В охотничьем домике

- Спите, дор, спите... - Микаэль в сотый раз подоткнул одеяло и снова пожелал соберанито доброй ночи, и наконец-то... Проклятье! Не ушел! Бедный Росио не знал, чем еще может угодить навязчивому слуге - так хорошо притворяться спящим ему не доводилось ни разу в жизни! Однако Микаэль Суавес не хотел покидать домик и все тут! Ходил туда-сюда, скрипя половицами, ворчал что-то, шевелил угли в изразцовой печурке ... Пару раз слуга останавливался рядом с постелью, и в жарко-натопленной комнатушке воцарилась такая тишина, что был слышен треск уличного костра и смех охотников. Росио держался из последних сил. Веки его были плотно сомкнуты, но Суавес все равно стоял перед глазами - как живой. Глаза недоверчиво сощурены, руки скрещены на груди, и сиреневый балдахин оттеняет скуластое скверно выбритое лицо мертвенной бледностью... Фу, ужас какой... Росио всегда немного боялся Микаэля - "преданного пса герцогов Алва". У старого отставного матроса, неизвестно когда и зачем приближенного к особе соберано, было немало власти в руках и много загадок за душой. А еще кортик в левом сапоге и чутье на всякого рода обман... Эх... Наконец Суавес убедился, что дор очень хорошо притворяется спящим, затушил свечу и убрался прочь. Заскрипело крылечко, влажно фыркнули кони, приветствуя знакомого человека, и всё стихло. Слава абвениям! - Хуан? - тихо позвал Росио. - Хуан? - Тут! - куча сваленных в углу одеял - без них матушка не могла отправить "ребенка" на двухдневную охоту, что вы! - зашевелилась, и Хуан Суавес выполз оттуда собственной взлохмаченой персоной. - Чуть не задохся, - хрипло пожаловался он, и Росио похлопал по простыне, приглашая друга сесть рядом. Хуан без церемоний забрался на кровать с ногами, сел по-морисски, и опасливо покосился на дверь. - Ушел? Точно? - Ну ты трус, - насмешливо протянул Росио и скорчил рожу. - А вы соберано не боитесь, можно подумать, да? - передразнил Хуан. Рокэ не обиделся. Сын Микаэля Суавеса давно стал для него особенным человеком. Хуан на правах одногодки часто прислуживал соберанито Алва на тренировках, на охоте, и делал это блестяще; а ещё с ним было интересно просто сидеть, как сейчас, и болтать обо всем; и вместе рыбачить у Малой Пристани - тоже здорово. Но главное - Росио мог поручиться, что Хуан Суавес не предаст его никогда и ни за что. Оставаться на всю ночь в охотничьем домике двум приятелям еще не удавалось и они воспользовались случаем на полную катушку: всю ночь говорили, смеялись и перебивали друг друга. Было очень весело, и разговор стих лишь под самое утро - по чистой случайности. Поленья в печи прогорели - за железной дверцей алели угли, и Хуан решил их поправить, а сонный Росио возьми и потеряй нить разговора. Хуан тоже не смог вспомнить, над чем они ухохатывались минуту назад, и так бы и пришлось идти спать, но тут Суавес про что-то вспомнил и даже прищелкнул пальцами - такая это была тема. - Помните, дор, летом то окно вам показывал? - Еще бы! Еще бы Рокэ не помнил. В Летние Молнии Хуан совершил два замечательных деяния: неблагородно разведал путь к окнам вдовой ключницы, и благородно поделился секретом с соберанито. Что это были за окна - о! - сколько интересного и познавательного в них можно было увидеть. Красавица Эселья овдовела полгода тому назад и сильно скорбела по своему мужу. Утешать ее приходило много народу, кто - в обед, кто - вечером, а каждый шестой вечер ключница притаскивала в комнату таз и принималась мыть волосы. Смотреть на это хотелось вечно, ведь сорочку Эселья всегда повязывала под грудью, а по праздникам и снять могла... Словом, жизнь Росио с тех летних пор сильно украсилась: каждую ночь он мечтал об Эселье, а днем таинственно поглядывал на брата Карлоса и радовался тому, что у него есть Хуан - верный друг и слуга. - Так и что там с Эсельей, Хуан? - Да с ней-то ничего, блядует потихоньку... - Хуан как-будто смутился вопроса, что было на него не похоже. Росио стало жутко любопытно. - Ну выкладывай, чего ты еще придумал? - О, это не я, это Берто. - Какой Берто? - Как - "какой"? - удивился Хуан. - Берто Тощий, с рыбаками каждый третий день приезжает, у него отец осьминогов ловит и торгуется с рэем поваром как баба, за каждую монетку удавится. Берто по двору и болтается, скучно же папашин лай слушать... - Да кошки с ним, с этим рыбаком, что ты знаешь? - невнятная болтовня Хуана предвещала какую-то интересную новость, но какую? - Рокэ не терпелось узнать. - Вы в то окно давно заглядывали? - блеснул глазами Суавес. - Ну, не так что бы... - на самом деле Росио очень даже часто туда заглядывал, но Хуану знать правду было не обязательно. - Спорим, я знаю, что вам после этого хочется сделать? - Как что? Подняться в свои покои, отослать слуг и... - Росио показал руками - что именно он делает потом, и Хуан согласно кивнул. - Вот-вот, отослать. И я - так же. То есть, кроме рыжего кота мне отсылать некого, - честно уточнил он, - но тут такое дело, дор... Росио затаил дыхание, приготовившись узнать что-то важное и... Узнал. - В общем, самому себе шкурку гонять - это как свежую рыбу на старом масле жарить. Проверено, - для вескости своих слов Хуан прищелкнул пальцами над левым ухом. Росио попытался скрыть удивление за кривой усмешкой. - Ты что же - с этим Берто?.. - Ну я ж говорю, его папаша с поваром лается, - пустился в объяснения Хуан. - А нам скучно было... А потом мы еще Раньяску пошли проведать, а в старой конюшне кто-то возился, и Берто говорит: "я знаю, чего они там делают". А я говорю: "ничего ты, трепло, не знаешь". А оказалось, что знает. - И что же там было? - Кике, - объявил Хуан, гнусно ухмыльнувшись. - И тот, который вашей матушке прислуживает. Змееныш такой, в берете. - Фелиппе. - Да-да, он самый. Правильно папаша его жеребцом безмозглым называет! Вы б знали, дор Росио, чего этот ваш Фелиппе там вытворял - ууу, такое... - Что? Хватит юлить, говори внятно! - Не, я такое не могу рассказывать... - засмущался Хуан и вдруг засиял как прореха в кармане: - Вы же - сын самого соберано! Вот и прикажите - они вам сами рассказывать и показывать будут. Хотя, чует мое сердце, не захочется им так позориться... - Еще чего, - фыркнул Рокэ. - Я тебе приказываю доложить о том, что ты видел. А иначе какой из тебя преданный человек и все такое прочее? - Ну, можно потом, а? Росио разочарованно вздохнул. Когда Хуан начинал ныть, это было безнадежно. - Я и видел-то плоховато, чего-нибудь не то доложу, введу вас в заблуждение... - Хуан все ниже опускал голову и оправдания его были все нелепее; Росио решил отступить. Негоже принуждать человека ко лжи, если врать он и так умеет с горем пополам. Тем более что Суавес упомянул о новом интересном способе... - Эй? - потряс он друга за плечо. - Что ты там говорил про Эселью? Давай ее представлять, и покажешь заодно, чему тебя Берто научил. - А, это запросто! - обрадовался Хуан. - Ляжте, и ноги пошире, вот так. Росио откинулся на подушку и с готовностью подтянул сорочку к животу. - Представлять? - Представляйте! Зажмурившись покрепче, он вообразил самую прекрасную сцену, когда либо виденную в том заповедном окне. Сначала показалось, что всё - конец веселью. Эселья скрутила мокрые волосы жгутом и обернула вокруг головы, но Росио решил остаться еще немного и не прогадал. Капли текли по пышной груди и покатым плечам, мочили легкую ткань, но женщина и не думала их стирать, напротив - взяла кусочек мыла, толстую рыжую губку и, напевая что-то о голубке и ее возлюбленном, принялась тереть смуглую кожу. Там где она проводила губкой оставались пенные следы, они стекали вниз - по мягкому животу и круглым, ровным как бока кувшина бедрам, с дробным звуком рассыпаясь где-то внизу. Росио как завороженный отслеживал их течение, то и дело прилипая взглядом к темному треугольнику, а потом Эселья убрала локти от груди и о-о-о... Юноше оставалось только молиться, чтобы она не отвернулась, не закрылась, и не лишила его такого счастья - ласкать взглядом эти большие темные полукружия и венчающие их холмики сосков, и поражаться тому, как упруго они топорщатся после соприкосновения с ее руками. Более притягательного зрелища для него в тот миг не существовало, и от одной мысли, что когда-нибудь своими руками удастся прикоснуться к такому совершенству, Росио разволновался не на шутку. Ладони сильно вспотели, соскользнули с каменного уступа, и кэналлийский трон едва не лишился второго наследника. Но, к счастью, обошлось... - Ну, я начал, - предупредил Суавес. Росио кивнул и тотчас почувствовал, как Хуан забирает в ладонь его готовое к любым свершениям "копье". Пальцы немного сжались. "Еще" - попросил Росио и поерзал бедрами. Хуан сжал еще раз - сильно, и тут-то в глазах у Росио потемнело - золотые звезды, кружащиеся в пустой голове, были не в счет. - Сильнее можешь? Хуан сжал пальцы еще сильнее и начал быстро-быстро двигать кулаком вверх вниз. Росио едва не задохнулся от новых ощущений. Вот это да!!! Вот как оно бывает, когда не сам!!! Вот на что намекал Карлос, живописуя свои похождения!!! Жар его чресел становился все невыносимее и слаще, в глазах давно не было никакого Хуана, зато Эселья - скинув сорочку, так чтобы он мог видеть ее всю, - обольстительно улыбалась, протягивала руку и... - Эй!!! Рука Хуана куда-то исчезла, покинув возбужденного Рокэ в самый наиострейший момент! - Ты спишь, что ли?! - возмутился он. - Устал, - обиженно буркнул Хуан. - Пока Вы соберетесь, я уже десять раз бы успел... К чему клонит хитрый Хуан, понять было не трудно, но так как опускаться до препирательств со слугой в столь непростой ситуации Росио не мог, пришлось действовать. - Снимай штаны. Давай, давай, быстрее, - поторопил он Хуана, а сам привстал на локтях, устраиваясь напротив его бедер. Вид чужого достоинства Росио не смутил, а необходимость дотрагиваться до него - и подавно. Во-первых - ему было любопытно, во-вторых - в домике было темно, в-третьих - слишком велико было желание еще раз почувствовать себя на недостижимой ранее вершине и упасть с нее в прекрасную пропасть, которой нет названия. Взбираться на эту вершину, сжимая в ладони член Хуана, оказалось делом хлопотным, но лишь по-началу: Росио быстро овладевал новым знанием, дело у него шло все ловчее и ловчее, а Хуан, надо сказать, не сильно от него отставал. Снова перед внутренним взором мелькали прелести ключницы Эсельи, а трепетный жар плескался и рвался вовне с утроенной силой. Потерпев это совсем немного, Росио задрожал и излился. Хуан, почти не отставая, последовал его примеру. Успех небольшого эксперимента был бы полным, не застань их на заре Микаэль. Последовавшая экзекуция запомнилась Росио и Хуану больше всего остального, что произошло в охотничьем домике, но сюрпризы не закончились и на этом. Через много лет, пойманный на слове и изрядно пьяный, рэй Хуан Суавес признался соберано Алва, что представлял в ту памятную ночь отнюдь не Эселью. Скрытный кобель! - к тому времени уже успел соблазнить обеих падчериц экономки - и светленькую и рыженькую. А с другом-соберанито успехами делиться не пожелал! Впрочем, соберано тоже не сразу сознался, что все-таки вынудил Фелиппе и Кике повторить ту занимательную сценку в конюшне...