***
Казалось бы, Джонатан должен радоваться. Его отец спасен, он сам жив, а тот, из-за кого он страдал многие годы, мертв. Это ведь решает все проблемы. Только вот радости он никакой не испытывал. Дио умер у него на руках, и он все еще чувствовал его последнее касание, последнюю улыбку, последний вздох. И чувствовал собственные обжигающие язык слова, которые он никогда не говорил до этого, но которые кричал лежащему в его объятьях врагу, брату, другу. И любимому. Всего три слова, которые могли спасти, но для которых было уже поздно. "Я люблю тебя". Слезы снова потекли по его щекам, когда он начал задыхаться. Голубые лепестки упали на уже подставленную ладонь. Незабудки в его легких продолжали цвести.Часть 1
9 октября 2018 г. в 20:03
В первый раз это случилось после того, как Дио узнал, что Джонатан связался с этой девчонкой из деревни. В тот момент он чуть не задохнулся. Как ему тогда казалось, от ярости. Как ДжоДжо мог завести хоть какого-то друга, после всего, что он, Дио, сделал, чтобы разрушить его отношения со всеми вокруг!? Как эта деревенщина вообще посмела с ним связаться!? Это было невозможно, нелепо и от негодования блондин даже согнулся, заходясь в легком кашле. Он совсем не придал значения паре ярко алых лепестков, вылетевших из его рта.
После поцелуя с Эриной Дио был полностью удовлетворен. Не самим поцелуем, конечно же. На эту девчонку ему было абсолютно плевать и, если бы это не имело последствий, он бы предпочел убрать ее из жизни ДжоДжо более надежным способом. Но отравить ее не представлялось возможным, а марать руки совершенно не хотелось. Да и смысла в этом особого не было, только лишь желание потешить собственное самолюбие. А поддаваться ежесекундным эмоциям блондин не любил. Удовлетворен он был тем, что теперь рядом с Джонатаном не было никого. Никого, кроме сводного брата, который разрушит его жизнь.
Но удовлетворение длилось недолго. Вскоре, разъяренный ДжоДжо ворвался в поместье. Было так непривычно видеть его в гневе, так невероятно и завораживающе, что Дио, засмотревшись, пропустил первый удар. Во время драки блондин и не заметил, как с кровью из его рта смешались и красные лепестки, разлетевшиеся по гостиной словно кровавые капли.
После этого Дио первый пошел на сближение, протягивая руку, и показывая, что хочет забыть прошлые разногласия. Легко уничтожить, втоптать в грязь, превратить в кошмар жизнь своего врага, но только если на самом деле ты будешь ему другом. Точнее, если он будет считать тебя своим другом.
Сближение шло неохотно, Джонатан отказывался ему доверять, но блондин мог быть милым и дружелюбным, когда хотел. Поэтому ДжоДжо медленно, но верно начинал проводить с ним больше времени, больше общаться и постепенно забывать о том, почему же они изначально не поладили. Дио не забывал. Не мог забыть.
Во снах он все видел тот момент, когда реальная ярость Джонатана, его чувства, не сдерживаемые абсолютно ничем, прорвались наружу. В тот момент он был невероятно силен и невероятно... красив. Дио просыпался посреди ночи, заходясь от кашля, и рассматривая ярко выделяющиеся на подушке лепестки. Что-то внутри кололо легкие. Это уже становилось проблемой.
Дио не был уверен, что это такое и от чего это могло произойти. Он думал над своей проблемой, сидя в тени большого дерева, невидящим взглядом скользя по строчкам книги. Рядом с ним присел Джонатан, только что спустившийся с дерева. В непослушных волосах запутались листья и веточки, а улыбался он невозможно заразительно, что-то весело рассказывая. Закололо в боку. ДжоДжо качнулся и коснулся своим теплым, чуть ли не обжигающим плечом плеча Дио, желая посмотреть, что читает "брат". Горло сдавило. Хотелось закричать, оттолкнуть и убежать далеко далеко, но двинуться блондин никак не мог. Лучащиеся светом сапфировые глаза заглянули ему в лицо, розовые губы задвигались, говоря что-то, но блондин не слышал ни звука. Легкие, казалось, задрожали, отказываясь дышать. Он прикрыл рот рукой, закашлявшись. Дио не помнил, как оказался где-то далеко от поместья. Не помнил, насколько быстро убежал, не слушая, как Джонатан обеспокоенно зовет его. Он заходился в чахоточном кашле, закрывая рот ладонью, через которую все равно прорывались красные лепестки, которым словно не было конца. Последний вздох и наконец он может дышать, хотя горло дерет так сильно, что невозможно даже сглотнуть. В ладони - красная роза, распустившийся на половину бутон. Он быстро отбрасывает ее, словно прокаженную. Черт возьми. Ему срочно нужна вода. Весь рот пересох и глотать невозможно.
Тогда в особняке, благодаря Джонатану, развели огромный переполох. Дио сказал, что просто заболел, но голос его не слушался. Отказавшись от доктора, он все же согласился лечь в постель дня на три и подлечиться. Это дало ему время все обдумать. Джонатан. Это все ублюдок Джонатан, из-за него все его проблемы. Именно такой ответ был единственным верным, да и единственным возможным. Абсолютно глупо, иррационально, но Дио влюбился в Джонатана. И, по-видимому, конечно же, совершенно безответно.
Придя к такому выводу Дио решил что это не повод отчаиваться. Это ведь всего лишь детская влюбленность, ничего более, и надо лишь ограничить общение с ДжоДжо. Или наоборот, приблизиться так, чтобы узнать о нем все что можно. Все его отвратительные черты, привычки и мысли. Настолько возненавидеть его, что места в легких Дио никаким цветам не останется.
Но с каждой минутой, днем и месяцем блондин все больше запутывался. У Джонатана словно и вовсе не было плохих черт. Точнее, теперь они все казались Дио невероятно милыми и совершенно незначительными. После только одного взгляда на то, как ДжоДжо неаккуратно, но так мило ест, блондин мог собрать целый букет роз. Отдалиться тоже никак не получалось. Джонатан никак не мог понять, что случилось, когда Дио перестал с ним общаться. Блондин же в свою очередь старался максимально себя сдерживать даже от разговора со своей "проблемой". Только вот от этого не становилось лучше. Положение, наоборот, ухудшилось. Приступы стали происходить чаще, теперь шипы роз не только кололи легкие и горло, а выкашливались вместе с цветами и, зачастую, вместе с кровью. Дио был в ужасе и растерянности. Он просто не мог находиться далеко, не мог не касаться Джонатана, не слушать его звонкий голос и заразительный смех, не улыбаться в ответ, стараясь подавить очередной кашель. Но он не мог и быть рядом, зная, что тот, в кого он влюблен никогда не ответит взаимностью. Никогда не ответит и никогда не узнает, что происходит с его "братом". Не узнает, как внутри него растет то, что убивает его каждый день.
Дио прочитал все книги о болезни, какие только смог найти. Известно о ней было совсем немного, хотя её присутствие можно было обнаружить на всех континентах. Симптомы всегда одни - больной начинает откашливаться цветами, которые растут в его легких и, тем самым, медленно душат. Заболевают ею те, кто влюблен не взаимно, чья любовь внезапно скончалась, чья любовь не знает о чувствах больного. Лекарства от нее нет. Дио был в отчаянии. Неужели из-за одного препятствия все его планы мирового господства рухнут. Из-за одного мальчишки! Как он его ненавидел! И больше всего ненавидел потому что любил. Но блондин старался не отчаиваться и продолжил искать, открывая очередной фолиант. И в нем было написано, что вылечиться возможно лишь если объект влюбленности ответит взаимностью. Большинство случаев болезни имеет летальный исход, но при этом, люди живут с ней даже многие десятки лет. У большинства болезнь излечивается самостоятельно по прошествии времени, особенно, если пик болезни пришелся на детский или подростковый период. Эти знания невероятно обнадежили Дио. Наверняка, все, что он сейчас испытывает, пройдет, надо лишь дать времени идти своим чередом. Умирать он не собирается ни в коем случае, а тем более из-за такой глупости, как влюбленность. С такой мыслью блондин захлопнул пыльный фолиант.
А годы шли. Дио был лучшим другом для Джонатана уже очень долгое время, проводя с ним вместе чуть ли не каждый день. Вместе они учились кататься на лошадях и играть в футбол, готовились к поступлению в университет и, хоть и поступили на разные факультеты, продолжали ловить каждую минуту общения друг с другом. Все было прекрасно, только вот болезнь никуда не исчезла. С каждым годом она становилась все сильнее. И все привычнее, что пугало блондина больше, чем само заболевание. Уже обыденным стало тянущее, колющее чувство в груди при каждом взгляде на "брата". Привычными стали и лепестки, смешанные с кровью, которые он видел каждое утро на своей подушке. Был бы он поэтом, нашел бы что-то красивое в том, как контрастно смотрелись окровавленные розы на безупречной белизне простыней, но он лишь тяжко вздыхал, стараясь быстрее застирать алое пятно. Обычным стало и то, что он постоянно носил с собой плотный большой платок, в который можно было незаметно для всех откашляться. Стала привычной эта влюбленность, эта постоянная боль, с которой он ничего не мог поделать. Которая, кажется, никогда не утихнет.
Более того, с каждым годом болезнь прогрессировала. Ни дня не обходилось без как минимум тройки крупных алых роз, с шипами, исцарапывающими ему горло. Блондин совершенно перестал носить белое - иначе кровь, стекающая по его подбородку может испачкать одежду и будет слишком заметна. Он чувствовал, как каждый день красные цветы распускаются в его легких, вызывая легкую щекотку, даже смех. Иногда он мог очнуться в собственной комнате, на полу, после короткого обморока. С цветами вокруг. Цветами и кровью.
Но ладно, пусть боль физическая, но Дио не мог смириться с той болью, что нещадно уничтожал его сердце и душу, заставляло все внутри ныть и болеть. Хотелось кричать, громко и долго, больше не сдерживая и не скрывая свои чувства. Но вместо крика из его рта выходили лишь цветы.
Дио знал на что шел, покупая редкий яд. Прекрасно осознавал последствия, неделями подкладывая его в еду господину Джостару. Он не собирался сдаваться. Он получит то, что ему предназначено. Деньги, славу, могущество и Джонатана. Разве не боль сближает людей? Разве не страдание и потеря заставляет любить? ДжоДжо будет вынужден ответить взаимностью, потому что кроме Дио у него никого не останется. А если нет... Что же, каждый получает по заслугам.
Дио просчитался лишь в одном - он не думал, что его план будет раскрыт. Этот скандал выбил из него все силы и он уже прекрасно знал, что Джонатан доберется до правды. Знал, почему заливает в свое нутро уже третью бутылку бренди, с горькой усмешкой замечая, что теперь стал совсем как ненавистный ему отец. Отец, который уничтожил его мать. Так, как он сам уничтожит Джонатана. Да, именно это ему и надо сделать. Другого выхода нет и быть не может. Подавляя тошноту Дио снова делает большой глоток.
И в тот вечер он буквально физически чувствовал его ярость и боль. Разочарование. Дио не хотел смотреть в его голубые, такие любимые глаза, сам не понимая, чего именно боясь там увидеть. Холодное лезвие он чувствовал даже через слои зимней одежды, не отрывая взгляда от направленного на него дула пистолета. Пистолета, который держала его любовь. Не выстрелит, Дио точно это знал. Руки трясутся, он не сможет нажать на курок, даже если захочет. Джонатан всегда был слишком добрым, слишком мягким. Еще один минус, бесконечно умиляющий блондина. Дио горько улыбнулся, понимая, что он должен напасть первым. Вот уже рукоятка ножа в руке, а он так близко к ДжоДжо, что может чувствовать его запах. Тошнит. Главное не смотреть на него, не глядеть в лицо и вообще не думать о том, кто стоит перед ним. Не думать о том, кого он должен немедленно убить. Трудно дышать. Сверкающее холодным светом лезвие уже занесено, ДжоДжо даже не успел увидеть невероятно быстрых движений Дио. Один последний раз, последний взгляд на это прекрасное, шокированное лицо. Вот ошибка, которую совершил Дио. Которую он всегда совершал. Нет! Не могу! Не могу этого сделать! Ничего не могу.
Нож выпал из рук, и блондин упал на пол, задыхаясь и кашляя. Судорога пронзила все тело, а взгляд начал темнеть, постепенно заполняя мир непереносимой болью. Черное и красное, лишь это оставалось перед глазами. Он не может... Не может убить его, не может ничего с этим поделать. Любовь не выбор. Так же, как и смерть. Что же... Каждый получает по своим заслугам, не так ли.
Дио почувствовал, как что-то его перевернуло. Почему-то он четко видел сквозь темный туман, закрывающий все вокруг пеленой. Он тратил последние силы на то, чтобы сфокусировать взгляд и теперь уже точно в последний раз вглядеться в невероятное, красивое и ужасно обеспокоенное лицо своего врага, брата и друга. Но больше всего лицо того, кого он любил. И от кого в итоге погибал. Блондин улыбнулся, желая что-то сказать, но у него получился лишь непонятный булькающий звук из-за крови, наполнившей его горло и стекающей сейчас на колени держащего его в своих руках Джонатана. Тот что-то кричал, говорил, кого-то звал, но Дио уже было все равно, он ничего не слышал. Ослабевшей рукой, последним движением он коснулся его щеки, невероятно теплой даже в такое холодное время кожи, оставляя на ней свой кровавый след. Дио ясно почувствовал, как шипы прорвали его легкие. Лицо ДжоДжо стремительно темнело, а тело ничего не чувствовало кроме мертвецкого холода и такого же адского жара там, где "брат" держал его. Последними мыслями были лишь три слова, которые он уже никогда не сможет сказать вслух, которые заполнили все его уходящее существо. "Я люблю тебя".
Тело Дио уже давно обмякло, но Джонатан продолжал прижимать его к себе, в луже крови и цветов, с последним касанием блондина на лице. По щекам его струились ничем не сдерживаемые слезы.