Химера

      От Ровены он отбивался вяло и без энтузиазма, несмотря на то, что покушалась сестра на святое — на его драгоценный сон. — Поднимайся, ленивая тварюшка, — весело пропела Ровена, вытаскивая из его объятий мягкую подушку (последнюю, между прочим), в которой Салазар до того прятал лицо от бьющего прямиком в глаза солнечного света. Одеяло было отобрано еще раньше, но мужчину это не смущало — спать он был способен и без него — в комнате всегда было очень тепло, почти жарко. А вот без возможности зарыться во что-нибудь, прячась от солнца — нет. — Ты не моя сестра, ты зло. Изыди! — хрипло простонал Салазар, сворачиваясь в клубок и пытаясь игнорировать наглые руки сестры, которые тянули его за волосы в попытке поднять с кровати. — Ты так всю жизнь проспишь, так нельзя! Тем более, сегодня! — возмутилась Ровена и наколдовала ледяную струю воды, которая, впрочем, до Салазара не достала — мужчина, ожидавший чего-то подобного, заблаговременно поставил щит.       Взъерошенная девушка, прекрасно понимающая, что, несмотря на явное превосходство в росте и весе, брата так просто с кровати не стащит, гневно фыркнула, сдувая выбившуюся из неаккуратного пучка прядку.       Налакавшийся позавчера с Годриком Салазар приполз домой только на следующий день ближе к полудню и до сих пор отсыпался, чем неимоверно раздражал — вечером наступало самое благоприятное время для проверки ее теории, а брат, который обещал обеспечить магическую подпитку, спал мертвым сном!       То, что до указанного времени было почти десять часов, девушку не волновало — нервничала она уже сейчас, поэтому никто, совершенно никто не имел права сладко сопеть в своей кровати, когда сама Ровена так переживала.       Наконец, не выдержав более чем неприятного ощущения почти выдираемых волос, Салазар с недовольным вздохом перевернулся на спину и потянулся, открывая глаза. — Все, я встал, вредная ворона, можешь отпустить мои несчастные волосы. — Давно бы так, глядишь, и шевелюра бы не пострадала, — произнесла Ровена без малейшей капли раскаяния. — А ведь когда-то ты была милой маленькой девочкой и просила заплести тебе косички, и куда что делось, — пробормотал Салазар с ностальгией, почти скатываясь с кровати на пол. Тот был покрыт мягким, жарким мехом какой-то магической твари — он не помнил ее точного названия — и так замечательно грел…       Ровена, отвернувшаяся буквально на пару мгновений чтобы подобрать сброшенные куда-то в сторону одеяло и подушки, буквально зашипела, заметив, что пригревшийся брат снова задремал. — ПОДЪЕМ! — Не хочу, — капризно протянул Салазар, окончательно растягиваясь на спине. — Почему я должен вставать в такую рань? Ради всех богов, сейчас только восемь утра, я имею право на сон. — Ты спишь с двух часов дня! Предыдущего! — Этого преступно мало, Равви. Иди, глотни успокоительного, поболтай с Хельгой, — помахал он рукой, не открывая глаз. Мех был приятно-горячим, пылая сухим жаром, совсем как Годрик. Еще бы и запах мага сюда — и вообще прекрасно будет.       Ровена медленно вдохнула и выдохнула, а потом со всего маха плюхнулась брату на живот, выбивая у того весь воздух из легких. — Вставай! Если я не сплю, ты тоже не спишь!       Не выспавшийся, а потому злой и дерганный Салазар был не просто неприятным — откровенно худшим собеседником, потому что следовал дурным привычкам своего бывшего Босса — либо кидал стаканы, либо стрелял.       За неимением в этом времени огнестрела обходится приходилось метательными ножами. Впрочем, как доказывала практика и Бельфегор, настроение это демонстрировало ничуть не хуже.       И единственная причина, по которой эти ножи не летали прямо сейчас — такое же злобное лицо сестры, которая эти самые ножи и отобрала, до последнего.       А иглы, увы, были далеко не так эффективны.       Да и в своем раздерганном состоянии он не рискнул бы использовать акупунктуру, требующую предельной точности. Он же не Фонг, который был способен постигать дзен даже на поле боя. Аркобалено Урагана вообще отличался миролюбивостью и спокойствием, совершенно не характерным для представителей его атрибута.       Как же Салазар этому завидовал — сам он имел противоречивый и далекий от мягкости и тишины характер, а потому не понимал тех, кто был способен мягко и добро улыбаться в любой ситуации, не выказывая раздражения.       А Ровена, повинная в этом его состоянии, совершенно не испытывала раскаяния, беззастенчиво таская его за собой, вцепившись клещом в руку. И правильно делала, между прочим — Салазар был уверен, оставь его сестра в покое на пару минут, он тут же уснет, прислонившись к стене где-нибудь в укромном уголке.       Его реакция на алкоголь была несколько нестандартной — вместо привычного недомогания он испытывал дикое желание впасть в спячку минимум на неделю, и, что самое интересное, действительно был способен проспать не меньше семи дней.       Ближе к вечеру не улучшилось ни состояние, ни настроение, а Ровена, несмотря на вылаканный далеко не один флакон с успокаивающей настойкой, становилась все более и более нервной.       В итоге их парочка напоминала двух духов разной степени злобности — Салазар, из-за полусонного состояния, выглядел гораздо безопасней сестры, у которой от волнения короткие прядки у висков, казалось, вот-вот станут дыбом.       Причина такого состояния была проста — именно сегодня милая сестрица имела возможность поднять умертвие высшего ранга без особых (относительно обычного) затрат энергии. Причем умертвие с самосознанием — конечно, ближе к собачьему, но сам факт!       Разумеется, Ровена не могла упустить такой возможности. И, разумеется, не стала бы браться за что-то простое вроде грифона или виверны.       Сестра, нимало не стесняясь, потребовала для своего ритуала дракона, которого Салазару пришлось сперва найти, потом убить, а затем еще и переместить здоровенную тушу весом в несколько десятков тонн с почти полной сопротивляемостью магии в нужное место.       Как он это сделал — лучше не представлять.       Достаточно знать того, что на этом фоне он заработал себе небольшую фобию. Ровена, разумеется, сказала спасибо, чмокнула его в щеку, и ускакала дальше рассчитывать магический круг.       Мужчина, с облегчением было выдохнувший, пожалел, что не убрался куда подальше. Сестра, закончившая расчеты, обнаружила, что для столь крупного дракона, не смотря на облегчающие обстоятельства, ее собственной энергии не хватит, а накопителями пользоваться было нельзя — только живой магией.       Поэтому девушка поставила Салазару ультиматум — либо брат достает ей дракона на треть меньше, либо делится с ней магией во время ритуала.       Разумеется, мужчина выбрал меньшее из двух зол — на тот момент — и теперь жалел об этом. Лучше бы он достал ей проклятущего дракона и сейчас мирно спал, а не таскался за раздраженной некроманткой.       Но, к своему огромному сожалению, способностью отматывать время назад он не обладал, а посему ему приходилось иметь дело с нервной сестрой. Впрочем, не факт, что Ровена, даже получив дракона поменьше, оставила бы его в покое. — Ну что, у тебя все готово? — Вроде бы да, — неуверенно ответила девушка, нервно накручивая прядку волос. Ее шевелюра, и до того не отличавшаяся аккуратностью, к началу ритуала стала напоминать известную поговорку про самосвал — когда брюнетка нервничала, то всегда теребила волосы, превращая изящные прически в самое настоящее непотребство. — Тогда прекращай превращать свою голову в воронье гнездо и займи, наконец, свое место — лучше сидя, ночь-то нам предстоит до-о-о-о-олгая. *** — Это что? — спросила Хельга, округлившимися глазами рассматривая черно-багровое нечто, напоминавшее помесь дракона и птицы — гигантские крылья, окутанные темным дымом, больше напоминали перья, как и шипастый хвост, впрочем. — Это Ю-Ю! — радостно ответила Ровена, дохлой тушкой валяясь под кряжистой, старой яблоней. Под глазами у девушки залегли глубокие тени, а нездоровый землистый цвет кожи превращал ее в свежеподнятого инфери, и непонятно было, а кто тут, собственно, то самое умертвие. — Ты назвала некродракона с потенциалом становления архиличем Ю-Ю?! — поперхнулся Годрик, с опасливым уважением рассматривая длинные и явно ядовитые когти, сочащиеся тьмой. — А что такого? Прелестное, хорошее имя, как раз для такой лапы, как он, — умиленно произнесла брюнетка, подтверждая слух о том, что рамки милого у некромантов «слегка» сдвинуты. — Братик, правда, предлагал назвать его Возрождением — по мне, слишком пафосно, но Заро сказал, характер уж больно похож… Интересно, какой оригинал решил дать своему ребенку имя Реборн?       «Такой же, как и ты с твоим братом», — подумал Годрик, но озвучивать не стал — все маги в той или иной степени обладали странной фантазией, и он как-то встречал нунду, которой хозяин дал имя Пепела, что на местном языке означало бабочка. А уж на кого-кого, а на бабочку здоровенная тварь, похожая на помесь саблезубого тигра и дикобраза, походила слабо.       Так что, если подумать, Ю-Ю было еще не самым плохим вариантом.       Да и не ему об этом говорить, если собственного кота он так и называл — Кот, сперва не став заморачиваться с именем, а после забыв. Когда же спустя почти год он понял, что черный красавец ходит без имени, оказалось, что тот вполне себе спокойно откликается и на «Эй, ты», не принимая никаких кличек. — А где, кстати, Салазар? — спросила Хельга, отрываясь от разглядывания дракона. — Да смылся куда-то, сказал, что наконец-то выспится. Я его для ритуала раньше времени разбудила, а потом мы почти трое суток Ю-Ю магией запитывали, вот он и решил где-нибудь отоспаться тихонько. Брат становится злющим, как стая мантикор, если не выспится. — Жалко, — протянула Хаффлпаф. — Мы прошлый раз такое интересное зелье разработали, думала, в этот раз получится его опробовать…       Задумываться о том, что за зелье придумали два гения зельеварения, на прошлой неделе распотрошившие для своего варева трех акромантулов, не хотелось, поэтому и Годрик, и Ровена благоразумно не стали спрашивать, какого эффекта они добивались. — Я передам ему, чтобы зашел к тебе, не волнуйся, — улыбнулась брюнетка, про себя обещая добавить запрет на эксперименты в радиусе как минимум пятидесяти километров от дома. Так, на всякий случай.       (Услышав это условие, Салазар усмехнулся, но согласился, мысленно уже прикидывая, что и с чем нужно смешать, чтобы радиус поражения превысил указанную сотню. Запреты на него всегда действовали крайне… Воодушевляюще). — Где ты собираешься держать эту зверюгу? — поинтересовался Годрик, прикидывая, куда можно упихнуть здоровенного дракона, от которого эманациями тьмы несет ничуть не меньше, чем от прорыва демонов. — Рядом с нашим домом есть шикарное озеро, поглощающее магию, естественный барьер, который нельзя пересечь, если настроен враждебно. Вот на самом донышке пусть и лежит себе спокойно, пока не понадобится. — Последняя линия обороны, да? — задумчиво спросил мужчина, уже понимая, что задумала девушка. — Хочешь привязать его к охранным контурам? — Да. Конечно, им можно будет управлять и вручную, так сказать, но вообще он планируется мною как часть «Последнего Вздоха». Если все щиты рухнут, а большая часть поместья будет разрушена, то, сами понимаете…       На воображение ни Годрик, ни Хельга не жаловались. Картинка получалась весьма жуткой и разрушительной, но «Последний Вздох» последним не просто так зовется. У них самих было не лучше.       В поместье Хельги, например, крайней и последней мерой было разрушение запитывающего контура печати, закрывающий один из крупнейших в мире провалов в демонический план. До тех пор, пока оборона держалась, пока был жив последний, относящий себя к Хаффлпафам, печать была монолитом. Но только до тех пор.       Впрочем, способность устроить локальный Армагеддон, уничтожив печать, была и у главы рода.       У самого Годрика все было не так экстремально, как у подруги — боевые щиты всего лишь выворачивались наизнанку, запирая все внутри себя, а затем, сжимаясь, высвобождали всю накопленную за столетия магию, образуя идеальную пустошь без малейшего намека на волшебство… и жизнь.       Хороший способ, зарекомендовавший себя еще во времена Атлантиды — так как маги острова-государства на силу не скупились, магический взрыв уничтожил все на многие километры вокруг, устроив по итогу на планете тотальный потоп.       Клановый замок Гриффиндоров, разумеется, обладал более слабой версией щитов, да и запитан был не так сильно, однако долбануть все равно должно было хорошо.       Как хорошо, что последнюю тысячу лет «Последний Вздох» никому применять не приходилось — рода просто тихо угасали, и вместе с ними — смертельно опасная защита. — Если не ошибаюсь, большая часть поместья Слизеринов находится под землей? — Почти девяносто процентов, на поверхности только комнаты общего назначения, наше семейство предпочитает закопаться поглубже, некоторые, самые укрепленные части, идут прямо под тем озером. — Хитрая ворона, — восхитилась Хельга.       Даже если наиболее близкие к поверхности этажи пострадают от дракона, самые нижние все равно уцелеют, откуда будет весьма удобно и безопасно «рулить» немертвой тварью. — А то, — ухмыльнулась брюнетка. — Мне очень не хочется этого спрашивать, но что твой брат впихнул в «Последний Вздох»? Ни за что не поверю, что он этого не сделал, каждое поколение добавляет что-нибудь в меру сил и фантазии.       Потому что финальным ударом Слизеринов был метеоритный дождь, а вот все остальное — это так, мелочи, добавленные потомками, и активировалось все это добро поэтапно, от самого слабого к самому сильному.       Вот и получалось, что «Вздох» последним как таковым не являлся, и перед действительно окончательным самоубийственным ударом были более слабые — относительно, конечно. — Понятия не имею, — пожала плечами девушка. — Но хихикал он жутко и маниакально, не сомневаюсь, что гадость еще та. — Вот уж в чем сомневаться не приходится. — Интересно, а как повлияла некроэнергия на свойства чешуи, клыков, когтей и прочих ингредиентов? — невпопад задумчиво спросила Хельга, уже примериваясь к боку дракона. — Не трожь Ю-Ю! — подпрыгнула Ровена, замахав длинными рукавами платья. — Салазар уже надрал у бедняги чешуи и часть костей с тем же вопросом, вместе и проверите! — Он же уже мертв, да и восстанавливаться может, чего ты так переживаешь? — недоуменно наклонила кудрявую голову блондинка. — Ю-Ю — мой, сами ритуал рассчитайте, подготовьте и проведите, а потом и делайте что хотите с результатом, хоть целиком в зелье пускайте! — Интересная идея, вот только где взять котел подходящего размера, чтобы дракон поместился целиком? — забормотала Хельга, уже просчитывая реакции на столь сильный и разнородный ингредиент, как туша дракона. — ХЕЛЬГА!