***
Было что-то угрожающее в том, как Дерек ходил по торговому центру с лицом человека, убивающего людей на досуге, и выбирал подарок для Стайлза Стилински. Люди шарахались от него, прижимаясь к стенам, а молоденькие консультанты в бутиках, наоборот, роняли слюни, желая узнать, сколько раз за ночь он может вытрахать из них жизнь. – Я могу вам чем-то помочь? – пропищала одна из таких девиц, подбегая к Дереку. Она дышала ему в пупок, и Кора прыснула в кулак, отходя подальше. Ее заинтересовали кожаные браслеты на витрине. – Да, – Дерек огляделся. – Мне нужны все футболки с Бэтменом, что у вас есть. Восторгу дамочки не было предела. Она схватила Дерека за рукав и потащила в отдел атрибутики. Кора поймала беспомощный взгляд брата и насмешливо помотала головой. Она не желала в этом участвовать. – С Днем рождения! – крикнул Скотт в открытую дверь и, свистнув в розовый свисток, распугал всех птиц в округе. В руках у него была большая пицца, которую Мелисса обещала испечь для него и, как видится, сдержала обещание. С ног до головы Скотт был обвешан сумками и пакетами. Стайлз только что разлепил глаза, поэтому не прогнал лучшего друга только благодаря запахам из коробки с пиццей. – Проходи, – он открыл дверь шире. Скотт, шурша пакетами, вошел внутрь. – Я притащил пару игр, пару фильмов… – Скорее пару десятков фильмов, – пробурчал Стайлз. – … разной вредной еды в пакетиках, колу, если ты не захочешь алкоголь, пива – если захочешь. Еще у меня тут несколько настольных игр на случай, если придут Лидия и Лиам, жалко, что Малия не приедет, впятером играть было бы интереснее. Было совершенно удивительно, как Скотт умудрялся заканчивать любой разговор словами о своей девушке. – Малия в Париже тратит деньги отца, я бы тоже с радостью променял на это любой праздник. Стайлз плюхнулся на диван в кухне среди сваленных Скоттом пакетов. Принялся рыться в одном из них и, найдя там упаковку мармеладных червяков, начал с остервенением грызть одного из них. – Ты не очень-то весел для именинника, – Скотт снова дунул в свисток. Стайлз выдернул причудливую игрушку у него изо рта и отбросил в сторону. – Прекрати это. – Что с твоим настроением? Стайлз вздохнул. Он не хотел быть неблагодарным хамлом, но ему исполнилось восемнадцать, а его праздники все еще оставались на уровне первого класса. – Каждый год одно и то же, Скотт. Я знаю, ты очень стараешься, и отец не виноват, что его смена снова выпала на мой День рождения. Мне пора уже перестать ждать чуда, в восемнадцать-то лет, но так хочется чего-то крутого. Необычного, знаешь. Я идиот, да? Скотт кивнул. – Ты идиот. Вот увидишь, когда ты станешь крутым частным детективом и будешь зарабатывать тысячи долларов, ни один из твоих пафосных Дней рождения не запомнится тебе сильнее, чем сегодняшний. Или тот, когда тебе было шестнадцать, помнишь? – Когда на тренировке Гринберг, задрав ноги к лицу, пустил газы на зажигалку и сказал, что это в мою честь? Скотт сморщился. – Ладно, не шестнадцатый. Пятнадцатый, помнишь? Мама сделала торт, которым мы объелись. Стайлз напрягся, вспоминая. – Точно. Тот торт был просто убийственным. Настроение подниматься отказывалось. Скотт, заметив, что его лучший друг впал в депрессию, тоже притих и принялся уныло вытаскивать диски с фильмами из пакета. Стайлз почувствовал себя отвратительно. В конце концов, Скотт хотел порадовать его, а он повел себя, как козел. Он хлопнул в ладоши. – Ладно, с чего начнем? Может, оставим пиццу на ужин, когда придут Лиам и Лидия? А сейчас выберем самую тупую комедию из тех, что ты притащил?***
Лиам и Лидия пришли как раз к ужину. С ними неожиданно увязались Мейсон, Кори и Тео и, несмотря на то, что к Тео у Стайлза было много претензий в прошлом, он подарил ему классный рюкзак, и скандалить желания не было. И пусть это не было похоже на одну из вечеринок, которые Лидс закатывала в свой День рождения, готовить вместе с ней, пока Мейсон дает Скотту советы как встретить свою девушку из поездки, а Кори, Тео и Лиам пытаются сделать коктейли из того, что нашлось в холодильнике, было довольно мило. Напиться не удалось – после восьми заявился Пэрриш и сказал, что шериф в курсе о наличии в доме несовершеннолетних. Лиам, отставляя полупустой стакан с пивом в сторону, обиженно засопел, а Лидия применила все свое обаяние, чтобы заставить Джордана потерять дар речи. Надо признать, эпопея недоотношений этих двоих волновала всю стаю уже много месяцев. Раньше Стайлз был уверен, что он – единственный, кого Лидия Мартин динамила так долго и так откровенно, но бедняге Пэрришу доставалось покруче. Он вокруг ее пальчика вертелся, как зефирка на прутике. – Ты повеселел? – Скотт не говорил о Малии уже восемь минут и тридцать девять секунд, и Стайлз был ему благодарен. – Да, – он повернулся к другу. – Честно. Я ценю то, что вы все так заботитесь обо мне. Они замолчали, думая каждый о своем. Кори и Мейсон миловались, сидя на диване, Лидия с Пэрришем стреляли друг в друга глазами, а Тео и Лиам продолжали делать вид, что между ними ничего нет, что, впрочем, никого не впечатляло уже примерно полгода. Малия точно напишет Скотту, как только вырвется из рук папаши, и он действительно радовался за своих друзей, но от этого ему было паршивее некуда. Он всегда был пятым колесом. Неудачником, который на фото с осуждением смотрит на парочки или гримасничает, стараясь не показывать то, как сильно его угнетает одиночество. Нет, он был в порядке, честно. Большую часть времени он прекрасно обходился порнушкой и правой рукой, а романтики хватало в мечтах. Но, черт, в такие вот дни, когда он должен был чувствовать себя особенным, накрывало сильнее. А еще вернулся Дерек. Ну, тот самый. Тот болван, к которому у Стайлза нет никаких чувств, потому что, откуда бы им взяться? Вернулся с Корой и начал проделывать эти штуки со странными взглядами и вроде-как-заботой, которая проявляется самым диким образом. Например, дозаправкой джипа ночью, пока Стайлз спит. И тот бы правда начал грешить на черную магию и то, что у него провалы в памяти, но отец однажды застукал Хейла за этим делом и долго допрашивал сына на предмет того, что происходит. Но если бы что-то происходило, он был бы в курсе, верно? Дерек держался на расстоянии и иногда писал ему, чтобы спросить у него, спит ли он и может ли найти в интернете очередную хрень про очередную хрень. На этом все. Так что мечтать о чем-то с ним было бы глупо, а Стайлз так заебался быть глупцом. – Время фейерверка! – Лидия хлопнула в ладоши, и у Стайлза отпала челюсть. – Фейе… что? – Ну, то самое, когда в небе все взрывается и стоит нестерпимый грохот. Шериф сказал, что ты любишь такое. – Подожди, ты что, приготовила фейерверк для меня? Лидия сжала губы. – Слушай, я не фанатка подобного, для меня это слишком пошло и устарело два века назад, но ты мой лучший друг, – она опустила ладони ему на плечи. Стайлз открыл рот и не смог ничего ответить, просто потому что его восхищала способность Лидии делать удивительные вещи для кого-то, а потом преуменьшать свои заслуги, как будто ничего особенного не произошло. Он притянул ее к себе и обнял. Лидия в ответ сказала, что ему идет быть таким чувствительным, несмотря на то, что его парфюм ее угнетает.***
Фейерверк был настолько красивым, что Стайлз почувствовал себя ребенком в хорошем смысле. Когда он был маленьким, мама покупала петарды и они взрывали их тайком от отца. Тогда еще они не знали, как трудно от него что-либо скрыть, но эти маленькие семейные шалости радовали его до посинения. И сейчас, глядя на то, как в небе рассыпается десятком разных цветов его теплое прошлое, Стайлз улыбался.***
Скотт ушел последним. Пришлось пару десятков раз повторить ему, что все в порядке, и Стайлз отлично провел время, и он не будет грустить, когда останется один, ведь у него нет для этого поводов. Когда за ним закрылась дверь, Стайлз прислонился к ней. Сердце, впервые за долгое время ожившее до конца, немного утихло. Поднимаясь по ступенькам к себе, он думал о том, что ему нужно приготовить для Лидии что-то такое же особенное в ее День рождения, и это будет не плазма и не куча барахла, а то, что она действительно заслуживает. И он отдаст Скотту тот шарф с «Метс», скажет Лиаму, что всем плевать, с кем он встречается, если это делает его счастливым и, возможно, даже пожмет Тео руку однажды. Стайлз никак не ожидал, что увидит Дерека Хейла у себя на кровати, когда откроет дверь. Дерек на его кровати не сидел никогда в жизни, даже когда прятался от полиции, даже когда приходил на их срочные мини-собрания. Обычно он либо стоял у стены с видом кирпича, либо разваливался в кресле. Сейчас же он выглядел так, словно его насильно усадили и впихнули в руки какой-то пакет. – Привет, – сказал Хейл. Стайлз прикрыл за собой дверь и попытался вспомнить, говорил ли ему Дерек когда-либо «Привет». Умел ли он вообще здороваться до этого дня? – Ты… Ты давно тут сидишь? – Нет, – Дерек встал, и Стайлз почувствовал себя букашкой. Вот так всегда. Ты вроде его ненавидишь или, как минимум, он тебя раздражает, а потом ты видишь эту разницу в габаритах и магнетические глаза, и все. Летишь вниз, как сбитый самолет. – Может быть? Он спросил его? – Может быть? – Пару часов. Это напоминало какой-то сюрреализм. – Ты сидишь тут пару часов, потому что? Дерек вздохнул. Пакет в его руках зашуршал, и он протянул его Стайлзу с таким выражением лица, словно его заставляют это делать. – Хотел поздравить тебя. Если бы Стайлз начал думать об этом, то, наверное, сошел бы с ума. Поэтому он предпочел не думать, а просто заглянуть в пакет. – Что это? – Не знал, какую выбрать. В пакете лежали футболки. Стайлзу в глаза бросилось лицо Кристиана Бэйла, и он шокировано поднял на Дерека взгляд. – Бэтмен? – Да. Их было пять или шесть: с кинообложкой «Темного рыцаря», с логотипом (черная летучая мышь на желтом фоне), с цитатами, фан-артами, с летящим в густом сером дыме силуэтом человека в маске... Стайлз охнул. Они были… Ну, потрясающими? Черт, они были действительно крутыми и, кажется, даже его размера, поэтому, какого черта? – Спасибо? – неловко пробубнил он и, только когда Хейл нахмурился, понял, насколько безэмоционально это прозвучало. – То есть… Блин, это чертовски круто. Наверное, я не видел ничего более крутого, чем это, потому что… – Эрика назвала тебя Бэтменом, помнишь? Стайлз кивнул, чувствуя подступающий к горлу ком. – Да. – Наверное, будь она рядом, она смогла бы выбрать более подходящие, и… Момент был странный. Стайлз отставил пакет в сторону, борясь с желанием примерить все эти футболки прямо сейчас, но ему нужно было как-то осмыслить тот факт, что Дерек купил их для него. Дерек Хейл. Для Стайлза Стилински. Он заморочился и купил для него футболки, а потом прождал несколько часов в его спальне, чтобы вручить подарок. Он как будто был во сне, и кто-то должен был ущипнуть его. – Ты и сам справился. На лице Дерека появилось что-то похожее на маленькую улыбку и тут же исчезло. – Ну, тогда… Хорошо, что тебе понравилось. И он просто направился обратно к окну, чтобы уйти. Стайлзу показалось, что он сейчас закричит от несправедливости. Нет, он был уверен, что люди, так заморачиваясь с подарками для других людей, как минимум остаются на чай? Представив себя, пьющим с Дереком чай на кухне, он тут же едва не расхохотался. А потом вдруг шагнул вперед и выпалил: – Ты можешь меня поцеловать! – Дерек замер и повернул голову. Стайлзу под его взглядом стало жарко. – Ну, если ты хочешь, конечно. А если ты не хочешь, и я неправильно все это истолковал, то просто забудь о том, что я сказал. Выброси это из головы. Сделаем вид, что ничего не было. Дерек выпрямился. – Я хочу, – произнес он. Стайлз сглотнул. – Ладно. Я тоже хочу, так что… Мы могли бы… Боже, он был таким неловким. Дерек в несколько шагов преодолел разделявшее их расстояние и застыл. Стайлз чувствовал, как краснеет, и словно со стороны видел свою руку, поднимающуюся к его лицу. Он потрогал Дерека Хейла. Серьезно, он потрогал его щетину, провел по ней рукой! Дерек посмотрел ему в глаза и, наклонившись, осторожно ткнулся ртом в его губы. И тут же отстранился. Стайлза от обиды едва не разорвало. – Я не сахарный, – сказал он немного зло. – Я подумал, что ты не хочешь так сразу… – Господи, Дерек, ты невыносим! И они поцеловались по-настоящему. Как взрослые, адекватные люди. Хотя, вряд ли как адекватные. Стайлз, честно, старался не накинуться на Дерека и не задавить его в своих объятиях, но тот распустил руки через три секунды после того, как их языки столкнулись, так что он не чувствовал себя виноватым. Ему было так хорошо. Когда этот день начинался, он просто ждал его окончания. Чтобы поскорее прошло это ощущение, что он проживает бессмысленную жизнь, а вокруг него толпы счастливых людей уверяют, что все отлично. Теперь же он надеялся, что этот день никогда не закончится. Что Дерек будет целовать его, пока они оба не умрут. Именно так, без преувеличений. – Окей, – сказал Стайлз, когда они отстранились. Прошло не меньше минуты, но ему было мало, и только желание оставить хоть что-то «на потом» удерживало его от более масштабных действий. Дерек смотрел на него мутным взглядом, и Стайлз обожал этот взгляд. Он видел его впервые и уже обожал. – Окей, – повторил он. – Я должен предложить тебе чай и кусочек торта, да? – спросил Стайлз. Дерек свел брови: – Да? Стайлз проигрывал ему по всем фронтам. Попытки держать все под контролем не увенчались успехом и, обвивая шею Дерека руками, он чувствовал себя немного-очень-совсем-капельку-самым-счастливым.