Об утренней нежности

      Облачные Глубины медленно выползали из Царства Тьмы. Глубокая ночь осталась позади, уступив место яркому солнышку, еле выглядывающему из-за гор. Туман в этой местности был до невозможности густым, отказываясь являть взору прелестные виды природы.       Если что они и делали с утра, так это проводили время, лениво растянувшись в теплой постели, не желая отдавать свои тела во власть прохладного утра. В данный момент, леность всё так же владела их телами, но уже на холодном полу, в сидячем положении, в самом дальнем уголке библиотеки.       В одном лёгком белом халате, казалось бы, должно быть холодно. Но получится ли замерзнуть, когда обоих согревает теплота сплетённых тел?       Сегодня Вэй Ин сильно радовался тому, что вчера ночью решил заглянуть к Ванцзи в библиотеку.       Ночь, что казалась бесконечной, оставила на теле Старейшины яркие отметины, а в мышцах чувствовалось расслабление. В голове невольно проскользнули мысли, что сидеть перед окном, прислонившись спиной к груди Лань Чжаня, донельзя приятно. Особенно, после этой сумасшедшей ночи, когда были нарушены множество правил Ордена Гусу Лань.       «Правила созданы, чтобы Вэй Усянь благополучно их нарушал», — промелькнуло в голове Вэй Ина, пока он водил пальцами по кисти любимого. Тот, в качестве благодарности, оставлял невесомые поцелуи в области шеи, стараясь не касаться пульсирующей жилки. Зная своего милого вредного кролика и его слабость к поцелуям в особые места, он не осмелился возбудить и так уставшее тело. Лишь поглаживал пальцами его равномерно вздымающуюся грудь. Смотрел, как он трётся щекой о его широкую ладонь. Как извивается, словно кот, требуя ещё больше нежности. Смотрел, как касается своими изящными пальцами его шеи, проводит линии до середины груди, чем вызывает приятную дрожь. Вэй Ин на удивление не был прытким этим утром, как бывало обычно. Он слишком устал.       Отчаянное изматывание тела, сладкие стоны, резкие движения, полная отдача - после всего этого сил дразнить Ханьгуан-цзюня просто не осталось. Сейчас ему нравилось просто проводить время — вот так, в тишине, не пропуская в сознание лишние мысли.       Еле ощутимый запах сандалового дерева дурманил всё ещё сонный разум.       Поддавшись неизвестному порыву, Вэй Ин наклонился вперёд и несильно укусил большой палец Лань Ванцзи. Мужчина в ответ встрепенулся.       — Что случилось? — осторожно спросил он, краем глаза замечая взгляд, полный смешинок. Неужели Старейшина настолько ненасытный, что ему не хватило ночных приключений?       — Нам… не пора собираться? — задал Вэй Ин вполне логичный вопрос, увлеченный суетой молодых адептов. Лань Чжань потянулся вперёд и поцеловал жестковатые волосы Вэй Усяня и покачал головой. — Правда? Почему? — продолжал любопытствовать он, закручивая на указательном пальце длинные пряди мужчины.       — Здесь тепло. Я не хочу выходить, — ответил он спустя некоторое время и вдруг повалил растерянного Старейшину на пол, обнимая со всей силы. Темноглазый чуть не задохнулся.       — Ай-ай-ай, Лань Чжань! Что с тобой с утра пораньше? — он начал щипать крепкие руки мужчины, но тот в ближайшее время сдаваться не собирался. — Сейчас учитель Лань пустит в ход свои речи о нечестивом Вэй Усяне, вдобавок накажет и своего испорченного племянника. Тебе нужна такая репутация?       Вэй Ин с каждым днём удивлялся новым капризам каменного Ванцзи.       — Мне всё равно. Сегодня мы не выходим отсюда, — отвечает тот и поднимает свои яркие глаза. В них Вэй Ин видит отражение своих собственных. Их взгляды улавливают каждую искру и похотливое желание, плещущееся на дне зрачков, напоминающее о себе вот уже около пяти минут.       Играть в гляделки они не любили, но открывшиеся чувства и невероятная нежность заставляли проделать ставшее любимым утреннее занятие. Поддавшись мимолётному порыву, Вэй Ин очертил пальцами контур губ Лань Чжаня и с охотой потянул нижнюю вниз. Реакция не заставила себя долго ждать: моментально облизнув в ответ тонкие пальцы, адепт Ордена Гусу Лань в очередной раз позволил себе шалость. Больно укусив того за ключицы, он охотно потянулся за очередным поцелуем: ленивым, нежным и бесконечно долгим. Такое удовольствие мог дарить лишь Лань Ванцзи. А принимать эти ласки молчаливого камешка умел только Вэй Усянь. За этими холодными, невероятно яркими глазами скрывалась известная одному лишь Старейшине хрупкость и доброта.       Всё же, он считал себя бесстыдником, который никак не мог насытиться этой своеобразной лаской. Невольно задаётся вопрос: так кто же из них собственник?       Колокол давно пробил пять часов утра. В Облачных Глубинах началась ежедневная суета. Но только не для них.

***

      — На часах уже шесть вечера. Этот непутёвый Вэй Усянь… — начал было Лань Цижэнь, нервно постукивая ложкой по фарфоровой тарелке, как тут же глава Ордена, Лань Сичэнь, подал голос:       — Дядя, нет. Это Ванцзи, — коротко улыбнулся он и, увидев фигуру в фиолетовом одеянии, направляющуюся в сторону его покоев, вежливо поклонился и покинул своё место. Недовольный своим одиночеством, учитель перевел взгляд в сторону адептов и тут же набросился на бедного Сычжуя, который перекладывал свою курочку в миску молодого господина Цзинь. В голове старичка-ворчуна промелькнула лишь одна мысль: «И кого я, получается, воспитывал всё это время?..»