Две влюблённые омеги

      — Ну как дела обстоят со зверушкой? — парень лет восемнадцати подошёл к темному силуэту, — ты же понимаешь, что без него мы не сможем манипулировать над ними, — тот прошептал на ушко своему другу, чуть дразня, явно требуя чего-то непристойного. — Знаю, — тот взял его за руки, прислонил к стене и стал целовать шею, — зачем ты мне постоянно об этом напоминаешь? — парень в чёрном плаще сжал руки «друга» настолько сильно, что тот еле слышно заскулил. — Тойя, ты просто задерживаешься… к-агх!.. Л-люблю, когда ты причиняешь мне боль, Тойя… — опрокинув голову, сказал Томура. — Не называй меня этим именем, я не хочу слышать его! — Даби укусил шею Томуры, пронзив её своими большими выступающими клыками. Случайно с лица Томуры упала рука, тот хотел кричать от боли, но он не смог, потому что понимал, что тогда ему будет ещё больнее, да и никто ему всё равно не поможет. Тойя, отстранившись от парня и вытерев пальцем свои кровавые губы, слегка улыбнулся. — Твоя кровь настолько сладка, что мне хочется продолжать продолжать её пить, любовь моя. — Даби накинулся на Шигараки, но тот сумел увернутся и дать отпор в живот. Шигараки был довольно силён, так как являлся альфой, как и, кстати, Даби. Голубоволосый взял за шиворот Даби и поднял наверх, — Будь аккуратнее, когда сосёшься со мной, Даби. И да, помни, что я тебе отдаюсь не только потому что у меня потребность к сексе, но и потому что ты силён, ублюдок, сильнее, чем кто-либо в этом чертовом городе и только, сука! — после этих слов, Томура откинул в сторону парня и тот ударился об старые деревянные коробки. — Ах-ах-хах-ах! — всё громче и громче стал смеяться Тойя и, вставая с обломок, прошипел, — ты уверен, сучёнок? Я же знаю, Томура Шигарки, ты искренне любишь меня, но твоя натура просто не позволяет мне это сказать! — Даби уже хотел собраться ударить со всей своей силы Шигараки, но он не смог, так как сзади к нему прислонилась Тога. — Тс-с-с… спи, милый… — своим нежным и манящим голосом девушка заставила уснуть парня на мгновение ока. Тот упал без сознания. — Тога, что я тебе говорил насчёт усыпительных препаратах? — спокойно и равнодушно отвернулся от них Тамура, чтобы поднять своего «отца». — Нельзя их использовать на своих товарищах… — засмущалась девушка, — но он бы тебя убил, Томура, дорогой… — девушку перебил Шигараки уже с надетой на лицо рукой. — И хватит всех называть такими прозвищами, раздражаешь. — Да иди ты к чёрту, Шигараки, были бы мои инструменты под рукой, ты бы уже разлагался, как миленький. — Тога напряглась, чтобы если что дать отпор, но поняв, что битвы никакой не будет после ответного молчания парня, ушла, пустив «воздушный поцелуй» на Томуру, — мы ещё договорим этот разговор, дорогой~ Томура подошёл к лежачему другу и сел на корточки рядом, — вот если бы ты случайно не опрокинул моего отца, то сейчас мы занимались бы жестким сексом, эх, не судьба.

***

      Шли дни, а об Изуку ни слова. Шинсо стал переживать и, не выдержав, стал расспрашивать одноклассников и учеников, что с ним стало, под перелогом, что хочет отдать ему конспекты (частично, это было правдой), на что ему отвечали, что Изуку сам разберётся и не стоит переживать, ведь он сын героя номер один! Конечно, для Шинсо это не было поводом расслабляться и он решил подойти к тому, из-за кого, по его мнению, Мидории нет. — Тодороки, можно тебя на минуту? Мне поговорить с тобой надо… Н-нет! Так не пойдёт! — много раз повторяя про себя все возможные интерпретации этой фразы, Шинсо потерял счёт во времени и забыл, что у него уже идёт урок. — Шинсо? — в туалет, где находилась омега, зашёл Каминари Денки, — ты тут? Шинсо, вздрогнув, посмотрел, кто это, — А… а это ты, Денки… ну привет. — после того разговора, Шинсо ещё ни разу не общался с ним. Просто потому что он не хотел, чтобы их отношения с «человек для непрерывной болтовни» перешли на «любовник» или «предмет воздыхания». «Нет уж, у меня уже есть, кому поклоняться, второго не надо, спасибо!» — иногда повторял про себя Шинсо. — Хей, ты чего? Всё хорошо? — Денки взял того за руку прислонил к своей груди, — ты переживаешь? У тебя холодные потные ладошки. Я же говорю, ты можешь довериться мне, Шинсо! — омега мог почувствовать, как сердце альфы быстро стучит. Несомненно, он поуши влюблён в Айзаву Младшего. — Денки, к чему такая заботливость? Я же… я же не твой парень, ты чего?.. — Шинсо попытался убрать руки, но тот их крепко держал, так что омеге пришлось смириться. — Ты ещё не понял, Шинсо? Я влюблён в тебя! Я хочу оберегать тебя! Хочу быть с тобой всё время до самой смерти! — вскоре, глаза альфы загорелись, заискрились, на его лице уже красовалась нежная улыбка, от которой у любой омеги уже бы ноги перекосились, но Шинсо, всё же был другим. — Денки, я ценю это всё, конечно, но если ты правда меня любишь… не делай мне некомфортно… можешь отпустить мои руки?.. — А? Д-да, Шинсо, конечно! — тот отпустив руки, посмотрел на Шинсо и слегка разочаровался, — я тебе не по нраву, ведь так?.. Омеге ничего не оставалось сказать, как только согласиться с этими, — да, Денки, просто, у меня уже есть тот, к кому я чувствую то же самое, что и ты ко мне… — отворачивая голову, чуть засмущался омега. — Если не секрет, то кто это? Может… я стану таким же, как он и… — Денки, не договорил, Шинсо перебил его. — Изуку. Изуку Мидория. — шёпотом произнес имя своего любимого Шинсо. Он уже напрягся и зажмурился, думая, что альфа после этих слов что-то сделает ему, но Денки лишь положил нежно свою большую тяжелую руку на плечо омеги. — Ты влюблён в омегу, ведь так? — в ответ Шинсо кивнул головой. — Не бойся так, я тебе ничего не сделаю, Шинсо. Я по прежнему тебя люблю, а это значит, что я уважаю твои предпочтения. Хотя, это немного удивительно, для меня. Впервые вижу, как омега влюбилась в другую… омегу. — Парень обнял Айзаву и погладил по голове, — ну что? Легче стало? Шинсо? Ш-Шинсо, ты плачешь?.. — Альфа чуть отстранился, чтобы посмотреть на омегу. — С-спасибо тебе, Денки, б-большое! — тот, не отпуская уже сам альфу, Шинсо сжал его одежду. — Слезы грусти, радости? Почему ты так плачешь, Шинсо?.. — Каминари нежно пальцем вытер холодную слезку омеги. — Принятия, Денки… я думал, что ты начнёшь м-мен-меня… — заикаясь, попытался что-то проговорить парень, но, поняв смысл, Каминари удивился, — Что?! Никогда! Никогда бы я не поступил с тобой так, без твоего согласия точно! Мои чувства к тебе чисты, Шинсо. Не смотря на то, какой ты, я всё равно на твоей стороне, слышишь? — омега кивнула и вновь вцепилась в альфу. Они утонули в объятиях друг друга.

***

Урок начался без них, как и, в принципе, закончился. Учитель уже подумал, что они занялись надолго непристойными вещами в туалетной кабинке, но по приходу не учуял ни у кого из них никакого запаха, да и в принципе, Шинсо же принимает гормональные таблетки, в любом случае никакого запаха бы и не было. Шинсо подошёл после уроков к Денки, когда тот собирался уже уходить. Класс, вечер, никого нет. Такая романтическая атмосфера окутывала альфу и омегу. Всё могло бы быть сейчас, если бы тогда Шинсо не признался в том, что он равнодушен к романтическим отношениям с Денки. — Послушай, Денки, а откуда ты узнал, что я омега? — Шинсо, облокотившись на соседнюю парту, спросил альфу. — В каком смысле? От тебя же исходит самый обыкновенный запах от омеги, кстати, он и вскружил мою голову, Хах, — усмехнувшись, он откинул взгляд на омегу, — и всё ещё кружит. — Я принимаю таблетки, Денки. — второе признание за день, но терять уже было нечего. Да и альфу надо предупредить, чтобы он не распространялся информацией, что тот омега. — Ты что? Ты что?! — Денки откинул осуждающий взгляд, — зачем?! Нет, скажи, что это не правда! Ты погубишь себя! Ты должен стать героем! — Именно! Я стану героем-альфой и никто не узнает, что я умер, как герой-омега! — Шинсо странно улыбнулся, но эта улыбка резко пропала с лица, когда Денки взял его за шиворот и слегка потянул вверх, прижав его одновременно с этим к себе. — Дурак! Дурак! Недоумок, прекрати это делать! Ты можешь откинуться в любую минуту от злоупотребления этими препаратами! Хочешь… хочешь я тебе буду давать мою одежду, — Каминари не выдержал, и у него покатились злёзки, — я буду тебе каждый день приносить мою одежду или нет… буду давать тебе мой дезодорант или что-то вроде этого, только, пожалуйста, прекрати! — Шинсо было приятно слышать, как за него беспокоятся, и он, нежно улыбаясь, прикоснулся своей холодной рученькой к щеке альфы и, легонько вытерев его слезы, прошептал: «Дурачок, если люди учуют на мне твой запах, то пойдут слухи, и да, пожалуйста, не беспокойся же ты так, рано или поздно мы умрем, мы же будущие герои!». Резко омега почувствовал непонятное жжение на своей щеке. Альфа опустил его и дал мощную пощечину, — ПРОСНИСЬ, ШИНСО, ПРОСНИСЬ! — Денки схватил его за плечи и стал трясти, омега впервые видит такой накал эмоции у Денки, — ХВАТИТ ВЕСТИ СЕБЯ, КАК БУДТО ТЫ ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ КАКОГО-НИБУДЬ СЕРИАЛА! ПЕРЕСТАНЬ СЕБЯ КАЛЕЧИТЬ! П-прошу, просто не делай это, черт возьми, я же не знаю, что происходит у тебя в голове, когда ты видишь эти таблетки… — Денки, н-нет… я не… — Ты всегда был замкнутым в себе, я просто боюсь, что однажды я найду твоё худощавое, легкое окровавленное тело без намёка на жизнь, — И вот, он снова посмотрел на свою первую любовь, — я всегда, всегда думал о тебе. Даже когда мы с тобой беседовали на тупые темы, когда мы с тобой беседовали на школьные темы, семья, друзья, отношения. Когда ты просто находился рядом со мной, мне хотелось тебя защищать!.. не знаю, инстинкт ли это, но я просто… хочу разорваться, когда не вижу тебя! — У Денки из рта прошлась струя крови, точнее из десны. Клыки вырывались так и наружу. Шинсо, увидев это, даже не вздрогнул, так как знал точно, что эта альфа ничего ему не сделает. Омега, еле подойдя к Денки ближе, обнял его нежно, положив свою ладонь на голову альфы и поглаживая, тот дрожащим голосом произнёс вновь это слово: «спасибо».

***

      Несчастный мальчик, с потускневшими глазами, посмотрел снова на источник всех своих проблем. Он уже ничего не мог сказать, этот мальчик просто хотел любви, объятий и ласки. Он просто хотел обычного человеческого отношения к нему. — Что-то ты сегодня вялый, Мидория, сладкий, — адский голос, который Изуку уже слышать не мог, — не уж-то устал? Ладно, дам тебе расслабиться, — мальчик обернулся, чтобы узнать, что Шото Тодороки подразумевает под «расслабиться», — дай-ка подумать… ах! Придумал! Сегодня без секс-игрушек, ох, прямо тебе выходной устроил, не правда ли, Мидория? — заскулив от отчаяния омега, стала плакать. — Я у-устал, Тодороки, дай мне хотя бы отдышаться неделю! Я хочу обычной жизни, боже, за что?! Боже?! — Изуку не выдержал и из его языка, без контроля, стали выливаться слова, которые он хотел сказать давно. Когда же омега перестала, она посмотрела на реакцию Шото. И снова. Непонятное выражение лица. Что будет дальше, омега не мог предполагать и он уже застыл в страхе. — Так скучно. — Ч-что?.. — переспросил омега. — Да так, ничего. Омеге резко стало плохо и он закрыл глаза. «Я не виноват, Мидория, сладкий, ты сам ко мне пришёл за помощью» — эти слова Изуку услышал напоследок, перед тем, как потерять сознание…