***
Контр-адмирал Булатов всегда был известен в широких военных кругах, несмотря на всю секретность его профессии. Смелым, волевым, беспринципным - таким его запоминали все, кто когда-нибудь сталкивался с ним. Неудивительно, что его знали и в ФСБ, и в ОСБ, и даже в МВД. Когда кто-то из ребят (неважно, был ли это "Тайфун", "Смерч" или "Нерпы") хвастались, что служат в одном подразделении с Булатовым, легендарным Батей, им сначала никто не верил. Ну а как можно верить обычному бойцу спецназа? Ну и что, что морского - спецназа же. Ведь легенда Булатов служит только с легендами. А какие они легенды? Так, лишь герои. Но никто и никогда не знал, что скрывает внутри товарищ контр-адмирал. Стальные нервы и идеальная выдержка никогда не позволяли проявлять что-то большее, чем командирский тон. Да, он переживал, нервничал, опасался, но все равно как-то отстраненно; не так, как другие. Что творилось у него на душе? И естественно никто бы не мог подумать, что Ваня, обычный Ваня, а не Иван Михайлович, еще тот романтик в душе, что тоже имеет свои слабости и уязвимые места. Вернее всего одно - такую же легенду, как и он, капитана первого ранга Кошкину. Каперанг Кошкина (вернее еще кадет) сразу произвела фурор во всем ВМФ хотя бы потому, что стала первой женщиной, поступившей на курс подготовки морского спецназа, да еще и к самому Шальному. Тогда вся страна (масштаб, естественно, составляют только служащие во флоте) следила за этой невероятно смелой и волевой женщиной. И да, она смогла. Уже почти пятнадцать лет служит Родине и даже не собирается уходить. До сих пор в учебках девушкам (да и не только) рассказывают про нее, мотивируя быть такой же. Поэтому неудивительно, что ее знают все: от мала до велика. И любой перевод в ее группу сопровождается тихим шепотом "Да это же та самая Багира...". Она умна, хитра, даже несколько жестока по отношению к врагу, но лишь свои знают, какая она на самом деле: мягкая, нежная, заботливая, словно мать. Но даже свои не подозревают, что и у этой, казалось бы, бесстрашной женщины есть свои страхи. И один из самых главных - потерять человека, ради которого она приезжает на службу уже много лет. Не будь его, она бы давно ушла, не выдержала, сдалась. Не будь контр-адмирала Булатова, за которым, как за маленьким, нужно следить и идти, словно жена декабриста, она бы никогда не добилась бы таких высот. И лишь возможность отсутствия этого человека в ее жизни вызывала панику.***
Капитан третьего ранга Тарасов уже который год наблюдал за переглядками контр-адмирала Булатова и каперанга Кошкиной, но никогда не лез, считая, что друзья сами в состоянии разобраться. Когда спустя пять лет службы не смогли, он стал задумчив, еще спустя полдесятка лет стал хмурым, потому что эту связь не заметить было невозможно. Еще пару лет спустя стал закипать, потому что Батя с Багирой только мучали себя, не видя (или не желая видеть) очевидного. В голове засела навязчивая мысль о том, что друзей было бы неплохо наконец-то свести. Но как это сделать, мужчина даже не догадывался. Хорошо хоть Умка, его родная Умка, подсказала приблизительный план действий, который они потом вместе же и отточили до идеала. Оставалось только дождаться удобного момента.***
Эта операция изначально была морально очень тяжелой. И хотя бойцы практически ежемесячно проходили осмотры у психотерапевтов на предмет устойчивости к стрессовым ситуациям, в этот раз все обстояло не лучшими образом. У Умы каким-то непонятным образом всплыли те страхи, от которых она, казалось бы, давно избавилась. По приезду в центр ее накрыла истерика, а потому сейчас она сидела в комнате отдыха Нерп, где ее успокаивала Рита. Когда слезы чуть отступили и девушка взяла себя в руки, она вспомнила про обещание данное и себе, и Бизону. - Рит, а чего боишься ты? - вопрос для Кошкиной был вполне понятен и логичен в данной ситуации, потому что человеку необходимо увериться в том, что она не одна чего-то боится, особенно служа в таком подразделении, но ответить честно она не могла. При слове "страх" в голове Багиры сразу же возникал образ Бати, лежащего в коме пару лет назад. Но разве Олеся поймет? Только надумает чего лишнего и по сути будет права, но раскрывать свою тайну Рите сейчас не хотелось. Даже не сейчас - вообще никогда. Поэтому Багира слегка замешкалась, а потом произнесла: - Ну, вас очень боюсь потерять, вы же мне как семья. Не переживу просто. Олеся кивнула и опустила голову Рите на колени. Ей, она естественно, не поверила - видела ее смущение, а потому решила обсудить это с Бизоном, у которого, собственно, была похожая задача в отношении командира. Борю чуть не вывернуло от пафоса, с которым представляли друга на всемирной антитеррористической конференции. Фраза "Легендарный контр-адмирал Булатов!" еще куда ни шло, но вот ее продолжение "Силен, умен, неуязвим! Лучший в своем роде!" - явно было лишним. Но зато появилась идейка насчет каверзного вопроса вечером в баре. Спустя еще пару часов позвонила Ума и рассказала про Багиру, тогда же Тарасов окончательно уверился в необходимости этого вопроса. Вечером они заглянули в небольшой ресторан при отеле, где разместились. Взяли по бокалу коньяка - чисто так, для проформы, чтоб расслабиться - и сели ужинать. Разговаривали о женщинах, террористах, дайвинге, но особенно много о службе, и в один момент Бизон понял, что пора сворачивать в нужное ему русло. - Бать, а Бать? - мужчина хитро прищурился и уставился на коллегу. - Ау? - А что скажешь насчет сегодняшнего представления? Ну, кем тебя на международной арене считают, а? - Боже, Бизон, только не говори, что тебе не хватило пафоса там! Ну какая разница, кем меня считают? Главное кто я есть на самом деле, - Булатов вздохнул и откинулся на спинку кресла. - Что правда, то правда. Но однако ж тебя зарубежные спецы неуязвимым считают. Правда это аль нет? - Борь, я обычный мужик, а не инопланетянин. И слабости у меня такие же, как и у тебя, и у Кота, и у Сармата с Опером, да и у всего сильного пола. Красивые девушки и хороший алкоголь. - Ну нет, Бать, это не считается, - при этих словах Иван Михайлович удивленно вскинул брови. - От всей этой шелухи ты быстро откажешься, если надо будет. Не за коньяк и не за виски Родину защищают, а за что-то более... любимое, что ли. Я вот за сестру с матерью глотку перегрызу. А у тебя есть вот что-то такое? - Ох, Бизон! Если бы у меня было "вот что-то такое", я бы в контр-адмиралах не ходил. Наша работа требует жертв, и моей жертвой стала моя неуязвимость. - Что, вот прям вообще-вообще ни одной слабости? Не поверю! Контр-адмирал еле слышно хмыкнул. Ну не раскрывать же всех карт! - На самом деле есть одна маленькая. Но тебе я о ней не скажу. А то она из маленькой превратиться в очень-очень большую, - Батя подмигнул другу и подлил в бокалы коньяк. - Давай-ка лучше выпьем. А в душе Тарасов злорадно усмехался. Все понятно с этими штабными! Шифруются, диверсанты хреновы.***
Что-то зудело в душе Булатова после того разговора с Тарасовым. Какое-то нехорошее предчувствие насчет всей этой темы неуязвимости товарища контр-адмирала. Масла в огонь подлила Уманова, которая тихонько как-то спросила у Риты, какие слабости есть у него (ну и пусть он подслушал! такое случается иногда). А Кошкина не знала. И значит начала бы интересоваться. Но врать он не хотел, ровно как и был не готов говорить начистоту. Ощущение вселенского заговора не покидало мужчину. А потом уже и не до ощущений стало - началась тяжелая операция, выделяющаяся на фоне всех других тем, что направлена была против КТЦ, вернее ее сотрудников. В разных точках города террористы похищали и захватывали близких "Нерп": дочку Опера, жену Сармата, мать Лекаря. Список ограничился только троими лишь из-за оперативной работы самого КТЦ. Дело потрепало кучу нервов, обошлось все благополучно, но липкий страх еще долго преследовал всех. Пригов выделил пару дней отгулов "залечивать душевные раны", и уже к вечеру центр опустел. По счастливой случайности тогда же в отпуск отправили лейтенанта Мурашеву, а Физик, получивший серьезное ранение на одной из последних операций, был не в боевом строю, так что эта парочка шустро махнула на север к старым товарищам. У Риты текли слезы, когда она обнимала в аэропорту своих любимых, а Кот чуть ли не чесался от желания притянуть к себе (и никуда не отпускать) Муру. Батя с Бизоном арендовали домик подальше от городской суеты и повезли туда всех бывших "Смерчей". По дороге молодежь шумно обсуждала прошедшую операцию, Бизон хохотал над ними, а Рита лишь тепло улыбалась, радуясь этой совершенно неожиданной встрече. Батя вел микроавтобус. Весь вечер не умолкали разговоры, вино лилось рекой, был съеден не один килограмм мяса, овощей, фруктов. Уже под вечер тема опять зашла про операцию. Всем интересно было, какие слабые места имеет каждый из них. Батя тихонько взвыл. - Бать, а Бать, - тихонько окликнул Ионов. "Ну началось" - с горечью подумал Булатов. - А ты чего скажешь? - Не-а, Кот, даже не пытайся. Не пройдет. Я пробовал уже, - прервал его Боря. - Правильно мыслишь, кап-два, не скажу, - усмехнулся мужчина. - Я на то и командир, что бы не иметь болезненных мест. Иначе не просуществовал бы долго и "Тайфун", и "Смерч", и не было бы сейчас "Нерп". - Ну Бать, так нечестно, - вступилась Мурашева. - Мы здесь каждый теперь знаем, что Физик, например, не мыслит своей жизни без Веры. Бизон, как оказывается, любит не только семью и поесть, но и Уму. Мы с Котом понятное дело, Рита не может без нас всех. А ты? Ты единственный, кто остался. Или есть что скрывать? - хитро прищурилась девушка. - Ну, может и есть, - просто ответил он. Все это время Кошкина молча наблюдала за шутливой перепалкой друзей, а у самой в душе бушевал пожар. Он начал разгораться еще с того момента, как этот же вопрос насчет Булатова ей задала Олеся, а она впервые не знала, что ответить. Любопытство выедало ее, но она ничем не показала этого. До этого момента. - Ну Вааань, - тихо протянула женщина, - ну скажи, тебе жалко что ли? Мы тут все с открытой душой. И в этот момент мужчина понял, что пропал. Когда она вот так протягивала его имя, когда она так просила, он не мог устоять. Ей нельзя было отказать. А значит сейчас решится вся его жизнь. Он усмехнулся. Встал со скамейки, на которой сидел, в руках был бокал. - Моя слабость... - он помолчал. А затем взглянул ей в глаза и проговорил тихо, но четко и уверенно: - Моя слабость - капитан первого ранга Маргарита Степановна Кошкина. Рита задохнулась от эмоций. Она не верила, что все это происходит сейчас именно с ней. Резко поднялась, все еще не отрывая взгляд от его взгляда. Было тихо, лишь где-то стрекотал кузнечик, да звенело в ушах. Потом она отвела взгляд и сказала, не поднимая головы: - А знаете, товарищ контр-адмирал, у меня ведь помимо группы тоже есть слабость. Такая чисто женская. Даже скорее мечта, а не слабость. Все это время он неотрывно следил за ней, ловя каждый звук, каждое слово. - Какая же? - Контр-адмирал Булатов. Легенда. Мой командир, мой друг и... - она глубоко вздохнула и вскинула голову, - любимый мужчина. Бизон хлопнул по ладони Умы. План сработал даже лучше, чем они могли себе представить.