Harry Styles – Two Ghosts
Мужчина проснулся рано. Перевернувшись, он накрыл рукой что-то мягкое, и это была не подушка. И это было не то, что вы подумали! Разлепив глаза, он не поверил им. Он обнимал одной рукой Моррисон. Она спала, уткнувшись носом в его грудь. Ее волнистые нерасчесанные волосы разметались по подушке. Крепко зажмурив глаза, он почти проклял себя за то, что ничего не помнил из вчерашнего вечера. Все же они были в одежде, поэтому не могло случиться чего-то непоправимого. Так ведь? Чуть приподняв голову, он огляделся. Он и раньше бывал у Джен в гостях, с тех пор ничего не изменилось. Вещи были на своих местах, ничего не было разбито. Да, Колин лежал и пытался применить дедукцию, чтобы собрать в голове целую картину происходящего. Он помнил, что после ссоры с Джен он поехал в бар, где пробыл, черт знает, сколько времени. А вот как добрался до ее дома, он уже не помнил. Просыпался ли он ночью, или это был всего лишь сон? Ему снилось, как героиня Моррисон гладила его по щеке и говорила какие-то ласковые слова. Кажется, они на днях снимали эту сцену. Она была похожа на ангела. В этом белом халате и с распущенными волосами. Скорее всего, она опять будет истерить по поводу того, что он видел ее в таком виде. Что ж, здесь у них ничья, ведь он тоже никогда не доводил себя до такого состояния, как вчера. Сейчас главным в повестке дня был вопрос – сбежать или нет? Однако мужчина не шевелился, так и лежа нос к носу с блондинкой. До этого дня он и думать не смел о том, что однажды проснется с ней в одной постели. Но вчерашние «разборки» все изменили. Она совершенно намеренно рассказывала ему о своем парне, хоть и не спрашивала с лета о его, так называемой, девушке. Зачем она это делала? Для кого-то (опять имею в виду нас с вами) очевидно, но для Колина это оставалось загадкой. Она никогда не проявляла инициативу и даже злилась, когда он это делал. Пусть не совсем приличными способами, но все же. Мы же наслышаны о его скромности, и он действительно был и остается таким. Вся эта его напускная бравада – лишь прикрытие. Мое мнение – он даже себе не может признаться в чувствах, которые испытывает к Дженнифер. Брюнет предпринял попытку шевельнуться, но только потому, что рука жутко затекла. Его неловкое движение стало причиной пробуждения Моррисон. Она открыла глаза, которые, как она и ожидала, немного припухли, и смотрела на Колина, который не сводил с нее взгляда. – Привет, – прошептала она осипшим голосом. – Привет, – вторил он, не представляя, с чего еще начать. – Я должна сказать… – Я должен сказать… Они заговорили одновременно, понимая, что откладывать этот разговор бессмысленно. Дженнифер кивнула ему, позволяя начать. – Я не хотел тебя обидеть, Джен. Не представляю, что меня сподвигло завалиться к тебе посреди ночи, но мне дико жаль. Если на первом предложении Джен мысленно улыбалась, то после второго ей хотелось провалиться сквозь землю. Ведь она почти поверила его словам про невесту и… размечталась? – Да, я никогда не видела тебя таким, – при этих словах он тут же запустил руку в волосы. – Если быть честным, то я не помню, как здесь оказался, и почему ты… в халате, – его щеки покраснели от упоминания последнего. – Я… – Джен замешкалась на секунду, – ты слезно умолял меня спеть колыбельную, поэтому я здесь, – шалость удалась, мужчина вскинул брови. – До конца жизни этого себе не забуду, – произнес он. – Чего именно? – То, что не помню, как ты пела. – Размечтался, – блондинка приняла сидячее положение, потирая глаза. – Ты просто попросил остаться, – она не смотрела ему в глаза, так было легче скрыть правду. Если хотите – недоговаривать. Не дожидаясь ответа, женщина поднялась с постели. – Ты куда? – Готовить завтрак. Ты ведь не забыл, где мы работаем, – одарив его снисходительным взглядом, Джен удалилась на кухню. Колин расслабился, выпрямившись, когда она вышла из комнаты. Все прошло… нормально, просто спокойно и без криков. Ко всему прочему, она улыбалась. Мужчине все же казалось, что Джен про что-то умалчивает, но выспрашивать он не будет. Заправив постель (кое-как разгладив покрывало и оставив все, как есть), Колин направился в ванную. Утренний душ был, как нельзя, кстати, поэтому он скинул одежду и подставил тело теплым струям воды. Смывая вчерашний день с себя, он совсем забыл, что находится не у себя дома, а потому не знал даже, где здесь полотенца. Чувствуете, чем пахнет? – Джен, – крикнул он, вытерев рукой капли с лица. – Джен! Моррисон примчалась после третьего крика, практически ворвавшись в ванную. – О, Боже! Ты голый! – ее глаза расширились при виде его, хоть и сквозь замутненные занавески (говорила же сестра: «Тебе хватит прозрачной ширмы»). – Издеваешься? – Блондинка отвернулась, покраснев с головы до ног. – Это не то, о чем ты подумала, извращенка, – ухмыльнувшись, проговорил он наигранно нравоучительным тоном. – Подай полотенце, пожалуйста, – а это прозвучало почти так же, как «Сейчас будет моська». Шумно выдохнув, Джен вернулась в комнату и достала из шкафа злосчастное полотенце. Положив его возле раковины, пытаясь не смотреть на застывшую статую О’Донохью, она добавила, что он может воспользоваться новой зубной щеткой, которая ему любезно предоставлена. – Что бы я без тебя делал? – почти пропел мужчина, выглядывая из-за занавеса. – Не знаю, – пробурчала блондинка, – ходил бы сырой, – предположила она, тут же вернув лицу былой красный цвет. Так как они снимаются в сказке, она никогда не видела его раздетым даже до пояса, а не то, что совсем-совсем. Вечно расстегнутая рубашка – не в счет. Не буду скрывать, она смотрела клип Перри с его участием, но видео не передало всей его красоты. Поэтому, когда он переступил через край ванны, женщина поспешила отвернуться и ретироваться, что вызвало у Колина дерзкую улыбку. Он прошел к столу во вчерашней одежде и сел на высокий барный стул, демонстративно ожидая всевозможных яств. По крайней мере, это было написано на его лице. Однако, не моргнув глазом, Джен, тоже успевшая переодеться, поставила перед ним чашку кофе и пододвинула тарелку с глазуньей и тостами. – И это все? – спросил мужчина скрипучим голосом, беря в руки вилку. Джен отреагировала на замечание, подойдя к нему и оперевшись руками на подлокотники по обе стороны от него. – Мне кажется, или ты не выбился из сил, чтобы сильно хотеть есть? – Ее лицо было так близко к его, что, казалось, она вот-вот хлопнет ресницами по его носу. Подождите. Она, что, флиртует? Колин сглотнул, опустив взгляд на ее пухлые губы, которые были так близко и пахли так вкусно, что хотелось съесть их вместо тоста. Но он быстро собрался с мыслями, входя в ее игру. – Ты об этом мечтаешь? Твой… холодильник готов для этого? – Вы же не подумали, что он говорит про холодильник, в котором размораживается мясо на ужин? Дженнифер только раскрыла рот на эту неслыханную дерзость. – Мой холодильник уж точно не для тебя, – она отстранилась, взяв в руки кофе и почти окунувшись в чашку лицом. – Кто знает, – он картинно пожал плечами, усмехаясь и тоже погружаясь в свою чашку. – Посмотрим, как ты заговоришь через полгода, когда придется выйти за меня замуж. Моррисон подавилась кофе. – Когда домечтаешь – помой за собой посуду, я вызову такси. И тут до нее дошло. Времени до начала рабочего дня почти не оставалось, машина Колина была далеко отсюда, им придется ехать вместе. Главное, чтобы их никто не видел, иначе слухи распространятся дальше Большого Каньона. Колин словно прочитал ее мысли. – Мисс Скромность, скажите, пожалуйста, Вы даже не боитесь, что про нас пойдут слухи? – спросил он, поставив пустую чашку в раковину. На этом мытье посуды для него заканчивалось. Джен только закатила глаза, дожидаясь ответа диспетчера. Колин взглядом задал вопрос, где его куртка, женщина так же молча ответила на него, указав на вешалку возле двери. Одеваясь, мужчина рассуждал себе под нос, мог ли он сам ее туда повесить. Яркое солнце слепило глаза, когда они вышли из дома. День был безветренный и не предвещал ничего плохого. Парочку действительно никто не видел, пока они добирались (по стеночке) до своих трейлеров. Думаете, все и будет так безоблачно продолжаться? Вот и я так не думаю. Сценаристы вызвали их к себе, как только заметили на съемочной площадке. – Мне кажется, или они как-то оба потрепаны сегодня? – заметив приближающихся актеров, шепотом спросил Адам у коллеги. – Не говори. Может, не поздно еще передумать? – ответил Китсис. – Поздно, – Хоровиц перевел взгляд на брюнета и блондинку. – Доброе утро, Колин, Джен, – мужчины пожали друг другу руки. – Мы позвали вас для того, чтобы включить в отснятую серию еще одну сцену, которую до последнего откладывали. Двое подозрительно переглянулись, сглотнув. – Учитывая ваши отношения… – У нас нет отношений, – возмутилась Джен сразу же. – Хорошо. Учитывая ваши сложные отношения, – видимо, уточнение ее устроило, и Моррисон выпрямилась в кресле, продолжив внимательно слушать, – не знаю, как вы отнесетесь, но мы бы хотели включить сцену поцелуя в серию с дирижаблем. – Который выступит кайфоломом, я так понимаю? – высказался Колин, с чем согласились создатели, почти одновременно кивая. – Вы вызвали нас отдельно только для того, чтобы рассказать про сцену с поцелуем? – Джен попала в самую точку. Сценаристы не стали отвечать, все было написано на их красноречивых лицах. – Не-ет, хватит с меня на сегодня обнаженного Колина, – все взгляды устремились на нее, заставив лицо побагроветь, – в смысле… Боже! Вы не так все поняли, – она состроила непонятную гримасу. – Я не согласна. Нас же дети смотрят? – Я тебе снился? – подсуетился Колин, наклоняясь к ней. – Мы не говорили про обнажение, – напомнил Эдди о себе. – Всего лишь упадете на диван, а потом прилетит долбаный дирижабль, все в лучших традициях «Однажды», – он всплеснул руками. – Но мы даем вам фору на импровизацию. Только держите себя в руках, – видимо, зацепившись за слова Джен, которая снова покраснела, поддержал Адам. – Хорошо, – согласился Колин, поджав губы в легкой улыбке, – но сначала сцена предложения? Нам только ее осталось снять. – Все верно, для этой серии снимаем только ее, поэтому мы и предложили сегодня сверхурочные, – усмехнулся Адам.Borns – The Emotion
Актеры распрощались со сценаристами, чтобы через полчаса встретиться с ними на площадке, то есть в доме Эммы. Вот Киллиан проходит в центр прихожей, встречаясь с любимой, у которой глаза на мокром месте. Вот кольцо, которое он собирался ей подарить. Он встает на одно колено, как и полагается в сказке, и задает один вопрос, на который она отвечает «Да!». Джен смотрит в его глаза, наполненные вселенской любовью Киллиана к Эмме, и невольно завидует, когда мужчина надевает кольцо ей на руку. Она заставляет его встать с колена, притягивая к себе. Затем она даже не успевает сказать что-либо, когда Колин заходится громким кашлем. – Твою мать, ты меня напугал, – она отворачивается, смеясь, когда он извиняется, исчезая из кадра и продолжая кашлять. – Дубль! – слышится из-за камер. – Все в порядке? – тихо спрашивает Джен, когда они возвращаются к сцене. Колин кивает, вскидывая большой палец вверх. Они прерывают съемки только для того, чтобы переодеться и переместиться в другую локацию. Время близится к ужину, и все уже успели устать, но режиссера не устраивает то, что он видит. Колин подталкивает Джен к дивану и нависает над ней всем телом, погружая на кожаную поверхность. Она упирается в его бок коленом, и все начинается сначала. Колин целует Джен в шею, но она смеется от того, что ей становится щекотно, и все начинается сначала. Колин начинает целовать Джен, еще не доходя до дивана, и режиссер кричит «Дубль!». Колин… Колин… Колин… Когда день сурка порядком надоедает актерам, они начинают импровизировать, не договариваясь. Начинается действо. За ними закрывается входная дверь, и под каждый вопрос про Генри, Реджину или родителей, Джен скидывает с себя часть одежды. Отвечая, Колин делает то же самое. Под нескончаемые поцелуи они остаются без обуви, курток, свитера (Джен) и рубашки (Колин), которая вообще лишилась пуговиц. Щетина приятно покалывает кожу, и, когда Колин касается горячим языком мочки уха, Джен забывается, издав недвусмысленный стон. Режиссер, кажется, опомнился только в этот момент, застыв перед монитором. – Ээ, стоп, снято, стоп, – слегка растерянно произносит он. Брюнет нехотя оторвался от желанных губ и обратил внимание на съемочную команду. – На сегодня… все. Вы… идите… воздухом подышите, что ли… У нас есть материал, с которым можно… работать. Встретимся после выходных, – говорит режиссер. Колин переводит мутный взгляд на женщину, которая неотрывно смотрит на него теперь. Затем она смотрит на себя, опуская глаза на еле прикрытую бельем грудь. Ее глаза расширяются от увиденного, и Джен моментально вскакивает с дивана, скидывая с себя ирландца и подбирая одежду. «Что это только что было?!», – думает она, наскоро запахнув куртку и следуя к своему трейлеру, ускоряя шаг. Забежав в трейлер, Джен захлопнула дверь и прислонилась к ней с обратной стороны, часто дыша. Она провела рукой по лицу, коснувшись поалевших губ и закусив их. Женщина все еще чувствовала слабость от близости с Колином, ноги подкашивались сами собой. Она вздрогнула, когда услышала стук в дверь. – Джен, открой, я знаю, что ты здесь, – это был Колин, от его голоса сердце снова ушло в пятки. Пригладив волосы и шумно выдохнув, женщина повернула дверную ручку. Мужчина стоял перед ней в расстегнутой рубашке, открывающей накаченный торс. Его волосы были по-прежнему взъерошены, а глаза горели. Джен сглотнула. – Что еще? – Вскинув бровь, женщина попятилась внутрь, потому что ирландец настойчиво шел на нее. – Нас грубо прервали, – только и сказал он, прежде чем захватить ее лицо в плен своих рук, а губы – в плен своих губ. – Мы не… – она отвечала на поцелуй, но это была попытка голоса разума, – можем. – Можем, – он был настойчив, пуская в ход язык. Это же нечестно! Вызвав ее стон, он ухмыльнулся сквозь поцелуй. Его руки уже скользили по спине девушки, задрав наспех надетый свитер. – Не здесь, – выдохнула блондинка. – Кайфолом, – ответил Колин, беря ее руки в свои и выводя прочь из трейлера.