Сохрани мою тайну в своем чемодане

      Яркий свет слепил его. Люстра в зале суда была слишком светлой. Крис пытался сконцентрироваться на ком-то одном, и вскоре его взгляд упал на главного судью — Барти Крауча. — Рассматривается дело номер пять Кристофера Шистада-младшего, — по залу прошелся шепот. Крис не дернулся, смиренно сидя на своем месте. — Подсудимый обвиняется в мятеже против Министерства магии, а также ему вменяется обвинение в выражении явной угрозы раскрытия всего магического мира. Кроме того, мистер Шистад-младший обвиняется в убийстве главного редактора «Ежедневного пророка» Помоны Скиттер.       Судьи Визенгамота недоверчиво переглядывались, словно не верили всему, что услышали только что. Шистад прекрасно понял, что их смущало. Его отец ведь был видным и уважаемым человеком в Министерстве. Никто не ожидал увидеть на скамье подсудимых его сына. — Главный судья Бартемиус Крауч, — громогласно объявил он, а затем впервые посмотрел на Шистада. — Мистер Шистад, представьте вашего адвоката. — Мистер Крауч, у меня нет… Однако Крис не договорил, ведь тяжелые двери суда раскрылись, а на пороге стоял никто иной, как Джордж Шистад — его отец. — Уважаемый суд, я готов защищать интересы Кристофера Шистада на данном заседании.       Ни разу за те секунды у Шистада-младшего не возникло желания развернуться и посмотреть отцу в глаза. Он не видел его порядка пятнадцати лет. И, честно признаться, готов был не видеть еще столько же. — Что ж, — с явным недовольством высказался Крауч. — Судебное заседание объявляю открытым, — стукнув молотком, Бартемиус опустил взгляд на бумаги. Крис был уверен, что ему светит оказаться в пустой камере в Азкабане. Весомых аргументов было предостаточно, чтобы усадить его за решетку на добрые двадцать лет. Или, как бы, не на всю жизнь. Он секундно похвалил про себя своего отца за проявленное благородство, но был уверен, что тот его от уготованной участи не спасет. — Мистер Шистад, вы обвиняетесь в мятеже против Министерства Магии, вы признаете свою вину? — Нет, я не мятежник. Я борец за справедливость, — щурившись от света, произнес он. — По нашим данным вы лишили магических способностей около сотни волшебников, — мужчина задумчиво смотрел на лист. — Эти данные соответствуют действительности? — Я не считал, — спокойно ответил Шистад, покачав головой. — Вы приглашали Помону Скиттер на похороны вашего младшего брата? — Крауч прищурился. — Нет. — Она заявилась сама? — Да, сама. — Что вам говорила мисс Скиттер? — Возражаю! Это не относится к факту убийства Помоны, мистер Крауч, — почти прошипел Джордж, вскакивая с места. — Нам необходимо узнать мотивы мистера Шистада-младшего, мистер Джордж, — парировал Бартемиус, пристально глядя на парня. — Она просила дать ей интервью и рассказать, — Крис на секунду прикрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться. — Что мой отец плохой. Я отказался. На что мисс Скиттер стала угрожать мне нелестными слухами о нем на первых страницах «Ежедневного пророка». В зале суда повисла тишина, даже ранее явно взволнованный Крауч стал более спокойным. Он обвел глазами всех находившихся в помещении. — Мистер Шистад, вы признаете, что использовали заклятие «Инкарцеро» против погибшей мисс Скиттер? — наконец спросил Барти, смотря на Криса. — Да, признаю. Признаю, что она получила по заслугам, мистер Крауч.       В зале поднялся небывалый шум, а Крис тем временем мимолетно взглянул на отца. Тот буравил сына тоскливым взглядом, сложа руки. Кристофер знал, что слишком много он совершил деяний, чтобы его просто так отпустили. Джордж Шистад стал совершенно поникшим. Крауч почти поставил точку в решении о его наказании. Скорее всего, он так и сделал. Впервые за все время, отец посмотрел сыну в глаза. — Спасибо, — лишь губами. — Судьи Визенгамота удаляются на обсуждение, — Крауч стукнул молотком. — Следующее и окончательное слушание состоится через полчаса.       Вскочив с места, Крис намеревался найти свой чемодан, который мог открыть только он. Благодаря усложненному курсу ЗОТИ чему он только не успел научиться. Не дождавшись разговора с отцом, Шистад буквально стал метаться по Министерству в поисках вещи.       За полчаса магозоолог так и не успел найти чемодан. Министерские мастерски его перепрятали. Еще бы, там хранится сила такой мощи, что хватит, чтобы разрушить половину магического Лондона. Понурив голову, он зашел обратно в зал, провожаемый десятками глаз. Усевшись напротив Крауча на стул, он вновь снизу вверх смотрел на главного судью. Ничего хорошего ему уже не светит.       Последним в зал зашел Джордж. Окинув помещение грустным взглядом, он сел так, чтоб его сын смог его видеть на протяжении всего слушания. Крису такой расклад совершенно не понравился, но сидел он спокойно, не подавая и намека на тревогу. Только сейчас Шистад заметил, что рядом с Барти стоял его чемодан, а отец подозрительно близко позволил себе к нему сесть. Небольшая худощавая женщина, сидевшая рядом с Джорджем, кидала обеспокоенные взгляды то на судей, то на самого Криса, которому уже было плевать на все. Азкабан, так Азкабан. В лучшем случае, выйдя оттуда, он останется сумасшедшим и будет жить в какой-нибудь хижине на окраине. — После тщательного обсуждения дела, — начал Крауч, важно посмотрев на всех собравшихся. Где-то в углу были слышны только чирканья пера по пергаменту — это были журналисты, которые предвкушали новые громкие заголовки. Среди них была и нынешний главный редактор «Ежедневного пророка» — Матильда Скиттер, родная сестра погибшей Помоны. Бартемиус продолжил: — Суд Визенгамота постановил заключить в Азкабан Кристофера Шистада-младшего за попытку к мятежу и убийство Помоны Скиттер на срок двадцать пять лет. — Возражаю! — тут же выкрикнул Джордж, поднявшись с места. — Данный срок не предусмотрен законом, мистер Крауч. Даже в совокупности за такие деяния мой потерпевший не должен отбывать наказание столь долгое время. Я требую смягчения приговора. — Решение окончательное, мистер Шистад, — недовольно пробурчал Барти, занеся молоток. — Ревелио! — неожиданно для всех произнес Джордж, направив палочку на сидевшую рядом нервную женщину. Заклинание выявило, что на самом деле это была Ева. — Ева, — прошептал пораженный Крис, смотря прямо на нее.       Она выпила оборотное зелье, чтобы присутствовать на слушании по его делу и быть рядом. Схватив волшебницу за волосы, Джордж направил палочку на девушку, угрожающе глядя на Крауча. — Смягчите приговор, иначе я не колеблясь убью ее, — прошипел мужчина. — Азкабаном вам меня не запугать, мистер Крауч.       Всполошившийся Барти не знал, что ему делать, он опустил руку с молотком на стол, глядя на Джорджа. Журналисты в углу лишь шокировано охнули, собственно, как и все, кто находился сейчас в зале суда. — Я знаю, что вы хотите, чтобы Крис открыл чемодан и тогда обвинения будут сняты, — проговорил уверенно Джордж, не ослабевая хватки. Крис был готов убить своего отца на месте, вот только палочку у него отобрали еще при входе в здание. Бартемиус обернулся к Крису. — Мистер Шистад, главный судья Бартемиус Крауч просит вас открыть чемодан и вернуть всем волшебникам их магические силы, дабы восстановить нарушенный вами баланс в мире. В ином случае, эта девушка отправиться в Азкабан вместе с вами, за сокрытие совершенных вами преступлений от Министерства Магии.       Вот и настал тот час мучительного выбора. Сейчас он сидел и смотрел то на отчаявшегося и ненавистного отца, который мечтал вернуть сына из тюрьмы, и на Еву, которая, будучи ненавистной ему как существо, стала самой близкой со времен смерти его матери. Шистад понял, что без нее, вероятно, просто пропадет. Встав с места, Крис медленным шагом направился к чемодану. — Верните мою палочку, мистер Крауч, — попросил требовательным голосом магозоолог, стоя напротив своего чемодана. В одну лишь секунду сейчас пойдут на смарку его труды за последние десятилетия. Он жертвовал всем, что у него осталось. — Возвратите мистеру Шистаду его палочку, — произнес Барти куда-то за спину.       Появившийся из ниоткуда эльф, тут же протянул палочку волшебнику, а тот, приняв ее, принялся колдовать. Никто из судей не знал подобный темных заклинаний, которыми мастерски владел Шистад, отчего всем вновь стало не по себе. Замки чемодана щелкнули, а Крис замер, поднимая взгляд на отца, держащего испуганную Еву. — Открывай, сынок, — прошептал он, а глаза его блеснули от слез.       Сев на корточки, Крис открыл крышку чемодана, и оттуда стали в разные стороны разлетаться разноцветные сферы. Он вернул всем их способности. Вся его многолетняя работа разбилась как старая дорогая тарелка о плитку.       Все судьи, встав, вдруг зааплодировали ему, журналисты принялись фотографировать Криса, сидевшего перед открытым чемоданом на коленях опустив голову. Кинув палочку, он не хотел подниматься с пола. Однако его вверх потянули хрупкие бледные руки. Магозоолог все же встал, возвышаясь над Евой, которая улыбалась со слезами на розовых щеках. — Ты свободен, — прошептала она и тут же его обняла, заключая в самые теплые объятия. Шистад обнял Мун в ответ, закрывая глаза, утыкаясь носом в шею и вдыхая приятный аромат ее духов.

Одну тайну ему сохранить все же удалось: его любовь к Еве Мун, лучшей волшебнице своего времени.