"И то, что было, набело откроется потом. Мой рок-н-ролл — это не цель, и даже не средство. Не новое, а заново, один и об одном. Дорога — мой дом, и для любви это не место". Би-2 и Юлия Чичерина - Мой рок-н-ролл
Гин.
Гин вернулся к реальности резко и болезненно. Ощущение было такое, будто мужчину облили ведром ледяной воды. Очнувшись в мягкой постели, он было подумал, что всё, случившееся с ним, - не более, чем дурной сон, и сейчас он пойдет в бараки своего отряда, отпустит колкую шутку по поводу мрачного настроения Киры и доведёт до лёгкого заикания какого-нибудь особо неудачливого рядового, оказавшегося не в то время не в том месте. Но, осмотревшись, он понял, что окружающая обстановка ему не знакома. Окончательно проснувшись, он услышал детский смех, препирания, звук бьющейся посуды и тихий мужской бас, а после шум, грохот и через несколько мгновений громкие шаги мимо его двери. Затем Ичимару услышал женский голос, на повышенных тонах объясняющий что-то виновникам недавнего хаоса. Опять послышались шаги. Только сейчас Гин понял, насколько они осторожны и легки: походка выдавала человека, привыкшего оставаться незамеченным. Мужчина непроизвольно затаил дыхание. Некто остановился прямо напротив двери в его комнату. Ичимару напрягся, готовый дать отпор любому, кого бы ни послала ему жизнь на этот раз. Повисла напряжённая тишина, от которой у Гина зазвенело в ушах. Наконец-то шаги начали удаляться в противоположном направлении от комнаты - кто бы его ни приютил, он явно понял, что гость проснулся, но по какой-то причине заходить не захотел. Гин снова закрыл глаза и сильно зажмурился на несколько секунд так, что перед глазами замелькали яркие точки. После этого мужчина резко сел, небрежно откинул одеяло и начал внимательно рассматривать своё левое запястье. Произошедшее явно не было сном: на руке красовался маленький золотистый круг и семь крошечных точек вокруг него. Ни дать, ни взять - маленькое солнышко. Гин усмехнулся. Ухмылка придала его лицу то выражение, которого так страшились окружающие. Но эта маска была всего лишь ширмой. Он всегда знал, кто он и чего хочет: он хотел изменить мир так, чтобы Рангику больше никогда не пришлось плакать. И его цель - то единственное, что никто не в силах был у него отнять. Пальцами другой руки мужчина осторожно дотронулся до символа. Всё казалось ему каким-то абсурдом. Гину не очень нравились люди со слишком большими амбициями. Чересчур амбициозные боги, впрочем, тоже. От последних он бы вообще предпочёл держаться как можно дальше. Ичимару встал, подошёл к окну и посмотрел на высоко висящее в чистом голубом небе солнце. Встречу с этим самым "солнцем" он помнил в малейших деталях.<...>
- Трудно забыть момент, который перевернул всю твою жизнь, - усмехнувшись, сказал Ичимару. Он присел на большой камень напротив Аматэрасу, и теперь они могли говорить на равных. Почти. Гин старался ненароком рассмотреть её. Его внимание сразу привлёк взгляд богини - твёрдость, решительность и уверенность. Всё это сильно контрастировало с утончённой, можно даже сказать хрупкой внешностью девушки, но тем не менее сомнений в её силе ни на секунду не возникало. Аматэрасу в свою очередь внимательно наблюдала за каждым движением шинигами. В ответ на его реплику девушка склонила голову набок, словно ожидая продолжения. - Не знаю, почему в итоге я поступил так, как поступил. Однако если бы мне пришлось сделать всё то же самое, зная результат, я бы сделал. Но в этот раз, разумеется, постарался бы изменить исход нашей финальной встречи в свою пользу, - Гин немного подался вперёд, поставив локти на колени, а руки сцепил в замок спереди и положил на них подбородок. - Так бы сделал любой разумный человек, - кивнула богиня. - Но ведь ещё оставался вариант отказаться от мести. Ичимару отрицательно покачал головой. - Нет, - твёрдо сказал мужчина. - Дело не только в этом. Он забрал часть души той, которая очень дорога мне. Я хотел вернуть её. Наверное, это мой единственный благой и бескорыстный порыв за всю жизнь, - он хмыкнул. - Рангику всегда будила лучшее во мне. - Но разве нельзя было просто остаться с девушкой, которая так много для тебя значит? Ты не думаешь, что этого для неё было бы достаточно? - И всю жизнь думать, что я не защитил её? Что позволил подонку, обидевшему её, остаться безнаказанным? - Ичимару прищурился. - Знаю, многие считают меня сволочью. Нет, я не оспариваю этого. Но... - внезапно он встал и отошёл к обрыву. Высоко в небе парил орёл. Какое-то время Гин молча наблюдал за тем, как он то поднимается выше, то плавно спускается вниз. Аматэрасу тоже молчала некоторое время, а затем внезапно спросила: - Ты уже тогда так самоотверженно любил её? Гин повернулся к ней и кивнул. - Думаю, - немного смущённо сказал он, - я полюбил её сразу. - Хотела бы я понимать, каково это, - с лёгкой грустью сказала Аматэрасу. На миг сила и уверенность в её глазах уступили место многовековой усталости и печали, но она быстро взяла себя в руки и, не дав Гину вставить ни слова, сказала: - Я восстановила ту утраченную часть её души. После этого Аматэрасу нахмурилась и нервно провела рукой по волосам. Она походила на учёного, который только-только закончил с теоретической частью своей работы и перешёл к практике, но первый же опыт дал немного не те результаты, на которые он рассчитывал. - Для меня это в новинку, - слегка оправдывающимся тоном сказала Аматэрасу. - Мы хотели поговорить с вами, и я переместила вас в наш мир. Но вмешалась моя матушка, и... - богиня вздохнула и сделала какой-то неопределённый жест рукой, показывающий её недовольство произошедшим. Она чувствовала себя ужасно вымотанной, хотя всегда считала, что боги не устают. Девушка переживала за свою подругу, ведь Бэнтэн оказалась на самой границе с миром Ёми из-за того, что Рангику действительно затянуло в страну Идзанами. Аматэрасу гадала, было ли это связано с тем, что она немного изменила её душу. В конечном итоге, Гин оказался именно там, где она и хотела, а вот та девушка... Богиня Солнца подумала, что неплохо бы было обзавестись чем-нибудь от головной боли впрок, ведь ей начинало казаться, что теперь она станет её вечным спутником. Девушка смотрела на мужчину напротив без особых эмоций и пыталась понять, правильно ли она поступила. Она снова вспомнила тот крик в голове, заставивший её, одну из сильнейших богинь Японии, согнуться пополам и резко выдохнуть. Аматэрасу не знала, есть ли кто-то выше богов, но если и есть, то он определённо намекнул ей, притом не очень-то и тонко, что ей нужно протянуть руку помощи этим шинигами. Солнце висит высоко в небе, даря жизнь и надежду всем, живущим под ним, и она знает и видит всё, что происходит под его лучами. За долгие годы богиня привыкла к многочисленным войнам, смертям, насилию. Век смертных короток, и она старалась особо не привязываться ни к кому из них. Потому-то до Бэнтэн, которая и вытащила её в мир смертных, она большую часть времени находилась в своём замке. Наблюдала. Иногда с интересом, иногда без. Но не вмешивалась. - С ней всё в порядке? - Ичимару старался скрыть беспокойство, но быстро пульсирующая артерия на шее его выдавала. - Теперь да, - Аматэрасу взяла себя в руки и перестала хмуриться. - Просто части её души еще не совсем притёрлись друг к другу, и она оказалась не совсем стабильна. Поэтому, когда я решила переместить вас сюда, а моя мать тем временем в свой мир, душа твоей подруги разделилась на три части, - Аматэрасу прикрыла глаза и потёрла двумя пальцами переносицу. - Те две, которые оказались здесь, я быстро поймала и соединила, а третья, которая обычно привязана к месту, осталась в Обществе душ. Но это не страшно, - поспешно добавила девушка, - когда Бэнтэн закончит с ней, я верну всё в норму. Гин пытался понять, кого она успокаивает больше - себя или его. Он немного не понимал её. Так переживать из-за шинигами, которых она едва знает. Подозрительность Гина как обычно неприятно ворочалась в глубине души, словно клубок встревоженных змей. Он постарался отогнать дурные мысли и выведать у девушки как можно больше полезной информации. А он хорошо знал, что любая тонкая работа требует спокойствия и рассудительности. Вместе с тем Гин почувствовал, как неприятно дёргается какая-то мелкая мышца рядом с правым глазом. Он понадеялся, что со стороны этого не заметно. - Хорошо, - довольно спокойно проговорил Гин, заставив Аматэрасу удивиться. - И что дальше? Зачем я здесь? От неожиданности богиня потеряла дар речи. "Вот так просто согласился, - подумала она. - Это вообще нормально?" Девушка поджала пересохшие губы, после чего провела по ним языком и прокашлялась. По мере того, как она начинала всё больше волноваться, Гин чувствовал нарастающую боль в запястье и уже минут пять потирал это место круговыми движениями. Однако боль не утихала, а становилась всё более жгучей. Внезапно Гин вспомнил, что резкую боль в этой руке он почувствовал ещё в мире живых, а потом на мосту, когда сомневался, какое из трех направлений выбрать. Воспоминания заставили мужчину посмотреть на свою руку в поисках источника его беспокойства. Каково же было его удивление, когда он увидел там небольшой ожог. Аматэрасу заметила, куда он смотрит, и спокойно проговорила: - Это и есть основная причина того, почему ты здесь. Мужчина с интересом рассматривал символ на руке. - Боюсь, я уже староват для подобных вещей, - попытался отшутиться он. Аматэрасу проигнорировала его ироничное высказывание. - Знаешь, в мире богов верят, что всё в мире должно уравновешиваться. Хорошее и плохое - всего должно быть поровну, чтобы сохранялся баланс во вселенной, - девушка взяла небольшую паузу и снова нервно кашлянула пару раз. - Ты и сам отлично знаешь все свои поступки. Не думаю, что есть нужда напоминать тебе. Судить тебя я тоже не хочу, это не в моих правилах, - Аматэрасу снова запустила руку в волосы и небрежно откинула волосы назад. Девушка пообещала себе, что, когда этот бесконечный день наконец-то закончится, она будет целую вечность отмокать в горячих источниках. - Но я могу дать тебе шанс всё исправить настолько, насколько это вообще возможно. Семь маленьких точек на твоём левом запястье - семь благих дел. И, предвосхищая твой вопрос или желание съязвить, добрые дела должны быть весомыми. Отделаться тем, что снимешь пару котят с деревьев и переведёшь несколько старушек через дорогу, не получится. Помнишь, ты рассказывал, что Мацумото Рангику пробудила в тебе желание совершить хороший поступок бескорыстно? - спросила Аматэрасу. Внимательно слушая, Гин кивнул. - Здесь должно быть то же самое. Как только ты сделаешь доброе дело, точка на твоей руке превратится в запятую. Думаю, конечную цель ты понял. - Час расплаты неминуем, верно? - слегка подавленно сказал шинигами и улыбнулся. - Но какой резон мне в этом участвовать? - поинтересовался он. - Если вы оба успешно выполните задание, то сможете наконец-то быть вместе. Нет, конечно, у тебя есть выбор. Ты можешь вернуться в мир живых и забыть обо всём, - Аматэрасу поджала губы. - Но 50-60 лет долгий срок, за это время может многое случиться. Не думаешь? Гин судорожно размышлял, оставаясь внешне совершенно бесстрастным. Он снова подумал, что, как и на суде, судьба к нему до абсурдного добра. Возможно, провести 300 лет в камере было не таким уж плохим выбором. По крайней мере, ему бы не пришлось сейчас решать, как поступить со своей жизнью. И не только своей. Жизнь простого смертного давала ему слишком много свободы выбора, от которой, вопреки его прошлому представлению, было жить не легче. Скорее, наоборот. Ведь если что-то пошло не так, в своих косяках можно обвинить только самого себя. Ичимару пытался вспомнить, когда в последний раз он совершал что-то хоть отдалённо напоминающее бескорыстный поступок. Всё в конечном итоге сводилось к Рангику. На какой-то момент Гин подумал, что, если посмотреть со стороны, почти всё хорошее в нём держалось на ней. Было ли это... нормально? Но шанс не жить жизнью смертного так долго был слишком привлекателен. Ичимару не хотел думать, каким образом Аматэрасу провернёт его более раннее помилование в случае успеха, ведь Гин был из тех людей, которые считали, что делить шкуру неубитого медведя слишком самоуверенно. Его беспокоила только одна мысль... - А что, если у меня не получится? - тихо, почти шёпотом спросил он. Богиня Солнца выгнула дугой бровь: - Что именно? - Делать добрые дела, - уточнил он, а затем, улыбнувшись, добавил: - я в этом не спец. Другое дело, если бы ты попросила меня... С кем-то по-быстрому разобраться. Это я умею. Мужчина рассмеялся, но, увидев строгий взгляд девушки, примирительно поднял руки и добавил: - Шутка. Только и всего. - Творить добро на удивление просто. Просто открой своё сердце миру, - немного смягчившись, сказала Аматэрасу. - Ты хоть понимаешь, что сейчас дала один из самых банальных советов на свете? - напряжение Гина немного спало. Аматэрасу открыто ему улыбнулась и по отсутствию боли в запястье мужчина понял, что она расслабилась. - Попробовать стоило.Рангику.
Рангику смотрела на Бэндзайтэн слегка непонимающим взглядом: - Ты, должно быть, шутишь? В ответ на это Бэнтэн лишь отрицательно покачала головой, но ничего не сказала, давая девушке время осмыслить услышанное. Рангику громко вздохнула, но решила, что пора взять себя в руки. Девушка мысленно посчитала до десяти и уже более спокойно продолжила: - Итак, давай подведём итоги. Некто, с кем я даже не знакома, взял и влез мне в душу, чтобы изменить её, почему-то решив, что мне это жизненно необходимо. Это раз, - Рангику загнула один палец. - Часть моей души осталась в Обществе душ, и теперь непонятно, будет ли такое происходить и дальше, если душа так и не обретёт стабильность. Это два, - девушка загнула второй палец и, нахмурившись, наполовину согнула третий, размышляя, какому из дальнейших событий следует отдать предпочтение. Наконец-то она загнула третий палец и сказала: - Чтобы быть с любимым человеком, я должна "жить дальше". Нет, а вот это уже действительно абсурд! - несмотря на то, что Мацумото была относительно спокойна, последнее предложение девушка произнесла на тон выше. И прежде, чем Бэнтэн успела хоть что-то сказать, шинигами добавила: - А вишенкой на торте стало то, что Идзанами, богиня смерти, вероятно, чего-то от меня хочет. Нет, это просто невероятно, - заключила она. Бэндзайтэн неловко улыбнулась и, оглянувшись, подумала о том, что погода более располагает к хорошему пикнику на свежем воздухе, нежели к разговорам о нестабильности души, непонятных заданиях и пугающей богине мёртвых. На самом деле, Бэнтэн предпочла бы пригласить Рангику пропустить с ней пару коктейлей, нежели обсуждать подобное. Хотя сейчас богиня уже начинала думать, что предпочла бы что-то покрепче. Солнце начало медленно спускаться к горизонту, окрашивая небо нежными оттенками оранжевого. Богиня счастья снова посмотрела на сидящую рядом девушку и подумала, что в лучах наступающего заката, который так выгодно подсвечивает её волосы, она выглядит очень красивой. Ещё Бэнтэн думала об Аматэрасу. Если солнце клонилось к западу, то времени у них с Рангику оставалось всё меньше. Скоро они могут больше никогда не увидеться. Бэнтэн немного завидовала тому, что Аматэрасу умела ни к кому не привязываться. Ей же, напротив, подобное удавалось плохо. - Наше время почти на исходе, - с искренней грустью сказала богиня. - Если у тебя ещё остались вопросы, на которые я смогу ответить, то тебе лучше поторопиться. Несмотря на то, что ещё пару мгновений назад Мацумото была немного рассержена, слова спутницы застали её врасплох. - Правда? Бэнтэн кивнула и указала на заходящее солнце: - Время Аматэрасу заканчивается. Мы бы хотели вернуть вас в Общество душ до того, как её брат начнёт своё путешествие по небосклону. Здесь он набирает силу в это время, но в вашем мире действуют другие законы. Там ты будешь в большей безопасности, - Бэнтэн улыбнулась. - Я хотела попросить... Не могла бы ты ещё раз напомнить правила, - девушка осторожно провела пальцем по ожогу, который уже не болел и, казалось, даже начинал заживать, оставляя на коже золотистый рисунок, издалека напоминающий татуировку. - Правила этого задания. - Конечно, - кивнула богиня счастья. - Каждый раз, когда ты будешь делать что-то исключительно ради себя точка на твоём запястье будет превращаться в запятую. Твоя цель - 7 запятых. - Знаешь, - задумчиво произнесла Мацумото, - мне кажется немного странным то, что я выполняю задание, главной целью которого является то, чтобы я жила дальше, абстрагировавшись от Гина и уменьшив его значение в моей жизни, ради того, чтобы в итоге быть с ним при успешном его выполнении. Бэнтэн громко рассмеялась. - А ведь я говорила об этом Аматэрасу! Но она до неприличия упряма. Она сказала, что, сделав это, ты посмотришь на жизнь и на ваши отношения в другом свете, - богиня пожала плечами. - Скорее всего, так и есть. Несмотря на своё, да простит она мне это сравнение, ослиное упрямство, Аматэрасу очень умна. Гораздо умнее меня. Она всегда всё просчитывает на несколько ходов вперед. - Кого-то мне это напоминает, - покачала головой Рангику и засмеялась. - Я догадываюсь, кого. И, держу пари, им безумно весело вместе, - заговорщически подмигнула ей Бэнтэн, вызвав очередную улыбку Мацумото. Шинигами подумала, что, встреться они при других обстоятельствах, то определенно бы стали близкими подругами. Таких у неё не было. Несмотря на то, что Рангику была весела и общительна - что делало её довольно популярной среди шинигами - действительно близких людей у неё было до ужаса мало. Может быть, ей действительно нужно жить более полной жизнью? Девушка закрыла глаза и решила напоследок насладиться мелодичным журчанием ручья и щебетанием птиц. Последние лучи солнца скользили по её лицу и она понимала, что это приключение вот-вот закончится. Внезапно она открыла глаза и бросила быстрый взгляд на Бэндзайтэн. Та тоже сидела, прикрыв глаза, и наслаждалась последними минутами спокойствия. - Тот туман... - начала Рангику, которую внезапно осенило. - Это вы его создали? Бэнтэн кивнула. - Да, его сделала Аматэрасу. Хотя в этом ей немного помог другой родственник, но это не так важно, - девушка махнула рукой, будто стараясь отмахнуться от каких-то непрошенных мыслей. - Он был нужен, чтобы спрятать вас от Идзанами. - А река? Мне показалось, что в конце лодка двигалась больше сама, нежели потому, что я гребла. Ведь к моменту, когда я причалила к берегу, я совсем выбилась из сил. - Управление водными потоками - одна из моих способностей, - улыбнулась богиня счастья. - Очень старая и почти забытая людьми. Поэтому, когда я смогла видеть тебя, я могла немного направить лодку, усилив течение. - Вот как... - Рангику снова неохотно вспомнила реку. - Спасибо тебе... - Не стоит, - покачала головой Бэнтэн. - Стоит, - уверенно сказала Мацумото и прикрыла глаза. - Эта река... Она действительно была страшной. Бэнтэн бросила очередной взгляд на горизонт и заметила, что солнце уже почти скрылось из вида. Она легонько коснулась руки девушки, чтобы привлечь её внимание: - Боюсь, нам пора. Богиня встала и отряхнула одежду. Рангику коротко кивнула и последовала её примеру. Затем Бэндзайтэн протянула ей две руки и сказала: - Я перенесу тебе к границе между нашим миром и Обществом душ. Там тебе придётся немного пройтись одной. Знаю, это прозвучит как очередная авантюра, но, когда увидишь обрыв без дна, просто позволь себе упасть. Рангику сначала удивленно выгнула бровь, но потом сразу ухмыльнулась и протянула руки богине: - А в мире богов есть хоть что-то относительно нормальное? - Боюсь, что нет, - улыбнулась Бэндзайтэн, и с последним лучом солнца девушки исчезли.<...>
Рангику снова оказалась в сплошном тумане. Девушке стало немного не по себе, но она всё ещё держала Бэндзайтэн за руки, и это придавало ей уверенности. Однако она понимала, что скоро наступит момент, когда ей придётся отправиться в никуда. Одной. Но она доверяла Бэнтэн и, если богиня сказала, что туман был создан, чтобы защитить её, значит, так оно и есть. Отпустив её руки, Бэндзайтэн порылась в складках одежды и, отыскав потайной карман, вытащила оттуда что-то маленькое и вложила в руку Мацумото. - Это амулет. Я заколдовала его, чтобы он защищал тебя от сил зла, под каким бы видом они ни пришли. Повесь его над входной дверью или носи при себе, если хочешь, - сказала Бэнтэн и мягко сжала руку шинигами. Рангику почувствовала приятный холодок, исходящий от металлического оберега. - Просто береги себя и делай то, что подсказывает сердце, - богиня отступила на шаг, но после, не выдержав, быстро обняла Рангику, которая даже не успела ничего сказать, а затем так же быстро исчезла. «Может быть, мы встретимся вновь». Последнюю фразу девушка услышала то ли в своей голове, то ли в повисшей в воздухе тишине. Рангику повертела головой в разные стороны, но везде был сплошной густой туман. Тогда девушка решила довериться своей интуиции и просто пошла вперед. Спустя пару минут Мацумото услышала чьи-то тихие, осторожные шаги. Сначала она решила, что это просто эхо, но потом, остановившись, поняла, что некто продолжает приближаться. Кожа на руках мгновенно покрылась мурашками. Несмотря на то, что шинигами знала, что туман должен был защитить её от тех, кто желает ей зла, она резонно посчитала, что ничто не помешает им подобраться к ней в этом самом тумане при большом желании. Мацумото крепко сжимала в руках амулет, подаренный Бэнтэн, чувствуя, как острые грани символа всё глубже впиваются в кожу. Тем временем, шаги становились всё отчетливее, и наконец-то из тумана выступила фигура того, кого Рангику ожидала увидеть меньше всего. Он, казалось, не был удивлён так же сильно. Или опять слишком хорошо скрывал свои истинные эмоции. - Рангику, - позвал он с любовью и некоторой печалью в голосе. - Гин... Это и правда ты? - Мацумото знала, что он тоже в мире богов, но всё равно не могла до конца поверить, что это настоящий он, а не мираж. Ей показалось, что за то недолгое время, что она не видела его, он изменился. На его губах была привычная ухмылка, но глаза... Мужчина медленно подошёл к ней и накрутил короткую прядь её волос на палец. - Ты подстриглась? - коротко спросил Ичимару. Она едва заметно кивнула. Рангику показалось, что это не та тема, которую стоит обсуждать, встретившись с любимым после разлуки и не зная, когда увидишь его вновь. Шинигами непроизвольно вздрогнула. Гин отпустил её прядь и сделал полшага назад, осматривая девушку с головы до ног. - Тебе следует лучше заботиться о себе, Ран-чан, - сказал Ичимару укоризненно. - Кто бы говорил, - прошептала она и коснулась рукой его лица. Он прикрыл глаза и потёрся щекой об её ладонь. - Я буду в порядке, - сказал он. И, чуть помолчав, добавил более уверенно: - Мы будем в порядке, я обещаю, - мужчина взял её руку и, повернув к себе запястьем, увидел золотистую метку, такую же, как у него. Ичимару вздохнул, а затем положил руки на плечи Мацумото и заглянул девушке прямо в глаза. - Рангику, послушай меня внимательно. Я не знаю, в чем суть твоего задания, но ты должна пообещать мне, что не будешь зацикливаться на этом. Просто живи дальше. Единственное, что мне нужно - чтобы ты была счастлива. Мацумото почувствовала, как к глазам подступают слёзы, а внутри всё сжимается от невероятной тоски. - Но... - Рангику чувствовала, что ещё мгновение, и она расплачется прямо перед Гином. Шинигами знала, какую боль причиняют ему её слезы, поэтому сдерживалась из последних сил. Ичимару отрицательно покачал головой и приложил палец к её губам. - Обещаешь? Девушка просто кивнула, лишённая сил что-либо сказать. Она не знала, как выполнить это обещание, но об этом можно было подумать и позднее. - Тебе пора идти, - сказал Гин мягко. Он всё ещё стоял, сжимая плечи девушки. Так тяжело было снова отпустить её, не зная, когда им выпадет новый шанс увидеться. Но Ичимару был привыкшим к тому, что время уходить всегда наступает для них слишком быстро. И оттянуть это мгновение никогда не получалось. Гин наклонился и поцеловал Рангику. В этот раз он не вкладывал в поцелуй какой-то глубокий смысл. Он просто хотел всем сердцем запомнить этот момент и пронести его с собой до самого конца. - Нам действительно пора, - Гин повернул Рангику к себе спиной и слегка подтолкнул вперед. - Не оборачивайся. Ноги не хотели слушаться Мацумото, но она через силу сделала один шаг, а затем второй, сделать который было уже легче. Третий дался почти на уровне инстинктов. Шаг за шагом и, несмотря на тяжесть в груди, девушка снова смогла идти. Она больше не чувствовала присутствия Гина, хоть и прошла не так далеко. Через пару минут Мацумото оказалась стоящей у пропасти, дна которой не было видно. Тем не менее, она не спешила подходить к краю. Несмотря на слова Бэндзайтэн о том, что шинигами должна прыгнуть туда, чтобы очнуться в Обществе душ, благоразумие кричало, что делать этого не стоило, ведь всегда оставался вариант, что эта не та пропасть или что магия Аматэрасу не сработает. Рангику немного прошлась вперед и назад вдоль обрыва, но ничего не изменилось. Глубоко вдохнув, девушка закрыла глаза и просто сделала шаг вперёд навстречу своей судьбе. Мацумото пришла в себя уже в Обществе душ. Перед глазами был унылый больничный потолок, а в воздухе пахло медикаментами и травами. Повернув голову, Мацумото увидела своего капитана, дремлющего на стуле рядом с кроватью. - Тайчо, - позвала она шепотом. Тоширо мгновенно открыл глаза: его взгляд был полон беспокойства. - Мацумото, - он с облегчением выдохнул. - Наконец-то ты очнулась. Я сообщу капитану Унохане, - Хитцугайя резко вскочил, но Рангику успела схватить его за руку. - Капитан, подождите, - её голос слегка дрожал. Тоширо только сейчас заметил, что по щекам Рангику катятся крупные слёзы. - Просто посидите немного со мной рядом. Просто посидите...***
Богини снова сидели на своей излюбленной поляне высоко в горах. Солнце так же ярко отражалось от горных вершин, а трава была всё так же зелена. Бэнтэн вертела в руках желтый цветочек, напоминающий лютик. - Думаешь, ты всё правильно сделала?- спросила она подругу. - Конечно, - уверенно кивнула Аматэрасу. Бэндзайтэн ждала от неё более развёрнутого ответа, поэтому с укоризной посмотрела на светловолосую девушку. И, пользуясь тем, что сидит довольно близко, Бэнтэн незаметно намотала на руку прядь волос Аматэрасу и резко дёрнула, стараясь не сделать ей слишком больно, но внимание, тем не менее, привлечь. - Ай, - вскрикнула богиня солнца и удивленно посмотрела на Бэнтэн. - Что такое? - Я ведь серьёзно спросила, - сказала она взволнованно. - А я серьёзно ответила, - девушка потёрла голову в том месте, на которое пришёлся максимум боли. - Больно вообще-то! Бэндзайтэн пожала плечами и сделала вид, что это ей безразлично, стараясь улыбаться незаметно для подруги. - Сама посуди, - продолжила Аматэрасу, - какая бы жизнь их ждала. Пустое ожидание отпущенного срока? Ожидание - как смысл жизни? Так у них хотя бы будет причина прожить её более ярко. - Видишь, ты всё-таки привязалась к ним, - Бэнтэн была тронута заботой Аматэрасу, несмотря на все попытки последней казаться серьезной и бесстрастной. - Ни капельки, - сказала богиня солнца и отвела взгляд в сторону.