Ужин

      Исак стоял на кухне и нарезал яблоко, слегка покачивая бёдрами под мелодию какой-то весёлой песенки, игравшей у него в наушниках. Парень решил приятно порадовать любимого праздничным ужином при свечах, предварительно отправив всех жильцов квартиры на вечеринку к Крису.              Настроение у Вальтерсена было приподнятым, несмотря на то, что во время готовки он успел несколько раз порезаться. Задорный мотив песни подбадривал его, Исак еле слышно подпевал, прикрыв глаза. Конечно, в наушниках он не услышал скрип открывающейся двери и тем более тихих шагов Эвена. Найшейм остановился у входа на кухню, не сдержав улыбку умиления.        Прислонившись к дверному косяку, он склонил голову в сторону, заворожённо любуясь, как его мальчик усердно готовит ему сюрприз. Эвену была приятна забота Исака, мысли об этом пробуждали в нём тёплые чувства. Казалось, он вот-вот сойдёт с ума из-за такого трогательного поведения своего парня.              Эвен постоял так ещё немного, не дождавшись, что Исак заметит его присутствие, сам бесшумно на цыпочках подошёл к нему сзади и положил ладони на талию со словами:              —Мой малыш решил приготовить нам ужин? — голос Эвена был очень спокойным и вкрадчивым.              Исак вздрогнул от неожиданности, но он почти сразу узнал Эвена. Один наушник выпал из уха, и чтобы лучше слышать такой любимый голос, Исак выдернул и второй.              — Да, я хотел порадовать тебя сегодня… Не всё же тебе готовить, — сказал он, запрокинув голову на плечо Эвена.              Взгляд Эвена застыл на прекрасной шее парня, из-за изгиба было отчётливо видно выпуклую венку. Найшейм впился в неё губами страстно, но нежно. Только он мог так совмещать страсть и нежность, получая что-то совершенно новое. Его руки легли на плечи Исака и плавно спускались ниже, остановившись на запястьях, Эвен взял правую кисть парня в свою ладонь.              — Давай я помогу дорезать тебе эти яблоки. Чем быстрее мы закончим с ужином, тем быстрее приступим к его продолжению, — прошептал он, пару раз коснувшись кончиком языка мочки уха.              Вальтерсен обмяк от тёплых. Он прикусил губу в предвкушении сегодняшней ночи, как же он любил оставаться наедине с любимым.       — Эвен, ты слишком настойчив, — сказал Исак, пытаясь остановить пыл парня; как бы ему этого не хотелось, но всё-таки в его планах было сначала поужинать, поговорить о жизни, возможно посмотреть какой-нибудь фильм, а вот потом он бы отдался Эвену полностью.              — Какой же ты недотрога, малыш. Я хочу тебя прямо сейчас, — пальцами Найшейм водил по тонким губам Вальтерсена.              — Но ужин… романтика, свечи. Я так хотел поговорить с тобой по поводу…              — Пофиг! Давай после, — настаивал Эвен.              Сейчас Эвен очень обидел Исака своими словами, ведь он даже не захотел выслушать его. В голове у Найшейма не было ничего, кроме секса, похоти и возбуждения. Исак отстранился от него, уворачиваясь от очередных поцелуев. Он оттолкнул от себя парня, взял со стола телефон с наушниками и быстро ушёл к себе в комнату, обиженно опустив глаза в пол.              Обидишься на весь мир, Исак сидел на кровати, поджав колени к груди, парень включил музыку в наушниках, не желая ничего и никого слышать. Его глаза слезились, при этом ничего не выражали. Когда в комнату зашёл Эвен в одних боксерах, он тоже никак не отреагировал, лишь незаметно изогнул бровь. Найшейм же сел на противоположный конец кровати и на коленях, словно кошка, подполз к Исаку.              Эвен выдернул один наушник, якобы случайно задев ногтями скулу. Трепетно и с чувством поцеловал Исака, достал второй наушник, опять прикасаясь к скуле, и откинул наушники куда-то в сторону, вместе с телефоном.              — Прости меня. Мы обязательно с тобой поговорим. Я обещаю. Но умоляю, давай потом, сейчас я так сильно хочу тебя, мой малыш, — в губы шептал Эвен, сбивчиво дыша.              Последние два слова заставили Исака улыбнуться, забыв про свою обиду, он не выдержал и сам поцеловал любимого. Их губы едва касались друг друга, — совсем невесомо, изредка тёрлись кончиками носов, что делало этот поцелуй особо интимным и любовным. Никакой безумной страсти, засосов и прочего, они и без этого могли показать свою любовь.              Они прекратили поцелуй, чтобы Исак смог спокойно раздеться. Эвен помог парню справиться с джинсами, стянув их, поцеловал Вальтерсена в низ живота и проскользил языком до самой груди, по телу Исака прошла дрожь. Найшейм задержался на бусинке розового соска, обхватив его горячими губами, и внутри парня воспылало жаркое пламя. В ответ на действия любимого Исак издал грудной глухой стон. Эвен был готов всё отдать, лишь бы слышать эти стоны вечно, его рука легла между ног Исака, и с силой сжала возбуждённую плоть сквозь тонкую ткань плавок. Ещё один стон сорвался с губ Вальтерсена, на этот раз более громкий и протяжный, парень закусил губу, стесняясь своих возгласов удовольствия.              — Что же ты затих, малыш? Давай же, стони! Стони! Я хочу слышать тебя, — ладонь его уже проскользнула под резинку трусов и осторожно начала надрачивать член любимого. Краснея от смущения, вызванного словами и действиями Эвена, Исак стонал всё звонче. — Громче! Громче!              — Эвен, хватит! Войди в меня, прошу, — взмолился Исак, стягивая боксеры с Найшейма.              Эвен заглянул в глаза парня, и поймал его губы своими, решив, что сейчас самый подходящий момент для поцелуя. Костяшками пальцев юноша провёл по гладкой, нежной щеке Эвена. Их глаза горели желанием.              Пока он не отрывал глаз от парня, очарованно выводя пальцем узоры на лице того, проталкивая указательный палец в разгоряченный рот Найшейма, Эвен успел освободиться от боксеров. Он взял любовника за руку, образовав крепкий замочек, несильно прикусил палец Исака, раздвинул ноги и наконец резко вошёл в податливое тело. Исак вскрикнул от внезапной волны удовольствия, нахлынувшей на него. У Эвена, как обычно, помутнел рассудок: стало невыносимо хорошо и жарко, секс с Исаком был для него чем-то особенным, — неземным.              Эвен с восторгом смотрел на своего мальчика, даже в такой развратной позе, с лицом искажённым от удовольствия, он казался таким чистым, наивным ангелочком.              За окнами шёл дождь, барабаня по крыше и асфальту, и если бы не он, их стоны были бы слышны всем прохожим.              Эвен двигался то быстрее, то медленнее, а иногда вовсе останавливался, чтобы подразнить Вальтерсена. В моменты остановок он обычно ласкал губами и языком соски парня, или же просто запечатлелся с ним в долгом поцелуе. Исак не очень любил, когда Эвен останавливается, но это было очень важно для него, в этих ласках, поцелуях, передавалась вся любовь. Именно эти невинные прикосновения рассказывали обо всех чувствах, поэтому Исак не просил Эвена не останавливаться, он просто наслаждался любовью. А когда тот продолжал двигаться, ощущение становились острее и ярче для обоих.              — Я люблю тебя, — сквозь стон сказал Исак.              Эвен улыбнулся и весело подвигал бровями, наклонился и присосался губами к особо мягкой и нежной коже ключицы. Давно Найшейм мечтал оставить свой яркий след на теле Исака, такой, чтобы все знали, что он его и только его.              Эвен перестал останавливаться, — напротив, только ускорялся. Кровать под ними тряслась и шаталась, будто началось землетрясение. Одеяла и простыни сползли, теперь парням приходилось сжимать в руках жёсткий матрац. Найшейм зарылся пальцами в шелковистые кудри любовника, оттягивая их назад.              Ощущая приближение оргазма, Исак отвёл глаза, парень всегда стеснялся смотреть на Эвена на пике удовольствия, но Эвен понял это, и за подбородок повернул к себе мордашку Исси.              — Не отводи взгляд, малыш. Я хочу видеть, как ты кончаешь. Даже представить не могу, как ты прекрасен в этот момент, любимый! — Найшейм стал сильнее и жёстче вбиваться в горячее и узкое тело, ускоряя развязку.              Исак кончил, излив тёплое семя себе на живот, задев Эвена. Он не застонал, не закричал, лишь молча открыл рот, прогнулся в спине. Его словно ударило током, он сморщил лицо, сведя брови вместе и тут же расслабился, обратно падая на постель. Последние два толчка и уже на Эвена бурей ощущений обрушился оргазм, он лёг рядом с Исаком, прижал его к своей груди и стал аккуратно поглаживать его по спине, шее, плечам.              — У тебя самый красивый оргазм из всех, что видел, — переведя дыхание, сказал Эвен.              — У тебя тоже, в принципе, ничего, — рассмеялся Исак.              Эвен с наигранным возмущением поставил парню щелбан и тоже рассмеялся.              — Кстати, о чём ты хотел поговорить? Я обещал продолжить наш разговор, думаю сейчас самое время, — напомнил Найшейм.              — Я хотел сказать, что нужно что-то поменять в наших отношениях.              — Намекаешь на то, что хочешь быть сверху? — Эвен приподнял бровь и усмехнулся.              — Это, конечно, тоже, но, вообще, я о другом говорил! Ты думаешь о чём-то кроме секса, Найшейм?!              — Конечно, думаю! — поцеловал Исака в шею и лукаво улыбнулся.              — Ты невыносим! — схватился за голову, но уже через пару секунд горячо целовался с Эвеном.