Философия как познание твердого.

      Влетаю в двери аудитории, опоздав на 40 минут. Скажите спасибо, что вообще пришел! Вижу эти испуганные рожи первокурсников, правильно, бойтесь меня. Жуткая головная боль не дает мне нормально думать. А кто ж виноват, что я бухал как скотина вчера? Ну ничего, прорвемся.  — Здравствуйте, я преподаватель философии. Меня зовут Эван Локвуд, но вы можете обращаться ко мне как «Господин Эван Локвуд». — начал я свою пламенную речь, сопровождаемую саркастичной ухмылкой. — Хочу сразу предупредить, что вы обязаны знать мой предмет, как диаметр своего ануса, потому что на экзаменах я очень жесток.  — Итак, для начала нужно провести перекличку, мне, конечно, не особо хочется с вами знакомиться, сосунки, но нужно же знать в лицо тех, кого я буду валить на зачетах. — главное, сразу показать им, кто здесь хозяин, чтобы в конце семестра они мне тапочки в зубах приносили. Я поправил очки и заглянул в журнал.  — Акулов Юрий, так, понятно, заморыш в дырявых кроссовках. — я продолжил зачитывать список учащихся, блять, какого черта их так много? — Мандеева Лидия, а-х-а-х-а, как ты живешь вообще с такой фамилией? — чувствую день будет долгий, но нужно все-таки сказать спасибо моей тете, которая устроила меня работать в этот ад, иначе сидел бы я сейчас дома и иногда позволял отсасывать школьницам за сделанные им рефераты. Внезапно раздавшийся стук в дверь прервал мои насмехания над фамилиями подопечных. Я подумал, что это моя тетушка — директор, перед которой я в долгу, поэтому сразу перестал разваливаться на стуле и поправил галстук. В кабинет вошел паренек, точнее ввалился. Видимо не рассчитывал, что у входа будет порог, запнулся и упал, раскидав свои длинные волосы по полу.  — Я, конечно, польщен, что вы, молодой человек, сразу поняли, как нужно извиняться за опоздания, но не могли бы вы подняться и представиться. — а вот и новый объект для унижения явился.  — П-простите, я-я заблудился в коридорах, не туда свернул и оказался в другом к-корпусе… — начал мямлить этот молокосос.  — Мне плевать, по какой причине ты опоздал, но надеюсь это не повторится, потому что моя месть тебе не понравится. Представься.  — Меня зовут Адриан Мальшин.       Та-а-а-к, что-то у меня сегодня котелок плохо варит, никак не могу придумать достойное наказание. Ну для начала нужно что-то не слишком унизительное и простенькое, чтобы они постепенно узнавали меня, как садиста.  — Сегодня ты будешь записывать на доске все, что я говорю. Ну и что ты уставился на меня? Приступай. И что это за волосы у тебя? Ты что телочка? Может мне тебя еще по попке шлепнуть, чтобы работа быстрее пошла? — действительно, разве такие прически не ушли на покой вместе с моей бабушкой? Имя еще у него такое, аж бесит, А-дри-ан, тьфу, хрен выговоришь, еще и с моей то картавостью. Ну-с, пора уже и к лекции переходить, а то тетка меня убьет, если я из этих ублюдков людей нормальных не сделаю.  — Тема сегодняшней лекции «Философия как наука». — я покосился на придурка у доски, хм, а у него красивый почерк, наверное, постоянно буду заставлять его записывать все. - Запишем определение. Философия — это особая форма познания мира… — боже, дай мне сил не умереть прямо сейчас. Но не пить я вчера просто не мог, все-таки у лучшего друга день рождения, мы просто обязаны были ужраться.       До конца пары осталось 7 минут, давай же, время, ускорь свой ход, мне нужно опохмелиться, а еще лучше принять душ. Благо у меня сегодня только эти мрази, а то если бы стояло пары четыре, я бы сдох точно. Так, нужно подстебнуть Адрианчика еще как-нибудь, а то что-то скучно стало. Посмотрев на него, даже с моим зрением под минус пять, я заметил, как трясется его рука, которой он писал на протяжении получаса без передышки. Хе-хе, теперь то он точно опаздывать не будет. А что это он косится на меня постоянно? Охуел, наверное, совсем.  — Ну что, как тебя там… — я заглянул в журнал — Мальшин, все записал? У тебя, наверное, рученьки устали, да? Как же ты вечером дрочить на меня будешь, ну хорошо, можешь сесть, хватит с тебя на этот раз. Наконец прозвенел звонок и я, благополучно послав этих уебков нахуй, съебался домой. Из головы у меня не шел этот блондинчик. Он такой ущербный, сразу видно, зубрила. А я таких на дух не переношу, значит ему точно будет сложно у меня учиться. Еще и это имя мне покоя не дает, он точно иностранец, как и я, надо будет об этом по подробнее узнать. Дома меня ждал Кот. Не потому что у меня с фантазией все плохо, просто у него такое ебло серьезное, что никакая кличка просто не подходит. А вот Кот, просто Кот. Идеально. И это голодное создание сшибает меня с ног.  — Прости уж, что не покормил тебя утром, я и сам то позавтракать не успел, пошли поищем что-нибудь в холодильнике. Помешивая сосиски на сковороде, я позвонил Толику, тому самому, благодаря которому у меня сегодня жуткое похмелье.  — С прошедшим тебя, Толян, ну, как твоя отреагировала, когда узнала, что ты с тремя стриптизершами переспал неоднократно? Не узнала? Ого-го, поздравляю, растешь мужик. Как тебе идея завалиться сегодня ко мне и бахнуть по пивку? Тьфу, ебаный каблук, ладно, пиздуйте на свое свидание, я и один пить умею. — эта Маринка из Толика веревки вьет, а ему хоть бы хны, слушается ее, как верный пес. А я сразу в ней что-то подозрительное заметил, как только они встречаться начали, не дай бог еще и поженятся.  — Ну что, Кот, составишь мне компанию? — я взял это пушистое чудовище и пошел в гостиную, где уже был приготовлен обед на двух персон: сосиски и кофеек для меня и куриная печень с молоком для Кота. Не знаю, что с этим животным не так: он ест исключительно печень и только на столе, за которым ем я. Любой нормальный человек уже давно избавился бы от такого наглого тунеядца, но я люблю его настолько сильно, что готов отдать вот эти последние сосиски, которые он усердно начал поглощать прямо сейчас. Сто-о-о-оп  — Эй, а ты не прихуел? А как же золотое правило о печени? Ты разве забыл, что от другой пищи тебя выворачивает? Рыжий ублюдок, оставь мне кусочек! — кажется он пытается намекнуть мне, что пора сходить в магазин за продуктами, что ж, все равно собирался за пивом идти.       Я долго не мог выбрать между пельменями и котлетками, к которым дома смог бы приготовить пюрешку. Победу одержали пельмешки, потому что мне бы было слишком лень чистить картошку, да и вообще все остальное. А вот с пельмешками все просто: закинул в воду и ждешь, пока сварятся. Иногда помешиваешь, легко и просто. Коту я взял консервы, с разными видами печени, и заодно захватил соленых огурчиков, а то ебать что-то у меня сушняк, а так хоть какой-никакой рассольчик. Долго выбирал, какое пиво взять и в итоге остановил свой выбор на водке. Не ну, а что, я могу себе позволить отдохнуть нормально, тем более и закуска уже есть, вон, огурцы, зря что ли взял. Потащился с этим всем на кассу. Корзинку я, конечно же, не взял, а зачем? И в руках все прекрасно держу. Все, кроме этой жалкой пачки орешков, которая сейчас балансирует на самой верхушке башенки из консерв и собирается в ближайшее время встретиться лицом к лицу с магазинной плиткой. Кое-как, с горем пополам, я успешно справился с миссией и вывалил весь товар на ленту у кассы. Что-то подозрительно знакомое лицо у кассира. Так, а это случайно не мой жалкий студентишка, которого я сегодня заставил писать лекцию на доске? Да, точно он. Ха-ха, ебать он лох, кассиром работает как раз в том магазине, в который я хожу почти каждый день, ну все, теперь буду поливать тебя дерьмом не только в стенах университета.  — Оп-па, какие люди, да еще и без охраны. — Он поднял на меня взгляд, полный страха. Ты что уже боишься меня? Такой жалкий.  — Добрый вечер, вам пакет нужен? — он умело проигнорировал мои слова, вот сука.  — Мне, барышня, будте добры, Филипп Моррис с арбузом. — я на самом деле редко курю, только когда пью, и вот сегодня я как раз собираюсь пить, значит сиги нужны обязательно.  — Простите, но мы не продаем алкоголь после десяти вечера. — он кивнул на лежащую на ленте водку. В смысле блять. Ты мне вечер испортить решил, сученыш? Отомстить захотел за утро? Ну держись, завтра тебе не поздоровится, и плевать, что это не ты законы пишешь. Расплатившись за все, кроме моей драгоценной водочки, с которой нам пришлось расстаться, я пошел домой. Принимая душ, я думал о том, как мог бы сейчас благополучно бухать водку и закусывать огурчиками под песни моей молодости. Еще я думал об этом наглом пиздюке, благодаря которому, я сейчас лягу спать без приключений на свою задницу. Ну ничего, завтра он пожалеет, что поступил на философский факультет, я ему еще успею задницу надрать. С мыслями о будущей мести я уснул, завернувшись в одеяло, как в кокон.