Оказалось, тоска бесконечна

Марио напряженно хрустел суставами пальцев, пока это не стало раздражать абсолютно всех находящихся в радиусе двух метров. — Давай тебе просто пальцы перебьем, чтобы уж наверняка? — не выдержал Саша. Марио удивленно посмотрел на него, а потом, опустив взгляд на свои руки, вздохнул, разжав пальцы. — Просто задумался. — Твое «задумался» ощущается за километр, — уже не так раздраженно заметил Саша. — Что случилось? Марио вздохнул, сокрушенно покачав головой. А ничего, собственно, не случилось. Просто он снова поторопился. Снова что-то не то подумал, и, собственно, за это и поплатился. Дурная, дурная голова. Как же он сейчас себя ненавидел. Но нельзя воротить сделанного. По крайней мере, не в этой ситуации. — Ничего, — сказал он, улыбнувшись. — Все хорошо, Саша. — Ага, трудно представить, что могло быть и хуже, — закивал тот. Действительно, трудно. *** А все начиналось достаточно просто, как это обычно и бывает. После приезда в Москву, Марио и Гиля продолжали видеться, часто (насколько позволяло время и встречи Гили и Игоря) зависали друг у друга, за просмотром какого-то фильма или матча. Часто Марио, как бы ненавязчиво засыпал на коленях у Гили, убаюканный тем, как легко тот перебирал его волосы. Серьезно, Гиле бы деньги брать за это — у него волшебные пальцы. — У тебя волшебные пальцы, — как-то озвучил свою мысль Марио. Гиля на это засмеялся, закрыв лицо руками. — Господи, это же можно понять совершенно в другом смысле. — Ну тут все зависит от твоей испорченности, — хитро улыбнулся Марио, начиная Гилю щекотать. Они принялись шутливо бороться, и, в итоге, не свалились с дивана, постоянно смеясь, и хватаясь друг за друга. Гиля оказался сидящим на бедрах у Марио, так заразительно улыбаясь, что тот чувствовал, будто купается в лучиках солнца. Какой же Маринато красивый — словами не передать. При том, он обладал той красотой, что не часто встретишь у людей. Она исходила изнутри и снаружи, но глаза… иногда его глаза напоминали омуты, а иногда Марио казалось, что в них скрывалась такая тоска, такая неизгладимая, необъятная. Бесконечная тоска, о которой не хотелось спрашивать. — Ты чудесный, — внезапно (аж сам удивился), сказал Марио, не отрывая взгляда от лица Маринато. — Но жутко грустный, почему? — Не забивай себе голову, — улыбнулся Гиля, слезая с его бедер. Мимолетное ощущение, будто все хорошо — пропало. Между ними будто снова выросла стена. — Если тебя что-то тревожит, ты всегда можешь мне рассказать, мы же друзья. Гиля натянуто улыбнулся. — Да. Друзья. *** — Давай расстанемся, — одному Богу известно, как трудно Гиле было произносить эти слова. Как тяжело они лежали на языке. Какое невероятное усилие он делал для того, чтобы решиться. А казалось — все просто. Как у Игоря с Сергеем Богдановичем. Просто проговори все, что хочешь — и дело с концом. Они же не чужие люди. Они же могли все решить. Но чем дольше Маринато думал о вторых шансах, о воскрешениях — тем сильнее понимал, что это все — пучина. Она убивала. Мигель улыбнулся. Он всегда так улыбался, когда Гиля говорил несусветную глупость, заставляя пожалеть о сказанном. — Расстанемся? — уточнил он. — Расстанемся. — Зачем? Действительно. Такой вопрос мог задать только Мигель. Как будто это было не очевидно. Как будто ему ничего не очевидно. — Потому что наши отношения зашли в тупик? — То есть, ты не уверен? Может быть, не стоит пороть горячку? — вкрадчиво уточнил Мигель. — Подумай, чем это все закончится? Кто тебя будет тогда поддерживать? — А ты поддерживал? — Маринато, если тебе кажется, что что-то не так, мы всегда это можем обсудить, но я, все же, еще раз спрошу: ты точно уверен? Подумай, что будет дальше: подумай о том, кто будет тебя любить также сильно, как и я? Гиля скрипнул зубами. От всего. От этого «Маринато», от этого «кто тебя будет любить также сильно». От всего. Он не справлялся. Он просто не вывозил. — Хочешь сказать, что кроме тебя я никому не нужен? — Я хочу лишь сказать, что тебя больше никто так не оценит. Никто не знает тебя также хорошо, как я. Я знаю, ты можешь лучше. Я желаю тебе добра. Я хочу, чтобы ты выкладывался на все сто процентов, я же знаю, что ты можешь. Я знаю, как будет лучше для тебя. Я тебя люблю. Гиля мотнул головой. — Так мне будет лучше. — Это твой выбор, — спокойно сказал Мигель. — Мы еще вернемся к этому разговору. *** — Гиля? Тот моргнул, поворачивая голову, и рассеянно улыбаясь. — Да, я слушаю. — Ты не слушаешь, — Игорь нахмурился, внимательно смотря в его лицо. Гиля смутился, ему всегда было неловко под таким пристальным взглядом. — Прости, я задумался. Игорь еще какое-то время внимательно на него смотрел, а потом кивнул, принимая (и понимая), и повторил сказанное. *** — Может ты просто с ним поговоришь? — уточнил (наверное, в очередной раз) Денис. Марио скривился. Ну почему тот не понимал? Почему у него все было так просто? — Ну что я ему скажу? — всплеснул руками он. — У нас сейчас все хорошо, мы общаемся. — Да, но между вами висит это ружье, которое, рано или поздно, выстрелит. — Что? — переспросил Марио. — Ай, неважно. Я не понимаю, что тут нужно обсуждать. — Не знаю? То, что между вами? Расставить все точки над и? — Денис. Чудом будет, если тот со мной вообще после этого разговаривать дальше будет, — воскликнул Марио. — Я просто все испортил! — Так почему вы тогда это не обсудите. если ты и так все испортил? Марио только руками всплеснул. Ну как, ну как он не понимал? — Ничего уже не будет так, как прежде, даже говорить больше не о чем. *** — Мы расстались. Просто не сошлись характерами, так вышло, и, наверное, так было нужно. Все люди расстаются. Я понимаю, что у тебя и Сергея Богдановича все будет не так… — Гиля вздохнул. Цирк какой-то. Он репетировал перед зеркалом то, как скажет Игорю, что он расстался с Мигелем. Взрослый же, блин, человек, а такой ерундой занимается! Но все равно, Игорь верил в то хорошее, что оставалось у людей, и правда не хотелось, чтобы он лишний раз переживал насчет такой ерунды, как неудавшиеся отношения. Оглядываясь назад, Маринато в принципе с натяжкой мог назвать то, что между ними было — отношениями. *** Гиля и Марио сами, наверное, не заметили, как часто стали видеться. Как часто их общение стало не просто «периодическим», а самым, что ни на есть, регулярным. Иногда Маринато ловил себя на мысли, что переносил встречи с Игорем, ради встречи с Марио. Только вот грустно все это было. Всякий раз, когда Гиля пытался сделать хотя бы шаг в сторону Марио, в голове словно набатом бились слова Мигеля: «Ты думаешь, кто-то полюбит тебя также сильно, как и я? Ты думаешь, кто-то еще будет закрывать глаза на то, что ты элементарно не вывозишь простых вещей? Найдешь себе еще кого-то такого же терпеливого? Это смешно, милый. Мы же с тобой понимаем, что ты не способен на нормальные отношения. Что тебе нужен терпеливый и понимающий человек, такой, как я.» Гилю передернуло. — Что такое? — Марио поднял на него взгляд, почесав нос. Маринато вымученно улыбнулся. — Так, мелочи. Просто понял, что сломанные люди никому не нравились. *** Марио набирал сообщение, и снова стирал. Снова набирал, и снова стирал. Так повторялось уже полчаса. Ей-богу, он возненавидел Дениса за то, что обещал, что поговорит с Гилей. О чем, блин, им было разговаривать. Марио в принципе сомневался в том, что тот захотел бы поддержать разговор, а неловкое молчание терпеть хотелось в самой меньшей степени. «Давай поговорим» Стереть. «я могу все объяснить» Стереть. Удалить. Нечего тут было объяснять. *** Гиля кинул взгляд на оживший телефон и улыбнулся. Не успел он выложить фотографию, как Марио ее лайкнул. Приятно, черт возьми. Очень сильно. Тот как будто подписался на уведомления и всегда держал телефон рядом. Гиля хотел быть таким же, но… «Знаешь, иногда своими чувствами ты душишь. Честно тебе скажу, никто другой не скажет — ты иногда давишь.» Гиля выключил телефон, вздохнув. Какая же все-таки сложная эта жизнь. — Гиля, — рядом с ним сели Леша и Тоша. — Ты как-то расклеился. — Ну что вы, — улыбнулся Гиля. «Кроме меня у тебя нет никого. Удивительно, как ты не замечаешь того факта, что многие к тебе относятся не так, как должны были. Не так, как ты заслуживаешь.» Маринато закрыл глаза. Вряд ли он избавиться от голоса Мигела в своей голове в ближайшую жизнь. *** — Ты когда-нибудь задумывался о будущем? — спросил Марио, смотря на пробегающих мимо людей. Гиля отвел взгляд в сторону, задумываясь. Хороший вопрос. Правда как можно задумываться о будущем, живя в таком неопределенном мире? Когда все менялось в одночасье, а ты просто ни за чем не успевал? — Нет, не задумывался, — сказал он. — А хотел бы? — Я не знаю, — Гиля заметил, что с Марио старался быть честным, наверное, так было правильно. Ты всегда стараешься быть честным рядом с друзьями. — Иногда мне кажется, что такое никогда не угадать. Поэтому зачем думать? — Ну, — Марио почесал макушку. — Для развлечения? — Да, только это совсем не весело. *** — Маринато. — Нет. — Маринато. — Нет. — Маринато, если ты не скажешь — скажу я. — И признаетесь в том, что знали изначально, но молчали? — Вот ты сука. — Вот и все. *** Гиля наблюдал за Артемом, который заставлял ребят пробивать ему пенальти. Неплохо справлялся, конечно, чувствовалось, что какие-то основы у него были. Только вот руки не бережёт. «Правда занятно, как легко тебя заменить? Ты же не Акинфеев, мы же с тобой понимаем, что тебе необходимо действительно стараться, чтобы доказать, что ты достоин. Но ты, конечно, молодец. Старайся больше. Не расслабляйся.» — Эй, Гиля. — он почувствовал прикосновение к руке и вздрогнул. Рядом, улыбаясь, стоял Марио. Гиля моргнул, мотая головой, прогоняя наваждение. — Ты чего? — Задумался, — улыбнулся он. — Пойдём? Или ты хочешь попробивать Артёму. — Меня хорошими вратарями не удивишь, — пожал плечами Марио. — Я же с тобой и Игорем знаком. Гиля смутился, неопределённо кивая. — Скажешь тоже… Пошли. *** — Ты расстроен? — аккуратно спросил Игорь. — Я все испортил, — обречённо улыбнулся Марио. *** Маринато подлил кипяток в чашку, улыбнувшись Игорю. — В сборной без тебья не так. Игорь улыбнулся. — Ты специально так говоришь. — Вовсе нет! Ты же талантливый! И лучший вратарь! — А это я от тебя слышу регулярно, — продолжал улыбаться он. — лучше скажи, что у вас с Марио произошло, он сам не свой ходит. Улыбка Гили чуть поугасла, но он взял себя в руки. — Ничего такого, — заверил он. — Просто нам надо поговорить. — Если что — ты всегда можешь мне все рассказать. Гиля обнял Игоря, кивая. — Конечно. *** Маринато смотрел на себя в зеркало, будто бы заново изучая. Голос Мигеля в его голове поутих, но все равно продолжал бить набатом. «Это все случилось из жалости. Ты же как щеночек, подними да пожалей. Может не стоило так горячиться?» — Может стоит тебе хоть раз завалить ебало, — вздохнул Гиля, закрывая глаза. Хватит. *** Марио мучался ещё неделю, прежде чем окончательно не решил забить. Хватит бегать, он устал. Да, возможно, он все разрушил, но да какого хера. И именно в этот момент вселенная, видимо, забавляясь, вновь перевернула все с ног на голову, ознаменовав смс от Гили. «Я могу приехать?»

«Мог даже и не спрашивать»

*** Гиля, вздохнув, смотрел на дверь в квартире, не решаясь нажать на звонок. Мигель в его голове соловьем разливался, вещая о том, что затея, в принципе, дерьмо, и что он все неправильно понял. Возможно. Но какая разница? Он всё-таки нажал на звонок, и улыбнулся, увидев всклоченного Марио. И как-то сразу камень, засевший у него где-то внутри — упал. — Привет, — улыбнулся он. Маринато тоже улыбнулся, заходя в квартиру, и неловко снимая кепку. — Прости меня, — вместо всего заготовленного, сказал он. — Я просто… запутался. И немного испугался. Марио смотрел настороженно, а потом медленно кивнул. — И ты… — Нет, Марио, нет. Я повёл себя как трус, — не уступал Гиля. — Я должен был ответить, что-то сказать, а не сбегать, вводя тебя в заблуждение. — Я просто тоже неправ, — сказал он. — У тебя же отношения. — Нет, — покачал головой Гиля. — Мы расстались. Довольно давно. — Но Игорь же… — ошеломленно сказал Марио. — Игорь не в курсе, и я не хочу ему пока говорить. Просто… он, во-первых, верил в эти отношения даже больше, чем я, а во-вторых, эти отношения вышли… непростыми. И закончились они непросто, — Гиля максимально постарался подобраться слова, и одновременно не вдаваться в подробности. — Просто мне пока тяжело. Марио ничего на это не сказал. Он только кивнул, и, медленно и нерешительно подошел к Гиле, обнимая его. — Я готов подождать, — сказал он. — А как же ты и Денис? — Гиля удивленно поднял взгляд. — Мы друзья, Маринато, — засмеялся Марио. — Правда друзья. Гиля тоже улыбнулся и сам обнял Марио. В этот раз — крепче. Голос Мигеля в этот момент притих. Надолго ли? Неважно. *** Некоторое время назад — И тут я ему говорю: куда ты пасуешь, нужно же… — Гиля осекается на полуслове, потупив взгляд. — Что такое? — Ты очень красивый, Маринато, — вздохнул Марио, и, будто договорившись о чем-то с собой, делает шаг вперед. — Я оче… что? — Очень, и врежь мне потом, если что, ладно? Шаг, еще шаг. Гиля замер, то ли не понимая, что произойдет дальше, то ли наоборот, понимая, и не шевелясь. — Врезать? — Врезать. И Марио рывком коснулся губ Маринато, и разом углубил поцелуй, языком касаясь его языка. Гиля сначала ничего не делал, не оттолкнул, не отпрянул сам, просто несмело коснулся его языка своим, чувствуя разряды по телу, но, все же, отошел в сторону через время, качая головой. — Прости, Марио, я… Я не хочу разрушить еще и твою жизнь. Марио улыбнулся, понимающий, замечательный Марио. — Хорошо, не воспринимай это всерьез. И он, словно пуля, практически выскочил из квартиры, одеваясь на ходу. Гиля его не останавливал, ему самому нужно было подумать. Марио, выбежав на улицу, закрыл лицо руками. Что он наделал?