***
Шесть дней назад завершилась вся эта отвратительная и тяжёлая история - и эти шесть дней Антонио Сальери был счастлив. Он практически жил в доме Моцартов, что немного смущало Наннерль... Он уходил домой только спать, а однажды, когда они засиделись допоздна, девушка уговорила маэстро остаться у неё переночевать, хоть и краснела при этих словах отчаянно. Да и сам итальянец немного смутился, хоть и понимал, что она просто очень за него переживает... И такие переживания не были неприятны...***
-Антонио!- счастливая девушка буквально слетела по лестнице, падая в руки немного устало выглядящего, но очень довольного композитора. -Наннерль... Как вы, однако, меня рады видеть... -Ну а вы чего ожидали от меня?- фыркнула она, немного отстраняясь. Сальери в очередной раз залюбовался ею... "Как я быстро начинаю таять..." -У меня к вам новости, думаю, для вас очень приятные... -Ну-ка, поразите меня, маэстро,- Наннерль совсем отошла, проходя к середине гостиной и садясь за столик. Он усмехнулся, подходя к неё поближе и касаясь стола кончиками пальцев левой руки. -Вы как-то спрашивали, где я достал розы среди зимы. Так вот, я смог достать не только розы... И тоже для вас. Откуда-то из-за спины композитор лёгким движением руки иллюзиониста извлёк пару небольших листов плотной бумаги с золотым тиснением... -Боже...- Наннерль ахнула, принимая один из протянутых билетов,- Это... Это же...- она сглотнула,-... приглашение на королевский бал... Для меня... Пресвятая дева, Антонио, где и как вы его смогли достать!? Он очень довольно и даже... нежно улыбался, глядя на его реакцию. -Всё ради вас, Наннерль. Девушка вскочила со стула, её прекрасные тонкие руки обвились вокруг шеи композитора... Тот, не смея даже вздохнуть, очень осторожно, словно бы фройлен Моцарт была фарфоровая, положил ладони на её талию, чуть прижимая к себе. -Спасибо вам...- тихо выдохнула она. Сальери не видел лица предмета своего обожания, однако и так прекрасно знал, что её щёки уже мило зарделись... -Наннерль... Могу я... Посметь...- мужчина чуть отстранился, максимально нежно, насколько был способен, заглядывая в её лицо. Она смутилась ещё больше, от чего становилась ещё больше похожей на невинное дитя, приподняла головку, прикрыла свои чудные шоколадные глаза... Стараясь ни в коем случае не сделать ничего, чего могла бы испугаться, Сальери мягко коснулся её тонких губок, которые он в своей поэтической душе сравнивал с лепестками нежной, светлой розы...***
-Антонио, ну я вас умоляю, не будьте букой! -Умоляю, пощадите, жесткосердная вы красавица... Моя кровь всё ещё на вашей совести, между прочим! -Ну не преувеличивайте вы!- Наннерль гневно топнула ножкой, чуть не упав, поскользнувшись, но удержав равновесие,- Вы всего лишь разбили нос... Неприятно, но не смертельно же! Они снова были на катке, Наннерль снова пыталась вытащить непримиримого композитора на лёд, а Сальери, в свою очередь, отчаянно сопротивлялся, хотя на самом деле просто с внутренней ухмылкой смотрела на раздражённую Наннерль... -Хорошо, хорошо, вы меня убедили, я выхожу!- Он, как бы сдаваясь, поднял руки, вставая на ноги и держась на коньках уже уверенно. Донельзя довольная фройлен Моцарт хлопнула в ладошки. -Вот, я в вас всегда верила! Он улыбнулся, предлагая ей опереться на его руку, что она с видимым удовольствием сделала...***
-О боже, Наннерль, вы в порядке!? В этот раз неудача настигла девушку. Совершив неудачный поворот, она тихо ойкнула, взмахнула руками, пытаясь уцепиться за немного растерявшегося композитора - теперь она полулежала на льду, пытаясь встать... -Боже мой, как я вообще это допустил... Наннерль, ради всего святого, простите меня... -Ну Антонио, не убивайтесь... Я просто... Ой... Неудачно упала... Такое бывает у всех... -Нет-нет, я просто обязан был вас поддержать... Вы можете встать?- голос Сальери был испуганным, действительно испуганным, он нервничал... -У вас что-нибудь болит? -Да...- Она чуть смутилась.- Я, кажется, ногу подвернула... Немного больно, но... Но композитор уже не слышал её - совершенно не обращая внимания на многочисленные удивлённый взгляды катающихся людей, он помог подняться покрасневшей Наннерль и, осторожно обвив одной рукой её талию, а другой держа ладошку, двинулся к выходу с катка... Сальери, кажется, почти не дышал...***
-Как ваша нога? Всё ещё болит? И как я посмел такое допустить... -Ох, да вы меня практически на руках несли до дома, ну прекратите же вы так убиваться из-за такой мелочи, умоляю... Девушка, с которой композитор сам снял шубку, рыком прогнав дворецкого, сидела, расслабившись, в кресле, чуть выставив перед собой повреждённую ногу, а итальянец стоял спереди и чуть сбоку, не сводя с ней глаз. -Может быть, стоит позвать врача? Она рассмеялась своим хрустальным смехом. -О нет, не стоит... Право, вы меня так оберегаете, как будто я фарфоровая. -Ну, иногда мне так и кажется... Они молчали ещё некоторое время. -Наннерль... А... Могу я взглянуть... Удостовериться, что всё действительно нормально...- мужчина замолчал, кажется, чуть ошеломлённый своей "наглостью". Она подняла чуть удивлённые глаза. -Вы... Ну... Право, не стоит...- щёки Наннерль заполыхали, она резко отвела глаза. -Я лишь взгляну... Просто поймите, я за вас переживаю...- его голос перекрывал шум в голове. Сальери аккуратно опустился на колени перед ней, чуть приподняла пышный подол платья и многочисленные нижние юбки, тонкие пальцы быстро расшнуровали башмачок... Кажется, Сальери даже сглотнул. В его ладонях покоилась небольшая, чуть худощавая ступня девушки, которая уткнулась лицом в ладони, покраснев до корней волос. Медленно и максимально не интимно (насколько это было возможно) стянув чулок, он осторожно осмотрел ножку. -А вы говорили, всё нормально. У вас тут чуть лодыжка припухла. Когда так делаю больно?- композитор осторожно надавил пальцем, Наннерль ойкнула. -Ну, что и требовалось доказать,- тоном профессионального врача проговорил он, вставая на ноги и броская последний, даже чуть голодный взгляд на ножку. -Я сам наложу вам повязку. И не спорьте, Наннерль, вы же знаете, что это бесполезно.***
Он улыбнулся, открывая глаза. Та ситуация казалась настолько обыденной, в тоже время необычной и неправильной... За спиной процокали копыта лошадей, Сальери поглубже запахнулся в плащ. Парадная лестница ярко освещённого и блистающего дворца Бельведер была переполнена клокочущей, текущей, шумной и сверкающей толпой, которой вскоре предстояло стать масками. Усмехнувшись каким-то своим мыслям, маэстро утонул в этой толпе, смешался с ней...