В свете луны

       Костер тихо потрескивал в ночи смешиваясь со звуком цикад, ночной воздух приятно холодил после знойного и напряженного дня. Друзья расположились вокруг пламени и в полной тишине поедали принесенную Кагоме странную, но очень вкусную еду. Мироку посмотрел на нетронутую порцию Кагоме-сама и тяжело вздохнул, но ничего не сказал ибо он может потом поучить от Санго всмысле это может лишь еще больше растроить ее.        Девушка завороженно смотрела как играют язычки пламени, как горят свежесрубленные дрова, она не чувствовала уже той острой боли что прознает сердце, не испытывпла ни злости, ни ревности ни даже сожаления со стороны казалось, что Хиругаши до невозможности подавлена, но это не так. Она просто.... думала о себе, об Инуяши и Кикио. Никто не кричал не вопил ни требовал, у неё выдалась минутка подумать, как-то найти выход их этого положения в которое она себя же и поставила. Конечно, ей больно, у неё ноет сердце, так что хочется его вырвать, но это временно это пройдет. В конце концов не старуха еще вся жизнь впереди. Ей не соперничать за сердце Инуяши, потому что он всегда будет любить только Кикио. Правда Кагоме не отрицает тот факт, что нравится Инуяше и если бы Кикио не воскресили у неё бы был шанс. Вот только это пресловутое «если бы» не решит её проблему, а только вызовет горечь.        Все же тогда у колодца не нужно было говорить ничего лишнего, он не должен был узнать о ее чувствах. А так Инуяша знает, но ему все равно если говорить откровенно. Конечно, он спасает ее, выручает и поддерживает правда по своему и весьма своеобразно и ей приятна его ревность. Но это не мешает полудемону лишний раз водить носом, бегать одному, чтобы уловить намек на запах Кикио. Девушка не слепа, она видит, что Инуяша бывает порой хочестся махнуть на все рукой и помчаться искать Кикио, но эти порывы она быстро пресекает волшебным словом «Сидеть!» Инуша фыркает, злится, обзывает бестолочью, но уже не бежит, а садиться рядом с ней. Кагоме улыбается, дает его любимый рамен и все недоволтства проходит, он просто придвегается еще ближе, а Кагоме улыбается и понимает, что не может задерживать его постоянно.        В этот раз он убежал ночью как только заметил кружащий одинокий хвост ловца душ. Кагоме ничего не сказала и впредь говорить больше не будет. Чтож надо признать Кикио действительно выиграла, хотя это с самого начало была игра в одни ворота еще с того момента как услышала имя Кикио. Девушка сжала плотнее коробку с лапшой, потому что она не понимала лишь одного почему не смотря на то что Кикио владела изначально сердцем Инуяши постоянно проверяла её на «чистое сердце», почему она мучала её, зачем пыталась вызвать в ней ненависть. Ревность это первое, что пришло на ум, но это глупо ведь Инуяша всегда любил и любит только Кикио даже после её смерти. Девушке даже в какой-то степени стало не по себе она бориться с мертвой женщиной за сердце полудемона, звучит как самая настоящая страшилка. Губы растянулись сами по себе в горькой усмешке, да если посмотреть то все происходящее кажется неплохим сюжет для человека вышедшим из психбольницы. Занятно, а есть вообще смысл пытаться добиться взаимной, где ею даже и в помине не пахнет? Конечно, нет. Поэтому пускай идет за Кикио, пускай. Что-то мокрое скатилось по щеке, ком встал посреди горла, больно, но это пройдет. Кагоме тихо и как-то даже злорадно про себя хмыкнула. Кикио выиграла.        — Это не полупес, а полукозёл какой-то, баран, придурок, да я его сожгу как он мог бросить нашу Кагоме!  — не выдержал столь гнетущей для него тишины Шиппо, разозлившийсь так, что из его ушей выходило синее пламя.        Обычно когда друзья затрагивали эту тему она очень сильно злилась, но не в этот раз. Юная Жрица перевела взгляд на пышущего от гнева маленького кицунэ потом взглянула на Мироку и Санго взгляд у них был одинаков сочувсвенно переживающий. Кагоме видела они хотели помочь, но не знали как правильно. Девушка улыбнулась чуть шире, у нее такие замечательные друзья.        — Меня это не касается, — ее голос прозвучал настолько холодно, что друзья вздрогнули. Взгляд стал жестче, а спина выпрямилась так словно туда встемяшели кол. В груди заболело так нестерпимо и резко, что она чуть не согнулась, но девушка выдержала этот приступ и после в груди просто заныло, а боль стала притупленой. Да, отпускать действительно непросто и сразу это не получиться, но сейчас это жизненно необходимо и чем раньше она это сделает тем лучше. Для них всех.        — Я понимаю, что поддержка Кикио в борьбе с Нараку неоценима. Я понимаю, чтобы достигнуть такой духовной силы мне нужно тренироваться годами, но у нас этого нет времени. Я никогда… — девушка проглотила ком, ей хотелось закончить, чтобы друзья убедились в том не смотря на то что она не может так же помогать с очиещением как Кикио, но она не собирается сдаваться, а ещё выразить благодарность за их частично (Шиппо) молчаливую поддержку, — не стану Кикио, я Кагоме и все равно буду сражаться с вами. Я постараюсь. Спасибо вам, ребята.        — Кагоме-чан, — неверяще прошептала Санго и на ее глазах выступили слезы, девушка быстро обняла подругу, а Шиппо уже ревел в три ручья на ее коленях.        — Мы верим вам, Кагоме-сама, — произнес Мироку и девушка облокотилась на теплый бок Кирары, которая довольно заурчала. Стало легче, как же ей повезло встретить таких людей. Девушка так и уснула на боку Кирары и в объятьях Санго и Шиппо. Мироку улыбнулся и накрыл своих друзей теплым пледом, при этом не забывая рассматривать Санго так близко, как тени ресниц падают на ее лицо, а ветер играется с ее волосами и он будет защищать ее всегда. Ведь нет никого прикрасней Санго. Что-то зашуршала в кустах и монах поспешил сесть около дерева на свой пост.        Инуяша сидел в своем укрытие на верхушке дерева и внимательно прислушивался к дыханию своих друзей. Они спали.        — Кагоме, — тихо прошептал полудемон, полукровка сжал Тессайгу, бессильно скалил зубы только бы никто не услышал его хрипов. Рана полученная того выродка, что их преследовал еще со вчерашнего дня до сих пор не затянулась. Но главное что, он не добрался до Кагоме. Он никому не позволит ее тронуть. Никому и Кикио в том числе.  — Значит все было ложью, да Инуяша?  — глаза Кикио были полны боли и печали, тогда бы полупёс её обнял бы, тогда, но не сейчас и никогда больше. Перед глазами встали живые радостные глаза Кагоме и ее поблекший взгляд в которых застыла настоящая мука после последних встреч с Кикио.        — Делай, что считаешь нужным, но не смей трогать Кагоме, оставь ее в покое, Кикио        Жрица не скрывала своей боли.        — Значит, ты все же выбрал ее, забыв о нашем обещании.        — Кикио, — полупес смягчил голос, — я все помню, но не вмешивай сюда Кагоме, она здесь не причем. Прошу, оставь ее. Я виноват в твоей смерти и меня есть за что ненавидеть, так мсти мне, мучай меня Но не Кагоме, не делай ей больно        — И все же не забывай Кикио, что наш общий враг, это Нараку, — это имя он выдал с ледяной ненавистью, Кикио удовлетворенно улыбнулась, хотя он видел горечь в ее глазах.        — Ты меня почти убедил Инуяша, я возьму твою жизнь и жизнь Нараку, двое мужчин, что погубили меня.        Кикио подошла чуть ближе и тихо прошептала.        — В этот раз я отпущу тебя, …Инуяша. Твоя, жизнь моя.        Полудемон не шелохнулся и ничего не ответил.        — Ты все же надеешься быть с той девочкой, — Кикио ласково коснулась его серебоволосой пряди, — жаль тебя огорчать, но она тебя не… — Инуяша прикрыл ей рот и наклонился к ее уху.        — Не волнуйся, Кикио, это уже не твоя забота, — обманчиво ласково прошептал полудемон, — я повторять, не буду, Кикио. Это я тебя отпускаю.        Жрица плавно, но быстро отошла от него, полудемон не видел ее взгляда, ловцы, светящимся роем подхватили ее и прежде чем исчезнуть, Кикио сказала:        — Ты никогда меня не забудешь, Инуяша. И она рассеялась.        Инуяша молча покинул это место.        Ночь скрывает слабости, а звезды хранят секреты и ночь легко скрыла одинокую слезу полудемона блекло блеснувшей в свете полной луны. Кагоме