***
Настенные часы отсчитывали последние минуты до будильника, в маленькой комнате с кучей плюшевых рилаккум и лисичек тихо сопел, раскинувшись звездочкой на кровати, маленький омежка. В спальню родителей через открытое окно пробивался щебет птиц и прохладный ветерок. На самой улице из-за горизонта медленно поднималось солнце, чтобы разбудить тех, кто забывает закрыть шторы перед сном. Стоило секундной и минутной стрелке встретиться на цифре двенадцать, тишину разрезал противный писк будильника. Ворох одеял и подушек, лежащий рядом с неприкрытым альфой, зашевелился и оттуда выползла маленькая хрупкая омежья ладошка, которая быстро схватила телефон и нажала на кнопочку блокировки. Спустя минуту одеяло приподнялось, а из-под него послышался тяжелый вздох, после чего омега, что валялся под этим всем, оттолкнул ворох ногами в сторону альфы и сел, сонно потирая крошечными даже для омежки кулачками глаза. — Пак Чанёль, вставай, — шёпотом, чтобы не разбудить «чудо» спящее в соседней комнате, сказал Бэкхён, толкая альфу пяточкой в бок. — Нет, — буркнул он, стаскивая с лица одеяло. — Я не буду вставать в субботу в семь утра. Зачем ты вообще поставил будильник так рано? — Ты глупый или только придуриваешься? — Бэк сложил руки на груди и укоризненно посмотрел на мужа. Не дождавшись от Чанёля ничего, кроме немого вопроса, он тяжело вздохнул уже второй раз за последние десять минут, после чего продолжил. — Сегодня у нашего Тэ день рождения, придут его друзья и альфа, который ему нравится, мы должны всё приготовить к их приходу. — Рано нашему малышу влюбляться во всяких хитрых альф, — нахмурив брови, проворчал Пак. — А про день рождения я не забыл, вот только Лухан и Сехун заберут его не раньше десяти, так что мы могли поспать и подольше! — отчаянно простонав на последних словах, Чанёль схватил подушку Бэка и положил её на лицо. — Я сплю, всё, отстань. — Ну нет, Пак Чанёль! Для начала, тебя никто не спрашивал, рано ли Тэ влюбляться, ворчливая ты башня, а вдруг это его истинный? А во-вторых, ты сейчас же встаёшь, и мы идём прибираться, пока Тэхён спит, — прокряхтел Бён, пытаясь стянуть альфу за руку на пол. — Чёрт, ну и тяжёлый же ты, — с этими словами Бэкхён резко дёрнул мужа на себя, из-за чего его махровые носочки прокатились по гладкому паркету под кровать, а сам омега упал на попу, тихо охая при этом. Пак, услышав тихий шлепок, откинул с лица подушку и посмотрел на возлюбленного, что кряхтел и потирал ушибленное место. Тепло улыбнувшись злобно глянувшему на него омеге, он поманил того пальцем. Обиженно сопя, Бэк поднялся и залез на колени к мужу, что сунул руку под пижамку и начал мягко поглаживать ушибленный копчик и напевать какую-то песенку. — Это всё из-за тебя, — всхлипнул куда-то в ключицы Пака омега. — Неправда, ты сам виноват, — тихо посмеявшись, Чанёль отстранил от себя любимого и посмотрел на родное лицо, что даже красное и опухшее выглядело идеальным. Поцеловав Бэка в припухший носик, он большим пальцем стёр мокрую дорожку от слез на щёчке омеги и снова прижал того к себе. — Хорошо, если ты так хочешь, мы прямо сейчас пойдем прибираться. Бэкхён отстранился и, прищурившись, посмотрел на мужа, после чего вдруг лучезарно улыбнулся, обнажая клыки, и вскочил, сразу же приступая к уборке. Пак перевёл взгляд с омеги на подушку и, печально вздохнув, принялся за работу.***
— Мороженое не покупать, сладкое тоже, не забудьте его покормить, но не вредной пищей, — Бэкхён резко перевел взгляд на Ханя, что увлеченно что-то нашёптывал маленькому омеге. — Не разрешать расстегиваться и снимать шапочку на улице, всё ещё холодно, заболеет ещё… — поток наставлений прервал взмах руки Сехуна. — Бэкхён-хён, мы не впервые остаёмся с Тэхёном, можешь нам довериться, — макнэ осёкся и чуть съёжился под недоверчивым взглядом старшего. — Ты можешь на меня положиться, сегодня я не прогнусь под щенячьим взглядом Ханя, обещаю! — выпятив грудь и вскинув кулак в воздух, О уверенно смотрел на Бэка, стараясь убедить в этом в первую очередь себя. — Да ладно, я же знаю, что ты не сможешь устоять перед угрозой лишения кое-чего, — подмигнув, омега подошёл к сыну и, поправив сползшую шапочку, легонько шлёпнул того по попе, подталкивая к дядям. — Удачно погулять, ждите моего звонка.***
Бэкхён сосредоточенно смотрел на листочек со списком продуктов, пытаясь по памяти вспомнить, какой из отделов ближе всего к ним, тогда как Чанёль с тележкой тащился сзади и крутил головой из стороны в сторону, словно ребенок впервые попавший в парк. — Так, сейчас нам нужно в овощной… — под нос себе бурчал омега, идя вперед и даже не думая о том, что его муж может отстать или потеряться. Только когда Бэк закончил перечислять список нужных продуктов из овощного отдела, он заметил, что Пак его не слушал совсем. Более того, альфы просто нет рядом. Покрутившись и не заметив никаких лопоухих башен, омега заволновался. Всё-таки Ёлли ещё больший ребенок, чем их сын, и теряется в магазине он тоже чаще. Пройдя чуть дальше, он всё же увидел Чанёля, который был явно чем-то занят. Нахмурившись, Бэкхён со спины тихонько подошёл к мужу и заглянул ему за плечо — тот пытался взвесить свою руку на весах и выбить ценник для неё. Он тыкал по рандомным кнопкам и пытался держать ровно руку, но у него ничего не получалось, из-за чего Чанёль хныкал, словно ребёнок. Ещё немного понаблюдав за альфой, Бэк встал на носочки, схватился ладошками за талию мужа и, приблизившись к уху, произнёс: — Итак, чем это мы тут занимаемся? Мужчина, явно не ожидающий от судьбы такой подлянки, смешно дёрнулся и схватился за сердце, чуть вскрикнув своим басом, что заставило рассмеяться омегу до слёз. Бэк, изящно смахивая пальчиком слёзы, дал мужу подзатыльник, а на возмущённое: «За что?» ответил: — Чтоб не баловался впредь. Прогулявшись по супермаркету с надувшимся альфой за спиной ещё полчаса, Бэкхён, наконец, смог облегченно вздохнуть и направиться к кассам. Выкладывая продукты на ленту, он обратил внимание на «еду», которой в списке явно не было, и которую Бэк сложил в отдельную кучу. Хитро усмехнувшись, он повернулся к своему большому ребёнку. — Ёлли, а что это такое? — елейным голоском спросил омега и указал на кучу лишних продуктов. — Еда, — буркнул себе под нос всё ещё обиженный Чанёль. — Разве это похоже на еду, Ёлли, — всё тем же елейным голоском, спросил у мужа Бён. — Это больше похоже на кучу самой вредной пищи в магазине. Отнеси-ка всё обратно. — Нет, — Пак нахмурился. — Я хочу всё это, значит я это куплю, — он сложил руки на груди и осмотрел Бэкхёна с головы до ноги. Омега поёжился от этого взгляда, так как понимал, что тот значил. А значил он то, что альфа сильно зол, и что попу Бэка ждёт наказание. — Чего ты как ребёнок, Чанни? Даже Тэхён не такой вредный и капризный, как ты, — проворчал омега, возвращаясь к сканированию кучки. — Так, хорошо, я разрешу тебе это купить, но с тем условием, что ты сейчас же уберешь отсюда все мармеладки и ириски. Я не хочу потом слушать твоё нытьё о том, как у тебя болят зубы, а потом держать тебя за руку в больнице, ведь ты боишься стоматологов! — теперь уже пришла очередь Бэкхёна складывать руки на груди. — Также, ты должен спрятать всё от Тэ и ни в коем случае ничего ему из этого не давать. Ты меня понял? Смерив омегу подозрительным взглядом, Чанёль кивнул и повернулся к ленте, начиная складывать лишнее в корзинку. Всю оставшуюся дорогу до дома Пак шёл с выражением вселенской печали и обиды на лице. Но, как говорится, на обиженных воду возят, а Чанёль нёс два тяжёлых пакета, пока его омега вприпрыжку бежал далеко впереди, предвкушая радостное лицо сына… и, чего уж греха таить, мужа. Тот, хоть и серьёзный двадцатидевятилетний редактор модного журнала, но детские праздники просто обожал.***
— Мы дома! — маленький омежка поспешно стягивал ботиночки и шарфик, чтобы поскорее показать родителям свои подарки от Сехуна и Лухана. — Папа! Отец! Ну вы где? — удивившись, что никто не встретил его и не вышел на крики, малыш побежал в единственную комнату, где горел свет. — С Днём рождения! — испугавшись громкого поздравления и хлопушек, омега завизжал и заплакал. Пока Тэхён ревел, растирая слёзки по лицу кулачками, Бэкхён и Чанёль, которого, к слову, заставил сам Бэк, подтолкнули маленького альфу с лилиями в ручках по направлению к сыну. — Файтин, Гуки! — Бэкхён поднял в воздух два кулачка, дабы подбодрить малыша, что зарделся и, раздражённо выдохнув, отвернулся от омеги. Чонгук медленно подошёл к Тэхёну и, не найдя других способов привлечь внимание омеги, постучал кулачком в ручки Тэ, которыми он закрывал от всех своё красное лицо. Мгновенно перестав плакать, омежка медленно убрал руки, чтобы посмотреть, кто посмел прервать его истерику. Увидев нарушителя в лице альфы, который ему нравится, Тэхён смущённо пискнул и убрал ручки за спину, начиная перекатываться с пяточек на носки. — Чонгукки… — С Днём рождения, Тэхённи! Давай встречаться? А через много лет, когда станем взрослыми, поженимся и заведем много детей? — выпалил маленький альфа на одном дыхании, сразу же закатывая глаза от шорохов позади — Чанёль пытался вырваться из хватки смеющегося Бэка со словами: «Я ему сейчас покажу встречаться! Рано Тэхёну ещё с альфами мутить! Бэкхён, отпусти!» — Чонгукки… — Тэ прикрыл ладошками ещё сильнее покрасневшие щёки и, немного подумав, наклонился к альфе, клюнув того в щёчку и забирая из его рук букет, после чего убежал к родителям. Омега о чём-то возбуждённо шептался с папой, игнорируя возмущённого отца, после чего отдал цветы Бэкхёну и прыгнул на руки к Чанёлю, целуя в щёчку уже его, чтобы не дулся. Сам Бэк тем временем подошёл к Чонгуку, который усиленно делал вид, что ему всё равно. Передав ему слова Тэхёна о том, что тот не хочет пышную свадьбу и хочет двух альфочек и одну омежку, Бэкхён ушёл на кухню. Дождавшись его ухода, Чон улыбнулся и подбежал к своему омежке, обнимая его, несмотря на протесты Пака.***