Доктор шныряла по коридорам ТАРДИС в поисках пропажи. В разные стороны из разных комнат машины времени летели вещи, мешавшие Доктору на пути. Тело изменилось, но не все повадки пропали. Этой женщине понадобится время, чтобы привыкнуть к порядку, ну или не понадобится, если она не посчитает это нужным; только в этом случае в ТАРДИС продолжит царить бардак, в котором, уж поверьте мне, не только чёрт ногу сломит.
Почему люди думают, что различным увечьям подвластны только черти да всякая нечисть? То у них чёрт ногу сломит, то чтобы убить вампира, надо заколоть его осиновым колом. И попробуй человека заколи, он разве не умрёт? А разве человек не сломает ногу в беспросветном бардаке? Парадокс получается. То ли люди всесильны, то ли черти слабые. Хотя всё одно получается.
В любом случае, если Доктор не перестанет способствовать только большему распространению хлама, то кто-нибудь из новых спутников точно ногу сломает. Сейчас, признаться, Доктору было плевать на это, как, в принципе, и всегда, когда она была увлечена.
Тайм Леди в прямом смысле слова ввалилась в консольную, запутавшись в какой-то одежде из глубин гардеробной. Она взвизгнула, схватившись за ушибленное место. Ей начинало казаться, что тело стало более чувствительным по сравнению с предыдущими регенерациями, но поскольку часть её новых инстинктов брала верх в сознании, ей начинало казаться, что быть женщиной даже с какой-то стороны лучше. Но если быть до конца откровенными, то она просто считала, что это новое тело ей очень шло, оно ей нравилось, хоть и не все его нюансы ещё были известны.
Доктор зашипела, медленно поднимаясь и опираясь на консоль. От цепкой хватки ТАРДИС запищала, и Доктор зажмурилась, ощущая нахлынувшую волну усталости и бессилия из-за безнадёжных поисков. Писк прекратился сам по себе через пару минут, но её это ни капли не волновало. Женщина опустилась в кресло пилота, прикрыв глаза и приложив руку ко лбу.
— Устала, — прошептала она, осознав, что уже прошло около двух недель после регенерации, а Тайм Леди до сих пор не спала.
Вообще, Доктор никогда не любила сон, считая это глупой тратой времени, но первое время после регенерации он был необходим. Женщина тяжело вздохнула, она могла, конечно, вздремнуть прямо здесь и сейчас, но мысль о так и не найденной пропаже постоянно заставляла её просыпаться, не давая покоя. Доктор поджала губы и наиграно всхлипнула. За что ей такие мучения? Она вымотана, она уставшая, она опять одна.
— Ничего, сладкая, всё будет хорошо, стоило бы просто отдохнуть, а ты опять носишься по коридорам, — услышала женщина мелодичный и такой родной голос. — И что это ты на себя напялила?
Она резко выдохнула и, распахнув глаза, повернулась в сторону, с которой доносился голос жены, греющий душу. Как всегда, так вовремя.
— Я не ношусь по коридорам, и мне нравится новый костюм, — оправдывалась Доктор. Она не хотела спорить с Ривер, но и осознавать, что жена, как часто оказывалось, права, тоже не хотелось. К тому же их мнения насчёт гардероба слишком часто расходились. — Сейчас мне просто нужно её найти.
— Выглядишь как клоунесса, — покачала головой Ривер, а после добавила:
— Найти что?
Её неукротимые кудри струились по плечам, а эта улыбка была такой приятной, самой прекрасной. Глаза светились от счастья, взгляд, исполненный любовью и надеждой, но, увы, с отголосками грусти. Она словно ангел, сошедший на землю, в своём белом платье. Само умиротворение. Один её вид уже успокаивал Доктора, приводил в чувства, будто заряжал энергией, внезапно вдруг куда-то запропастившейся, делал её по-настоящему счастливой. Она чудесна, всегда чудесна.
— Швейцарскую звуковую отвёртку, ну, знаешь, как швейцарский нож, только без ножа, — довольно серьёзно ответила Доктор, вызывая переливистый смех у супруги.
— Ты теперь зовёшь её швейцарской? — успокоившись, уточнила Ривер.
Её звонкий смех. Как давно Ривер не смеялась. Доктор уже и забыла, как поднимала благоверной настроение своими нередко довольно странными, а временами просто забавными репликами. С ней спокойно, мысли о срочных поисках медленно отходили на второй план.
— Ну да, — кивнула Доктор, — это же не просто отвёртка, а ещё и сканер, тестер и прочее, сама знаешь. Это же логично, — она всплеснула руками и покачала головой. — Почему я раньше до этого не додумался, Ривер? — пристально посмотрела на неё Доктор, пытливо ожидая ответа. Будто только Ривер знает, почему до неё доходят не все вещи сразу. В принципе, так оно и было. Ни Бог, ни Дьявол, ни даже сама Доктор не могла знать себя так, как её знала Мелоди Понд.
Ривер усмехнулась, мягко поправив Доктора:
— Додумалась, дорогая.
— Ах, да, — задумчиво произнесла Доктор. Долго же она привыкает, впрочем, с привыканием у неё проблемы. К одним вещам привыкает долго, от других никак отвыкнуть не может. Интересно, можно ли, в таком случае, считать это за вредную привычку?
— Ну, — протяжно произнесла Сонг, подходя ближе к креслу пилота, — возможно, ответ совсем рядом, — Ривер чуть наклонилась, так, что пышные кудри коснулись плеча Доктора, казалось, так и норовя залезть в нос, от чего Тайм Леди чихнула, но Ривер вовсе не обратила на это ни малейшего внимания. Она извлекла из кармана жены швейцарскую звуковую отвёртку, продолжая так же мягко и тепло улыбаться.
— Карманы! — вскрикнула Доктор, взволнованно запрыгивая на кресло с ногами и бесцеремонно забирая излюбленный прибор у жены из рук. — Я же ненавижу пустые карманы, как я могла забыть!
Она резко спрыгнула с кресла, молниеносно рванув к консоли, неуклюже споткнувшись о скомканную одежду, которую притащила с собой в процессе поисков этой самой швейцарской звуковой отвёртки, но удачно схватилась за консоль, чуть съехав вниз, но так и не упав.
— Я в порядке, — оповестила Доктор жену, подтянувшись и встав прямо у консоли, но в этот раз Сонг не смеялась, а только расстроенно, поджав губы, покачала головой, чего Доктор, стоя спиной, видеть не могла. Тайм Леди хотела свозить жену на одну из каких-нибудь удивительных планет в знак благодарности, ведь столько ещё не было ими вместе увидено. Доктор уже настроилась, как вдруг её отвлёк голос Ривер за спиной, почему-то резко погрустневший:
— Доктор, прошу тебя...
— Нет, Ривер, я должна, — перебила её вновь одухотворённая Тайм Леди. Она отвернулась от консоли и снова сократила расстояние между ними.
— Я просто хочу...
— Мы же обе прекрасно знаем, — полушёпотом произнесла Сонг. По щеке потекла горючая слеза. Её лицо, совсем недавно просто сияющее от счастья, так заметно переменилось. Вместо отголосков грусти её взгляд теперь переполняла печаль. Так тяжело, так больно.
— Знаем что, Ривер? — переспросила Доктор, в надежде услышать не тот ответ, какой должен был прозвучать.
Только Тайм Леди хотела коснуться лица жены, чтобы утереть бегущие одну за другой слёзы, как до слуха еле слышно донеслось:
—
Я лишь у тебя в голове.
Оба сердца, претерпевшие уже слишком много, сжались от боли. Доктор медленно прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Никак не могла привыкнуть. Сколько уже лет прошло. Дурная, дурная привычка. Она открыла глаза, поджав губы.
Я лишь у тебя в голове.
Раздалась эхом болезненная фраза, и Ривер растворилась в воздухе, будто здесь её никогда и не стояло. Она исчезла, её здесь не было. Собрав последние силы в кулак, Доктор сдерживала накатывающие слёзы. Ком в горле, прерывистое дыхание. Она опустила глаза, посмотрев на руку, в которой несколько секунд назад была швейцарская звуковая отвёртка. Её там не оказалось. Зажмурившись, она сунула руку в карман и, сглотнув, попыталась прогнать надоедливый ком.
— Ненавижу пустые карманы, — прошептала Доктор, доставая отвёртку.
Они всегда со мной. Я представляю, что бы они подумали, сказали, сделали. Они — часть меня. Даже исчезнув, они остались со мной.
