***
За следующие три дня Санхека им найти так и не удалось. Хонбин даже не знал, почему ожидал, что парень сразу к нему придет, и был так разочарован. Его настроение было ужасным, и даже босс в пятницу отправил его пораньше с работы. Ни Тэгун, ни Джехван не осмелились спросить, что случилось, пытаясь его отвлечь. В эту пятницу они были в караоке-баре, но Хонбину удалось только еще больше себя загрузить вместо того, чтобы повеселиться. Пару часов назад Джехван спросил его, хочет ли он перекусить, но Хонбин отказался, не желая сегодня никакого общения. Была суббота, и он лежал на диване, как неудачник. По крайней мере, его похмелье исчезло в течение дня, и он снова почувствовал себя лучше. Стал больше похожим на человека. Хонбин выругался себе под нос, испуганный стуком в дверь. Если это был Джехван с китайской едой, то он сперва ударил бы своего друга, а затем расцеловал за еду. Готовый увидеть улыбающуюся физиономию своего лучшего друга, он открыл дверь, но его встретило лицо, которое решил, что никогда не хотел бы увидеть снова. Санхек небрежно прислонился к дверной раме, ухмыльнулся и взъерошил волосы. Хонбин сделал то, что не должен был делать ни один человек, столкнувшись с психопатом, и ударил его в челюсть. Парень чуть не потерял равновесие, но не выглядел шокированным такой реакцией. Он потер челюсть, усмехнувшись, прежде чем толкнул Хонбина в квартиру, закрыв дверь ногой. - Наверное, у кого-то не очень хорошее настроение? - рассмеялся Санхек, пытаясь попасть в личное пространство Хонбина, но у последнего его и не было. Он вошел в свою гостиную до того, как тот смог снова толкнуть его к стене. Его гостиная являлась проходной, непосредственно соединенной с его спальней, и это давало ему больше места. - Ты, блять, издеваешься? Ты ожидал, что я устрою вечеринку, как только увижу твое тупое лицо? - прошипел Хонбин и скрестил руки на груди, пока не понял, как это глупо выглядело. Он почувствовал себя женой, которая злилась на мужа за то, что тот вернулся домой слишком поздно. - Нет, но я ожидал безумного поцелуя, - с ухмылкой признался Санхек, подходя к Хонбину, сделавшему шаг назад. - Безумного, говоришь. - Мы вернемся к этому позже. Ты по мне совсем не скучал? - Ни капли, и ты должен убираться из моего дома! - Знаешь, любой здравомыслящий человек позвонил бы в полицию, вместо того, чтобы ударить меня по лицу, а затем вышвырнуть из своей квартиры. Должно быть, я тебе очень нравлюсь, - размышлял младший, обхватив рукой талию Хонбина и притягивая к себе ближе. Хонбин мог быть очень зол, раздражен и смущен, но не сопротивлялся физическому контакту с Санхеком. Было так легко поддаться ему. Его мозг напоминал ему, что он находился в руках убийцы, но Хонбин плевал на все. Он стал слишком безрассудным, чтобы об этом заботиться. - Ой, не льсти себе, - сказал он запоздало, слишком опьяненный ароматом парня, чтобы даже сформулировать правильное предложение. - Ты злишься, что я не пришел к тебе сразу? Не сердись, детка, - прошептал младший ему на ухо, и все тело Хонбина онемело. Санхек тоже заметил эти изменения и с интересом посмотрел на него. - Как ты только что меня назвал? - спросил Хонбин в недоумении. Его мозг работал сверхурочно, и его тело, казалось, снова вернулось к жизни. Кровь хлынула вниз, в то время как его сердце громко застучало. Он почувствовал это, когда Санхек взглядом зацепился за видимый пульс на горле Хонбина. Младший облизнул губы. Этот разговор явно пошел в направлении, которое ему нравилось. - Я назвал тебя деткой. Тебе нравится? - спросил Санхек. Он снова нашел слабое место, и непременно использует его против Хонбина. Он не пытал его ножом или чем-то подобным. Нет, это была психологическая пытка, которая навсегда привязывала Хонбина. Шрамы, как правило, исчезали с кожи, но не с души. И Хонбин лучше него знал это, но угодил прямо в ловушку Санхека. Его тело работало против него, все ближе подталкивая себя к парню. - Чертов мудак. - Тебе это нравится, детка. Обращение сделало свое дело. Их губы столкнулись, коснувшись зубами, незадолго до того, как они нашли правильный темп. Это было похоже на предыдущие поцелуи. Дикие, страстные и горячие. Хонбин сразу почувствовал эффект. Его кожа была слишком горячей, слишком напряженной. Ему нужно было как можно быстрее раздеться и подобраться поближе к Санхеку. Тем не менее, у младшего подобного не было. Он контролировал ситуацию и замедлил их поцелуй, из-за чего Хонбин заскулил, прежде чем смог остановиться. Он почувствовал, как Санхек ухмыльнулся ему в губы, отчего Хонбину захотел прикусить его язык, но другой в качестве предупреждения крепко сжал его бедра, когда одна из его рук добралась до задницы Хонбина. Санхек сжал ее, и Хонбин не удержался, громко застонав ему в рот. Их языки медленно скользили друг по другу, и это была худшая пытка. Хонбину действительно нужно было больше, но парень сильнее медлил, когда тот что-то пытался. Он был просто еще одной жертвой, но тайно любил это. Они прервали поцелуй, чтобы перевести дыхание. Но Санхек не нуждался в долгой паузе, потому что его рот быстро сомкнулся на горле Хонбина. Его пухлые губы всасывали мягкую кожу. Когда парень укусил его, Хонбин почувствовал легкую боль. Это только заставило застонать громче, и он надеялся, что соседи его не услышат. Он не сдерживал звуки, потому что Санхек, казалось, наслаждался ими, и не стал бы отказывать в этом психопату. И пытался получить как можно больше кислорода в свои легкие, пока Санхек оставлял следы на коже. - Должны ли мы переместиться в твою спальню или ты все еще мечтаешь меня выгнать? - спросил Санхек, выдыхая в шею. Хонбин почувствовал его озорную улыбку, заставившая его растаять снова. Он просто потянул того в сторону спальни, сказав: - Заткнись и двигайся. - Хм, мне не нравится этот тон, - пробормотал Санхек, прежде чем укусил Хонбина за шею. Укус был не таким мягким, как раньше, но намеренно должен был причинить боль. Хонбин почувствовал, как она распространилась по всему телу, и его штаны напряглись еще сильнее. Завтра у него на шее будет большая отметина, но он не будет жаловаться. Шипение покинуло его рот, превратившись в стон, когда Санхек подтолкнул их бедра друг к другу. Он начал упоительно медленный ритм, который сводил Хонбина с ума. Было неловко, когда стоны срывались с его губ, но он был не в состоянии сдерживаться. Холодные глаза Санхека бродили по нему с голодом, голодом, которого Хонбин никогда раньше не видел. Младший просунул одну руку в штаны Хонбина и внезапно остановился. На этот раз, тот смог себя сдержать и встретился с удивленным взглядом парня. Не надевать нижнее белье сегодня было неплохой идеей, но теперь это казалось настолько грязным, что заставило Хонбина сильно покраснеть. - Без нижнего белья, хм. Шалун, - произнес Санхека, когда его руки свободно бродили по обнаженной коже партнера. - Мне нравится! Их губы снова слились в поцелуе, и Хонбин смог расслабить свое тело и даже насладиться холодными руками Санхека на его лихорадочно горячей коже. Слова парня вызвали в нем какую-то гордость. Словно он гордился тем, что его порадовал. Мозг старшего отчаянно пытался предупредить, сказать, что он забрел на опасную территорию, но тот не слушался. Его тело хотело, чтобы вместо одежды на его коже оказались руки психопата. По пути в спальню младший распростился с курткой и рубашкой, а Хонбин стянул штаны и футболку как раз перед тем, как его бросили на кровать. Санхек стоял прямо перед ним, возвышаясь над обнаженным телом с торжествующей улыбкой на губах. Хонбин не решался разорвать зрительный контакт, но ему стало плохо, заметив руки парня на своем ремне. Младший снял пряжку, а затем пуговицу джинсов, не удосужившись сначала полностью избавиться от ремня. Когда он увидел Санхека, Хонбин почувствовал еще большее возбуждение. То, как были взъерошены его темные волосы, худощавый живот и свободные черные штаны. Это была такая наводящая на размышления картина, что он наверняка никогда ее не забудет. Вжимаясь в Хонбина своим телом, Санхек навалился на него, после чего вновь начал оставлять следы на коже. Он был точен, убедившись, что каждая часть тела Хонбина была им помечена. Парень уже добрался до живота, и тот снова почувствовал возбуждение. Мечтая об этом неделями, он, к сожалению, должен был признать, но он был даже лучше. Санхек был грубым любовником, но все же. Он не торопился взять его одной похотью. Он заставил Хонбина ждать, пока тот не попросит больше, и даже тогда он не дал ему все сразу. Обычно в постели Хонбин не был таким покорным, но Санхек управлял им как марионеткой. Он сделает все, что скажет младший. Было страшно, как сильно он этого хотел, и как легко было потеряться в удовольствии. - Твоя кожа в красном цвете выглядит красиво, но я уверен, что она будет смотреться еще лучше, когда эти следы превратятся в приятный оттенок синего и фиолетового, - произнес Санхек и прижал пальцы к большой отметине на горле Хонбина. Парень громко зашипел с возникшим возбуждением, разливающимся по венам. Он никогда не чувствовал этого раньше, он никогда не позволял любовнику так его помечать. Словно он был собственностью. Это было так неправильно, но Санхек обставил так, что все казалось правильным. Сейчас все было приемлемо. Они шли по очень опасной линии. Прежде чем его мозг смог начать думать об этом, он снова отвлекся на властный поцелуй. Его руки вцепились в волосы Санхека - его любимое место. Между тем, руки младшего слегка поцарапали его живот, заставляя его застонать от поцелуя. Точно так же, как он представлял себе это во сне. Быть может, ему это приснилось, но если это так, то не дай Бог его кто-то разбудит. Из его горла вырвался очередной стон, когда одна из рук Санхека схватила его за член, мягко поглаживая. - Удивлен? В этом и весь смысл быть голым. - Чтобы быть обманутым психопатом? - Ты воспринимаешь все слишком серьезно, - засмеялся Санхек, когда крепко сжал член Хонбина. - Может, тебе стоит расслабляться, хотя бы иногда. Санхек задал ужасно медленный темп, но, по крайней мере, его хватка была крепкой. Хонбин откинул голову на подушки и просто позволил стонам выходить из его рта, независимо от того, насколько бессмысленно они звучали. Он чувствовал, как глаза парня бродили по его телу, наслаждаясь видом. Конечно, ему нравилось наблюдать, как Хонбин терпит крушение, потому что это доставляло ему болезненное удовольствие. Он сломал Хонбина и теперь пожирал его без всяких последствий. Старший пожалел бы об этом, когда они закончили, потому что отдавал себя полностью, не только свое тело, но и сердце. Несмотря на то, что все понимал, он влюбился в Санхека, в психопата, который никогда не сможет ответить взаимностью на его чувства. Его сердце так или иначе было разбито, но он лишь усложнял себе жизнь. Однако сам парень позаботился о том, чтобы слишком много об этом не думать. Осмелел и сам Хонбин, его руки в просьбе скользнули по мягкой коже Санхека. Младший не противился и продолжил их поцелуй, это был знак. Он позволил своим рукам свободно блуждать по обнаженной коже младшего, оказавшись у штанов. - Хочешь снять их, не так ли? - поддразнил Санхек и взял одну из рук парня в свою. Он засунул ее прямо в трусы, и они оба ахнули, когда Хонбин коснулся возбужденного члена Санхека. Их глаза встретились, и на этот раз Хонбин увидел в этих темных глазах нечто иное, чем холодный расчет. За ними скрывалась жгучая похоть, и именно Хонбин стал причиной этого. Его распирало от гордости за то, что он ублажал младшего, когда начал медленно двигать руками. Санхек позволил ему это небольшое доминирование в течение нескольких минут, наслаждаясь поглаживанием кожи и оставляя еще больше отметин. - Мы ведь не хотим, чтобы веселье закончилось слишком быстро, верно? - вздохнул Санхек у бедер, вытащив руку Хонбина из штанов. Старший действительно стал задаваться вопросом, как ему удалось справиться с этим медленным темпом. Он уже мечтал быть оттраханным, но Санхеку нравился этот медленный мучительный темп. Почему он вообще удивлялся этому? Парень поцеловал губы Хонбина, а затем отправился по его горлу и дальше по телу. Нервы Хонбина были на пределе, готовые ко всему, что Санхек ему даст. Тот оставил еще один след на коже Хонбина прямо над его тазовой костью. Он гордо посмотрел на него, прежде чем губы спустились еще ниже. Старший почувствовал, как от возбуждения скрутило его живот, но Санхек просто проигнорировал его эрекцию, и вместо этого начал помечать бедра. Это была медленная процедура, во время которой Санхек время от времени дрочил, чтобы довести его до предела, но никогда не позволял ему кончить. Хонбин хотел вырвать себе волосы, потому что больше не мог это выносить. Он всегда был так близко, когда Санхек решил снова остановиться. Парень собирался уже что-то предпринять, но пока не знал что именно, когда младший внезапно прошелся языком по всей его длине. Очень низкий и неловкий крик вырвался из его губ. Санхек взял его руки и прижал к кровати, зная, что Хонбин попытается сопротивляться. Парень уставился на Санхека, который только улыбнулся. Они держали зрительный контакт во время того, как тот на одном дыхании забрал его всего в рот. Санхек как следует начал ему отсасывать и не было никакой возможности, что Хонбин на этот раз не кончит. Младший думал иначе и сжал его основание члена, подавив оргазм. Хонбин не мог остановить рыдания, вырвавшиеся из его губ, когда его снова охватил судорожный оргазм. С причмокиванием его все еще твердый член покинул рот партнера, облизывающий красные губы, словно съел что-то вкусное. Хонбину хотелось сорвать эту дерзкую ухмылку с его лица, но он не был уверен, что вообще может двигать мышцами. - Не смотри на меня так. Скоро ты получишь то, что хочешь, но как я уже сказал, мы не хотим, чтобы веселье заканчивалось. - Гребаный мудак, - задыхаясь проклинал Хонбин, получив лишь очередную улыбку от Санхека, который, наконец, ослабил хватку вокруг члена Хонбина. - Какой грязный у тебя рот. Этот грязный рот подскажет, где ты хранишь смазку? - Тумбочка, первый ящик, - ответ на автомате. Хонбин наверняка не стал бы шутить, когда он был так близок к тому, чтобы его хорошенько трахнули. - Моя детка, - снова это прозвище питомца, из-за которого ему становилось жарко. Это был наихудший наркотик в сочетании с голосом Санхека, от которого кружилась голова. Младший без проблем отыскал смазку и положил ее рядом с головой Хонбина. Он запрокинул одну из его ног на плечи и вошел. Управляя им, как угодно, он обращался с Хонбином, как с марионеткой. Если бы у него еще оставалось хоть какое-то достоинство, ему было бы стыдно, но сейчас для подобного не было и места. Он мог думать только о тех длинных пальцах в нем. Одна только эта мысль заставляла его живот скручиваться. - Я удивлен, что ты даже рассматриваешь вариант использования смазки, - сказал Хонбин, чтобы отвлечься от ожидания. Каждая клеточка его тела предвкушала проникновение и видя, как Санхек смазал палец, лучше не становилось. - Ой, да ладно. Я не настолько жестокий. - Ты пытал и убил трех человек, - произнес Хонбин ровным голосом, который только заставил Санхека игриво закатить глаза. Это было очень смешно. Хонбин хотел снова ударить парня, но все же ждал, чтобы эти пальцы, наконец, вошли в него. В конце концов, желание снова победило. - Вау, тебе обязательно каждый раз об этом напоминать, - Санхек звучал так, как будто он совершил единственную плохую вещь в своей жизни, и Хонбин все еще осуждал его за это. Они говорили о жизни трех человек, словно это был несчастный случай. Старший вызывал отвращение у самого себя. - Да, потому что это причина, по которой мы знакомы. - И разве ты не рад этому? Потому что, если бы я не был психопатом-убийцей, ты бы никогда не оказался в такой ситуации. - Возможно, это было бы к лучшему. - Скорее всего, но давай будем реалистами. Ты слишком наслаждаешься, чтобы сожалеть о чем-то. Я могу быть очарован болью, но пытать тебя другими путями, очень медленно, удовлетворяет меня так же, как перерезать горло! Средний палец Санхека вошел в Хонбин, и весь разговор был тут же забыт. Все, что Хонбин мог сказать, было "фак", который перешел в стон, когда тот размеренно задвигал пальцем. Он много ласкал себя после всех этих мокрых снов и привык к растяжке. Это было то, что ему нравилось. Он раньше таким не был, все резко изменилось после встречи с Санхеком. Ни одно из этих изменений не было хорошим или желанным, но Хонбин принял их, потому что ему надоело бороться со своими эмоциями. На его теле появилось больше следов, когда в него вошел второй палец. Ему захотелось взвыть, потому что он был так близок, но Санхек вновь не позволил ему. Это был самый худший вид пытки. Иногда Хонбин думал, что будет лучше, если Санхек отнесется к нему, как к другим жертвам. Тогда, по крайней мере, эта пытка достигнет какого-то финала, но парень не собирался его убивать. Он был в этом уверен, потому что не хотел бы пропустить отчаяния на лице Хонбина после того, как тот начал сожалеть об этой ночи. Если бы он его убил, ему не с кем было бы играть. Конец наступит, когда ему надоест, но даже тогда он не убьет Хонбина. Он упивался его отчаянием, чтобы вернуть его, вернуть все, что у них было. Старший понял все это только сейчас, и это довело его до слез, но не остановило. Он просто нуждался в этом. Его собственное отчаяние сделало его одержимым. В него проскользнул еще один палец, и тело уже подкашивало. Он не знал, сможет ли он справиться с этим дальше. Он собирался кончить, но Санхек просто ему не позволил. Прошел около часа, или так Хонбину показалось. Стало только хуже, когда Санхек нашел простату и стал непрерывно ее массировать. Их тела уже были покрыты потом, а простыни скомканы, но Хонбин мог лишь мечтать о следующем касании этих длинных пальцев. - Думаю, пришло время перестать тебя растягивать, да? - прошептал Санхек около его губ, прежде чем скрепил их в поцелуе. Хонбин любил это, поцелуи подавляли его головокружение, и он был зависим от них. - Как раз вовремя, - успел он ахнуть. - Если бы ты мог себя видеть, ты бы тоже не остановился, - объяснил Санхек и ухватил нижнюю губу Хонбина между зубов. Он слегка прикусил ее, прежде чем засосал в рот. Хонбину хотелось умереть, потому что это было хуже, чем палец. Санхек знал, как свести его с ума, и использовал каждую технику. Он вытащил пальцы из Хонбина, заскулившего по утрате. Это лишь заставило Санхека улыбнуться. Младший все еще был в штанах, но в конце концов от них избавился. Как только его белье оказалось в стороне, Хонбин мельком увидел его член и сглотнул. Неудивительно, что его так долго готовили. Санхек полностью смазал его, а Хонбин себе поклялся, что однажды сделает ему минет. Не хотелось упустить такую возможность. Его руки схватились за простыни, когда Санхек, держась за бедра, медленно вошел в Хонбина. Это было медленное, мучительное, но лучшее чувство, с которым он когда-либо сталкивался. Даже Санхек не смог подавить свой стон. Единственный звук, кроме некоторых ворчаний, навсегда отпечатавшийся в памяти Хонбина. Эта ночь будет преследовать его вечно. Иногда он вспоминал об этом и ненавидел себя, стыдился, что позволил такому человеку подобраться к нему так близко. Но обычно его руки забирались в штаны, и он пытался пережить каждую секунду этой ночи, пока дрочил. Хватка парня на талии была неумолима и оставляла свои следы, но они были желанными. Их боль будет приятным напоминанием. Толчки были медленными, но жесткими, не так, как обычно Хонбину нравилось. Большинство его ночей были быстрыми и грубыми. Даже в этой похотливой дымке его мозг кричал ему, насколько это было неправильно. Как неправильно было чувствовать, как длина Санхека скользила по его стенкам, или как неправильно было целовать его, сплетаясь языками. Неправильно, неправильно, и он это знал. В конце концов, согласившись, он мог винить только себя. Его мысли снова испарились, когда Санхек ударился о простату. Если бы он не знал, то сказал бы, что это похоже на смерть. Отчаянная необходимость положить конец этой пытке. Санхек посмотрел ему прямо в глаза с типичной ухмылкой на губах. Это заставляло его сердце биться чаще. Хонбин так влип. - Мы оба фантазировали об этом с тех пор, как впервые встретились, верно? Я видел тебя и знал, что должен уничтожить тебя, но не так, как обычно. Было в тебе что-то, что бросало мне вызов, желая, чтобы я разорвал тебя изнутри на части. Когда мы поцеловались и я прижал тебя к стене, то понял, что выиграл. Теперь я смотрю в твои глаза и вижу, что я единственный, о ком ты можешь думать. Что я тот, о ком ты думаешь, когда один в постели. Каждое слово, сказанное младшим, подчеркивалось еще одним медленным толчком. Теряясь в своем удовольствии, Хонбин не мог ответить, но внимательно слушал, утопая в голосе парня. - Каждый сеанс я ждал, пока ты сломаешься, но не сдашься до самого суда. Сидя в зале, ты так на меня смотрел. Ты забыл о своей работе, своем долге, своем профессионализме и вместо этого позволил руководиться своими чувствами. Я был так доволен тобой, что мне пришлось загнал тебя в угол уборной. Мой поцелуй был лучшей похвалой, и тебе понравилось. Тебе нравится угождать мне, не так ли? - Хонбину должно быть стыдно, но он был слишком потерянным. Уже не было ни правильного, ни неправильного, лишь Санхек входил в него и держал бедра под идеальным углом. Он горячо кивнул головой, готовый снова ему угодить. Через полузакрытые глаза, он сумел увидеть, что на его губах вновь растянулась эта гребаная ухмылка, заставляющая его сердце трепетать. - А сейчас ты лежишь подо мной, насаженный на мой член. Теперь ты принадлежишь мне. Ты весь. Разве это не так, Хонбин? - его слова были убедительны, он был прав. Хонбин полностью отдался и не чувствовал ни угрызений совести, ни гордости. Он мог только кивнуть в знак согласия, но на этот раз Санхеку этого было недостаточно. Одна рука обхватила горло Хонбина и его тело пронзило смесь паники и возбуждения. Рука Санхека на горле сводила его с ума. - Хочу услышать, как ты это скажешь, - протянул Санхек, прижавшись к губам. Хонбин едва ли мог об этом думать, а уж тем более связать слов. Младший бедрами подался вперед, на этот раз чуть сильнее и быстрее. Это заставило старшего громко застонать, но второй сразу же замедлился. - Я жду. - Я..твой, - выдал Хонбин, когда его рука сжала горло. - Хм, немного громче, - потребовал парень, набирая скорость. Ему потребовалось немного времени, чтобы понять смену темпа, когда признался, что принадлежит Санхеку. В первую очередь, это было так чертовски неправильно признать, потому что никто не владел им. Он мог бы сделать все, что угодно, чтобы заставить его двигаться быстрее. - Твой, - на этот раз удалось сказать громче и яснее. Казалось, это порадовало Санхека, потому что он тут же ускорился. Хонбин звучал одержимо, когда повторял "твой" снова и снова, каждый раз громче, когда Санхек двигался быстрее. Сквозь его отчаянные стоны и слова был слышен скрип кровати, а Санхек продолжать что-то шептать ему на ухо. На этот раз он не остановил свой оргазм, и грубо вошел в Хонбина всей длиной. Санхек хмыкнул в ухо, когда Хонбин сжался вокруг него и мгновенно подался бедрами, пытаясь достичь свой собственный максимум. Он почувствовал, как напряглось его собственное тело, и он был уверен, что его схватит еще один оргазм, но этого не случилось. Настоящее блаженство и, возможно, немного стыда. Вспотевший Санхек задыхался над ним. Было мерзко, особенно когда он почувствовал, как из него вытекло семя. - Мне нравится видеть тебя таким, - признался Санхек, когда улегся рядом с Хонбином. Они оба пытались отдышаться, а Хонбин изо всех сил старался не заснуть. Тем не менее, он хотел помыться, прежде чем мог подумать о сне. Если он когда-нибудь сможет снова пошевелить конечностями. Он лежал в последствиях своего оргазма и похвалы Санхека, но внутри него начало появляться ужасное чувство. Ему это совсем не нравилось, но, к счастью, был Санхек, чтобы отвлечь его от реальности. Руки младшего касались каждого следа, оставляя поцелуи, и он, казалось, был очень доволен своей работой. Хонбину действительно хотелось его ударить, но больше себя. В этот момент, когда он посмотрел на Санхека, он почувствовал любовь. То, что он не должен чувствовать к кому-то вроде Санхека, потому что это было неправильно. Неправильно для общества, но границы между неправильным и правильным в его голове уже давно размылись. Внезапно зазвонил телефон, от которого у него чуть не случился сердечный приступ. Санхек тоже был удивлен, но легко достал телефон Хонбина из его джинсов и передал его. Ему написал Джехван с вопросом, не хочет ли он завтракать, что обычно означало, что они будут есть в квартире Хонбина. Он не знал, что ответить, потому что Санхек все еще был рядом, и, похоже, в ближайшее время не уходил. Через плечо парня он легко прочитал сообщение. - Скажи ему, чтобы приходил, - произнес младший, что прозвучало как приказ. Но это не раздражало Хонбина. Он не ожидал, что тот останется на ночь, но все равно был разочарован и не мог тихо не спросить: - Ты не останешься? - Нет. А чего ты ожидал? Я - разыскиваемый преступник. Через несколько часов улетаю в Рим, - голос парня прозвучал подозрительно холодно, не так, как обычно, или, быть может, Хонбин все-таки вышел из транса. - Значит, ты просто убедился, что в последний раз меня помучаешь, прежде чем навсегда исчезнешь? - прошипел Хонбин и поднялся. К счастью, его ноги больше не были похожи на желе и держали его. Он был голый и ссорился психопатом. Могла ли его жизнь стать еще более странной? - Не навсегда, детка. Конечно, я вернусь, но на некоторое время мне нужно залечь на дно, пока они не перестанут меня искать. Просто хотел убедиться, что ты получил то, что хотел, - объяснил Санхек, вернувшись к успокаивающему тону. - Как щедро с твоей стороны. - Хм. Позволь мне загладить свою вину. Конечно, ты не забудешь эту ночь, и я вернусь совсем скоро, готовый еще немного поиграть с тобой. - Как ты можешь быть так уверен, что я к тому времени про тебя не забуду? - спросил Хонбин, скрестив руки на груди, и вопрос, казалось, раздражал Санхека. В его глазах промелькнула вспышка гнева, которая тут же исчезла. - Тебе не удастся так легко меня забыть. Я буду за тобой следить, куда бы ты ни пошел, и первым узнаю, появился ли кто-то новый в твоей жизни. Ну, а потом я подумаю, как от него избавиться, - с улыбкой на губах задумался Санхек. Хонбин не верил ему. Младший просто игрался с ним, пытаясь заставить его поверить, что у него могли быть настоящие чувства. - Я не верю ни единому твоему слову. Психопаты не убивают из ревности. Ты даже не любишь меня, ты просто хочешь владеть мной, - заявил Хонбин, и почувствовал, что выигрывает. Он выигрывал у Санхека и мог вырваться из отношений, которые у них были. Но Санхек, похоже, так не думал. Он встал, оказавшись полностью голым, но Хонбин заставил себя смотреть только на его лицо. Санхек начал идти к нему, но тот не отступил. - Звучит очень негативно, Хонбин. Всего несколько минут назад ты любил мысли, что принадлежишь мне, - возразил Санхек шелковым голосом. Его тело отреагировало немедленно. Внутри него разгорелась очередная искра, хотя только что у него был очень лучший секс. - Я... это было в самом разгаре ... - Ты можешь лгать себе и кому угодно, но не мне. Ты понимал, во что ввязался, и никогда не отступал. У тебя было так много шансов, но ты всегда возвращался ко мне, желая и нуждаясь в большем. И знал, что я не способен чувствовать любовь и все равно, ты влюбился в меня. Ты никогда не забудешь меня или не уйдешь, когда я вернусь. Конечно, ты попытаешься, ты ведь такой обиженка, но рано или поздно сдашься и будешь лежать подо мной, крича мое имя, умоляя о большем. Тебя не волнует, что я не люблю тебя, главное, что я хочу владеть тобой. Санхек вновь выиграл. Каким бы смешным он ни был, Хонбин действительно верил, что сможет обвести психопата. Тот позволил ему поверить в свою победу, только чтобы снова сломить его. Хонбин был в ярости и на себя, и на Санхека. Он потерял уверенность в себе и позволил эмоциям взять над собой контроль. Бесполезно было пытаться сохранять хладнокровие, когда невозможно было выиграть. - Ты так самоуверен, что меня тошнит, - выплюнул Хонбин. Его злость, казалось, веселила Санхека только больше. Они снова ходили кругу. - Но ты признаешь, что я говорю правду. Другого шанса нет, ты пропустил свой последний выход, когда впустил меня в свой дом. Твоя жизнь может продолжаться, пока меня не будет, но как только я вернусь, ты тоже ко мне вернешься. Санхек медленно подошел к нему, как хищник, преследующий свою жертву. Хонбин попятился. Его основные человеческие инстинкты подсказывали ему убраться как можно дальше от Санхека, но попал в тупик. Его спина ударилась о стену. - И ты так уверен, потому что...? - Потому что я тебя толкнул к стене с раздвинутыми ногами, и ты уже возбудился. Несколько слов, и ты снова мой, - просто заявил Санхек, а Хонбин только сейчас заметил, что его тело готово к очередному раунду. Прямо сейчас он ненавидел всех и вся. - Знаешь, я ненавижу тебя, - проклинал старший под носом, а Санхек легко ухватился за его наполовину вставший член и несколько раз прошелся по его длине. - Нет, это неправда. Они начали целоваться снова. Когда Санхек поднял его, Хонбин обхватил своими длинными ногами вокруг его талии. Он легко провалился мир похоти, позабыв об ужасной реальности всей ситуации. Они трахались у стены, а затем в душе, когда пытались помыться. Тело Хонбина молило его прекратить. Все его мышцы ныли, и он находился в полусонном состоянии после того, как они закончили. Он едва помнил, как упал в кровать и был укутан в одеяло. Его сонный мозг думал, что это было мило, что его уложил Санхек, но понимал, что это просто очередная стратегия. Все его шаги были рассчитаны и выполнялись с какой-то целью. Он делал это не из нежности, а чтобы заставить Хонбина поверить, что на самом деле ему не все равно. Это было жестоко, но работало, потому что последнее, о чем думал Хонбин перед сном, было то, что у того могла быть какая-то надежда.***
Что-то холодное прижалось к его обнаженному животу. Он приоткрыл глаза, пытаясь вспомнить, где находился. Последняя ночь врезалась ему в мозг, и было удивительно, что его не вырвало сразу. Он был все еще голый и лежал в своей постели в тех же грязных простынях. Они пахли Санхеком, и это наполняло его сердце теплом. Боже, он действительно ненавидел себя. Вернемся к животу. Он хотел посмотреть, но в его поле зрения появилось лицо. Красивое лицо Санхека с приятной улыбкой. Его сердце затрепетало снова, отчасти из-за паники, но в основном из-за своей глупой привязанности. Смешно было представить, что однажды он проснется, увидев его лицо, и Санхек поцелует его нежно, с любовью. Это была просто чертова фантазия, вынуждающая его почти зарыдать, потому что этого никогда не случится. Санхек не любил его. Он был кукловодом, а Хонбин - его любимой марионеткой. - Детка, пора просыпаться. Я уезжаю через несколько минут, и хотел попрощаться, - сладко сказал Санхек, прижимаясь губами в поцелуе. Старший сразу понял, что что-то не так. Его взгляд сразу бросился в сторону живота, где Санхек держал нож. Один из кухонных ножей Хонбина. Его желудок скрутило и началась паника. Он все это время ошибался? Он действительно верил, что Санхек не убьет его, потому что это не вписывается в его психологический профиль. - Тсс. Не волнуйся. Это всего лишь нож, и я не собираюсь тебя убивать. Я не зря проделал всю эту работу над твоим горлом. - Тогда зачем этот гребаный нож? - Я хотел оставить след. Что-то, чем ты меня легко запомнишь. Что-то, что я смогу поцеловать, когда вернусь, - медленно, логично объяснил Санхек. Хонбину пришлось сглотнуть, потому что он был уверен, что в ту же секунду парень собирался его убить. Он хотел оставить шрам на коже Хонбина, словно тот когда-либо сможет его забыть. - Так что расслабься и дай мне поработать. Он не будет глубоким, но оставит хороший шрам. О, будет немного крови, но я уверен, ты это переживешь. После того, как он закончил объяснять, он сильнее надавил ножом на живот Хонбина. Старший зашипел, ощутив врывающуюся в него боль. Санхек протолкнул нож немного глубже, но вовремя успел остановиться. Рана начала кровоточить, и густая багровая жидкость потекла по его телу прямо на простыни. Хонбин был в панике, но успокаивающий голос и легкие поцелуи Санхека его сдерживали. Даже когда младший физически ранил его, он не сопротивлялся и просто позволял этому случиться. Санхек убрал нож и несколько секунд смотрел на рану, пока одобрительно не кивнул головой. - Не двигайся и жди здесь, - сказал младший, выходя из спальни. Он вернулся уже без ножа, но с салфетками, которые нашел у Хонбина. Тот прижал их к ране и приподнялся. Бесполезно было пытаться встать, поэтому просто прислонился к изголовью кровати. Хонбин задыхался, пытаясь справиться с болью, причинившей Санхеком. Младший стоял у дверной рамы с ухмылкой на пухлых губах. Хонбину было больно, но он не хотел ничего, кроме как поцеловать Санхека. Он действительно был напуган. Парень отстранился от косяка и направился к Хонбину. Психопат грубо дернул старшего за волосы, встретившись с ним взглядом. - Не забывай, что ты мой, - предупредил тот, прежде чем поцеловал Хонбина в последний раз. Те слова, въевшиеся в его мозг, и само предупреждение, сжавшееся на его горле, опаляли кожу. Он всегда принадлежал Санхеку, для кого-то другого больше не было места. Он не станет ждать младшего, как верный пес, но побежит к нему, как только он вернется. Прошлой ночью Санхек был прав. Хонбин всегда вернется к нему, независимо от того, сколько пройдет времени. Это заставило Хонбину почувствовать себя грязным, стыдясь собственных чувств. - Скоро увидимся, детка, - были последние слова Санхека, прежде чем он покинул спальню и жизнь Хонбина. Тот уже скучал по нему и, истекая кровью, кричал от собственных страданий. Только через несколько минут он услышал, как открылась входная дверь, и на короткое время он понадеялся, что парень вернулся или же он решил его забрать с собой. Но это оказался Джехван, пришедший на запланированный завтрак. Хонбин услышал шорох бумажных пакетов. Зная, что холодильник Хонбина был пуст, парень купил немного продуктов. Его шаги приблизились, и он весело что-то насвистывал. Старший не мог даже отдаленно представить, как Джехван сейчас мог быть счастливым. - Время вставать и сиять, - пропел его друг и вошел в спальню с обычной улыбкой, но она тут же быстро исчезла, когда он увидел Хонбина. Тот сидел на простынях, покрытых спермой и кровью, истекал кровью со следами укусов, покрывающих все его тело. Должно быть, он выглядел как настоящая катастрофа. - Вот дерьмо, - выругался Джехван и побежал за аптечкой. Хонбин даже больше не жаловался на боль, потому что его переполняла невыносимая пустота. Санхек отнял у него все, и он получит это обратно, только когда младший вернется в его жизнь. - Что, черт возьми, здесь произошло? - потребовал он объяснений, и даже слегка ударил Хонбина, когда тот не захотел отвечать. Парень посмотрел на встревоженное лицо своего друга, и сдался. Несколько недель манипуляций, последняя ночь и, наконец, его неоспоримая любовь к Санхеку. Он не мог остановить поток слез и болезненных рыданий, и Джехван сразу же без раздумий забрал его в свои объятия. - Он только что ушел, - пробормотал Хонбин между всхлипываниями. Он повторил это несколько раз, прежде чем смог успокоиться. - Кто ушел? - спросил Джехван тихо, стараясь не напугать своего друга еще больше, а также убедившись, что его рана не открылась. - Санхек, - произнес Хонбин. Джехван ничего не ответил и просто позволил Хонбину поплакать. Только после того, как он немного успокоился, он обработал и перевязал рану. Они не спеша переместились в гостиную, где друг принес ему поесть. Через полчаса в квартиру прибыл Тэгун. Хонбин рассказал им все, все, что произошло между ним и Санхеком. Как отчаянно влюбился в психопата, как согласился быть использованным и вернется к нему в любое время. Единственное, о чем он не упомянул, это куда Санхек ушел. Ему нужно было бы говорить обо всем, но он не предаст парня. Благодаря младшему, его сердце было разбито, но он все еще был верен. Он все еще находился под чарами Санхека, и, возможно, это никогда не изменится. Джехван успокаивал его, пока Тэгун выслушал рассказал. Он не осуждал его. Он просто предложил Хонбину поговорить со специалистом и не работать хотя бы в течение следующих двух недель. Джехван обхватился руками вокруг Хонбина, как будто пытался удержать своего друга. Хонбин понимал, что отныне будет тяжело, но, по крайней мере, он с кем-то поделился. Он даже почувствовал себя немного легче, но пустота внутри не исчезала. Наоборот, она начала разрастаться.***
Через две недели он получил первую открытку от Санхека.