Раскаяние

Почему я раньше никогда не интересовался, о чем может думать человек перед смертью? Ведь эта тема близка каждому из нас: кто-то умирает быстро и легко, а кто-то в адских муках, моля о смерти. С другой стороны, даже, если бы раньше я пытался представить свои ощущения в последний час жизни, то никогда не вообразил бы, что буду вспоминать свою жизнь от самого начала до этого момента. Как книгу, написанную безумцем, которую скоро кинут в костер на растерзание адскому пламени. Ах, если бы ты видела, как я жалок! Хотя.… Нет-нет, только бы ты ничего не узнала. Не узнала о том, как я убивал невинных: женщин, детей, как братался с бесами, порочил имена Святых. - Жиль де Рэ, Вам дается последняя возможность раскаяться! Будьте же честны перед Всевышним! - опять этот ряженый свою песню завел. Мало тебе было сказано в пыточной? Я монстр. Самое настоящее чудовище. Ха! Какой смысл это скрывать? Мне довелось загубить более сотни детских жизней. Хотя, это еще мягко сказано. Надругательство над их телами, издевательство, содомия – только это и радовало меня в последние годы. Ощущение превосходства, силы, возможности управлять их судьбой. А сейчас какие-то инквизторские шавки пытаются мне втереть ерунду про страшный суд, Бога, покаяние. Для меня был только один Господь, ради которого я хотел бы существовать. И жила она рядом с нами. Жанна-Жанна, ты бы меня ненавидела. Хорошо, что твоя душа сейчас в Раю, а мне уж точно заказана дорога в Ад. Не хотелось бы видеть твоего осуждающего взгляда, слышать презрение в голосе, знать, что я стал для тебя грязью. Хотя, разве есть на этой земле кто-то святой? Если только Иисус, да и то, он жил более тысячи лет назад. Ты тоже не праведница: вспомни, как кромсала англичан налево и направо, с бешенством в глазах добивала раненных. Не знаю, какие там слухи ходят, мол, Жанна д’Арк, сидя на коне, лишь только поднимала боевой дух войска, но в сражении не принимала участия. Пусть в отдаленных уголках Франции так и думают, а я был рядом, лично видел тебя с ног до головы в крови, причем не своей. Мы оба сумасшедшие. Архангел Михаил сообщал тебе план будущих военных действий? Конечно, так и поверил! Просто гораздо легче объяснить глупым людям, что вся твоя стратегия продиктована небесами. Подумайте, сам Бог велел так сделать, а не какая-то деревенская девка, которая читать-то едва умела. Но я тебя прекрасно понимал, знал, что ты хочешь как лучше, любишь свою страну и готова жизнь отдать за нее. Жаль, что этого никто больше не заметил. - Чего вы медлите! Жгите же, пусть ваш мир катится к чертям! – выкрикиваю какую-то чушь: только бы избавться от мучений воспоминаний. Господи, Жанна, как я тобой восхищался, боготворил тебя! Даже, наверное, любил. Не так, как всех тех шлюх, которых трахал, а потом убивал. Вовсе нет, к тебе у меня не было этого плотского чувства. Просто хотелось, чтобы ты все смогла, я же всячески помогал, оберегал, когда надо. За один только тёплый, благосклонный взгляд. Да просто, будь с тобой все в порядке – мне хватило бы с полна. Но нет! Продажные твари! Сколько денег нам удалось собрать на освобождение Жанны. Где они?! Король своими загребучими ручонками присвоил все золото. Будь он проклят! Не успел я, не успел к тебе. Лучше бы тогда сожгли нерадивого Жиля де Рэ, а не Орлеанскую деву. Криво ухмыляюсь. Жанна, ты бы не стала таким монстром, как я. Ну, хотя бы в чем-то буду похож на тебя: тоже сожжен. Надо же, какое совпадение! Началось. Огонь адски больно жжет пятки. Не хватает воздуха, слишком много дыма. Я знал, что человек при сожжении редко, когда погибает от пламени. Для того, чтобы погибнуть достаточно дыма. Ничего уже не чувствую, в глазах темнеет. Страха нет. Собираюсь с силами и в последний раз, прежде чем в муках погибнуть, осматриваю толпу собравшихся поглядеть на казнь барона де Рэ. В последний раз вижу твое лицо: Жанна в этом сборище. Ты тепло улыбаешься, на душе стало светло-светло. А затем лишь темнота. - Это тебе за наших детей, раб Дьявола! – женщина с ненавистью показала кулак догорающему телу. В городе праздник – земля очищена от еще одного прихвостня демонов: дети перестанут пропадать, никто больше не будет калечить и убивать женщин, нет теперь ни ведьмы Жанны д’Арк, ни чудовища Жиля де Рэ.