Общий чат.
Юнги:
Привет. Я сегодня ночью вылетаю из ЛА в Сеул. Скоро увидимся.
Чонгук не поверил своим глазам, несколько раз моргнул и прочел еще раз. Все слова остались на своих местах. Все правильно — «вылетаю в Сеул».
Чонгук смотрел на это короткое сообщение и не верил. Он так долго ждал, так ждал этих слов. Потом думал, что забыл про Юнги, но вот оно сообщение пришло, а он сидит над ним с колотящимся от волнения сердцем и дышать боится. Вдруг исчезнет.
Чимин:
Хен! Мы должны встретится и выпить по такому случаю!
Тэ:
о, вот это неждан, я думал, что ты уже и не вернешься, совсем родину позабыл))
Юнги:
Я не против выпить вместе. И поесть корейской еды.
Чонгук читал всплывающие сообщения, но сам ничего не писал. Внутри так всего много, но в слова оно не складывается. Друзья еще какое-то время обменивались смайлами и сообщениями, а он лишь смотрел на всплывающее «Юнги» в чате.
От Лос-Анджелеса до Сеула лететь примерно 14 часов. Значит завтра к вечеру он уже будет здесь и Чонгук сможет с ним встретиться. И что дальше? Юнги помнится обещал поговорить с ним, если ничего не пройдет. Прошло или нет Чонгук и сам не знает. Они так давно не виделись, кажется вечность прошла. Даже переписывались последний раз больше месяца назад. Чонгук еще раз перечитал переписку. Ребята договорились встретится в субботу, то есть через день. Чонгук машинально ответил: ок.
Не в силах больше усидеть на месте с бушующим внутри ураганом из чувств и мыслей, он рванул в спортзал и занимался там до одури. Только после этого совершенно обессиленный и пустой он кое-как доплелся до кровати и провалился в глубокий сон.
Весь следующий день Чонгук был рассеян. То и дело натыкался на людей, запинался и даже пролил на себя кофе. С таким же успехом он мог и вовсе не посещать университет, все равно ни одна лекция не отложилась ни в голове, ни в тетради.
Дома он застал Намджуна, тот попивал кофе в гостиной, как всегда в костюме с иголочки и с важным лицом.
— Привет. Что, отец уже дома? — без особого интереса спросил Чонгук, даже не останавливаясь.
— Нет, он в офисе. А я отпросился и полчаса как должен быть в другом месте. Но твой братец забыл важные документы в особняке, так что пришлось заехать. Подпись моя нужна, вот и сижу, жду пока он найдет бумаги.
— Не называй его моим братом. — раздраженно ответил Чонгук.
Намджун усмехнулся.
— Может ты уже прекратишь так себя вести? Твой отец его принял и все простил.
— Отец может и простил, а я — нет. Я не обязан его любить, только лишь потому, что у нас один на двоих отец.
Из кабинета вышел Хосок. Чонгук недовольно скривился и остался в гостиной, чтобы сверлить его максимально презрительным взглядом. Пока отца рядом нет, можно себе позволить. Хосок уже не был похож на физрука, того, которого Чонгук знал в школе. Дорогой костюм, строгая стрижка, дорогие часы на руке и озадаченное лицо — вот перед вами уже деловой Чон Хосок.
— Извини, Намджун, я знаю, что ты уже опаздываешь. Я все подготовил.
— Давай быстрее, я подпишу и поеду. Если я задержусь еще хотя бы на пять минут, злое маленькое создание подумает, что я его не люблю.
Оба брата подозрительно покосились на не в меру веселого Намджуна. Тот не глядя подписывал один за другим документы.
— Юнги-хен в городе, ребят! — улыбаясь сказал Намджун. — Не знаю как вы, а я по нему соскучился.
— Оу, — только и смог выдавить из себя Хосок. Щеки его тут же запылали румянцем и весь важный вид моментально слетел. — Мне до сих пор ужасно стыдно перед ним за то, что я тогда сделал. Точнее не я, а эти отмороженные...
— Вот именно! Только почему-то все всё забыли, будто не было ничего! — раздраженно воскликнул Чонгук. — Кто-то должен срок сейчас мотать, а не прохлаждаться в офисе.
Чонгук выразительно посмотрел на брата, тот лишь отвел глаза.
— Чонгук, прекращай это все. Обсуждали много раз, единственный кто пострадал — Юнги, а он от претензий отказался. — Намджун на всякий случай встал между братьями.
— Я много раз приносил извинения и искренне во всем раскаиваюсь. — спокойно ответил Хосок. — Не хочу с тобой ссорится, это ни к чему хорошему не приведет. Я возвращаюсь в офис.
Он кивнул Намджуну, собрал документы и вышел. Чонгук проводил его мрачным взглядом.
— Ну все, я тоже побежал. С удовольствием выслушал бы твое нытье, но, сам видишь, что некогда.
— Подожди, Намджун-хен! — подскочил следом Чонгук. — Можно я с тобой?
— Куда? В аэропорт что ли? — удивленно спросил Намджун. — Или тебя подвезти куда-то по дороге?
— В аэропорт. Я что, не могу встретить хена? Мы же с ним тоже знакомы.
— Да можешь, почему бы и нет. Ну, давай тогда шевели булками, мы уже опаздываем.
Они быстро прошли до гаража. Чонгук радовался, что сможет так скоро увидеть Юнги, не завтра, как планировали, а прямо сейчас с самолета. Но и переживал тоже. Как тот отреагирует и отреагирует ли вообще? Может, ему все равно будет или неприятно. Да и переодеться Чонгук не успел после универа, можно было и получше прикид выбрать, хотя бы футболку с кофейным пятном переодеть. Но теперь ничего не поделаешь, времени на то, чтобы прихорошится у него нет. В конце концов, он же не на свидание идет. Хотя волнуется намного больше, чем перед всеми его свиданиями с девушками. Их он не хотел впечатлить так сильно, как Юнги.
— Слушай, Чонгук.— начал разговор Намджун, как только они сели в машину. — Я, конечно, понимаю, что не в свое дело лезу, но ваши терки братские в последнее время стали сильно напрягать даже меня, хотя у вас в доме я появляюсь нечасто. Представляю, какой цирк имеют каждый день твои родители и Джихе. Удивительно, как вы еще не подрались.
— А? — не сразу включился Чонгук. — Не хочу руки об него пачкать. Да и отец вряд ли будет в восторге, если я Хосоку лицо раскрашу.
— Тут вопрос спорный, кто из вас кого побьет, он ведь тоже парень тренированый. Я надеюсь, что проверять кто кого вы все-таки не будете. Я что хотел спросить. Почему ты не съедешь от родителей, если так все напряжно?
— А почему я должен? — удивился Чонгук. — Это он в гостях, а не я.
— Насколько я понимаю ситуацию — он не в гостях, а вполне у себя дома. Это же дом его отца и тот сам его попросил переехать. Только вот не подумал, что вы будете ругаться по любому поводу. По-моему, господин Чон надеялся как раз на обратный эффект, что совместное проживание вас сблизит.
— Он мне мешает. Куда бы я не пошел — он уже там со своей противной рожей. Я терпел его приходы в гости, терпел, что отец устроил его к себе работать. Терпел все эти ужимки и прыжки вокруг бедного Хосока. Но, когда этот засранец к нам переехал и начал отсвечивать с утра до ночи, да еще и своим потом мои тренажеры заливать, терпение кончилось.
Чонгук раздраженно сжал кулаки. Действительно, последние две недели, после того, как Хосок перебрался жить в особняк были довольно напряженными. Сперва Хосок осторожничал и пытался игнорировать нападки младшего брата. Но временами все-таки не мог сдержаться и отвечал на колкости. Перепалка переходила в скандал с криками и унять их могли только отец или Джихе, мачеха предпочитала не вмешиваться. Чонгук не понимал для чего отец все это делает и не мог простить Хосоку его диких выходок, особенно избитого и простуженного Юнги, поэтому излучал ненависть всякий раз, когда в поле зрения появлялся новоявленный старший брат.
— Знаешь, хен, а ведь это неплохая идея. — сказал Чонгук. — Съехать из дома. Один сын приехал, второй уехал. Баланс.
— Подумай, сколько плюсов в том, чтобы жить одному. Приходишь и уходишь когда хочешь и никто на тебя косо не посмотрит. Можешь приглашать девчонок, устраивать вечеринки, питаться чем захочешь, а не сбалансированными обедами Джихе.
Чонгук подозрительно покосился на секретаря:
— Тебя отец что ли попросил? Хочет, чтобы я свалил?
— Нет, конечно, — возразил Намджун. — Я тебя даже попрошу не говорить ему, что это я предложил. Просто у одного моего друга квартира простаивает, он готов ее сдать, но только знакомому, да еще с условием — ухаживать за цветами. Вот я и подумал, что для тебя это хорошо и для него хорошо.
— Я подумаю. Мне эта идея начинает нравиться, но я никогда не жил один, да и не планировал в ближайшее время.
— Хорошо, если надумаешь — позвони мне.
Машина въехала на территорию аэропорта. Намджун посмотрел на часы.
— Я думаю, он уже приземлился. Пойдем.
Пока шли по парковке Намджун набрал Юнги.
— Привет. Ты где? Извини, меня задержали немного рабочие дела. Да, я подхожу. Давай у входа.
Чонгук шел на ватных ногах с колотящимся в бешеном ритме сердцем. Какие-то жалкие секунды отделяют его от Юнги. Что они по сравнению с днями, месяцами, когда Чон пытался забыть его. Жил даже какое-то время спокойно. Но стоило Юнги написать «я вылетаю в Сеул» - вся усилия пошли прахом и спокойная жизнь закончилась.
Глаза Чонгука общаривали толпу людей снующих туда-сюда у входа. Много иностранцев, где-то среди них вот-вот появится или уже стоит маленький хен.
— Эй, хен! — крикнул Намджун и энергично замахал руками. — Юнги-хен!
Чонгук проследил за его взглядом. Неудивительно, что он не заметил Юнги сам. На нем была большая черная панама, скрывающая половину лица и маска, черная же толстовка и спортивные штаны. Странно, как Намджун вычислил его в таком виде. Пока они шли, Чонгук не сводил глаз с Юнги. Боялся, что если отвернется, тот исчезнет опять за спинами людей.
— Ну, привет, гулена! — сгреб Юнги в объятиях Намджун.
— Джун, я так скучал! — ответил Юнги, обхватывая друга руками.
Чонгук отвлекся на время от Юнги, его внимание привлек иностранец, который стоял рядом и с широкой улыбкой наблюдал за встречей друзей. Высокий и очень худой, тощие ноги обтянуты леопардовыми леггинсами, белоснежная оверсайз футболка свисает обнажая одно плечо. Улыбка тоже белоснежная в контрасте с мощным загаром и вишневыми волосами.
«Чего этот клоун уставился?» — с раздражением подумал Чонгук. Юнги отлип от Намджуна и протянул Чонгуку руку.
— Давно не виделись, Чон Чонгук. Отлично выглядишь, я смотрю ты продолжаешь расти не только вверх, но и вширь.
Чонгук сжал его ладонь крепким рукопожатием. Холодная и сильная рука, хотелось подержать ее подольше, но пришлось отпустить.
— Привет, Юнги-хен. Ты тоже отлично выглядишь, хотя и остался все таким же маленьким.
Юнги зыркнул на него из-под панамы, но ничего не ответил.
— Знакомьтесь, это мой друг Джон. Он талантливый музыкант и очень хороший человек. Джон говорит по-корейски, кстати.
— Привет. — с акцентом поздоровался парень в леггинсах, по очереди пожал руки Намджуну и Чонгуку. — Я очень рад, что я здесь в Корее. Я очень люблю дорамы и кей-поп.
— Да, этот парень просто помешан на кей-попе. Даже язык выучил, чтобы каверы делать. — улыбаясь сказал Юнги. — Ну, может мы уже двигаться начнем?
Они пошли обратно в сторону машины. Намджун о чем-то спрашивал Джона на английском, тот радостно отвечал и при этом восторженно крутил головой по сторонам.
В воздухе запахло дождем, Чонгук впервые за долгое время чувствовал себя живым. Звуки, запахи, дуновение ветра — все складывалось в одну картину. И рядом шел Юнги. Чонгук его не видел, но ощущал — звуки шагов, стук колесиков чемодана по асфальту, тихий голос, легкий запах парфюма.
В машине Намджун сел спереди, а Джон, Чонгук и Юнги разместились на заднем сиденье.
Джон сразу же приник к окну и принялся восклицал «о май гад» да «бьютифул».
Чонгук чувствовал левой половиной тела Юнги, они соприкасались. Казалось, что ничего важней сейчас нет этого контакта плеч и бедер. От Юнги едва уловимо пахло чем-то свежим и легким.
— Не ожидал тебя в аэропорту увидеть. — тихо сказал он.
— Так получилось, Намджун собирался ехать, а я очень хотел уйти из дома. — ответил Чонгук.
— Что так? Родители достали?
— Нет. Чон Хосок теперь живет с нами. Видеть его не могу.
— Понятно, не помирились значит.
— Какое там помирились! — подал голос Намджун. — Срутся по поводу и без, весь дом ходуном ходит. Разве что не дерутся пока, но думаю, что такими темпами и до мордобоя дойдет.
— Почему ты не съедешь? Думаю, отец оплатит квартиру, если ты захочешь жить отдельно. Зачем терпеть неудобства, если можно не терпеть? — спросил Юнги.
— Я ему это уже предложил сегодня. Как раз у хена квартира простаивает.
— А, так он согласился к тебе... — начал Юнги
— Юнги! — оборвал его Намджун.
— Хен. — закончил за него Юнги и усмехнулся. — Отвык я в свободной и либеральной Америке от корейских заморочек.
— Ну так привыкай обратно, — недовольно пробурчал Намджун. — У нас консервативная страна.
К великому сожалению Чонгука, водитель ехал очень быстро и до дома Юнги они добрались менее чем за полчаса. Всю оставшуюся часть пути разговаривали в основном Намджун и Юнги, обсуждали своих общих знакомых.
Когда Юнги вышел из машины, рядом с Чонгуком образовалась пустота. Он физически эту пустоту почувствовал, только что тепло было, мягко, а сейчас — ничего.
— Спасибо, что подвезли, — жизнерадостно сказал Юнги, грохоча чемоданом.
— Спасибо, — не менее бодро вторил ему Джон.
— Давайте, до встречи, рад был вас увидеть! — Юнги махнул рукой и пошел к подъезду. Следом за ним кое-как волоча свой огромный чемодан потащился американец.
Машина медленно выехала из двора. Чонгук проводил маленькую фигурку глазами и грустно вздохнул. Все, что осталось — едва уловимый запах парфюма Юнги.
Пока они ехали до особняка, Чонгук думал о Джоне и Юнги. Кто ему этот парень? Выглядит американец мягко сказать нетрадиционно, даже походка какая-то пародийно вертлявая. И почему он поехал не в отель, а к Юнги в его маленькую квартирку? И тут Чон вспомнил, что в комнате Юнги единственное спальное место — диван-раскладушка. И помрачнел. Вот оно что, это же на поверхности все лежит. Друг, как же, видели мы уже такую дружбу один раз. Чонгук со злостью заехал кулаком по сиденью, ровно по тому месту, где еще недавно сидел Юнги.
— Эй, ты чего там буянишь? — недовольно спросил Намджун не поворачивая головы.
— Я решил по поводу квартиры. Когда заехать можно? — уверенно сказал Чонгук, а про себя подумал, что съедет из особняка и убьет двух зайцев разом. От Хосока избавится и забудет все, что связано с Юнги как сон. Начнет все заново на новом месте, где никаких ассоциаций и воспоминаний, ничего не будет напоминать о мелком хене. Не тем видимо лечился, раз не вылечился. Не вышло заменить Юнги спортом, учебой и хорошими девушками, значит попробуем пуститься во все тяжкие. А для этого отдельное жилье нужно и максимальная свобода передвижения.
***
День выдался солнечный, дождь так и не пошел, а вот настроение Чонгука больше подходило под дождливую погоду, желательно с раскатами грома. После аэропорта он поехал с Намджуном посмотреть квартиру его друга. Маленькая квартира на втором этаже обычного многоквартирного дома в тихом районе. Обилие розового в обстановке немного смущало, но в целом все смотрелось гармонично. Все стены увешаны картинами, лицо на одном портрете кого-то смутно напоминало, но вспомнить Чонгук не смог.
— Ну как? — Намджун по-хозяйски развалился в кресле и лениво следил за перемещениями Чона. — Пойдет на первое время? Аренда чисто символическая, только цветочки не забывай поливать и картины не порти.
— А кто художник? Вот тот портрет я вроде видел где-то, не могу вспомнить. — Чонгук еще раз внимательно изучил полотно. Слишком абстрактно, поэтому и не поймешь, кто нарисован.
— Хозяин квартиры художник. Вряд ли ты видел его работы. — ответил Намджун. — Ну да это неважно. Ты посмотрел или нет? Время, знаешь ли, деньги. Мне еще в офис надо заехать, все доделать, чтобы завтра на работу не тащиться.
— Завтра же выходной? — открывая шкаф и прикидывая сколько одежды он может привезти, спросил Чонгук.
— Для твоего отца слово выходной ничего не значит. Есть работа — надо делать. Поэтому мне надо разгрести свое и за твоим братцем на всякий случай проверить. И тогда уже с чистой совестью можно отдыхать.
Чонгук проверил кровать на мягкость, остался вполне доволен и перешел в маленькую гостиную. Там осматривать было особо нечего, диван, телевизор да журнальный столик. Вместо картин на стенах фотографии, в основном пейзажи.
— Нормально. Беру. — вернувшись к Намджуну, объявил он.
— Вот и хорошо. Договор если нужен, я тебе позже состряпаю, это дело десятое. Завтра еще правила полива цветов скину и счет на который деньги за аренду переводить. Вот ключи, можешь хоть сегодня вещички перевозить. — Намджун передал Чонгуку связку ключей. Брелок на ключах был какой-то девчачий, то ли овца, то ли альпака с банданой на шее. "Странные у Намджуна друзья, - подумал Чонгук, отцепил брелок и сложил его в ярко розовую шкатулку-ракушку, которая стояла на прикроватном столике.
— Родителям надо еще как-то сказать... — уныло протянул он.
— За отца не переживай, я его приболтаю. А мачехе сам уж как-нибудь скажи. Все, поехали.
В особняке Чонгук наткнулся на Хосока, ссора возникла на пустом месте, слово за слово и только вовремя вмешавшаяся Джихе смогла немного остудить парней. Чонгук и без того злой, тут же принял решение переезжать немедленно. Ни дня больше он под одной крышей с Хосоком не останется и ни дня больше он не будет проходить мимо гостевой, в которой мелкий блудливый хен жил. Хватит.
Он упаковал самое необходимое из одежды, учебники, ноутбук, кое-что из косметики. На первое время этого хватит, потом можно и остальное перевезти.
Мачехе объявил, что решил пожить самостоятельно и пора взрослеть, отец в курсе и вообще там до универа ближе. Она пыталась протестовать, но Чонгук соврал, что уже оплатил жилье на полгода вперед и быстро ретировался.
Он кинул рюкзак на пол новой квартиры и прошел в комнату. Заново осмотрел картины и фотографии, цветы в горшках. Злость на Хосока улеглась, что позволило с новой силой разгореться раздражению от ситуации Юнги-Джон. Он попытался найти оправдания. Вдруг этот американец просто беден и не может позволить себе гостиницу, а хен по доброте душевной пригласил его к себе. Или еще вариант — Юнги пригласил его в гости, а позже иностранец благополучно уехал на такси в ближайший отель. Может быть завтра все станет ясно и окажется не таким страшным. Ведь завтра они снова встретятся, будет время нормально поговорить и насмотреться на него. Юнги он сегодня почти не видел, панама да маска скрывали его лицо почти полностью.
***
Юнги устало завалился в квартиру и не снимая обуви прошел в комнату. Он скучал по этой маленькой комнатушке. Сколько бессонных ночей он провел здесь, сколько текстов написал и сколько уничтожил. На черных поверхностях лежал толстый слой пыли. Юнги открыл окно и раздвинул шторы, чтобы проветрить помещение. Из прихожей жалобно застонал Джон.
— Юнги, я ударился пальцем. Почему тут так мало места?
— Я тебя предупреждал. — ответил Юнги. — Может все-таки в отель поедешь?
— Я не хочу в отель. Там тебя нет. К тому же я хочу посмотреть на жизнь обычного корейца. Как это правильно сказать? Изнутри.
Джон закатил чемодан в комнату и огляделся.
— Все как у всех. Работаем, едим, трахаемся и спим. Бухаем еще. Вот и вся жизнь. Как видишь, тут тоже очень тесно.
— В хостеле я привык и тут привыкну.
— Ладно, располагайся, будь как дома. Я пойду чай заварю. — Юнги улыбнулся ему и пошел на кухню.
Казалось, что прошли годы с того времени, когда он разговаривал здесь с Чонгуком перед отъездом. Юнги вздохнул и поставил чайник.
Когда чай был заварен и разлит по чашкам, в кухню впорхнул Джон. Он уже успел переодеться в свою любимую шелковую красную пижаму.
— Юнги, а у тебя все друзья такие красивые? — спросил он, усаживаясь за стол.
— Не знаю. Я их не по внешности выбирал.
— Мне понравился тот высокий парень в белой футболке. Имя не запомнил. Ходячий секс. Он актер или певец? Похож на моего биаса.
— Чонгук? Да, он хорош. И нет, он не айдол и не актер. — задумчиво ответил Юнги. Действительно, Чонгук, очень хорош, про себя еще раз проговорил он. И эти его волосы... Интересно, сам малыш Гуки знает, насколько горяч он со своими отросшими почти до плеч волосами? И раньше был красавец - гроза всех девичьих сердец, а теперь просто опасен стал.
— А ты можешь меня с ним поближе познакомить?
— Это еще зачем?
Джон удивленно вскинул бровь.
— Понял. Забудь. — коротко сказал Юнги.
— Почему?
— Он не по этой части. У него девушка есть. И вообще, он ребенок еще, не надо глупостями голову ему забивать и сбивать с пути истинного.
Юнги раздраженно стукнул чашкой об стол и отошел к окну. На подоконнике лежала начатая пачка сигарет. Обертка выцвела от солнечных лучей. Недолго подумав он достал сигарету.
— Почему злой? — спросил Джон. — Что я не так сказал?
— Все нормально. Просто напоминаю, что я как-то тебе говорил, в Корее к геям относятся негативно. Поэтому веди себя поскромнее.
— Хорошо. Ты куришь?
Юнги затянулся впервые за несколько месяцев. Во время путешествия он бросил и его даже не тянуло. А вот сейчас снова захотелось.
— Да, курю. Есть будешь? У меня рамен есть, настоящая еда обычного корейца. Ты же хотел попробовать. — уже более спокойным тоном спросил он.
— Нет. Потом. Я сейчас спать очень хочу.
— Пойдем, оборудуем тебе спальное место.
Юнги достал из кладовки футон и несколько раз встряхнул.
— Вот, располагайся.
— Ты сказал, что можем вместе спать, — обиженно надул губы Джон. — А сам на полу постелил.
— Я передумал.
Джон с опаской присел на футон и поерзал. Юнги выдал ему одеяло и подушку.
— И еще. Не говори никому, о том что между нами было в Америке. Я тебя очень прошу. — сказал он, заботливо прикрывая друга одеялом.
— Ты стесняешься меня?
— Нет, дело не в этом. Просто не вижу смысла. Сейчас мы друзья и большего никому ничего знать не нужно. У нас не принято обсуждать личную жизнь.
— Окей, — кивнул Джон и натянул на глаза маску для сна. — Спокойной ночи.
Юнги погасил свет и вышел. Он сварил себе рамен и с большим удовольствием его съел. Такая простая еда, но насколько же вкусной показался этот обычный недорогой рамен после долгого перерыва. Как непросто понять важность обычных вещей. Того, к чему привык, что видишь каждый день и что перестало казаться чем-то хорошим, чем-то значимым. Иногда глаза открываются только на большом расстоянии, спустя долгое время. Вот и с людьми также.
Он выкурил еще сигарету, выпил чаю и пошел спать. Но долго еще лежал с открытыми глазами и думал о том, что важно, а что нет.
