То, что важно

Сердце Лань Ван Цзи разрывалось от страха за жизнь Вэй У Сяня. Когда они расправились с Черепахой-губительницей и обследовали водоём, их обоих охватило чудовищное всепоглощающее отчаянье. Единственный выход из пещеры завалило, когда раненный монстр брыкался и метался в агонии. Осознав безнадежность их положения, Вэй Ин стал сам не свой. Он ругался и неистовствовал, пока силы не покинули его окончательно. В один момент, будто что-то внутри щелкнуло, перекрыло источник энергии. Он бы упал, если б Лань Чжань не подхватил его и, кто знает, как бы это отразилось на его здоровье, от которого после всего пережитого остались жалкие крохи. Вэй У Сянь дышал тяжело и рвано. Лань Ван Цзи, едва прикоснувшись к его бледному лбу, понял, что тот болен, болен сильно и безнадежно. И ему самому стало гораздо хуже от осознания того, что у них не осталось ничего, что могло бы помочь. - У тебя жар, Вэй Ин, - подавленно произнес Ван Цзи, украдкой поглаживая ладонью пылающую кожу, пытаясь успокоить то ли У Сяня, то ли себя самого. - Этого быть не может, - слабо хохотнул Вэй Ин. Едва придя в себя после накатившей слабости, он попытался подняться, но как только встал прямо, его нещадно качнуло в сторону. Лань Чжань вновь не дал ему упасть, придержал его за талию и положил его руку себе на плечо, уводя дальше от подземного озера, подальше от трупа монстра. Он плотно прижимал его к себе и даже через слои промокшей одежды чувствовал нездоровый жар и зашкаливающий пульс. У Сянь еле переставлял ноги. Он впервые чувствовал себя настолько беспомощным, слабым. Голова шла кругом, в ушах шумела кровь, в горле чувствовалась горечь, внутренности скручивало слабой болью, а кожу обдавало то жаром, то холодом. Он не замечал этого, пока не миновала опасность. Лань Ван Цзи довел его до уже знакомого места, где они скрывались несколько дней. Здесь было сухо и немного пахло дымом. Лань Чжань аккуратно опустил Вэй Ина на пол, стараясь не думать о худшем. - Как я мог заболеть? – прохрипел Вэй У Сянь. – За всю свою жизнь я даже ни разу не простужался, хотя много раз плавал в холодной воде… Ван Цзи лишь хмыкнул в ответ, однако сказать хотелось многое – и то, что до этого ему не приходилось сражаться со столь сильными монстрами, и не приходилось плавать в воде, смешанной с трупным ядом и демонической кровью, и находиться несколько дней под землей без еды и лекарств, которые помогли бы справиться с ожогом и другими ранами. Это убило бы кого угодно… И оттого у Лань Ван Цзи сжималось сердце. Глядя на Вэй Ина, он боялся, что болезнь станет последним рубежом для ослабленного тела и вытравит из него дух. У Лань Чжаня еще остались силы, пусть немного, но это нисколько его не заботило. Он осторожно обхватил рукой дрожащую ладонь У Сяня и принялся передавать ему светлую энергию, моля всех богов не забирать его жизнь. - Лань Чжань, - слабо прошептал Вэй Ин, попытавшись убрать руку Ван Цзи, когда понял, что тот делает. – Не надо… Не расходуй силу понапрасну… В сердце Лань Ван Цзи на секунду вспыхнула ярость. - Молчи, - глухо отозвался он на это небрежное замечание и стиснул его ладонь сильнее. Напрасно… Если попытка спасти дражайшую жизнь – бессмыслица, то что значит его собственная жизнь? Вэй У Сянь не в себе. Он болен. Он на грани. И Ван Цзи готов отдать собственную душу за его жизнь. Вэй Ин ослаб настолько, что не смог даже ответить в привычной манере. Его веки сомкнулись, он впал в лихорадочное забытье. Прощупав его пульс, Лань Чжань убедился, что в ближайшее время ему ничего не угрожает, и принялся собирать ветки и листья для костра. Необходимо просушить одежду и прогреть воздух, иначе долго они не протянут. *** Вэй Ин долго не приходил в себя. Лань Чжань успел, преодолевая смущение и стараясь не вспоминать о выходке У Сяня, стянуть с него сырую одежду и развесить ее на тонких прутьях у костра. Когда она просохла, Ван Цзи одел неподвижного Вэй Ина, вновь проверив его пульс. Его собственная одежда немного просохла, пока он сидел у слабого костерка, решив для начала позаботиться о больном парне. Лишь после этого он снял свою накидку, чтобы просушить как следует и ее. Едва он развесил одежду на прутьях, услышал шорох и стоны со стороны Вэй У Сяня. Этого он и боялся. Вэй Ину стало хуже, начался бред, и он стал метаться из стороны в сторону, терзаемый лихорадочными видениями, вызванными жаром и усталостью. Лань Ван Цзи приблизился к нему и приложил ладонь к горячему лбу, прислушиваясь к неразборчивому лепету. Вэй Ин крутился, метался из стороны в сторону, то выстанывая что-то нечленораздельное, то зовя… его, Лань Ван Цзи, на все лады. - Лань Чжань… мне больно… мне так больно… Господин Лань… Сердце кольнуло болезненной нежностью и сожалением. Он ничем не может облегчить его страдания. Всё, что он мог, это лишь вновь взять его за руку и влить еще немного светлой энергии. - Лань Ван Цзи… это нечестно… почему?.. Почему ты… не даешь мне полежать на коленях?.. Ты так жесток… Отчасти Лань Чжань понимал, что это лишь следствие лихорадки. Вэй Ин говорил многое, в основном, неразборчиво. Но эта мысль никак не хотела покидать голову Ван Цзи. Ведь он был готов сделать что угодно, лишь бы ему стало лучше. Понаблюдав за мечущимся Вэй Ином еще немного, он подсел к нему поближе и аккуратно уложил его голову себе на колени. Этот приступ, видимо, забрал у парня остатки сил, и он быстро затих, неровно дыша. Его дыхание то ускорялось, то замедлялось, воздух выходил то с хрипом, то со свистом, и Ван Цзи, забыв обо всём на свете, безостановочно молился и поглаживал лицо Вэй Ина. Боги, не забирайте его у меня! Но, видимо, мольбы не достигали богов из этой глухой пещеры. Или это желание было слишком эгоистичным... Вэй У Сянь вновь начал метаться и стонать. Он сжимал одежду на груди, будто собирался вырвать саднящие легкие и сердце, при этом не замечая, что тревожит свежий ожог. Лань Ван Цзи, едва успев набросить на плечи просохшую накидку, вновь подлетел к Вэй Ину и убрал его руку от груди. Плохо. Совсем плохо. Ему нужен абсолютный покой. Лекарства. Удобная кровать. Сухость и тепло. Здесь ничего этого не было. Ван Цзи прижал руки У Сяня к полу, чтобы тот не поранил себя еще больше. Но это никуда не годилось. Стоит ему убрать руки, и тот вновь примется метаться и тревожить незажившие раны, усугубляя свое положение. Но не держать нельзя. Эти метания отнимают у него остатки сил, каждая капля которых на счету. - Господин Лань… - прохрипел Вэй У Сянь в бреду. – Мне больно… Здесь так холодно… И в подтверждение слов, тело под руками Лань Чжаня начало трястись. Сердце Лань Ван Цзи в который раз заныло от сожаления и безграничной нежности, которую в нем пробуждал беспомощный Вэй Ин. Как же больно видеть его таким… Мальчишка. Такой добрый и сострадающий, что готов перенять все удары на себя, пожертвовать собой ради блага человека, с которым едва знаком. Такой молодой и нежный, не смотря на свою выдержку и силу. Такой въедливый, громкий, дурашливый и ослепительный, что на него невозможно не обратить внимание, невозможно забыть о нем. Он не должен погибнуть здесь. Лань Ван Цзи аккуратно убрал руки, удерживающие Вэй Ина, но тут же запустил одну под шею У Сяня, другую – ему под спину, и, плавно подняв его, прижал к своей груди, а сам оперся на валун у себя за спиной. Голова Вэй Ина легла на плечо Ван Цзи, и сам он распластался на молодом заклинателе, как на большой подушке. В таком положении Лань Чжань мог спокойно удерживать ослабленного парня, чтобы ему было немного удобнее и теплее. Вэй У Сянь, почувствовав тепло, перестал метаться. Его руки спокойно легли на грудь Лань Ван Цзи, и сам он, кажется, задышал спокойнее. Лань Чжань, млея от того, в каком положении они оказались, принялся поглаживать голову, плечи и спину У Сяня. Почему именно сейчас он может позволить себе это? И почему горечь мешается со счастьем? Почему с Вэй Ином так сложно?.. Ван Цзи прижал к себе уснувшего заклинателя сильнее и сам погрузился в болезненное забытье. Уже не было так холодно и тоскливо, как пару дней назад. *** Сколько прошло времени? Кажется, вечность. Вэй Ин ненадолго приходил в себя, если эти краткие минуты бессвязной болтовни можно было считать проявлением сознательности. Он говорил, наверное, обо всём, что всплывало в его памяти. Лань Ван Цзи нисколько не раздражала эта болтовня, наоборот – успокаивала, ведь это значило, что Вэй Ин жив. Когда же он резко затихал и вновь бессильно оседал в его руках, Лань Чжань едва не переставал дышать от страха, вдруг этот миг окажется последним. Раз за разом он проверял пульс У Сяня, менял его положение, то сажая спиной к себе, то одним боком, то другим, и уже привычным жестом оглаживал его спутанные волосы. Иногда У Сянь ерзал, пытаясь лечь на Лань Ван Цзи ничком. Впрочем, тот не сопротивлялся, даже помогал устроиться удобнее. Вэй Ин приникал к нему всем телом, обнимал его и тыкался холодным носом в теплую шею, как слепой котенок. Он явно уже не отличал сон от яви. Впрочем, Лань Ван Цзи не был уверен, что сам уже различает хоть что-то. Темнота, воцарившаяся в пещере, когда погас последний огонь, давила на истерзанное отчаяньем сознание. Боль от не до конца заживших травм то проявлялась, то притуплялась. Кажется, он тоже начал бредить. Время и пространство перестало существовать, явными остались лишь чернота пещеры и тяжесть тела Вэй Ина, будто приросшего к нему. Только это удерживало его в сознании и не позволяло забыться. В какой-то момент Вэй У Сянь вновь начал ерзать. Он больше не метался, у него не осталось на это сил, однако он вновь начал болтать. Лань Чжань сосредоточился на его голосе и уже привычным жестом приобнял за плечи немеющими руками. Он вновь принялся поглаживать спутанные волосы Вэй Ина, но вдруг тот замолчал и… начал всхлипывать. - Вэй Ин? – позвал Лань Чжань, мгновенно напрягшись. На коже шеи, куда уткнулся У Сянь, стало влажно и горячо. Лань Ван Цзи чуть дышать не перестал. За всё то время, что они провели в пещере, Вэй Ин еще ни разу не плакал. Сочтя это за дурной знак, Ван Цзи сбросил охватившее его оцепенение и принялся вновь прощупывать его пульс. - Господин Лань… - прохныкал Вэй Ин, всхлипывая через слово. – Ты… снова не хочешь… посмотреть на меня… Я тебе так противен?.. Лань Чжань?.. Ван Цзи вновь впал в ступор. Неужели это так волнует Вэй Ина, что не оставляет даже в бреду? Он ведь часто шутил на этот счет… - Я правда… для тебя… пустое место?.. От этих слов сердце сковывает льдом. Может ли быть, что Вэй Ин правда так думает? Может ли быть, что его задевает отчужденное поведение Лань Чжаня? Ван Цзи сильнее стискивает его в объятиях. - Прошу… Господин Лань… посмотри на меня… - стонет Вэй У Сянь, кажется, пытаясь дотянуться до чего-то рукой. – Не уходи… Взгляни н… - Я смотрю только на тебя, Вэй Ин, - тихо отзывается Лань Чжань, шепча ему в ухо. Уже давно смотрю только на тебя! У Сянь вздрагивает и рвано вздыхает. - Не уходи… - хнычет он. – Не отворачивайся от меня… Ты так… Лань Чжань… - Я рядом, - успокаивающе шепчет Ван Цзи, поглаживая его по спине. Дрожь не прекращается. Кажется, она даже усиливается. Лань Чжань чувствует всей кожей учащенное сердцебиение Вэй Ина и начинает паниковать. Все чувства буквально вопят о том, что нужно сделать что-то… Что-то, что поможет, успокоит, взбодрит… Успокаивающие речи не помогают, да и не умеет он успокаивать словами. Кажется, сознание Вэй У Сяня уже далеко, он вновь бессвязно бормочет. Как докричаться до него? Лань Ван Цзи прижимает его к себе крепче, судорожно вдыхает холодный воздух… и начинает петь. Очень тихо, потому что так надо, очень близко к аккуратному ушку, чтобы передать Вэй Ину еще немного тепла через дыхание. Мелодия красивая, умиротворяющая. Ван Цзи сочинил ее не так давно, никто еще ее не слышал. Он думал, что она так и останется неуслышанной никем и никогда, хотя в глубине души надеялся, что у него будет шанс исполнить ее для того, кто спровоцировал ее появление. Вот это и произошло… Вэй Ин перестал бессвязно шептать, едва первые ноты коснулись его сознания. Некоторое время он еще дрожит, но постепенно затихает. Лань Чжань продолжает напевать и сам немного расслабляется, зарывается рукой в его волосы на затылке, лаская кожу головы кончиками пальцев, второй рукой продолжает обнимать его за плечи и сам слегка покачивается из стороны в сторону, баюкая его, будто он маленький ребенок. Когда мелодия заканчивается, Лань Ван Цзи потихоньку перестает раскачиваться, но рук от Вэй У Сяня не убирает, продолжает поглаживать его голову и спину, уткнувшись лбом в его плечо. Он думал, что Вэй Ин уснул, но тот вдруг начал напевать ту же самую мелодию без единой заминки, без единой ошибки. У Лань Чжаня что-то перевернулось в душе, и сердце вновь заныло, но не от скорби или горечи, а от всепоглощающей нежности и надежды. - Как красиво… Лань Чжань, - прошептал Вэй У Сянь. - Мгм. - Такой прекрасный сон… Пусть лучше так. Пусть хоть во сне ему будет хорошо. Приятные сны должны помочь. Быть может, когда-нибудь Лань Ван Цзи расскажет ему, что это было на самом деле. *** - Они здесь! - Боже мой, что здесь произошло?! - Глава ордена, мы нашли их! - Скорее, помогите им! - Бедные мальчики… Лань Чжань просыпается от шума, ворвавшегося в его сознание так резко, что это даже причинило боль. Он попытался открыть глаза, но они тут же заслезились от непривычно яркого света факелов. Впрочем, когда люди, нашедшие их, приблизились, он смог распознать фиолетовые одежды ордена Юнь Мэн Цзян и вздохнул с облегчением. - Второй молодой господин Лань! - Медика сюда, скорее! - Что с Вэй У Сянем? Лань Чжань на автомате приложил пальцы к шее Вэй Ина, лежащего поверх него на правом боку, и с радостью почувствовал слабый, но устойчивый пульс. Они справились. На этот раз глаза Ван Цзи защипало не от яркого света. Плакать он уже не мог, но если б в его теле была хоть капля лишней жидкости, он вряд ли смог бы сдержаться. Их окружили адепты ордена Юнь Мэн Цзян. Медик без лишних церемоний влил юным заклинателям в рот несколько эликсиров. Лань Чжань не сопротивлялся. Он распознал укрепляющий, питательный, бодрящий и ускоряющий кровоток эликсиры, сидел смирно, пока у него прощупывали пульс, но когда кто-то попытался расцепить его руки, сжимающие бессознательного Вэй Ина, он чуть не подскочил на месте. - Нет! - Второй молодой господин Лань, - мягко позвали его откуда-то сбоку. Лань Чжань перевел затравленный взгляд на говорящего и с трудом распознал в его лице главу ордена Юнь Мэн Цзян. – Я безмерно благодарен вам, что вы защитили А-Сяня. Поверьте, ему не грозит никакой опасности. Мы окажем ему и вам всю необходимую помощь. Отпустите его. Иначе мы не сможем вывести вас отсюда. Лань Ван Цзи хотел было сказать, что понесет его сам, но под взглядом главы ордена он начал вспоминать (ведь он действительно успел забыть обо всём, что не касалось Вэй Ина), что так себя вести нельзя. Не в цивилизованном обществе. Впервые ему хотелось по-настоящему забыть все правила и сделать так, как велит сердце. Но он не сделал. Немного помедлив, он расслабился, пришел в себя. И, нехотя, разжал закаменевшие руки, позволяя Цзян Фэн Мяню забрать у него Вэй Ина. Мужчина аккуратно поднял безвольного Вэй У Сяня на руки, будто тот ничего не весил, будто всё ещё был маленьким ребенком. Лань Чжань смотрел на это с болью в глазах. С одной стороны он понимал, что так лучше, а с другой… ему так не хотелось разлучаться с Вэй Ином. Он так прикипел к нему за эти дни вынужденного заточения в пещере, что казалось, если он отдалится на шаг, то с ним оторвется и кусок сердца Лань Ван Цзи. Примерно это он и чувствовал, глядя на то, как Вэй У Сяня забирают у него. Он хотел сказать хоть что-то, но горло сковало жесткой судорогой, будто в гортани застрял камень. Глаза вновь защипало и он постарался скрыть возможные слезы, опустив голову. Его нисколько не заботило то, как это выглядит, а выглядело так, будто он смирился с неизбежной гибелью и думает, что его оставят в этой пещере одного. - Лань Ван Цзи, - обратился к нему Цзян Фэн Мянь по-отечески мягко. Лань Чжань повернул голову в его сторону. К тому моменту глаза его стали пусты, взгляд был рассеянным. Фэн Мянь встал на одно колено перед ним, всё ещё держа Вэй Ина на руках. - Вы окажете мне огромную честь, если примите приглашение. Пожалуйста, идемте с нами в Пристань Лотоса. Мы окажем вам всю необходимую помощь и оповестим ваших родных, что вы живы. А когда оправитесь – сопроводим вас, куда скажете. Лань Ван Цзи смотрел лишь на умиротворенное лицо спящего Вэй Ина. Цзян Фэн Мянь проследил за его взглядом и легко улыбнулся: - Прошу, второй молодой господин Лань. А-Сянь будет рад узнать, что вы в порядке, когда очнется. Насколько я знаю, он как-то звал вас в гости. Лань Ван Цзи рассеянно кивнул, чуть слышно сказав «мгм». Он лишь хотел подтвердить то, что Вэй Ин приглашал его в Пристань Лотоса, но по всему выходило, что он принял приглашение. Впрочем, отпираться он не стал. Почему-то стало легче. Адепты ордена Юнь Мэн Цзян помогли ему подняться на ноги, и вся группа покинула пещеру через восстановленный проход. Лань Чжаня вывели из пещеры в первых рядах. Небо только начало светлеть, едва зарождался рассвет. Ван Цзи с замиранием сердца смотрел на восток, едва ли обращая внимание на прохладу утреннего воздуха и оседающей на траве росы. Адепты ордена Юнь Мэн Цзян начали подниматься в небо на своих мечах. Одним из первых с места снялся Цзян Фэн Мянь с Вэй У Сянем на руках. Стоило Лань Чжаню увидеть, как дорогого человека уносят далеко от него, сердце чуть не выпрыгнуло из груди вслед за ним. На этом остатки выдержки покинули его. Сознание поплыло, ноги стали ватными, и он почувствовал, что медленно оседает на землю. Теперь, пожалуй, не важно, что случится с ним…