Стерекостереотипы

Бейкон-Хиллз осиротел. И без того небольшой городок как-то мгновенно и без предупреждения опустел, будто с опавшей листвой исчезли и люди… Дерек тряхнул головой, прогоняя подобные мысли. Откуда такое меланхоличное настроение? Пожалуй, это всё перечитанный перед сном сборник английской поэзии. Да, точно, это он всему виной, а не Стайлз, находящийся в гостиной Дерека. Да, Стайлз здесь определенно не при чём. Печальный и задумчивый Стайлз, если быть точнее. — Сахару? Ответа не последовало, поэтому Дерек отставил кофе, и заварил зеленый чай. Он уставился на кружку, будто так чаинки быстрее раскроются и заварятся. Кипяток медленно, но верно делал своё дело, и вода постепенно окрашивалась в слабый золотистый оттенок. В Бейкон-Хиллз никогда не жило слишком много людей, раз уж на то пошло. Просто так вышло. Так вышло, что после смерти Джерарда стало намного… тише. Возможно, некоторым даже скучно. Монро некоторое время не было слышно, но затем убийства оборотней в соседних штатах заставили Скотта и его маленькую стаю бежать туда и вершить возмездие. Крис и Мелисса бросились за ними. Перриш тоже решил не отставать. Невероятным образом этот истинный альфа утащил с собой даже Дитона. Лидия захотела построить, наконец, научную карьеру и не дать сгинуть своему великолепному мозгу и неотразимой красоте в этой глуши. Дерек точно не знал, как прошло их со Стайлзом расставание, но они остались хорошими друзьями и часто созванивались по Скайпу. Вот за кем никто не скучал, так это за Питером, который уехал в неизвестном направлении, и, честно говоря, никто не собирался его не только искать, но и вообще вспоминать. Так и вышло, что теперь у помощника шерифа Стилински не слишком разнообразная работа (чаще всего — снять с дерева кота какой-нибудь милой старушки) и полное отсутствие близких в Бейкон Хиллс. Не считая отца, конечно. Просто шериф не особо соблюдал в последнее время диету… Дерек вздохнул. Он пошарил рукой по кухонным ящикам и достал травяной сбор. Кофе и зеленый чай он и вовсе вылил в раковину. Кухню тотчас наполнил аромат ромашки и чабреца, вот только волк внутри на это упрямо фыркнул, считая, что это не поможет. В последнее время тот тоже был сам не свой. Уже давно не альфа, внутренний волк ощущал ответственность за пустеющие территории, желая свою семью, стаю, и лишь иногда сворачивался клубочком, затихая. Странным образом именно в те моменты, когда Стайлз оказывался рядом. Дерек вышел в гостиную с чашкой дымящегося отвара в руках. Его накрыла волна тревоги, исходящая от Стайлза. Ноа был сейчас всего лишь на плановом осмотре, ни ему, ни его здоровью ничего не грозило, но Стайлз всё равно беспокоился. А ещё ему попросту больше не к кому было теперь пойти во всём Бейкон Хиллс, кроме как к Дереку, который выкупил небольшой домик у самой границы их родного городишки и еще даже не успел здесь сделать ремонт: кажется, он привык жить в развалинах. И Стайлз — прежний Стайлз — пришел бы и, чтобы замаскировать своё беспокойство, обязательно начал бы обвинять Дерека в том, что он дикарь, поэтому и живет среди голых, облущенных стен, и вообще его вырастили волки. Но помощник шерифа Стилински лишь стоял у окна, сложа когда-то неугомонные гуттаперчевые руки на груди. Он не присел на подоконник, подобрав ноги и уложив подбородок на колени, он стоял, расправив плечи, и во всей его позе и играющих желваках читалось напряжение. Стайлз изменился. Дерек поставил чашку на небольшой журнальный столик в центре комнаты, который был одним из немногочисленных предметов мебели в гостиной, окромя дивана и книжной полки. И то они Дереку пока особо не нужны были — просто гостям негде было присесть, когда они приходили. И ничего, что все гости — это Стайлз в единственном числе. Стайлз, который теперь отпустил волосы и иногда забывал побриться, немного приобрёл мышечной массы, и хотя он оставался всё ещё жилистым и гибким, но темная хенли заметно натягивалась на бицепсах, и Дерек сам в глубине души отказался брать на себя какую-либо ответственность за изменение стиля Стайлза. И вот он сейчас стоял здесь, так близко, пытаясь рассмотреть сквозь мутное оконное стекло коврик на земле из пожухлой листвы, которая ещё не так давно шелестела золотом на деревьях, но было ещё далеко до снега, поэтому приходилось лицезреть этот сплошной грязный настил. Зато скоро Хеллоуин и, ради всех святых, Дерек тоже устал от одиночества, он тоже хотел, наконец, найти свою тихую гавань, и, в конце концов, он больше не мог позволять Стайлзу дрожать от холода только потому, что в новом доме нет отопления. Поэтому Дерек обнял Стайлза со спины и затих на мгновение, ожидая любой реакции. Чего он не ожидал, так это того, что Стайлз спокойно просунет озябшие ладони в рукава свитера Дерека и продолжит следить за ливнем на улице. Дерек прислушался к своему волку — тот и ухом не повел. Он мирно посапывал, убаюканный запахом Стайлза, и у Дерека будто гора с плеч упала. — Шериф обязательно поправится. Стайлз кивнул. Дерек вдруг почувствовал невероятное чувство ликования внутри, будто он держал в руках целую вселенную, а всё лишь оттого, что Стайлз согрелся, и от него теперь исходил уют и… Дерек так и не смог подобрать правильное слово в тот раз. Он будто витал в облаках, но одновременно его якорь крепко держал его на земле. Дерек мягко коснулся губами открытого участка шеи Стайлза и на мгновение пожалел — парень сжался в его руках. — Дерек, если ты о том, что случилось в Нью-Йорке, перед тем, как мы вернулись в Бейкон Хиллс… — Нет. Тогда ты якобы ещё был в отношениях с Лидией. Мы пообещали друг другу, что это останется только между нами… Стайлз хмыкнул. — Я просто не знаю, как объяснить секс, который начался с того, что ты мне перематывал простреленный палец. Дерек глухо рассмеялся, зная, что в тот момент Стайлз тоже улыбался. Он был рад, что хоть немного повеселил парня. — Я не обещаю тебе долго и счастливо. Мы опустим тот момент, что ты узнал, что ты би, представляя меня… — Стайлз нарочито громко цокнул языком, и Дерек ухмыльнулся. — Но, возможно, действительно что-то есть в том, что здесь остались только мы друг у друга? — И ты за неимением лучшего… — Стайлз выпутался из рукавов свитера и развернулся в кольце рук Дерека, уловив, как тот беззлобно закатывает глаза. — Узнаю старого доброго Стайлза, когда единственным оружием в его арсенале был сарказм… но я действительно завидовал Лидии. После нашего возвращения в город, — улыбка с лица Стайлза исчезла. Дерек тоже не намерен был смеяться. Не теперь, когда ему предстояло произнести довольно много слов, а Стайлз молчал — ироничная и нетипичная ситуация. — Я отталкивал тебя, как мог, с нашей первой встречи. Ты был ребенком. Но я всё чувствовал. Потом ты начал встречаться с девушками… но я всё равно чувствовал. И старательно не подавал виду. — Идиот, — Стайлз облизал губы. — Идиот, — кивнул Дерек. — Я боялся оставаться с тобой наедине, но и не мог от этого отказаться, боялся, что всё слишком очевидно для всех. Куда бы я ни пошел — там был ты. Мы будто дышали одним воздухом. Но тогда у меня были причины никого не подпускать к себе. Особенно тех, кто мне небезразличен. Особенно — надолго. Навсегда… Дерек замолчал. Он просто смотрел на Стайлза. Ему просто больше нечего было сказать. «Пара» и «родственная душа» могли просто испугать Стайлза. Но каждый раз, когда Дерек думал, что читал Стайлза, как открытую книгу, тот не прекращал его удивлять. Стайлз улыбнулся, мягко поцеловал Дерека в губы и уткнулся носом в область шеи, сильнее обнимая эту ходячую печку и чувствуя объятия в ответ. И эта тишина говорила больше, чем все слова мира. За окном ливень взгромождал водяные стены, а в гостиной будто наоборот стало светлее. Волку Дерека снились сны о собственной стае, празднующей уже этот Хеллоуин вместе.