«На все один ответ, что это просто жизнь, и если сил нет — оскалься, но держись»
Иногда просто нужно, чтобы тебя выслушали. Поняли и смогли сказать, что ты на правильном пути, что твои решения верны. Мира никогда бы не подумала, что сможет говорить по душам с незнакомой ей девушкой, но Вета буквально с первой минуты расположила к себе, смогла довериться. А ведь их судьбы очень даже похожи, хоть они и не догадываются. Они просто пьют кофе и болтаю, а Слава чувствует, что ей легко, что ей становится лучше.
— Доброе утро, Ри, — заходит в офис Граур. — Только не говори, что ты снова не спала всю ночь.
— Я всего лишь разбирала письма твоих поклонников, а потом смотрела контракты и предложения, — потерла глаза Браун.
— Опять продюсеры? — закатила глаза Мирослава.
— Да, все хотят с тобой работать, — сделала глоток кофе Марго. — И все знают цену твоей жизни.
— Ровно десять процентов, — вздохнула девушка.
— Amore сегодня тебе пришлют. Тебе нужно поехать в Монако. Немного отдохнешь, и там один день будут съемки, — начала перебирать бумаги Браун.
— Окей, у меня как раз там одно дело, — усмехнулась Мира.
— Что ты задумала, женщина?
— Ничего, — коварно произнесла Граур.
— Напиши Денису, у тебя сегодня испанский, — напомнила ей Марго.
Мира: ты свободен сегодня в четыре?
Милый испанец: хочешь пригласить меня на свидание?
Мира: нет
Мира: у нас занятие, Денис
Милый испанец: а, понял, не дурак
— Знаешь, а этот Денис неплохой, — зевнула Марго.
— Да ну тебя, — кинула в нее подушку девушка. — Я написала новую песню, — улыбнулась Граур, идя к гитаре.
«Я помню по видеосвязи сказала маме: «Жди меня скоро». Она со слезами в глазах: «Ты точно готова? Ты будешь всю жизнь жалеть, нет, я конечно рада, но ты никогда не простишь себе эту слабость. Контракты взрывали почту в шуме аплодисментов, но они все называли цену моей жизни — десять процентов»
За успехом всегда стоит невероятный труд. Тяжелейший путь, который может пройти не каждый. Ты часто падаешь, спотыкаешься, а самое главное здесь — это встать и идти. Только огромным трудом можно добиться успеха, высот. И без трудностей никуда. Так, увы, устроена наша жизнь.
— Она порвет все чарты, — похлопала Марго. — И она показывает то, что у тебя на душе.
— Думаешь? — посмотрела на нее Мира.
— Уверена, — зевнула Браун.
— Иди домой, поспи лишний час, тебе это нужно, — обняла ее подруга. — У тебя выходной, солнышко.
— Спасибо. Я пошла, — взяла пальто и бумаги девушка.
— Стоять. Никаких бумаг, только отдых.
— Люблю тебя.
Цыпленок-Мирося: хей, однояйцевые, вы не заняты?
Хрюшка Антошка: как думаешь, когда она перестанет нас так называть?
Хрюшка Лешка: мне кажется, что никогда
Цыпленок-Мирося: я здесь, как бы
Хрюшка Антошка: ой, прости, не заметили
Цыпленок-Мирося: дети…
Цыпленок-Мирося: я лечу в Монако
Хрюшка Антошка: решила поехать за Сашей?
Хрюшка Лешка: как жена декабриста
Цыпленок-Мирося: вам попали мячом по голове?
Цыпленок-Мирося: и видимо не один раз
Цыпленок-Мирося: можете дать номер телефона Головина
Хрюшка Лешка: да!
Хрюшка Антошка: я ждал этого
Хрюшка Лешка: записывай, детка
Напряженный график буквально сводил Марго с ума, она лишь хотела просто поспать пару часов, не сидя над бумаги, не слушая очередные лекции продюсеров. Она всю себя отдавала работе, совершенно забывая о том, что может существовать личная жизнь или отдых. Про нее часто говорили: «Сделала себя сама». От простой девушки из небольшого города до крутого менеджера самой крутой певицы. Вся ее работа была оправдана, а это единственное, что еще сильнее мотивировало.
— Милая Марго, — услышала девушка знакомый голос.
— Боже, снова ты, — закатила глаза Рита.
— Спасибо, что считаешь меня богом, милая, — улыбнулся Федя.
— А что так скромно? Только милая? Почему не детка? Или нет. Малышка, — ухмыльнулась Браун.
— Не важно, — сжал губы Смолов. Малышка. Как же много он вложил в это слово, казалось, что оно все еще характеризовало ее, что никому не могло больше принадлежать. Ведь только она была малышкой в его глазах.
— И вот снова, — вздохнула Рита.
— Марго, пора смириться, что это судьба, — улыбнулся Федя.
— Это не судьба, ты просто строишь из себя классного парня, гребаный ты эгоист, — спокойно произнесла девушка.
— Полегче, стервочка, — усмехнулся футболист.
— Смолов, я не спала нормально несколько дней. Будь другом, исчезни, — начала жестикулировать Рита.
— И не подумаю.
— Какой же ты все же козел, — крикнула она, кинув в него стакан с кофе.
Пока Федя приходил в себя, вытирая с лица жидкость, девушка бежит на другую сторону улицы. Впереди нее только дорога, но усталость настолько берет верх, что она даже не смотрит по сторонам. Ее внутренний голос ссылается на то, что улица вообще не оживленная, а машины здесь появляются раз в месяц. И вот Браун уже на второй половине дороги, как ее тело соприкасается с капотом, а в глазах начинает темнеть. Последнее, что она слышит — это крик Феди, который в ужасе от всего, что происходит.
— Марго, — подбегает к ней футболист. — Нет. Нет. Все не должно было быть так.
— Она в порядке? — выходит из автомобиля водитель.
— Ты сбил ее и надеешься, что она будет в порядке? Ты в своем уме? Вызывай скорую, придурок. И только попробуй уехать с места аварии, я лично тебя убью, — кричит на него футболист. — Боже, Рита, только очнись, — он держит ее тело, смотря, как постепенно она становится все бледнее.
В этот момент она напоминала ему фарфоровую куклу, которую так боязно держать. Казалось, что Марго может просто сломаться, разлететься на миллион кусочков, стоит ему пошевелиться или сделать хоть одно неверное движение.
— Где же эта скорая? — начинал психовать парень.
Он не переживал так даже за свою жизнь. Сам Смолов не раз попадал в аварии, но никогда прежде ему не было так страшно. В больнице никто не мог сказать ничего внятного, из-за чего Федя просто сходил с ума. Он в этот момент понял, насколько важна ее жизнь, насколько она важна для него.
— Как Марго, доктор? — подбежал он к врачу.
— Кажется, она впала в кому. Сочувствую. А вы ей кто?
— Парень, — не задумываясь сказал футболист.
— Думаю, вы сможете ей помочь, — похлопал его по плечу мужчина.
— Можно к ней?
— Конечно, — кивнул врач, а Смолов сразу же зашел в палату.
— Какой же я козел, Рита. Если бы не я, то ты бы тут не лежала, — он взял ее руку в начал поглаживать.
Марго не могла открыть глаза и пошевелиться. Она чувствовала, что кто-то зашел, из-за чего хотелось лишь крикнуть, попросить помощи, но Браун не могла. В этот момент девушка просто проклинала всех и вся. Чувствовать себя бессильной, слабой для нее было подобно пытке. Рита почувствовала, как рядом сел Смолов, взяв ее за руку. Он так близко. «Зачем же ты винишь себя, Федя?» — пронеслось в ее голове.
— Знаешь, если бы я тебя так сильно не бесил, все могло сложиться по-другому. Не знаю, может мы бы больше и не встретились, но я счастлив. Ты такая красивая, такая, черт возьми, характерная. Вета даже сказала, что мы идеально подходим друг другу. Пожалуйста, не оставляй меня здесь одного, — футболист поцеловал ее ладонь.
Как же трудно принять эмоции, впустить в себя влюбленность, довериться людям. Федя был готов снова открыть свое сердце, измениться, лишь бы Браун открыла глаза, назвала его козлом. Тогда бы все и вернулось на свои места.
Даже лежа в коме, она чувствовала его поддержку. Он будто защищал ее, подставлял свое плечо, на которое можно опереться. В этот момент ей просто хотелось сжать его руку, открыть глаза, пошутить, дать ему знать, что она все еще жива, все еще рядом. «будь проклят тот день, когда я тебя увидела», — начала говорить с ним Рита. «Ты не слышишь, но я просто ненавижу тебя. Ты, черт бы тебя побрал, сумел добраться до моих эмоций, разбудить чувства внутри меня». Он не мог никак узнать, что она говорила. Футболист лишь сжимал ее руку, надеясь, что Рита сможет прийти в себя. «Чертов эгоист. Даже сейчас думает, что ему будет плохо без меня», — мысленно усмехнулась Браун.
«Эта осень будет длиться вечно»
***
— Привет, — улыбнулась Мира, зайдя в привычное помещение.
— Рад тебя видеть, — помахал ей Денис. — Начнем?
— Какой же ты зануда, — рассмеялась девушка.
Ей так было проще. Скрываться, прятать свои мысли, чувства, делать вид, будто она ничего не слышала и не знает, что Черышев испытывает к ней симпатию. Да и он ей нравился, но только как друг. Парень был невероятно милым умел подобрать нужные слова, поддержать. Его хотелось обнимать, но не целовать. В этом и была главная проблема.
— Прости, — отвлеклась Мира, доставая телефон. — Хочешь посмотреть? Клип на «Amore» смонтировали и прислали мне.
— Спрашиваешь еще, — усмехнулся он. — Конечно.
Стоило ей включить видеоролик, как по коже побежали мурашки. Атмосфера моря, этого мест просто сразу же возвращалась Славу в определенные события.
«Неужели ты никогда не хотел вернуться?»
С каждой секундой, строчкой девушка чувствовала, как внутри все сжимается. Слишком много она вложила в эту песню, слишком много там ее, ее эмоций и чувств.
«В каком возрасте ты почувствуешь себя взрослым?»
Вставки, которые придумал режиссер, просто завораживали. Каждая фраза была будто взята из ее жизни, заставляла вспоминать, насколько ей было больно.
— Ты чего? — посмотрел на нее Черышев. — Мира, ты плачешь?
— Просто это моя душа. Я будто снова переживаю все те события, — вытирала слезы она.
— Иди сюда. Ты большая молодец, — обнимал ее Денис, прижимая как можно сильнее.
Он просто поддерживал Миру, не желая оставлять девушку одну в такой момент. Граур гордилась собой, гордилась тем, что получилось. Она чувствовала настоящую себя, ту маленькую девочку, которая так часто просила не забывать ее. Просто начала дышать.
«Мы уходим или приходим в этот мир в одиночестве. Красивое такое чувство. Я приняла.»
***
Монако встречал девушку невероятной погодой. Она радовалась, что наконец-то смогла выбраться хоть на пару дней к морю, чтобы просто отдохнуть. Город хоть и был совершенно небольшим, но безумно нравился Мире. Граур вдыхала соленый морской воздух, чувствуя, что свободна. Хоть где-то Слава сможет спокойно провести пару дней, отдохнув мыслями и душой.
— Привет, — улыбнулся ей Головин. — Давай чемодан.
— Спасибо, что согласился меня встретить. Ничего не подумай, я просто побоялась, что могу сразу же потеряться в городе. Наслышана, что Монако такой, — замялась она. — Высокий?
— Есть такое, — рассмеялся Саша. — Предлагаю сначала поехать ко мне, если ты не особо устала. А потом отвезу тебя в отель.
— Было бы неплохо, — пожала плечами Мирослава.
Цыпленок-Мирося: я прилетела
Хрюшка Антошка: как там Сашка?
Хрюшка Лешка: привет Головину
Цыпленок-Мирося: с чего вы взяли, что я с ним?
Хрюшка Лешка: Мирося…
Хрюшка Антошка: цыпленок…
Цыпленок-Мирося: вам от него тоже привет
— У тебя очень уютная квартира, — улыбнулась Слава.
— Да, я очень старался, — произнес Головин, доставая телефон.
Сашка: ты представляешь, Мира у меня в квартире
Вета: только, пожалуйста, не накосячь в самый ответственный момент
Сашка: Вета
Вета: я верю в тебя, солнце
Сашка: спасибо
— Может ты хочешь чай? — спросил ее футболист, отвлекая от рассматривания комнаты.
— Была бы очень рада чашечке, — подмигнула ему девушка.
Она была рядом. Совершенно не скрывая ничего. Просто рядом. Он так хотел ее увидеть, а теперь Мира сидит напротив него, рассказывая какую-то смешную историю из жизни Миранчуков. Девушка не чувствовала скованности, что было непривычным. Ей просто хотелось на него смотреть, понимая, что Головин идеальный. С его беспорядком на голове, детской улыбкой и глупыми, но смешными шутками. Он просто привлекал ее. Братья рассказали все факты из его биографии, начиная от Калтана, заканчивая Ангелиной. Он же знал, что она обожает пионы и очень осторожна с людьми. Но этого было достаточно.
— Ты невероятно красивая, — улыбнулся Саша.
— Спасибо, — сделав глоток чая, смутилась Мира.
— К черту правила, — прикрикнул он, касаясь ее губ.
В этот момент казалось, что мир вокруг них остановился. Они не хотели слышать и видеть то, что происходило вокруг. Его руки обвивали ее талию, изредка поднимались выше, ладони нежно касались подбородка. Когда же Саша смог стать таким смелым? Она точно положительно на него влияла.
— Прости, — сказал он, отрываясь от губ девушки.
— Отвези меня в отель, — произнесла она, хватая чемодан.
— Мир, прости, — начал извиняться парень.
— Просто отвези меня в отель, — резко ответила Слава, направляясь к выходу.
«Времени нет, стало все чужим»
