Raulson One Shots

Мисти всегда восхищалась Верховной; Она была единственным человеком, который, казалось, был действительно рядом с ней, и до сих пор каджунка чувствовала то же самое. Болотная ведьма была простой девушкой: она наслаждалась мелочами, и не только природа была её самой глубочайшей страстью, но и жизнь в целом, и именно эта страсть заставила её так быстро и оживлённо связаться с Корделией. Верховная никогда не была девушкой с самыми выдающимися способностями, на самом деле она всегда была забыта другими; Корделия всегда любила работать с зельями и растениями, проводя большую часть времени одна в теплице; Она выросла в месте, где она не знала, что такое любовь, её мать всегда обращалась с ней, как с мусором, настаивая на том, что она даже не стоит простых объятий; Её бывший муж никогда по-настоящему не любил её, и то, что он сделал, на самом деле, использовал директрису для своих собственных желаний, предавая ее морально и физически. Самую близкую любовь, которую Корделия когда-либо знала, подарила её любимая тетя Миртл, которая вырастила её, как своего собственного ребенка; Но теперь, как и всё, что когда-то было у девушки, Миртл исчезла, Корделия сама должна была убить её — сжечь на костре. Директриса всё ещё не могла поверить, что она Верховная, хотя прошел уже год; Академия теперь была полна студенток, с тех пор, как она стала публичной, и все девушки показали своё уважение и обожание к Корделии, но даже того, что её рассматривали, как пример для подражания, не было достаточно, чтобы её шрамы исчезли; Женщина всё ещё боролась с мыслями об отторжении и бесполезности, она нуждалась в любви, и ей отчаянно нужно было чувствовать себя любимой — не восхищаться, а любить самым настоящим образом, и она сомневалась, что когда-нибудь это произойдет. В первый же день после прибытия каджунки, директриса была удивлена застенчивой, но в то же время улыбающейся Мисти Дэй в оранжерее. — О, Мисти, рада тебя видеть, — сказала взрослая женщина и улыбнулась блондинке. — Я не привыкла видеть студенток в теплице, к тому же ещё и на занятиях, — улыбнулась она. — Мне здесь очень нравится, напоминает моё болото, — робко улыбнулась Мисти, взглянув на директрису. — Но если я как-то мешаю, я могу пойти куда-нибудь ещё, Мисс Корделия, — Верховная улыбнулась имени, которое Мисти дала ей; «Мисс Корделия» — это слишком формально, но это показало уровень уважения, который она не привыкла получать. — Нет-нет-нет, пожалуйста, останься… Приятно осознавать, что кому-то, кроме меня, здесь нравится, и знаешь, ты составишь мне компанию. — Как кому-то может не нравится быть здесь? Растения — это прекрасная компания, и я уверена, что Вы тоже, Мисс Корделия… Я люблю, как работает вся природа, — Мисти почувствовала, как её щеки покраснели, когда она уставилась на пол, и в этот же день Корделия почувствовала тёплое, неведомое чувство в своём сердце. Прошли месяцы, и Верховная больше не чувствовала себя одинокой; Каждый раз, когда она шла в оранжерею, её встречала компания доброй, милой болотной ведьмы, которая всегда заботилась о своих любимых растениях. В конце концов, Мисти и Корделия начали становиться ближе, ближе к тому моменту, когда они обе чувствовали, что у них наконец кто-то появился; Болотная ведьма была сожжена на костре её собственной семьей, и с тех пор она переехала в болота и жила там одна, пела Стиви и заботилась о растениях и животных, которые теперь стали её семьей. Сначала каджунка неохотно приходила в Академию, но со временем её отношения с Верховной достаточно развились, и она просто не могла представить, что будет жить где-то ещё. Мисти прошла через всё с Корделией, всегда была там, когда директрисе было это нужно; Она видела, как женщина была уничтожена её бывшим мужем, видела, как она изо всех сил пыталась собрать себя по кусочкам, и увидела, что Корделия становится удивительной Верховной, какой теперь она и является; К счастью, теперь она могла видеть, как женщина светится всё больше и больше каждый день, будучи самым замечательным, величественным человеком, которого когда-либо знала болотная ведьма. Каджунка не знала, что такое влюбленность или даже «крашить», как говорили девушки; Она знала, что что-то чувствует к своей Верховной, которая теперь стала её лучшим другом и даже семьей. Она сделает всё, чтобы увидеть её улыбку, всё, чтобы сделать её счастливой. Мисти была единственным человеком в академии, которому Корделия рассказала о Хэнке; В бессонные ночи, услышав плачь директрисы на её плече, нежно поглаживающей волосы и сдерживая собственные слезы; Корделия была сильной, и больше всего каджунка восхищалась её доброй душой. Болотная ведьма никогда не слышала ничего плохого из уст директрисы; Корделия всегда относилась ко всем с добротой, даже к Хэнку, когда он приходил пьяный и умолял её вернуться за ним, а затем, будучи отвергнутым, кричал на неё ужасные вещи; Верховная всё ещё умудрялась быть милой, только чтобы разрыдаться в своей комнате; И, конечно же, Мисти была там, чтобы успокоить её, полностью убедившись, что Верховная знает, насколько она достойна любви. Корделия все еще помнила первый поцелуй с Мисти, как она могла забыть об этом? И да, она тоже помнила о бессонных ночах, которые она провела, думая о Мисти. Интересно, что это было за жгучее чувство, которое появлялось у неё в животе каждый раз, когда она видела кудрявую блондинку; Это не было похоже на то, что она когда-либо чувствовала раньше, или даже слышала, но это было похоже на что-то хорошее, что точно должно было быть. В тот день, когда Мисти попросила Корделию сходить на её болото, директриса даже не могла представить, что произойдет; Когда они добрались до её старой хижины, Верховная не могла не смотреть на красивую улыбку, которая появилась на лице молодой ведьмы, и именно в этот момент Корделия поняла, что она чувствовала любовь; Самый чистый, самый красивый вид любви. Этот день был лучшим днём в её жизни; Она много улыбалась и смеялась с Мисти, но именно к обеду, когда солнце медленно возвращалось домой, а небо было таким разноцветным, у неё был самый большой сюрприз. Сидя под деревом на болотах, слушая, как мирно поют птицы, и тихое дыхание каджунки, которая склонила голову к плечу директрисы, она услышала, как Мисти зовет её. — Делия… — Мисти мягко погладила волосы Корделии, приподняв голову и уставившись в карие глаза. — Да, Мисти? — директриса почувствовала, как её тело задрожало от прикосновения; Повернув голову и очутившись в нескольких дюймах от молодой женщины, которая просто ласкала её щеку и всё также продолжала смотреть в карие глаза, всё ближе и ближе приближаясь к старшей ведьме. Верховная, быстро взглянув на губы Мисти и обратно — в глаза, подобные океану, почувствовала, как её дыхание ускорилось; И именно тогда кудрявая блондинка достаточно придвинулась, нежно касаясь губ Корделии; Это был медленный, страстный поцелуй, старшая ведьма обняла молодую женщину за шею, а прекратили они только тогда, когда стало не хватать воздуха; Их лбы всё ещё касались друг друга, и обе ведьмы застенчиво улыбались друг другу, Корделия наконец-то смогла сказать слова, которые она хотела сказать даже самой себе. — Я влюблена в тебя, — прошептала директриса, нежно гладя лицо каджунки. — Я наконец-то нашла своё племя… Это я, Делия, — голубые глаза блестели. В тот день Мисти пробралась в комнату Верховной, как только девочки уснули; Она спокойно открыла дверь, обнаружив сонную Корделию с улыбкой на лице, сидящую на большой кровати. — Вы ещё не спите, — улыбнулась каджунка и осторожно закрыла за собой дверь. — Да, я знала, что ты придёшь, — Корделия приподняла одеяла, освобождая место для Мисти. Болотная ведьма хихикнула, садясь на кровать, и крепко обняла взрослую женщину, получая сладкий поцелуй в лоб. — Можно мне с тобой поспать? — смущенно спросила Мисти, положив голову на грудь, когда они легли. — Всегда, — услышав ответ, каджунка улыбнулась, и следующее, что она увидела, это губы директрисы, которые только что оказались на её губах, переходящие в мягкий и страстный поцелуй; Корделия хихикнула, разрывая поцелуй и нежно поглаживая кудри Мисти. — Я люблю тебя, Делия, — прошептала Мисти, гладя щеку Верховной. — Я тоже тебя люблю, очень сильно. Прошло время — уже почти полгода с тех пор, как они встретились; Лучшие полгода их жизни, наполненные любовью и маленьким сюрпризом — украденными поцелуями в оранжерее. Девочки уже знали о паре, и все они, казалось, поддерживали эту идею. Мисти больше не делила спальню с Зои и Куини; Её вещи теперь были в главной спальне, которой она с радостью делилась со своей возлюбленной. Мисти никогда не могла забыть первый раз, когда Корделия назвала её «своей девушкой»; Это был дождливый день, когда пара услышала стук в парадную дверь; Директриса медленно отложила книгу и посмотрела на Мисти, приподнимая брови, встала с большого дивана и направилась к огромной деревянной двери; каджунка прямо за ней. Когда Корделия открыла дверь, её встретила молодая девушка, которая была в мокрой, грязной одежде и стояла там, обнимая себя. — Простите, что беспокою Вас, мэм, мои родители выгнали меня за то, что я ведьма. — Входи, дорогая, теперь это твой дом, — директриса улыбнулась, когда она впустила девушку в особняк. Мисти ухмыльнулась девушке, закрыв за ней дверь. — Я Корделия, а это моя девушка Мисти Дэй. Когда слова Верховной дошли до каджунки, она не могла не почувствовать, как в её глазах появились слёзы, а улыбка становилась шире к взрослой ведьме, а затем к девушке. Позже в ту ночь в их комнате, после того, как все девушки, включая Люси, устроились спать, Корделия обняла каджунку со спины за талию, нежно поцеловала в шею возлюбленную и почувствовала знакомый яблочный запах волос Мисти. — Девочка моя, ты в порядке? — спросила Корделия, положив голову на плечо каджунки. — Эмм, — Мисти улыбнулась и положила голову на голову директрисы. — Почему ты спрашиваешь? — Я видела слёзы в твоих глазах… — Это были слёзы счастья, — болотная ведьма почувствовала, как щёки покраснели, и застенчивая ухмылка появилась на лице. — Из-за новой девушки? — Корделия хихикнула, медленно поворачивая Мисти в объятиях, заставляя смотреть друг другу в глаза. — Не глупи, Делия, — каджунка взглянула на пол, её щеки покраснели, а руки всё также покоились на плечах Верховной. — Мне понравилось, когда ты сказала, что я твоя девушка, — голубые глаза снова встретились с карими; Директриса застенчиво улыбнулась в ответ, ещё раз удивившись тому, насколько замечательной была её возлюбленная; Корделия всегда восхищалась личностью Мисти, и всё было так просто, что даже по сей день, она никогда не перестаёт удивлять её. Верховная просто прижалась губами к каджунке, улыбаясь и чувствуя улыбку своей возлюбленной во время поцелуя, осторожно прерывая его и прислоняя лоб к Мисти. — Ты не только моя девушка, но и моя семья, женщина всей моей жизни, — прошептала Корделия. Каджунка почувствовала, как выступили слёзы, и улыбнулась. — Я люблю тебя, Ди… Ты — вся моя жизнь, — прошептала Мисти, чувствуя, как нежная рука вытирает слёзы. Каджунка снова прижалась губами к Корделии, и вскоре они уже обнимались на большой кровати; Голова Мисти покоилась на груди взрослой женщины, а директриса ласково гладила золотые кудри. От этих простых слов с того дня глаза Мисти никогда не переставали сиять. Прошло время, и вот они уже почти год вместе, а на их годовщину болотная ведьма запланировала нечто особенное; Обе ждали чего-то уже очень давно, но для этого никогда не было подходящего времени. До этого дня. Утром, в день их годовщины, хихикающая Корделия с радостью разбудила Мисти, оставляя сладкие поцелуи на щеках и на лбу. — Доброе утро, малышка, — улыбнулась директриса, вставая с кровати. Затем, подойдя к столику в углу комнаты, схватила поднос с рогаликами и чаем. — Завтрак для любви всей моей жизни, — каджунка застенчиво и сонно улыбнулась Корделии, потерев глаза, и, сидя на кровати, поцеловала Верховную в щёку, прежде чем взять рогалик с подноса, который теперь находился между ними. — Доброе утро, Ди, — Мисти застенчиво улыбнулась, кусая рогалик и глядя в карие глаза. — Ты не должна была… — Но я хотела этого, — улыбнувшись, директриса взяла сладость, точно также, как сделала это она. — С годовщиной, милая, — болотная ведьма положила голову на плечо Корделии. — С годовщиной, Мист, — взрослая женщина медленно положила голову на голову каджунки, и улыбка появилась на её лице. Они провели всё утро в тот день, просто поедая любимые рогалики Мисти и улыбаясь, обмениваясь поцелуями и смеясь, как они это делали; Когда часы пробили одиннадцать утра, каджунка уставилась на Корделию шокированным взглядом. — Делия, уже слишком поздно! Ты думаешь, девочки в порядке? — Они не дома, — директриса рассмеялась над взглядом возлюбленной. — Сегодня только ты и я. Молодая женщина улыбнулась, почувствовав губы Верховной на своих. Она страстно поцеловала её в ответ, и, казалось, это происходило целую вечность. Остаток дня был в основном таким; Украденные поцелуи, объятия и хихиканье всё время. Когда наступила ночь, Мисти нервно ждала, когда Корделия выйдет из душа; Когда она наконец услышала, что дверь открывается, каджунка быстро встала с кровати, на которой она сидела, и уставилась на возлюбленную. — Я, я запланировала кое-что для нас сегодня вечером, — застенчиво сказала Мисти. — Просто надень красивое платье и всё такое… — Корделия улыбнулась и сделала то, что ей сказали; Вскоре обе женщины уже были одеты и прибыли в красивый ресторан. — Я знаю, что тебе нравится выходить в свет, поэтому я хотела привести тебя сюда и насладиться ночью с тобой, — у молодой женщины была застенчивая улыбка на лице, когда она отодвинула стул для своей любимой, а затем пробралась на другую сторону стола, присела и положила руку на деревянную поверхность. — Я люблю это, детка, — директриса улыбнулась со слезами на глазах, нежно поглаживая руку молодой женщины. — Ты самая лучшая. — Ты тоже. Через два часа парочка уже направлялась домой после прекрасной трапезы, которая была полна украденными улыбками и нежностями; Когда женщины прибыли домой, девочки уже были там, но все они уже устроились спать в своих комнатах. Влюбленные пробрались в свою комнату, и когда они пришли, она была полна лепестков роз и свечей; Корделия ахнула, когда открыла дверь, уставившись на Мисти полуоткрытым ртом. — Мист, это сделала ты? Каджунка просто кивнула и вошла в комнату со смущённой улыбкой, схватив взрослую женщину за руку и потянув её за собой. — Я знаю, что мы ждали это очень много времени, и я очень сожалею об этом, но я готова сейчас, Ди, — каджунка погладила Корделию по щеке, встретившись с тёплой улыбкой её возлюбленной, которая точно знала, что она имела в виду. — Девочка моя, ты не должна извиняться, — Верховная положила руки на талию Мисти, притягивая её ближе. — Я буду ждать столько, сколько ты захочешь. Я люблю тебя, и я никогда не смогу заставить тебя делать что-либо. — Я знаю, детка, и именно поэтому я готова сейчас… Я люблю тебя, — каджунка быстро поцеловала возлюбленную. — Очень сильно. — Я тоже тебя люблю, милая, больше всего на свете… Мисти улыбнулась в ответ и прижалась губами к Корделии, начиная поцелуй медленно, но он становится всё нужнее, как только они прекращали; Младшая ведьма привела Верховную к кровати и мягко толкнула её, заставив лечь и осторожно ползти на ней; Взрослая женщина манила каджунку всё ближе и ближе, целуя её мягкие губы снова и снова, так и не насытившись. На быстром ходу взрослая женщина перевернула их, оказавшись теперь сверху и не прерывая поцелуй; Верховная почувствовала, как её тело дрожит, когда рука Мисти переместилась со спины ниже, чтобы обхватить её задницу, что заставило Корделию издать нежный стон. Делия почувствовала улыбку каджунки через поцелуй, что и подтолкнуло её продолжать; Взрослая женщина позволила своим губам переместиться с губ Мисти к её подбородку и шее; Она слышала стоны своей возлюбленной при каждом прикосновении, поэтому продолжила двигаться всё больше и больше, позволив своим рукам путешествовать по бокам болотной ведьмы и останавливаясь только на поясе её платья, развязывая его и обнажая кружевное розовое нижнее бельё. Взрослая женщина почувствовала, что Мисти приподнимает и её платье, поэтому она подвинулась и помогла каджунке, оставаясь только в чёрных трусиках и лифчике. — Ты великолепна, Ди, — Мисти улыбнулась, гладя обнажённые бёдра любимой, чувствуя мягкую, тёплую кожу на кончиках пальцев. — Не так сильно, как ты, — прошептала Корделия, когда она вернулась к губам каджунки, приподняв и сняв её платье, оставив Мисти только в трусиках и бюстгальтере; Младшая ведьма почувствовала, что краснеет, и начала немного беспокоиться. — Не стесняйся, милая, — улыбнулась взрослая женщина, нежно гладя её по щеке. — Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видела, — прошептала Корделия, приближаясь к каджунке и медленно прижимаясь губами к её губам. — Я люблю тебя, — прошептала Мисти, гладя волосы своего возлюбленной. — Я тоже тебя люблю, очень-очень сильно. Мисти улыбнулась в ответ и снова прижалась губами к Корделии, на этот раз более настойчиво; Верховная поняла намек и позволила своим рукам скользнуть до бюстгальтера каджунки, медленно расстёгивая его, чтобы убедиться, что всё в порядке. Мисти почувствовала, как нежные руки обхватывают и массируют её грудь, как только её лифчик был убран, что заставило её издавать лёгкие стоны, когда она ощутила, как пухлые губы кусают и целуют её подбородок и шею, идя в ложбинку между грудями и обратно — к шее и губам. — Я не хочу давить на тебя, детка, — прошептала Верховная, прислоняясь лбом к каджунке и снова гладя её щеки. — Если ты не хочешь этого делать, я не буду грустить или злиться… Я просто хочу, чтобы ты делала то, что тебе комфортно. — Делия, милая… Я хочу этого, действительно хочу, — молодая женщина улыбнулась. — Я уверена, что я готова. И с этими словами Корделия вернулась к груди болотной ведьмы, оставляя поцелуи и мягкие укусы по всему телу; Взрослая женщина нежно взяла сосок между губ, медленно посасывая и облизывая его, в то время как её рука массировала другую грудь, заставляя каджунку издавать тихие стоны и бессознательно прижимать бедра к любимой; Корделия почувствовала, как мягкие руки странствуют по её спине и расстегивают лифчик, что заставило остановиться её на мгновение, только чтобы Мисти смогла отбросить часть её нижнего белья, а она — перейти к другой груди болотной ведьмы, нарочно помещая своё колено на интимную зону другой женщины, встречаясь с влажными трусиками. — Д-Делия… — успела прошептать Мисти между вздохами. — Я-я нуждаюсь в тебе, — болотная ведьма снова поджала бёдра, отчаянно пытаясь облегчить боль между ног. Корделия улыбнулась и отпустила грудь каджунки, целуя её живот и останавливаясь у пояса её трусиков; взглянула на молодую ведьму, которая просто кивнула и застенчиво прикусила свою губу; Директриса улыбнулась возлюбленной и медленно стащила розовое нижнее белье по длинным ногам Мисти, целуя всё на своём пути и осторожно раздвигая бёдра. — Девочка моя, — Верховная положила руки на бёдра каджунки, ласково поглядывая на неё. — Просто скажи мне, если тебе что-то не нравится, я не хочу причинять тебе боль. — Я доверяю тебе, дорогая. Корделия снова улыбнулась и начала нежно целовать внутренние стороны бёдер молодой женщины, всё приближаясь и приближаясь к тому месту, в котором она больше всего нуждалась; Директриса не хотела спешить, в конце концов, это был первый раз Мисти, и любовь, которую она испытывала к этой женщине, была за пределами физического, за пределами плоти и костей, и в этот момент это был не просто секс, это была любовь; Это развивалась связь с кем-то особенным, с кем-то, кто и должен быть. Мягко и окончательно Верховная начала ласкать интимное место молодой женщины, нежно посасывая её клитор и обращая внимание на каждый звук и движение, которые делала каджунка; Она должна была быть уверена, что её любимая девушка в порядке. Затем директриса почувствовала, как две руки запутываются в её светлых волосах и нежно прижимают лицо к её бёдрам. Она улыбнулась и начала лизать и посасывать её клитор немного жестче, что заставило молодую женщину издавать более громкие стоны. — Ди… — Ты такая влажная, детка, — прошептала взрослая женщина, когда она медленно вводила палец в свою девушку, не прекращая лизать её лоно; С течением времени стоны Мисти становились все громче и громче, а её бедра резко раскачивались. — Ещё… — только и успела сказать каджунка, что застало Корделию врасплох, но ей точно понравилось; Директриса вставила ещё один палец и начала медленно двигать обеими, но затем увеличила свой темп, поскольку бёдра Мисти двигались всё быстрее и быстрее. — Делия, я… Я… — Давай, любимая. Корделия чувствовала, как стенки Мисти смыкались на её пальцах, поэтому она увеличивала свой темп всё больше и больше, пока она, наконец, не почувствовала соки её возлюбленной, медленно лаская её, помогая придти к сексуальной кульминации. Взрослая ведьма медленно отодвинулась и легла рядом со своей запыхавшейся любовью, обнимая каджунку и кладя её голову себе грудь. — Это было… потрясающе, — застенчиво сказала молодая женщина, хихикая про себя. — Ты изумительна, — глупо улыбалась Корделия, поглаживая кудрявые волосы. — Я люблю тебя больше, чем что-либо, Мисти, я имею в виду это. — Я тоже тебя люблю, Ди, больше, чем Стиви и моё болото. И после слов каджунки, обе ведьмы хихикнули и поцеловались ещё раз, прежде чем заснуть в объятиях, чувствуя сердцебиение друг друга и их сладкое яблоко, смешанное с запахом лаванды. Месяцы, которые последовали за этим днем, оказались ещё более прекрасными, чем последние двенадцать; Их отношения крепли с каждым днём, всегда наполненные любовью и только любовью, и это всегда были улыбки и хихиканье; Обе ведьмы наконец-то почувствовали, что у них кто-то есть, они больше никогда не будут одни. В животе Мисти всё ещё были бабочки каждый раз, когда она вспоминала тот день; Это было в пятницу днём, она лежала на диване со своей любимой девушкой, как вдруг Корделия нервно уставилась на неё, но у неё была весёлая улыбка на лице. — Мисти, я хочу отвезти тебя кое-куда… — застенчиво сказала директриса. — Я знаю, ты любишь сюрпризы, так что просто пойдем со мной. Каджунка взволнованно кивнула и проследовала за своей любимой, которая довезла их до болот. Она вышла из машины со светлой улыбкой и открыла дверь для молодой ведьмы. — Мое болото! — воскликнула Мисти, крепко держа Корделию за руку. — Да… Но это ещё не всё, — директриса закусив губу, улыбнулась, и двинулась в сторону дерева, потянув за собой Мисти. — Ты помнишь, что здесь было? — Конечно, Ди, именно там мы впервые поцеловались… Как я могла такое забыть? — болотная ведьма улыбнулась, но она была немного смущена. — Но почему? — Ты помнишь, что был полдень, прямо как сейчас? И небо было таким же разноцветным, как над нами? — Верховная держала обе руки девушки, глядя наверх и следя за каджункой. — Ммм, — молодая ведьма кивнула, голубые глаза снова встретились с карими. — И так… Я привела тебя сюда, потому что прошло ровно два года с тех пор, как мы впервые поцеловались и… — Корделия почувствовала, как её сердце немного ёкнуло, а во рту пересохло. О Боже, она, наконец, собралась это сделать. — Мне… Мне было интересно… — Директриса почувствовала, что её щеки покраснели, когда она достала из кармана маленькую белую коробочку и медленно открыла её, показывая два красивых кольца с синим крошечным бриллиантом на них. — Ты выйдешь за меня? Каджунка почувствовала, что её слезы приближаются, а сердце забилось быстрее, и всё, что она могла сделать, это прыгнуть в объятия своей возлюбленной и страстно поцеловать её, разъединяясь только для того, чтобы, задыхаясь, прошептать «Да» и вернуться к губам, делая одни и те же движения снова и снова. После долгих поцелуев и счастливых слёз пара отправилась домой, и в ту ночь они смогли спать спокойно, как ни в один другой день, имея теперь обещания друг друга на веки вечные.