Ключ от одиночества

      Прошла неделя.       На удивление Эша, Эйджи и их знакомых с китайской мафии, ни Дино Гольцине, ни маньяк Окулист, так и не появились за это время. Всё было тихо и спокойно, если такое вообще применимо к мафии и всему вытекающему.       Эш вернулся к прежнему относительно беззаботному ритму жизни, но в его сердце прочно засела колючая скорбь об усопшей Эйлин. Эйджи же перестал вздрагивать от каждого второго шороха и, к его огромному счастью, странные видения оставили японца. Чтобы не упасть в лапы уныния и повседневной серости, японец записался на дополнительные курсы фотографии, приободряя ими и себя, и Эша.       Но одна деталь всё же окунала Эйджи как в первый раз в пучину страха и неизвестности — таинственный повторяющийся сон, после которого следующие несколько ночей будут бессонными.       В этот зябкий ноябрьский день ветер плевался дождем, смешанным с пылинками снега.       — Ну дрянь, а не погода! — рявкнул себе под нос охранник, уходя к воротам огромного поместья, у которого стояли выключенные до лета фонтаны.       В это время Дино Гольцине вернулся в свой кабинет и принялся за чтение утренней газеты. Пролистав молча новости, корсиканский мафиози наткнулся на статью об Окулисте. Пресса вновь возвещала о том, что маньяк не успокаивается и является миру с большей и фанатичной жестокостью.       Гольцине лишь вздохнул и перевёл взор на часы.       — Так и не убрали. А ведь просил, ещё несколько недель назад… — проворчал себе под нос Дино, разбирая бумаги. — Ладно, пока оставим его.       Сейчас его больше привлекали контракты с иностранцами, большие вопросы со стороны его компании и прочих, более серьёзных дел, чем какой-то там сумасшедший маньяк.       Откинув вопрос об Окулисте и о том, что с его стороны не было каких-то враждебных действий по отношению к нему, Дино, в дальний ящик, он резко выдохнул. Наверное, стоит подождать следующего нападения этого маньяка и только потом попытаться поймать его ещё раз.

***

      Эйджи поставил чайник на стол и взглянул в окно.       — Вот и снег пошёл, — улыбнувшись, произнес японец, одетый в тёмную толстовку с принтом и джинсовые брюки. Он закинул чайный пакетик в чашку с кипятком: — Хорошая атмосфера для чаепития. Море вдохновения проснулось в японце на момент, когда он отодвинул шторку, поглядывая на легкие белоснежные крупицы, парящие словно пыльца в воздухе. Под действием этого оптимистичного настроя в его голову так и полезли идеи насчёт своей работы. Фотографии, фотографии и ещё раз фотографии!       Опустившись на стул, Эйджи достал конфеты и стал пить чай. Его карие глаза, отдалённо напоминающих по цвету мёд, стали внимательно следить за водоворотом снежинок на улице.       Они дарили такое приятно спокойствие и необычное ощущение особо уюта. Того самого, который буквально витает в воздухе, когда приближается Рождество.       Эйджи улыбнулся, уже фантазируя о том, что совсем скоро они с Эшем смогут вновь прогуляться по парку и улыбаться, как прежде…       Ещё немного посидев, японец встал с места, хитрюще улыбнулся и прихватил сумку. Не теряя оптимистичного настроя, Эйджи решился пойти на улицу и быстро нацепил верхнюю одежду. Дверь подъезда хлопнула и Окумура оказался на улице. Неторопливо шагая, он залюбовался погодой.       Машины уже гурьбой встали в пробке, а прохожие скользили по тротуарам.       «Как бы мне не поскользнуться», — подумал Эйджи, и тут его правая нога поехала по скользкому люку.       — Ай-й-й! — протянул Эйджи падая, как в его руку впились чьи-то пальцы в перчатке.       — Осторожнее… — сказала какая-то дамочка, одетая в черное пальто.       — Простите-простите… — принялся было извиняться Эйджи, но незнакомка, даже не слушая его, скрылась вдали. — Ну и ладно.       Улыбнувшись, Эйджи перешёл на другую сторону тротуара и направился вглубь оживлённого города.       Снег всё сыпал и сыпал, витая в воздухе волшебными крупицами.       В это время Эш закончил ещё одно дело его банды и, дав выходной своим подчинённым, направился на улицу.       Блондин поднял глаза к небу и тоже улыбнулся, засмотревшись.       — Уже скоро и Рождество… — произнес Эш, ощущая заметно поднявшееся настроение, становящееся всё выше и выше.       Но тут на него вновь нахлынули воспоминания.       «Жаль только, что ты его не увидишь, Эйлин… Всё из-за меня…», — подумал Эш, и его взгляд вновь опустился на грязный асфальт. Такой же серый, как и небо над ним.       Идя по улицам, Линкс вспоминал те редкие веселые деньки, когда Эйлин простудилась и он отвез её домой. После чего она осталась у них на весьма долгое время. И потом…       Эш тряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли, и усмехнулся.       — Наверно, если бы Эйлин увидела этот снег, непременно потащила бы нас с Эйджи кататься на горках…       Решив расслабиться, а заодно и согреться, Эш направился в бар, где и засел надолго. Аж до ночи.       Ближе к вечеру домой вернулся Эйджи с охапками пакетов в руках, что только одна его чёрная макушка торчала над ними. Подгоняемый хорошим настроением, которое он хотел подарить и Эшу, он решил вернуть мрачного и угрюмого друга к жизни, приготовив ему вкусный ужин и украсив комнаты к Рождеству. План вышел просто идеальный!       Спустя час Эйджи уже копошился на кухне, весело напевая что-то себе под нос и ставя блюдо в духовку.       — Надеюсь, что это приободрит его, — сказал сам себе Эйджи, а затем, выпрямившись, направился в зал. Взял в руки разнообразные светящиеся гирлянды и усмехнулся: — А теперь добавим-ка красок!       Когда Эйджи закочил, то на улицах уже было тем, и японец, улыбаясь, выключил свет, чтобы оценить проделанную работу. Кажется, такими темпами его самомнение вырастет до небес, если это вообще возможно, но комната и вправду преобразилась. Даже выглядела совсем по-другому, будто бы здесь сделали капитальный ремонт с приглашением экспертов по Фэншую, очистивших ауру помещения.       Около окна с коллажем фотографий, а также рядом со шкафами и полками перемигивались светлые огоньки, напоминающие светлячков. Свет от гирлянд плавно ложился и на фотокарточки, являя их персонажей миру совсем по-новому. Это придавало комнате более мягкого и уютного настроения.       — В такой обстановке он точно забудет о проблемах, — мечтательно протянул Эйджи, прикрыв глаза.       Затем Эйджи пошёл к сумке, пересматривая рабочие снимки, сделанные по заказу. Но даже при всей этой весёлости он не забывал быть настороже, ведь иногда на периферии зрения он замечал что-то странное, но старался думать об этом как можно меньше.       Всё ещё играла какая-то весёленькая музыка, хотя на улице уже совсем стемнело. Переулки освещали фонари и свет с ночных вывесок.       Эш уже как битый час сидел в том самом баре, опрокидывая не далеко не первую стопку крепкого коньяка. Уже едва ли не улёгшись на стойку, он пересматривал фотографии в телефоне.       Он так и не смог забыть тот момент, когда в новостях мелькнули картины суицида Эйлин. Ему казалось, что ещё немного и та тьма, что таится в его душе, очень скоро поглотит его. Убьёт в нём остатки какого-либо света, который Эш старался бережно хранить и никому не показывать, но… Эйлин смогла добраться до него. Прямо как в своё время Лейси.       Теперь он корил себя за смерть их обеих.       Сначала Дино со своими мерзкими извращениями, с которого всё и началось. Потом его первая девушка, погибшая из-за всей этой хрени с мафией.       Казалось бы, эта душевная рана затянулась и даже зажила, едва на горизонте Эйджи, и надежда на счастье ещё не потеряна.       Но тут в жизни их обоих появилась Эйлин, которая получила в первый же день их знакомства собственноручный пинок от Эша. Из-за банального недоверия к ней.       — Какой же я идиот! Как я мог с ней так… — произнес Эш, волосы которого осели ему на лицо. — Ведь она совсем другая,       На телефон пришло какое-то сообщение. От Эйджи.       «Привет. Как дела? Когда вернёшься?»       Эш тепло улыбнулся и осознал, что уже совсем поздно и он, наверно, его уже заждался. Собрав силы в кулак, Эш всё же вылез из-за барной стойки и написал другу о том, что скоро будет.       Выйдя на улицу, он направился домой.       «А может, не всё так уж и плохо? Эйджи же рядом…», — мелькнуло в голове у Эша, как он улыбнулся и не торопясь продолжил свой путь по улице.       Спустя тридцать с хвостиком минут, дверь в квартиру отворилась, и лучшие друзья вновь встретились. Эйджи как и всегда, решил засыпать Эша вопросами.       — А что ещё было? — спрашивал Эйджи у Эша, заметив, что он всё-таки пьян.       — Да так, ничего особенного. А ты что скажешь? — спросил Эш, когда они оказались в комнате. — Решил украсить всё к Рождеству?       — Ага! Тебе нравится? Правда красиво? — спросил Эйджи, как Эш улыбнулся и пройдясь по комнате, подвёл итог.       — Неплохо-неплохо, даже как-то спокойней стало, — сказал Эш, как Эйджи хихикнул.       — Это точно. Представляешь, сегодня утром такой гололёд был? Я чуть не упал… — смеясь, рассказывал Эйджи об утренних приключениях.       — О, вот как. Ну ты сегодня, летун, конечно. Бедная дамочка, хорошо, что она тебя сумкой не огрела, — посмеивался Эш, немного даже повеселев.       — Это уж точно, даже ушла ничего не сказав.       — М-м-м, наверно, обиделась, — делано изобразил из себя великого мудреца Эш.       Вдруг их незатейливую беседу прервал звонок в дверь. Эш собрался и посмотрел на Эйджи.       — Ты никого не звал? — спросил Эш. Эйджи пожал плечами.       — А ты, Эш? спросил в свою очередь Окумура. — Кто это может быть?       — Нет, никого. Может, мои помощники из банды чего-то хотели? — подумал вслух Эш, как в дверь снова позвонили.       — Я открою! — произнес решительно Эйджи, как Эш поспешил за ним.       — Стой, куда! Осторожнее… — произнес Эш, как назло споткнувшись о ковер.       В это время Эйджи уже открыл замок, и увидел девушку, одетую в плащ. Её белые короткие волосы с челкой были идеально уложены, а на руках были перчатки. Почему-то на носу сидели темные круглые очки, а на губах играла странная полуулыбка.       — Вы к кому? — спросил Эйджи, на что девушка подозрительно рассмеялась.       По телу Эйджи прошёлся холодок. До ужаса, этот смех походил на…       — Неужели не узнал? — произнесла блондинка, нагло пройдя в квартиру и повернувшись к Эйджи.       — Эйджи, кто это там? — донесся голос Эша, но слова объяснений застряли у Эйджи в горле.       Девушка захлопнула за собой дверь и сняла парик с белыми волосами. Теперь по её плечам и щекам струились вишнёвые локоны, а на побелевшего Окумуру устремился взгляд ультрамариновых глаз.       — Вижу, ты ждал меня, Эйджи… — улыбнулась девушка, сняв пальто.       — Эйджи? Ты видишь то же, что и я? — донесся голос Эша, который смотрел на вошедшую, точно на приведение.       — Угу… — выжал из себя Окумура, вперившись непонимающим взглядом в Эша.       Между тем девушка, нисколько не изменив своим привычкам, странно хихикнула, посматривая на обоих парней испытывающим взглядом.       Эш попытался рассмотреть пришедшую и даже подошёл к ней поближе. Девушка резко развернулась, взглянула ему в глаза и приблизилась ко рту.       — Ты пьян? — спросила она тихим голосом, вглядываясь прямо в глаза.       — Эй… лин… Это действительно ты? Или мне кажется? — спросил Эш, осторожно потрогав волосы девушки.       Эшу казалось, что это из-за количества выпитого алкоголя. Что вот-вот он проснётся и всё исчезнет, и она вновь исчезнет. И нет никакой Эйлин…       — Эш, поверь, это я, — произнесла девушка, неожиданно бросившись в объятия светловолосого и впившись глубоким поцелуем ему в губы.       Эш от неожиданности немного пошатнулся, после чего сразу собрался и ответил ей глубоким засосом. Их языки соприкоснулись, как вдруг…       Эш резко отпрянул. Эйлин улыбнулась, посматривая на него снизу вверх.       — Что же? — спросила первой девушка.       — Эйлин, нам надо серьезно поговорить… — начал Эш, пригласив девушку в комнату. Та не стала медлить и последовала за ним.       — Вах! Какая гирлянда! К Рождеству готовитесь? — спросила девушка, как возникший рядом Эйджи, немного содрогнувшись и тоже ткнув в плечо девушке, на что она обернулась с улыбкой.       — Да, я комнату тут украсил… — начал Эйджи, как донёсся голос Эша, разорвавший сей короткий разговор.       — Тогда обьясни мне как?! В смысле… Был найден твой труп! — начал было срываться на крик Эш, как и Эйджи бросил отрывистый и недоумевающий взор на Айриш.       Парни сели рядом с друг другом на кровати, а напротив, у окна, сидела Эйлин. Её лицо освещало мигание огоньков, а кожа казалась ещё бледнее, но глаза… были необычайно спокойными.       Девушка улыбнулась и с прежней легкостью села на кровать.       — Ах, вы по поводу моего суицида? Ну что ж… насчёт Дино, врать не буду. Мне действительно пришлось работать на него и тогда, я потеряла связь с вами обоими. Однако же я поняла, что за хер этот ваш Дино. Скажем честно, действует он совсем не по-гусарски… — сказала девушка, почему-то в конце хихикнув.       — По-гусарски? О чем это ты? — насторожился Эш.       — Не важно… — отмахнулась Эйлин, как последовала волна (нет, просто цунами, что вы!) вопросов от Эша.       — То есть, он тебя пытал? Он заставил тебя рассказать всё про нас? Так?! — наступал на пятки в разговоре Эш, как девушка отвела взгляд в сторону и тут же устремила ультрамариновые глаза на мафиози.       — Можно сказать, что за это время я узнала твоего Дино не с лучшей стороны. Но про вас я ничего говорить не стала, — сказала неожиданно девушка, посмотрев на Эйджи. — Ему это знать не нужно.       — Правда, Эйджи? — добавила она, а у Эйджи прошёлся странный холодок по коже.       — Тогда что он с тобой сделал?! — воскликнул Эш, подойдя к Эйлин.       Девушка встала с кровати и коснулась пальцами с длинными, теперь уже четырёх сантиметровыми, блестящими и украшенными множеством страз коготками, до плеча Эша.       — Он хотел проверить нашу любовь с тобой Эш… Это дало бы слабину, поэтому я включила актрису… — шёпотом на ухо Эшу произнесла девушка, как Эш немного оторопел и вновь загорелся азартом узнать всё.       — И что ты ему сказала? — спросил Эш, устремившись за Эйлин, направлявшейся кажется к туалету.       — Ничего особенного. Просто соврала. Меня он сыскал только лишь для того, чтобы просто найти маньяка. Пытался убить тогда, да, когда дом спалил. Вас я палить не стала, да и забыл наверно этот злой гусар меня. Хотя статуя из него получилась бы первосортная, — сказала Эйлин, приоткрыв дверь и обернувшись к Эшу, как светловолосый хлопнул рукой, прижав её к двери так, что дверь захлопнулась, а Эйлин прижалась к ней. Эш надвис над Айриш, глядя ей прямо в глаза.       — Какая ещё первосортная статуя?! Ты знаешь, кто такой Дино и ЧТО он может сделать? Ты понимаешь, ЧТО с тобой могло случиться? С нами всеми? Ты понимаешь?!! — срывался чуть ли не на крик Эш, взяв пальцем её за подбородок, от чего Эйлин лишь улыбнулась.       — Ещё лучше даже… Он ничего не узнал, так как просто не помнит меня. Посмотри по криминальной сводке или свои каналам про него, хоть завтра, и убедишься, что никакой Эйлин Айриш он и не помнит. И да, я инсценировала свою смерть, чтобы он окончательно потерял мой след. А теперь… Можно, я помоюсь? — с нахальной улыбкой произнесла Эйлин, как Эш немного оторопев, отстал от неё и пошёл на кухню.       Налив себе полный стакан воды, он опрокинул его залпом, а рядом тут же возник и Эйджи.       — Эш… Эш я так счастлив!!! — произнес Эйджи, как Линкс увидел на его сияющих от счатья глазах слезы.       — Я… Тоже… — лишь смог выдавить из себя Эш, которого словно пробило током от этой встречи.       Он не мог даже поверить в это, не то что принять это неожиданное невероятное счастье, что Эйлин жива и она вернулась.       Эшу всё время казалось, что он вот-вот проснётся, поэтому он даже ударил себя со всей силы по лицу, но увидел лишь удивлённого и возмущенного от таких действий Эйджи, а не утро и кровать.       — Зачем ты ударил себя? — вопрошал японец, как Эш лучезарно улыбнулся, убрав с лица волосы.       — Эйджи… Это не сон! Эйлин… Она правда вернулась? — спросил он у друга, как Окумура засмеялся немного.       — Да, только что. Я и сам в шоке… — произнес Эйджи, как друзья, посмотрев на друг друга искренне радостные глаза, просто крепко обнялись.       Уже прижавшись к родному плечу Эйджи, хотя со стороны выглядело наверно, совсем наоборот, Эш тихо выдохнул.       — Наконец, весь этот кошмар закончился… — произнес Эш, как Эйджи буквально краснел от счастья.       — Тогда я разогрею чай! — воскликнул Эйджи, сопровождаемый счастливым и умиротворенным взглядом Эша.       Но Эйджи и самому сейчас позарез нужна была Эйлин, ведь именно она может объяснить все эти моменты с мистикой.       И к тому же, кто же тогда его пугал и приходил к нему, как не «покойная» Эйлин?       «Может я просто действительно схожу с ума?» — подумал Эйджи, чей взгляд стал серьезным.       — Ты чего? — спросил глядевший на Окумуру со стороны радостный до чертиков Эш.       — Да так… Всё никак не могу свыкнуться с той мыслью, что Эйлин таки жива. Это просто невероятно! — произнес снова с былой удалью Эйджи.       — Глупо наверно прозвучит, но возможно, свыше услышали мои молитвы, — философски сказал Эш, как Эйджи хихикнул и повернулся к другу.       — Ты молился? Серьезно? — удивился Эйджи.       — Да, хоть мне это и несвойственно, но иногда ничего не остаётся, как просто молить о помощи… Неважно кого… — ответил Эш, как из ванной вышла Эйлин.       Она была замотана в полотенце, а её оживлённый взгляд тут же сосредоточился на лучших друзьях.       — О чем болтаете, красавцы? Секретики уже, да? То-то я и знала, что с вами всё не просто так… — хихикнула Эйлин, как Эш повернулся к ней.       — О чем ты? Думаешь, что мы геи? — ощетинился Линкс, нахально рассматривая девушку.       Эйлин лишь хихикнула, а потом посмотрела на него теплым взором глаз.       — Совсем нет. Вы просто лучшие друзья. И я это знаю… — произнесла девушка и ушла в комнату.       Снег вновь спокойно падал за светящимся окном, скрывая эту тайну от глаз других. Однако сейчас этот самый снег казался каким-то особенно волшебным…       Но кто знает, какие ещё секреты несет в себе это самое волшебство?       Ещё немного посидев в компании Эша, Эйджи отлучился помыться. Скрывшись в коридоре и приближаясь к комнате за полотенцем, Эйджи заметил фигуру Эйлин, рассматривающую что-то в своей руке.       — За полотенцем пришёл? — предугадала Эйлин, как Эйджи обернулся.       — Ну да. Я это, — отозвался Эйджи, как Эйлин оказалась сзади, и он уловил лёгкий аромат камелий, исходящий от девушки. — Скоро мыться пойду       — А? — напрягся Эйджи, стоящий в полной растерянности.       Её рука легла на его плечо, от чего у японца прошлись по шее мурашки. Её пальцы в сей раз были холодные, а длинный коготок прошёлся по оголённой коже у ключицы Окумуры.       — Что ты д... делаешь? — заикаясь, спросил Эйджи. Эйлин загадочно, широко улыбнулась.       — А ты не знаешь? — произнесла, едва не шёпотом девушка.       — Эйлин... Ч... Что происходит? — спросил Эйджи, преодолевая огромное желание одёрнуться. Вот только японская вежливость не позволяла.       — Я же говорила однажды, что твой... — начала девушка, замедляя речь на последнем слови и на мгновение замолчав.       — М... Мой? — спросил в свою очередь Эйджи, как Айриш рассмеялась.       — Твой дар. Я говорила, что ты увидишь сон. Ты же увидел его? — спросила девушка, как Эйджи слабо кивнул, покрываясь краской.       Эйлин это заметила и, слегка отстранившись, дала смачный шлепок по ягодицы Эйджи.       — Эйлин, ты что делаешь?!!! — вскипел Окумура, заливаясь краской и отпрыгнув к шкафу.       — Привожу тебя в чувства, что же ещё? — хихикнула Эйлин, отойдя к подоконнику и достала зажигалку.       Вспыхнула свечка, источая аромат сандала. Эйджи до сей поры кипел, смотря на Эйлин, разгораясь негодованием.       — Эйлин! Что ты себе позволяешь?! Это неправильно! Ты же с Эшем?! — накинулся на девушку Эйджи, на что та звонко рассмеялась.       — А ты у нас судьбами вершишь? — нахально спросила она, спрыгнув с подоконника и коснувшись пальчиком подбородка Эйджи. Окумура отпрянул, но столкнулся со шкафом.       На лице Айриш на мгновение блеснула зловещая ухмылка, но тут же потухла. Эйджи просто промолчал, смотря на Эйлин, как на что-то страшное и непонятное.       — Глаза маленького ребенка... — произнесла девушка, наматывая прядь волос на пальчик.       — Что?! Какой я тебе ребёнок! Мне уже двадцать с лишним... — вымолвил Эйджи, как девушка вновь расхохоталась.       — Ты меня не понял. Глаза ребенка вещь очень хорошая, — продолжила Эйлин, как у Эйджи от слова «вещь» в адрес глаз пробежали мурашки по телу.       — Вещь? — настороженно переспросил Эйджи, как Эйлин легко отмахнулась.       — Ой, прости, оговорилась... Вещь, в смысле того, что ребенок видит больше, чем взрослые. Не у каждого такое видение сохраняется. — принялась рассказывать Эйлин, как Эйджи стал внимательно её слушать.       — Расскажи свой сон, — попросила девушка, когда они присели на пол, поставив в центр свечку.       — Знаешь... С твоего последнего визита я видел странные вещи... — начал Эйджи, а девушка оживилась и резко оперлась на пол рукой.       — Они тебя пугали? Мучали? — вымолвила она, своими ультрамариновыми глазами вглядываясь в глубокий карий цвет очей Эйджи.       — Д... Да... Знаешь, в ванной я видел... Нет-нет, точнее чувствовал, как что-то меня дергало за ноги... Б... Будто пальцы... А ещё всё началось с того, что впервые из таких видений, я увидел кровавую воду в чайнике, но лишь на мгновение... — начал Эйджи, изредка вздрагивая и дико смущаясь.       — Ты же не думаешь, что я сумасшедший?— спросил Окумура.       — Нет. Продолжай... — велела Эйлин, поглядывая на Эйджи.       Эйлин оказалась в этот раз хорошей слушательницей. Она внимала каждому слову Эйджи, изредка кивая, иногда бросая взгляд на пламя свечи.       Наконец, когда Эйджи закончил, девушка подняла глаза на блуждающего взглядом по комнате Окумуру и её взгляд преобрел некоторую холодность.       — А ты понял, что значат эти видения и сон? — наконец задала интересующий вопрос Эйлин. Эйджи в свою очередь призадумался и слегка кивнул.       — Не могу сказать точно, но я поначалу думал, что ты умерла и это твой призрак пытается мне что-то сказать, — вымолвил Эйджи, как девушка широко улыбнулась.       — Что ж, ты почти угадал, — произнесла Айриш, проведя пальцем над пламенем свечи, испачкав его в раскаленном воске. Её наращённый ноготь немного закоптился как и кожа.       Эйлин нагнулась над свечой и поймав нотки ужаса в похолодевшем от такой фразы Эйджи, а затем провела едва опалённым пальцем по щеке Эйджи, отчего Окумура поморщился и одернулся, но не смог сопротивляться.       — Ты боишься, — произнесла Эйлин, вернувшись на своё место. Эйджи приоткрыл рот, а девушка прикрыла глаза, будто в предвкушении удовольствия.       — Ну, конечно, я боюсь, Эйлин! Как так?! Ты вообще о чем? Что я угадал? Эйлин... Ты меня пугаешь... — начал Эйджи, попятившись от девушки.       Эйлин вновь открыла глаза и улыбнулась, как и прежде, спокойно и дружелюбно.       — Дикую птицу невозможно приручить. Я бы и сама хотела смерти, да вот не позволит мне её никто... Пока... Но вот что касаемо моих ночных похождений к тебе, то тут всё обьясняется, — в улыбкой произнесла Эйлин, заметив как Эйджи всё ещё бледен, как белый лист бумаги. Окумура молча слушал её, стараясь не перебивать и побороть свой внутренний страх.       — Мы всегда боялись, боимся и будем бояться неизвестности, но лишь до той поры, пока не вглядеться во тьму, которая с упоением смотрит на нас. Она либо заставляет делать что-либо, либо доводит до истерии. Впрочем, вернемся-ка мы к разговору. О руках в ванной, да? — улыбнулась непринужденно Эйлин, как Эйджи только и смог заставить себя легонько кивнуть. Его сковал ужас, от слов подруги. Создавалось ощущение, будто Эйлин специально издевается над ним, запугивая его.       — Это действительно была я, — произнесла самодовольно Эйлин, как Эйджи вздрогнул.       — Эйлин? Ты же шутишь, да? — произнес он, с дрожью в голосе.       — Нет. Я выходила из тела с помощью погружения в особое состояние. Астрал. Ты наверняка что-нибудь да слышал о нем? Ведь так? — произнесла Эйлин, наклонив голову на бок.       Эйджи немного успокоился и посмотрел на Эйлин с большим уважением, но не без боязни.       — Да, я слышал об астрале, и о йоге, и медитациях. К слову о последних, их часто можно наблюдать в Японии, но сам я только наблюдал и никогда не участвовал в них, ибо не каждый это может, — выговорился Эйджи, а Эйлин улыбнулась, словно Чеширский кот из сказки Льюисса Кэррола.       — Вер-р-р-рно... — с упоением растягивая слово, произнесла девушка.       — И что из этого? Ты просто входила в астрал? Но как?! — спросил Эйджи, вспоминая тот ужас в ванной. Эйлин лишь усмехнулась.       — Я и тебя научу, если захочешь. Но такими методами, коими руководствовалась я тогда, пользоваться часто не советую, — сказала девушка, и Эйджи загорелся теперь уже любопытством.       — А почему? — спросил Окумура, как Айриш улыбнулась.       — Это очень опасно, да и рано тебе ещё... — отмахнулась Эйлин, как Эйджи насупился.       — Ну прекрати, между прочим, я и тебя старше. Тебе же девятнадцать? — уточнил Эйджи, как девушка улыбнулась.       — Двадцать три, если по внешности. А по настоящему возрасту и правда, едва перешла ступень совершеннолетия, — произнесла Эйриш, как Эйджи победно улыбнулся. Девушка улыбнулась в ответ, тихонько кивнула и аккуратно накрыла своей ладонью руку Эйджи, что опиралась на пол, около свечи.       — Помни, Эйджи. Любые видения не случайны. Но ты должен следить за ними и внимать им, иначе они сведут тебя с ума. В тот раз я давала тебе подсказки, но не все ты их разгадал. Однако, кое-что, ты все-таки усвоил, — улыбнулась загадочно Эйлин, настроенная, кажется, серьезно.       — О чем это ты? Ведь я так ничего и не понял? — растерянно произнес Эйджи, улыбаясь.       — Эта фотография, — произнесла Айриш, неожиданно протягивая Эйджи фотокарточку с его продырявленным и заплесневшим теперь уже лицом.       — А, ты про это... — произнес Эйджи, как Эйлин его перебила.       — Не просто, про это. Это теперь наш талисман. Ты ведь ещё тогда знал, что я не умерла. Верно? — настойчиво взглянула на Эйджи девушка, как тот растерянно посмотрел на фотку.       — Но я лишь предполагал, не делая никаких выводов. Только вот, когда я смотрел на неё, мне казалось, что ты вот-вот войдешь в квартиру и версия о смерти казалась абсурдной. В другой раз я бы и поверил, но в этот... И что же всё-таки значили те розы? — спросил Эйджи, немного взволновавшись.       — Это лишь говор о том, что прекрасное таит в себе опасность. Неважно что, неважно как... За красотой идёт смерть... А теперь мойся, — сказала Эйлин, опять вернув себе дружелюбие и игривость на последней фразе.       Ненадолго призадумавшись над странным высказыванием про смерть и красоту, Эйджи пошёл мыться. Немного ещё поразмыслив под парами душа, Эйджи пришёл к выводу, что красота и смерть это ничто иное как философское понятие увядания.       По крайней мере, ему в это подсказывала его внутренняя интуиция, к которой он теперь не брезгал прислушаться.