Рассвет

Гонконг открыл глаза и сел на кровати, потирая глаза маленьким кулачком. Ему снилось что-то непонятное и сумбурное, но по необъяснимой причине ему стало невыносимо грустно. Но плакать он не стал, особенно из-за чего-то такого, он уже большой. Сумрак комнаты сильно пугал мальчика, вокруг стояла гробовая тишина, не было слышно даже дыхания других спящих колоний Англии. Или так казалось. В любом случае, английский особняк сам по себе сильно пугал Гонконга и без этой тишины. Он был огромный, здесь стояло очень много мебели, которую не стоило лишний раз трогать под страхом наказания. А ещё в нём жил Англия, который был совсем не таким как старший братик, готовил невкусно и заставлял разговаривать на английском, который Гонконг совсем не понимал. Он здесь не прожил ещё и года, но уже очень хотел домой. За окном начинался рассвет, но Гонконг не мог увидеть его из окна спальни. Поэтому он пошел в ближайшую комнату, откуда можно было наблюдать за восходом солнца. Кабинет Англии. Были и другие варианты, но этот был самым безопасным. И если об этом не узнают, ему ничего не будет. Гонконг пришёл в комнату и осмотрелся. Первые лучи солнца заполняли комнату, освещая рабочий стол и модель парусного корабля на нём. Гробовая тишина комнаты отдавала эхом в ушах. От шикарных резных сервантов веяло запахом старины. Его можно было почувствовать и в других комнатах, где нельзя было трогать вещи. Англия очень берег всякое старьё. Но Гонконг пришел сюда не любоваться на серванты. Подоконник в этой комнате был поистине огромным. Канада говорил, что Англия обожал сидеть там пить чай в особо дождливые дни за работой. Было бы интересно за этим понаблюдать, но возможности пока не было, да и вряд ли бы Англия разрешил. Гонконг подошел к окну и попытался забраться на высокий подоконник. Первая попытка была не самой удачной, но мальчик не хотел сдаваться. Он нашел ногой небольшой выступ в стене и оттолкнувшись от него, смог забраться, немного стукнувшись головой об оконную раму. Но это ничего, было совсем не больно. Зато за окном открылась потрясающая картина. Деревья едва заметно колыхались, видимо, играя с ветром, сквозь толстое стекло было едва слышно пение утренних птиц, а на небе, наконец-то, не было ни облачка. Хотя бы сегодня череда ливней прервалась. Гонконг посмотрел на всходившее солнце. Когда его забрали из дома и повезли сюда, он заметил, что путь лежал туда, где солнце заходило. А значит, где-то там, где восходило солнце, сейчас находился учитель. Наверняка, он чувствовал, что за ним наблюдали отсюда, из Англии. Гонконг солнечно улыбнулся и помахал ручкой в окно, прямо солнцу, просто зная, что учитель махал ему в ответ где-то там. И наверняка его ждал. Сейчас мальчик не готов был верить в жестокую реальность, полную наркотиков и экономического упадка, принесенную поражением в войне. Осмотрев ещё раз картину за окном, мальчик обернулся, собираясь слезть с подоконника. Но в дверях стоял Англия, скрестив руки на груди. Сердце упало в пятки, улыбка невольно пропала с лица. — Что ты тут делаешь? — прозвучал вполне логичный вопрос. — Я… здоровался с учителем, вот, — неловко промямлил Гонконг, делая самое виноватое выражение лица. — Извините, я не хотел ничего испортить в вашем кабинете. Англия не разозлился. Он вообще ничего не делал, обдумывая сказанное. А потом прошел вглубь кабинета, пока Гонконг замер в ожидании того, что будет происходить дальше. Он закрыл глаза, готовясь к худшему, но, как только его слегка погладили по голове, поднял веки, переводя взгляд на Англию. Тот сидел рядом, смотря прямо в глаза своей колонии, его настроение невозможно было угадать. Гонконг смотрел на него во все глаза, не слыша ничего. Лишь слишком громкий стук сердца набатом отдавался в ушах. А потом он почувствовал объятия и выпал из своего состояния. Англия искренне обнимал его, и Гонконг не мог не обнять его своими маленькими ручками за шею. — Ты можешь ещё немного поспать, хочешь, я расскажу тебе сказку? Гонконг кивнул, почувствовав, как сильно хотел спать на самом деле. Он слез с подоконника и побежал в спальню, проверяя время от времени, не отстал ли Англия. Тот шел в задумчивости, но старался идти не слишком медленно. Когда Гонконг поудобнее устроился на кровати, Англия начал вполголоса рассказывать сказку про трех поросят. Она показалась мальчику забавной, учитель рассказывал совсем не такие сказки. Но потом он обязательно расскажет эту сказку всем остальным, когда вернется домой. Но тут можно немного пожить все же. Мысли прервались зевком от души и дремотой. Гонконг закрыл глаза и погрузился в сон. Англия вздохнул. На душе было отвратительно. Несмотря на то, что они были странами, они все равно оставались людьми.