Часть 1
11 октября 2018 г. в 15:51
Солнце начинает окрашивать листья в золото, рубин и янтарь. Деревья как никогда пестрят своим убором, перешёптываясь и выкладывая мягкий шелестящий ковер. Ты войдешь в этот лес, ступая в мои владения. Ветер будет петь тебе и ронять кленовые листья под ноги. Над головой голубой воздушный океан, а лучи слепят твои глаза, заставляя щуриться и закрыться ладонью от навязчивого солнца. Пройди вглубь и ты увидишь поросшие мхом старые пни, которые словно раны под пластырем напоминают о людской деятельности. Но у них здесь нет власти.
Я пройду по влажной дороге, испачкаю ноги в грязи. Я буду оставлять следы, словно зверь для охотника. Я буду тихо смеяться над тобой, а ты растерянно станешь оглядываться, искать этого зверя меж коричневых опор золотистых торшеров. Ты пойдешь по моим следам, оставленных на листьях, а ветер сдует их, перемешает и собьёт тебя с толку. Пристрою кленовый солнечный листок с рыжим лисьим краем на голову - вот моя золотая корона.
Ты отвлекешься на шелест в кроне, поднимешь глаза к небу и светящийся шар, словно специально, ослепит тебя. Пробегу совсем рядом, оставив терпкий аромат хвои, разбросаю сосновые шишки. Столько троп витают под листвой, но эта - единственно верная. Бугристая, колючая. Вот она, наша жизненная тропа. Шишки не станут просить о пощаде - они с треском признают свое поражение.
Неожиданно закрою ладонями твои глаза, тихо спрошу, помнишь ли ты меня. А после позволю увидеть себя. Ты будешь таким отрешенным, удивленным, немного напуганным. Этот нелепый кленовый листок, горящие серым туманом глаза, легкая россыпь веснушек и локоны древесных волос. Неожиданно проскользнувшая улыбка ранит тебя в самое сердце. Ты стоишь передо мной, сонный и растерянный, растепанный и колючий. Протянешь свою руку, выдыхая и едва улыбаясь. А я наброшусь на тебя осенней тоской, нависшей на отчаянных людях. Не успеешь ответно обнять, как я рассыплюсь листьями у тебя под ногами, а после ветер сдует их, как сдувает людей из сердец и памяти.
Ты проснешься серым днем. Будешь сидеть в пустой кухне на стуле, сгорбившись, с кружкой отвратно заваренного тобою какао. Совсем один, с легкой эйфорией влюбленности и янтарной осени за белой клеткой щемящей сердце груди.