Light Me Up

Пит носился по гримерке и орал как пятилетний ребенок: — Моя гитара будет извергать огонь как ручной дракон! Стоило столько лет играть в группе, чтобы мне наконец-то разрешили это сделать. Слышишь, слышишь меня? Я сейчас взорвусь от нетерпения. Патрик поднял голову от своей гитары и понял, что обращались к нему, потому что в гримерке больше никого не было. — Пит, я очень рад за тебя, только зад мой не спали на сцене, а то My Songs Know приобретет прямое значение. Вентц на секунду остановился и задумался, уставившись на Патрика, а потом залился смехом: — Я слишком люблю твой зад, чтобы спалить его. Патрик, конечно, уже привык к таким шуткам, но все равно каждый раз они заставляют его краснеть. — Но только представь реакцию фанатов, когда моя гитара «загорится». Это будет легендарно. — Да, я это уже понял. Ты когда перестанешь прыгать как ненормальный? Пит опять остановился и насупился: — Ты не рад за меня? Патрик снова поднял глаза на Пита и встретился с расстроенным выражением лица друга. Огонек в его глазах потух, а на его месте выступила настоящая грусть. — Ну, Пит, я же не это имел ввиду. Стамп положил гитару, подошел к Вентцу и обнял его. — Я же волнуюсь за тебя, дурачок. Пит улыбнулся и обнял Патрика в ответ. — Да я знаю, все будет отлично, солнышко. Я буду осторожен. Патрик отошел от Пита, вернулся на свое место и опять взял в руки гитару. Вентц вылетел из гримерки. Его крики были слышны по всему коридору. Звуки отдалялись, а потом резко прекратились, и Стамп услышал топот, который быстро нарастал по мере приближения к гримерке. Когда дверь резко распахнулась, то Патрик сначала насторожится, но потом успокоился, когда в дверях снова появился Пит. — Я забыл самое важное, — сказал басист запыхавшись и побежал в сторону солиста. Пит быстро поцеловал Патрика в щеку, улыбнулся и снова выбежал из гримерки с еще более громкими криками. Патрик проводил его лучезарной улыбкой и снова опустил взгляд на гитару.