушку к себе.  — Испугалась, солнце?  — Испугаешься тут, пожалуй, — Софи вырвалась из объятий и присела на влажную траву, отряхивая платье. — Из-за тебя мне придется все цветы собирать заново! — но нет, она не злилась нисколько, Хоул это точно знал. — Не вставай, солнце, и не ворчи, — чародей обхватил руками плечи девушки и вновь притянул к себе, развернув при этом так, что она оказалась к нему лицом. — Совсем как Кальцифер! Или, может, как та старушка по имени Софи? — Хоул усмехнулся. — Очень может быть, — протянула Софи, улыбаясь. Синее с серебром пальто тоже сверкало от росы, будто бы усыпанное драгоценными камнями. Сверкало так же, как его улыбка и глаза, сверкало так, словно в его живом сердце столько любви, что даже одежда, которую он носит, пропитана ею.  — Мы наберем свежих цветов… Чуть позже… — Хоул притянул девушку к себе и осторожно поцеловал. Она не ответила на этот поцелуй, словно бы обиделась, но внутри от касаний губ и рук чародея все вдруг загорелось каким-то неведанным прежде чувством. Но вместе с влечением телом девушки овладел нараставший страх. Софи оторвалась от губ мужчины и тревожно посмотрела ему в глаза.  — Хоул, что ты…  — А ты еще не поняла? — тихо сказал чародей, вновь улыбнувшись и скользя руками по длинному серому платью.  — Неужели ты не хочешь?  — Я хочу, но… — Что? — Софи покраснела и перешла на робкий шепот.  — Я… Я боюсь… Хоул заглянул в серьезные глаза девушки и звонко засмеялся. — Боишься? Ты? Ты — Софи, победившая болотную ведьму, ты, скакавшая в семимильных сапогах как редкостный атлет, будучи старушкой! Ты, почти поймавшая падучую звезду, разрушившая мое проклятье и расторгшая договор между человеком и демоном, подарив жизнь им обоим! Ты боишься меня? Меня — чародея, который сам склонил голову пред тобой!  — Нет… Нет, Хоул, вовсе нет! — девушка прошлась пальцами по сверкающим волосам и снова серьезно заглянула ему в глаза. — Я… Я боюсь того, что ты так хочешь сделать со мной…  — Моя милая, глупая Софи… Поверь — стоит только начать… Чародей снова затянул девушку в нежный поцелуй, бережно поглаживая хрупкое тело и прижимая к себе это сокровище, которое только что нашло в себе силы отдаться ему прямо здесь, среди благоухания цветов и искрящейся на солнце росы… Осторожно, чтобы не спугнуть хрупкую девушку, чародей-обольститель целовал шею и ключицу, руками медленно поглаживая талию и спину девушки. Да, он делал это уже много раз, но отчего же сейчас он так волнуется? Прежде такого ещё не было. Он никогда не был настолько осторожен с девушкой, он привык нагло брать своё, не просто красть, а вырывать сердце из груди своей жертвы… Но Софи не жертва, нет. Софи — милая, нежная, её хочется любить всеми сердцем, душой и телом, любить по-настоящему… Освободив наконец девушку от оков ненужного теперь платья, Хоул стал позволять своим рукам самые невероятные и удивительные для Софи вещи — теплые ладони осторожно ласкали грудь, ягодицы, бедра и то самое нежное, чувствительное место, о котором приличные люди не говорят (но, видимо, к нам с вами это не относится). Горячее дыхание чародея на теле Софи ощущала так же четко, как прикосновения и неизменный запах цветов. Девушка расслабилась, но страх перед тем самым мигом всё никак не желал отступать, мешая девушке раствориться в безумном наслаждении, которое дарил ей мужчина. Этот страх наивной девственности сковывал тело, которое переставало подчиняться разуму Софи и управляло её руками и ногами, которые отчаянно пытались скрыть от чародея все самые заветные места. Но в какой-то момент тело накрыла невероятная слабость — Хоул, прежде прошептав что-то нежное, задевающее на ушко любимой, всем телом спустился ниже, при этом всё ещё терпеливо оставаясь в брюках. Дыхание чародея внизу живота… Два осторожных, умелых пальца внутри… И вдруг что-то горячее осторожно касается клитора девушки…  — Х… Хоул!!! — Софи нежно выдохнула, постепенно сходя с ума от наслаждения, накрывшего её. Теперь уже ставший теплым ветер уносил за собой в неведомые дали нежные, тихие, робкие стоны девушки. Пальцы осторожно двигались где-то глубоко внутри, и Софи, закрыв глаза, не прекращала стонать и то и дело шептать заветное, любимое имя… Но ведь Хоул тоже человек! Не переставая ласкать девушку, свободной рукой он расстегивал и медленно стягивал свои брюки, ощущая то безумное желание, которое больше не сможет сдержать в себе. Два тела томно касались друг друга, медля перед тем мигом, которого так боялась Софи. Её встревоженный, но затуманенный желанием взгляд опьянял Хоула — того самого чародея, который устоял перед Болотной ведьмой, справился с проклятьем и отдал сердце демону, но чудом остался жив… А сейчас этот великий человек, знаменитый в Маркет-чиппинге пожиранием девичьих сердец, сам готов бросить своё сердце к ногам милой златовласой красавицы, которая так робко смотрит ему в глаза, уже дрожа от возбуждения и страха. Почувствовав касание чего-то большого и теплого, Софи покраснела сильнее, чем прежде, и вновь взглянула в чистые глаза чародея.  — Ничего не бойся, это лишь один раз, — прошептал тот в ответ на немой вопрос, застывший во взгляде девушки. Остановившись ещё на секунду и преодолев собственное волнение, Хоул медленно подался бёдрами вперед, отчего, ощутив боль, Софи протяжно и хрипло застонала. Полностью погрузившись в своё сокровище, чародей заглянул в её глаза и вновь зашептал.  — Моя милая, моя любимая Софи… Я мог бы — слышишь? — мог бы снять твою боль, мне это ничего не стоит, но пройдёт она быстрее, чем кажется, поверь мне… Моё солнце, раз в жизни оно того стоит, слышишь? А ведь он прав — эта боль один раз в жизни через пару минут превратится в безумное наслаждение, которого Софи не испытывала никогда прежде… Дав девушке пару минут, чтобы привыкнуть к новым ощущениям, Хоул застыл, глядя ей в глаза и нежно целуя шею, губы. Когда Софи перестала дрожать, мужчина стал осторожно двигаться внутри, и стоны почти прошедшей боли сменились стонами безумного наслаждения, которое было неведомо девушке раньше. Роса давно исчезла, и синее с серебром пальто валялось в стороне, высушенное солнцем. В Маркет-Чиппинге открылась дверь цветочной лавки — из кондитерской Цезари вернулся Майкл. Увидев, что посетителей нет, паренёк здорово удивился — ведь время уже десять часов, давно пора бы открыться! Войдя в дом, Майкл оглядел все комнаты но, никого не найдя, обратился к демону.  — Кальцифер, а где Хоул и Софи? в Замке совершенно пусто!  — В смысле — совершенно пусто? А я что, не живой по-твоему? Нашел тут себе прислугу — за всем следи, всем передавай да обо всём докладывай! И вообще, я обижен на тебя, понятно?!  — Кальцифер, ну что ты! Прости, пожалуйста, ну не буду я больше будить тебя по утрам!  — «Не буду»… Мне твоё «не буду» — как мёртвому припарка, понял? Сколько уже раз ты обещал, что не будешь? И каждое утро всё заново начинается! Майкл посмотрел на демона в полной рассеянности. С минуту над комнатой висела тишина, пока Кальцифер не сдался.  — Ну ладно, прощаю. Только поленьев подкинь, а то Софи совсем забыла. Подмастерье улыбнулся и взял пару деревяшек. Когда сухая древесина весело защелкала от жара Кальцифера, тот, казалось, совсем подобрел.  — Ушли Софи и Хоул, отправились за цветами на окраину болота, только вот не вернулись до сих пор.  — Как? В смысле — не вернулись? — Фишер совсем встревожился и кинулся к двери.  — Постой! — парень обернулся на зов демона. — Просили без них лавку не открывать. Хоул осторожно перевернулся и лёг на спину так, что Софи оказалась сверху лицом к нему. Смущение и боль давно отступили, осталось лишь невероятное ощущение горячей плоти чародея глубоко внутри. Доставая до самого дна, каждым движением мужчина сводил любимую с ума, и, позабыв всякий стыд, она стонала настолько громко, насколько хватало сил, то и дело называя любимое имя и целуя нежные губы. Великий любовник отдался страсти и влечению с головой, но всё ещё старался быть осторожным, хоть и не всегда мог сдержать себя. Первая, чистая, нежная, самая настоящая любовь… Вдруг, на миг застыв, Хоул прислушался — ему показалось, что открылась дверь замка, который покачивался неподалёку. Одновременно с ним, Софи посмотрела в сторону поляны, но никого у двери не увидела. С сомнением посмотрев в глаза чародея, девушка неуверенно прошептала:  — Наверное, Майкл пришел из Цезари… Хоул, нам пора бы вернуться, — и последние слова прозвучали с невероятным сожалением. — Что, если он отправится нас искать и увидит как мы?..  — А что с того? — равнодушно сказал чародей. — Никто и ничто — слышишь? — не помешает мне любить тебя сегодня и всегда… Пусть даже и увидит, мне всё равно, я всегда довожу дела до конца… Прижав к себе постепенно обессиливающее тело, Хоул продолжил двигаться внутри ещё увереннее. В какой-то момент ничего не понимающая Софи закричала и прогнулась, чувствуя как внутри неё разливается что-то горячее и скользкое… Нет, Хоул ещё держится — это была она сама. Девушку накрыло невероятное чувство разрядки, и в полном бессилии дрожащее тело упало на другое. Привыкнув к новому чертовски приятному ощущению, Софи поцеловала чародея томно, глубоко и страстно, словно требуя продолжения, и вновь поднялась. Горячая плоть, казалось, становилась всё больше, двигаясь внутри девушки, и Хоул сам то и дело слегка стонал, не в силах сдержать наслаждение. Движения, всё более глубокие и резкие, смягчались лишь бережными касаниями и поцелуями. В Какой-то момент чародей застыл на миг, и Софи ощутила что-то теплое внутри себя… Майкл молча стоял в дверях, оглядывая поляну в поисках Хоула и Софи. Наконец, когда Замок развернулся дверью к болоту, подмастерье увидел неподалеку два обнаженных силуэта, в которых узнал пропавших. Лицо парнишки моментально залилось ярко-алой краской и, захлопнув дверь, он вернулся в комнату, смущенно глядя на Кальцифера.  — Что? В чем дело, Майкл?  — К-клянусь тебе, Кальцифер… Клянусь падучей звездой, я ничего не видел!!!