Размер:
6 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Награды от читателей:
57 Нравится 4 Отзывы 10 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
– Мелькор, может ты все-таки объяснишь, почему нам надо было идти сюда именно ночью? – раздраженно спросила Йаванна. – Потому что мне надоело ходить везде в перчатках и медицинской маске, – не менее раздраженно отозвался Мелькор. – А обитатели этого мира слишком впечатлительны и норовят сразу вызвать мне «скорую». – Тише ты, Ниэнна услышит – не успокоим! – прошипел ему на ухо неслышно подошедший Намо. Мелькор прикусил язык – вызывать жалость у Скорбящей Валиэ и впрямь было чревато. – Если мы найдем то, что я хочу вам показать – вы надолго забудете про сон, – самоуверенно пообещал старший из Айнур. – Надеюсь, это была не угроза, – пробормотала Вана. Ей, как и Йаванне, не очень нравилось гулять ночью: слишком тихо, не слышно привычного пения птиц, да и краски меркнут – обилие ярких цветов сменяется многочисленными темными оттенками, практически сливающимися друг с другом. Большинству Валар было непривычно бодрствовать в темное время суток. Разве что Ниэнна и Намо в силу своего затворнического образа жизни не делали различий между ночью и днем, да еще Эстэ, дни которой по Замыслу проходили во сне, чувствовала себя вполне комфортно. Единственной же кроме Мелькора, кто по-настоящему наслаждался ночью, была Варда. В Валиноре ей не так часто выпадала возможность полюбоваться своими творениями «снизу», с обычного человеческого ракурса, и сейчас Возжигательница Звезд с почти детским восторгом созерцала ночное небо. Пожалуй, это было единственной причиной, по которой Манвэ до сих пор не выказал недовольства относительно затеи Мелькора. – Долго еще? – хмуро спросил Улмо. Если остальные чувствовали себя неуютно ночью, то он вообще чувствовал себя неуютно на суше, из-за чего дома часами занимал ванную. – Почти пришли, – бодро отозвался идущий впереди Мелькор. И правда, впереди показалось невысокое здание, на котором крупными буквами, кое-как читаемыми в слабом свете ближайшего фонаря, было написано: «Библиотека». Аулэ шагнул было к двери, чтобы открыть ее Силой – ему по-прежнему подчинялись металлы. Но Мелькор жестом остановил его. Старший из Айнур чуть хромающей походкой поднялся по ступеням и торжественно извлек из кармана ключ. – Зачем было так усложнять? – закатил глаза Манвэ. – Во-первых, без усложнений мне скучно, – отозвался Мелькор, вставляя ключ в замочную скважину, – во-вторых, конспирация – наше все. Если в этом мире поймут, что мы – это мы, это повлечет за собой самые непредсказуемые последствия вплоть до необратимого изменения обеих вселенных до нежизнеспособного состояния. Так что просто признай, что я молодец, – с самодовольной улыбкой закончил Мелькор. – Ладно, допустим, ты молодец, – согласился Манвэ, с трудом вникая в суть сказанного братом. – Но с чего ты взял, что наше обнаружение несет такую опасность – учитывая, что здесь о нас ничего не знают? Намо, ты видел что-то подобное? – обратился он к Владыке Судеб. Тот молча покачал головой. – Сейчас мы войдем, я найду нужную книгу, и вы все поймете, – терпеливо пообещал Мелькор. Охранник спал на посту, свесив голову на грудь – Ирмо тоже не судьба была сегодня использовать Силу. На деревянном столе стояла большая кружка с изображением котика, наполовину заполненная давно остывшим кофе. Мелькор шепотом пояснил, что у охранников в этом мире со временем вырабатывается иммунитет на любые тонизирующие напитки. – Откуда?.. – начала было Варда. Но Мелькор лишь повторил: – Вы все поймете, когда увидите. Они вошли в большой зал, плотно заставленный стеллажами. Это тоже было Валар в новинку – библиотеки Амана имели куда более величественный вид. Им пришлось напомнить себе, что важна не форма, а содержание. Мелькор повернулся к Варде. – Посвети мне, – нехотя, будто через силу попросил он. Зал озарился мягким, прохладным светом – словно маленькая копия звездного неба развернулась под потолком. Мелькор принялся за поиски, перебирая все книги подряд – он не знал, к какому жанру принадлежит эта история, не знал даже названия, но почему-то был уверен, что непременно узнает ее, как только увидит. – Что ты вообще ищешь? – полюбопытствовала Варда, с интересом наблюдая за Мелькором. – Точно не знаю… – взволнованно отозвался он. Голубоватый свет озарял напряженное лицо Отступника, резко вычерчивая оставленные Торондором шрамы и темные дорожки крови. – Но в названии точно должно быть какое-то знакомое, особенное слово… – Ты притащил нас сюда ночью и даже не знаешь, что именно собираешься нам показать? – уточнила Йаванна, начиная закипать. Мелькор вздохнул, поняв, что от объяснений ему не отвертеться. – Когда я был в Пустоте – я часто слышал отголоски происходящего в соседних мирах, – пояснил старший из Айнур, продолжая перебирать обожженными пальцами корешки книг. – А этот человек… Он говорил о том, чего никак не могло быть в любом другом мире кроме нашего – о Сильмарилях, о наших войнах; он даже называл наши имена! У каждой вселенной своя история, они не повторяются – могут быть похожи, но никогда не повторяются. Я был в Пустоте, – глухо повторил Мелькор, предваряя еще не заданный вопрос. – Я видел, как умирают и рождаются миры. Нет, не глазами, конечно, видел – но это было ярче, чем просто видеть глазами! Я не смогу описать. Вам придется поверить. На некоторое время в библиотеке воцарилось молчание. Даже Ниэнна перестала всхлипывать (обычно она делала это практически постоянно – по привычке). Они все пытались представить – и не могли. Мелькор чувствовал на себе взгляды братьев и сестер, впервые за много тысячелетий лишенные неприязни и скепсиса. Почти физически ощущал, как в разуме каждого из них рождаются тысячи новых вопросов – слишком сложных и всеобъемлющих, чтобы даже просто сформулировать их, не говоря уже о том, чтобы ответить. И понимал, что даже если он найдет книгу – она не даст и сотой доли ответов. Но упорно продолжал искать. – Займитесь чем-нибудь, – попросил он, чувствуя, что вот-вот задымится под выжидающими взглядами младших. – Не стойте над душой. Айнур, как ни странно, послушались – разбрелись по библиотеке, заглядывая в книги иного, неведомого и непонятного им мира. Большей частью потому, что практически непостижимые материи, о которых попытался рассказать Мелькор, не укладывались, попросту не умещались в голове, спутывая нити мыслей и будто расплавляя сознание, силящееся осознать неосознаваемое. Это состояние невозможно было выносить долго. «Могучи Айнур, а Мелькор – могущественнейший из них…» – так рек Илуватар. И это было правдой. – Странно, – проговорил Ирмо, открывая очередную книгу. – В какую ни загляну, кажется, что я это уже где-то видел… – Это очевидно, – невозмутимо отозвался Мелькор. – Ты – Владыка Грез, а книги в этом мире суть их материальное воплощение. Я тоже могу отгадать почти все, что в них происходит, – пояснил он, вновь почувствовав на себе четырнадцать удивленных взглядов. – Ты-то тут при чем? – прищурилась Варда. – Я – владыка всего, – без ложной скромности улыбнулся Мелькор. – Всего понемногу – ты всегда забываешь это уточнить, – не преминул напомнить Манвэ. – Это уже детали, – беспечно отозвался Мелькор, к которому вернулось прежнее веселое настроение. А в следующее мгновение сильнейший из Айнур наконец увидел на корешке одной из книг то самое особенное слово, которое не могли просто так узнать в этом мире. – Читай! – торжествующе произнес Мелькор, вручая книгу младшему брату. «Был Эру, Единый, кого в Арде называют Илуватар…» – Невозможно, – прошептала Вайрэ, когда прозвучала последняя фраза и Манвэ закрыл книгу. Ей, знавшей историю мира лучше всех прочих – ведь каждое из описанных событий она выткала на гобелене! – было оттого труднее и поверить, что кто-то мог узнать и изложить все произошедшее в таких подробностях. – Откуда? – Не знаю, – отозвался Мелькор, стараясь уследить за реакцией всех четырнадцати братьев и сестер. Старший из Айнур был почти уверен, что к концу чтения о конспирации помнил только он. Впрочем, Отступник и сам был шокирован, когда впервые узнал об этом – но у него тогда было много времени, чтобы прийти в себя и проанализировать информацию. – Эту книгу нельзя назвать достоверной, – педантично заметил Намо. – Разумеется, – кивнул Мелькор. Ему и самому очень не нравилось, как переданы некоторые эпизоды. Например, слова о том, что Мелькор издавал крик боли от каждой нанесенной Финголфином раны – серьезно, кому может прийти в голову, что у сильнейшего из Айнур настолько слабая воля? И уж тем более смешно смотрелось утверждение о том, что он, Мелькор, испугался эльфийского короля – пусть трижды доблестного, но всего лишь эльфа! Таких неточностей можно было найти еще много. – Меня показали каким-то безмозглым, – нахмурился Тулкас. – «Как от советчика помощи от него немного», – передразнил Асталдо. – Очевидно, что характер каждого из нас в этой книге утрирован, – примирительно произнес Ирмо, и Мелькор порадовался, что все же не только у него одного голова осталась холодной. – Но, определенно, мы все здесь вполне узнаваемы. С этим никто не стал спорить – образы Валар у того, кого в этом мире, как знал Мелькор, именовали Профессором, и впрямь получились яркими. – Ты что-то говорил об опасности, – напомнил Манвэ, глядя на старшего брата. – Миры не должны проникать друг в друга, – пояснил Мелькор. – Это нарушает равновесие. Жители одного мира не должны знать ничего о другом. Не знаю, почему мы стали исключением. Наверное по той же причине, что и человек, написавший эту книгу. – Но как он мог узнать? – Возможно, он, так же как и Мелькор, имел возможность наблюдать за другими мирами, – предположила Варда. – Исключено, – покачал головой сильнейший из Айнур. – Я пребывал в Пустоте еще до его рождения – и оставался там сотни лет после его смерти. Там не было никого кроме меня и фэар, уходящих на Пути Людей. – Этот человек тоже неизбежно проходил Путем Людей, – заметил Манвэ. – Теоретически, он мог запомнить… – кажется, Владыка Ветров и сам не слишком верил в собственное предположение. – Мог, – устало согласился Мелькор. – Но не это важно. Важно, что миры схлопнутся в единую всепоглощающую воронку, если кто-то попытается намеренно нарушить их границы. Я видел это. Не знаю, зачем отец отправил нас сюда – быть может, для равновесия, или же в назидание. Но никто не должен знать, что мы не отсюда. – Так вот зачем ты нас сюда привел… – понимающе кивнула Йаванна. Она больше не злилась – Дарительнице Плодов было дорого все живое, неважно, в собственном мире или в любом другом. – Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – криво усмехнулся Мелькор. – Тем более что без доказательств вы бы мне не поверили. – Мелькор… – прохладные пальцы коснулись его руки. – Покажи… Эти слова принадлежали той, от кого он меньше всего ожидал их услышать. Ниэнна сжала его ладонь, видимо, забыв про ожоги. Мелькор не изменился в лице и не отдернул руку, привычно проигнорировав боль, давно ставшую его частью. Поведение сестры его удивило – неужели не вспомнит и не заплачет? Но в глазах Скорбящей Валиэ не было сейчас ничего, кроме жажды познания. – Не знаю, стоит ли, – хмуро отозвался Мелькор. – Ты сам сказал – лучше увидеть, – напомнила Ниэнна, по-прежнему сжимая его руку – так и не вспомнив про ожоги. Чудеса, да и только! – Мы все хотим увидеть, – решительно добавила Варда. Мелькор обвел братьев и сестер испытующим взглядом. Он, конечно, мог показать… Главное, чтобы они не шли на это испытание из стадного чувства, которое, как считал Мелькор, двигало всеми (кроме него) во время Айнулиндалэ – и являлось, по его мнению, причиной большей части бед, постигших Арду. Не стоило Варде говорить за всех… Но Айнур были настроены решительно, и старший из них понял, что отступать ему некуда. – Да будет так, – вздохнул он. И распахнул мысли. Они увидели всё. Как рождаются и умирают миры. Как образуют смертоносные воронки проникшие друг в друга вселенные. Увидели одновременно тысячи судеб, разворачивающихся в сотнях разных миров. Увидели Свет и Тьму. Гармонию их равновесия и дисбаланс, возникающий в случае преобладания одной из этих сил. Увидели, как застывают миры, напрочь лишенные Тьмы. Увидели, как поглощают сами себя миры, в которых не осталось Света. Они видели всё – но чувствовали, что даже сейчас их взор не охватывает абсолютно всего. И наконец пришло осознание, что охватить всё – невозможно. – Довольно! – Мелькор оборвал видение. Айнур застыли, потрясенные. Он не стал их трогать – пусть осознают. Время еще есть… Раннее летнее солнце уже показалось из-за горизонта, и свет его проникал теперь в высокие окна библиотеки. Айнур молчали. Смотрела на восход непривычно притихшая Вана. Оромэ стоял рядом с женой, вцепившись руками в подоконник с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Ирмо и Эстэ стояли обнявшись, словно поддерживая друг друга. Намо и Вайрэ, отступившие в тень, молча держась за руки – для них и такое публичное проявление чувств было редкостью. Манвэ и Варда в тысячный раз пробегали глазами уже выученные наизусть строки, пытаясь понять, как это сюда попало, – надеясь таким образом найти ключ к возвращению. Йаванна пролистывала какие-то книги – явно не в силах сейчас вникать в их содержание, делая это лишь для того, чтобы просто что-то делать. Нервно расхаживал из угла в угол Аулэ. Нэсса сидела за столом, обхватив голову руками – ей, не мыслящей жизни без движения, сейчас, кажется, не доставало сил даже пошевелиться. Тулкас, замерший на полу у ног жены, немигающим взглядом уставился куда-то в пустоту, будто пытался узреть те миры, о которых говорил Мелькор. Улмо незаметно для себя проглатывал уже десятый стакан воды, сжимая графин чуть заметно подрагивающими руками. Ниэнне казалось, что она больше никогда не сможет заплакать – настолько велико было потрясение и восхищение истинной бесконечностью мироздания. И несмотря на то, что это нарушало Замысел, в котором ей была отведена роль Скорбящей, Ниэнне вовсе не казалось, что это плохо. Мелькор неподвижно стоял в центре зала. Яркое утреннее солнце высвечивало каждую трещину в корке ожогов, каждый рубец, оставшийся от Воротэмнар. Сейчас даже на черной одежде было легко разглядеть кровавые пятна, напоминающие о незаживающих ранах. И кровь, стекающая по его лицу, казалась неестественно яркой. На него никто не смотрел, и Мелькор был рад этому. На него никто не смотрел, но любой, кто взглянул бы на него сейчас, сказал бы, что он прекрасен. Как клинок, закаленный там, где иные ломаются. Наконец старший из Айнур нехотя достал из рюкзака маску и перчатки и непривычно мягко произнес: – Пойдемте домой.
Отношение автора к критике
Не приветствую критику, не стоит писать о недостатках моей работы.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.