Я знаю, что произойдёт

      Шумно. Очень. И шумят не люди, не машины, ничего из того, о чём можно было бы подумать. Шумит в ушах. Стоит заглушающий слова окружающих звон, к которому, кажется, невозможно привыкнуть.       Пока парень медленно моргает и пытается отойти от шока, его осторожно провожает в класс к ближайшей парте, помогает сесть, а затем отходит чуть в сторону рыжий, вытесняемый собирающимися вокруг людьми. Но Чан и не осознает всего происходящего в полной мере.       «Это снова происходит?»       Он не слышит, а только читает по губам.       «Что это будет в этот раз?..»       Немой вопрос в глазах каждого, кто находится рядом. Но долго это наблюдать не приходится. Он уже не видит вокруг людей, словно выпадает из реальности.       Когда медленно открывает глаза, ему кажется, будто прошло много времени, ведь он столько видел за эту секунду…       — Это смерть, да, припадочный? — слышит слова какой-то девушки.       Её высокий голос нисколько не дрожит, можно даже подумать, что она в восторге от происходящего. А эта её издёвка не вызывает у Бан Чана никакой реакции. Он всё также пытается вернуться к реальности, восстановить дыхание, прийти в себя. Парень смотрит на собственные руки, на немного дрожащие длинные пальцы. Смотрит так, будто не верит в происходящее, будто всё ещё не здесь.       — Вторая за месяц? Не слишком ли… — с явным сарказмом протягивает другая, и, кажется, она не очень-то заинтересована в происходящем. Подумаешь, снова великого предсказателя глючит. Чан пару раз уже бредил о том, что кого-то надо спасти, что кто-то неизбежно умрëт, а сам экстрасенс будет мучаться и винить себя в произошедшем.       — Так, успокоились, разошлись, тут нет ничего интересного… Верно, Чан?       — Ага, ничего интересного… а если это серьёзно?! Я ставлю на эпилепсию! — кто-то с силой отталкивает рыжего в сторону. Он и не знает всего того, что известно Феликсу. И в этом явно его удача.       — Я… — прерывая поток вопросов, вдруг произносит сидящий, — снова потерял сознание?..       — Допустим, это и без твоего комментария ясно. Что-нибудь видел? Кто на этот раз в опасности?       Становится шумно. Снова. Но уже от голосов. Их много, настолько много, что они сливаются в гам, в котором трудно поймать фразу целиком. Начинается спор о том, что не стоит так обращаться к оракулу, что нужно бы вести себя осторожнее, ведь это в первую очередь его дело, говорить им или нет. Конечно, приверженцы этого мнения просто мечтают найти повод пристать к Бану. Другие полагают, что лучше просто оставить парня в покое: мало ли, что с ним. Он заслуживает понимания и… тишины? Тем более, вдруг это правда эпилепсия? Штука жуткая, врагу не пожелаешь. К сожалению, большинство за теми, кто решает, что они непременно должны знать, что и с кем случиться. Всё-таки это может изменить кому-нибудь жизнь — например, стать новым поводом для издёвок над Чаном.       Парень в центре пытается воспользоваться переполохом и сбежать, но плотное кольцо вокруг не позволяет. Он даже встать со стула не смог бы, не появись вдруг тот самый рыжий с запиской. Исчез он так же быстро, как и возник, лишь листочек, оставшийся в руках блондина, говорил о том, что происходящее реально.       «Скажи, что тебе нужно время, и из-за них ты не можешь понять, что именно должно произойти.»       — Я… — тут же все затихают, повернувшись на парня, в руке скомканный обрывок листа в клеточку уже сжавшего, — я чувствую себя не очень… Кажется, мне вот-вот станет плохо… Так что, прошу, оставьте меня…       Кто-то разочарован, кто-то наоборот, но все расходятся, оставляя парня одного и лишь тихие упрёки и открытые подколы с ним. Они медленно плетутся к своим местам, разбиваясь на небольшие группки — есть кого обсудить. Рыжий же теперь без проблем оказывается у чужой парты.       — Ну или так. Молодец, учишься. Пошли, ты весь сырой, видел бы свою прическу… Нам нужно обсудить это… это всё.       Он тянет за руку оракула, заставляя того встать и пойти за ним.       Уже в туалете Чан видит себя в зеркале, тихо протягивает что-то невнятное, поворачивает ржавый вентиль и умывается.       — Что-что? Ты отдаёшь мне свой ноут? — явно издевается рыжий.       — Феликс! Это серьёзно, я думаю. — Парень выключает воду, сквозь зеркало смотря на собеседника строгим взглядом.       — Оу. Тогда я весь во внимании.       Бан и не думает озвучивать уже известный другу факт о том, что его явно презирает вся группа. Сегодня станет ещё хуже, ещё больше издёвок, но важно-то совсем другое.       — Коридор. В жёлтых тонах. Светлый. Слишком светлый. — Чан даже щурится, вспоминая картинку. — И… — он останавливается на секунду, словно обдумывая следующие слова.— Это как будто самоубийство, понимаешь?       — Самоубийство? — медленно повторяет Феликс, в его глазах недоумение. Да и оракул растерян не меньше. — Это возможно? Ты уверен? Ну, то есть… Я думал, что ты только… — Он не хочет говорить что-то, что задело бы Бана, поэтому делает паузы, обрывая фразы резко и нескладно. — Так, ладно. Это неминуемо?       — Я не всемогущий, чтоб ты знал… И в нашем вузе нет жёлтых коридоров…       — А какого рода это самоубийство? — Феликс хмурится. Так не должно быть.       — Нечётко… Помню окно. Больше ничего.       Чан изо всех сил пытается вернуть себя к тому изображению, но оно расплывается, никак не позволяя сфокусироваться на деталях.       — Может, он сиганул?       — Может. Прекращай со своими словечками, звучит ужасно. — Блондин снова морщится и трёт руками щёки.       — О, да, прости. Не замечаю за собой. Кстати. Не помнишь вид?       — Какой?       — Окно же. Что в окне? — Ли пытается зацепиться за что-нибудь конкретное, чтобы решить эту задачу.       — Ох, спросил ты, однако… дай мне подумать… эм…       Тишина длится около минуты, и за это время Феликс успевает покачаться с ноги на ногу, походить перед Чаном из стороны в сторону, посидеть на корточках у стены, осмотреть друга с ног до головы…       — Есть контакт? — на выдохе спрашивает, поднимаясь на ноги.       — Спешишь?       — А вдруг времени мало?       — А ты супергерой, чтобы спасать всех, да? — Чан раздражён и по привычке путает пальцы во вьющихся волосах.       — Это происходит не в первый раз, и мы оба знаем, что будет в момент смерти. Кого я тут вообще спасти пытаюсь? — Феликс знает, что парень злится. И ему совсем не хочется ссоры, ведь у них и без этого достаточно поводов для радости.       — Меня. Ладно-ладно, победил. И… Я не могу вспомнить… там были здания. Просто панельки. И это не первый этаж. Это всё, в чём я могу быть уверен.       — Обычные панельки… в прошлые разы было полегче, да? — смеётся рыжий.       — Ага, меня не отпускали кошмары, и я до сих пор не могу забыть те картинки… однозначно легче.       — Ладно тебе, сейчас мы успеем.       Ли пытается настроить парня на лучшее. Конечно, рыжий не уверен на сто процентов, но Чану об этом вовсе не обязательно знать. Если бы не поддержка Феликса, блондин бы сошëл с ума в один прекрасный момент.       — Мне вот интересно, почему жёлтый? Что за проклятье? — Бан Чан бессильно опускает руки, тут же засовывая их в карманы брюк. Он опирается спиной на стену, закидывает голову, направляя взгляд в потолок.       — Что? — Феликс не понимает, чуть щурит глаза.       — Ну… девочка в жёлтом платье, картинка в метро в ярко-жёлтых тонах, цветы, толстовка под комбинезоном, жёлтые стены…       — Ты, наверное, ненавидишь этот цвет.       — Не представляешь, насколько…       — Кстати об этом. Голые жёлтые стены? — рыжий снова возвращает парня в нужное русло.       Чан закрывает глаза, шумно выдыхая. Нужно опять попытаться вернуть себя в то самое состояние, а это всегда вызывает проблемы.       — Голые жёлтые стены, почти лимонного цвета. Тёмный пол, что-то вроде досок. Покрашенных и лакированных. Дверь белая была. Окно. Тёмное. Как будто вечер. Часов, может… Часы. На руке у него были часы. Или какой-то браслет. Что-то такое…       Феликс молчит, пытаясь представить эту картинку, но из обрывков не складывается почти ничего. Это напрягает обоих.       — Как он сам выглядел, помнишь?       — В чёрном. С рюкзаком. Не костюм, а что-то свободное, развязное. Может, толстовка. С капюшоном. Он полноват, крупен телосложением… Не знаю, я видел его только со спины.       — Ищи, Бан Чан, ищи.       — Тебе легко говорить. — Парень снова хмурится, теперь уже опуская глаза в пол. В такие моменты хочется выть от собственного бессилия.       — Не сложнее, чем сделать.       — Раздражаешь, — раздаётся усмешка со стороны Чана.       — Пройдём тему ещё раз? Ты знаешь причины, по которым я делаю это.       — Из большой любви, конечно же.       — Конечно же, — сарказм парня принят и обыгран совсем без злости или упрёков. Это заставляет оракула ещё на минуту замолчать, обдумывая всю эту ситуацию.       Чан ненормальный. Он видит будущее, но совсем не так, как хотелось бы. Вернее, видит исключительно отрицательные его черты. (А ему вообще не хотелось бы видеть ничего.) Парень всегда заранее знает, что вечером его одноклассник поскользнётся на улице и сломает руку, что мама обожжётся, а учитель прищемит палец дверкой шкафа. Бан даже может предпринять попытку к изменению будущего, хотя бы сказав, что случится, что стоит быть осторожнее. Но люди не очень верят, просто считая это заботой или болезнью, вроде бреда, а самому вмешаться обычно не выходит — не ходить же хвостом за каждым, кто, возможно, будет в опасности.       Года два назад блондин нашёл ещё один подводный камень в этом деле. С того дня его периодически вырубает от реальности, и он наблюдает чью-нибудь смерть. Это всё разные люди, которых он видел хотя бы раз в жизни.       Первой была девочка в жёлтом платье, живущая через три дома от оракула. Кошмары преследовали, но парень и не пытался её найти и что-то предпринять. Бан и не предполагал, что его видения вызваны чем-то подобным. Скорее надеялся, что окончательно не сойдет с ума. Через неделю он стал свидетелем того действия, что наблюдал каждую ночь. Её сбила машина на перекрёстке, ровно так, как ему снилось. Его сердце словно удар пропустило, и самого парня как замкнуло.       Тогда, шокированный и испуганный, Чан не знал, к кому обратиться за помощью. И ему подвернулся Феликс. Феликс, конечно, не мог помочь и объяснить, но он верил и был поддержкой. Хотя бы не считал больным. И когда во второй раз это случилось, рыжий выслушал и предложил спасти того паренька. И им удалось. Чонина они практически за шиворот оттянули от гибели. Парень был занят телефоном и едва не споткнулся о какой-то рюкзак, а это грозило ему падением на пути метро. Бан смог найти место, а Феликс — повлиять на события. Это казалось тогда чем-то невероятным.       После этого случая оракул перестал видеть подобные видения. Однако, длилась тишина недолго. Очередной, уже третий раз, то чувство настигло парня в универе. И тут было сложнее, потому что с Феликсом увидится они могли лишь вечером или между парами, а к этому моменту картинка ускользала, оставляя лишь призрачные отпечатки в памяти. Чану никто не мог помочь, а его «приступы» считали признаком болезни, отправляя «с глюками» ко врачу в очередной раз.       С частотой случаев всё меньше и меньше времени оказывалось в запасе, и теперь Феликс и Бан Чан обязаны справится за какие-то сутки, иначе оракула снова затянет в кошмары. Парень, чуть не упавший в канализационный люк, Уджин, девушка, едва не сломавшая рёбра на лестнице, Сынмин, ещё одна, Джисон, которая нарвалась на проблемы с нетрезвым иностранцем… Каждые три-четыре месяца, почти регулярно, Феликс и Чан спасают людей, предупреждая их смерть за несколько минут, если не секунд. Но никогда не было такого, чтобы тот, кого приходилось спасать, сам подвергал себя опасности. Чана это пугает. Очень.       — Феликс… Я его не знаю.       — Что? — рыжий старается понять чувства друга, но это сложнее, чем кажется.       — Других я хотя бы видел, а этого… я его не знаю.       — Тебя не могло дёрнуть на смерть кого-то совсем незнакомого… Люди гибнут каждый день, а твои приступы, — парень показывает в воздухе кавычки, — всё же имеют некоторые временные интервалы между собой.       — Знаю, но этот совсем не кажется мне знакомым. — Утверждает Чан.       — Хён. Слушай. Мы его найдём. Я найду место с жёлтыми стенами и панельками, а ты попытайся вспомнить, кто же он такой.       — Говорю же, я не знаю его, — Чан поднимает глаза на рыжего. Он растерян, и это видно.       — Бан Чан, — Феликс кладёт руку на чужое плечо. — Полгода назад ты вспомнил парня, которого видел три раза в жизни. По его изображению в профиль.       — Этого я видел только со спины.       — Значит, зацепимся за место. Но, пожалуйста, промониторь своих друзей, знакомых, соседей, родственников. Я уверен, что мы справимся и найдём. Мы так много сделали. Разумеется, мы сможем спасти ещё одного.       — Твой позитив меня удивляет.       — Слушай, ты ведь тоже не… как это на корейском?       — Пессимист?       — Он самый. Ты же не он? Не-а. Значит, и в этот раз мы всё устроим. В конце концов, ты же всё равно окажешься там. Мне главное не отстать. — Рыжий улыбается своей самой заразительной улыбкой и подмигивает другу.       — Значит, после учёбы ко мне?       — Приглашаешь? — спрашивает Феликс, на что Чан только и может, что издать тихий смешок.       — Думаю, да.       — Договорились. А теперь вперёд, на пары. Что там у тебя? Физика? Беги, — рыжий почти толкает друга в дверь. — Кто не успел, тот опоздал!       Парень убегает в сторону нужного кабинета, оставляя блондина одного со своими мыслями и физикой. Но тот тоже вскоре оказывается у дверей аудитории.       — О, припадочный! — раздаётся откуда-то с задних парт. И Чан опускает взгляд, сжимая руки в кулаки.       — Очень вежливо, спасибо за комментарий. Проходи быстрее. А мы сегодня посмотрим задачи по оптике. И первый вопрос: что такое оптика, что изучает, как участвует в нашей жизни.       Тут всё как обычно. И «припадочный» идёт к своему месту, мельком проходясь взглядом по сидящим.       «Не однокурсник. Галочка.»       Никто из присутствующих не походит ни телосложением, ни стилем одежды. Да и не чувствует Чан ничего, и это плохо.       Куда девается оптимист Бан Чан на время спасения, как это называет Феликс, неизвестно. Хотя его понять можно: зрелище не из приятных, а знать, что только ты можешь повлиять на это… что-то вроде скалы на плечах, урагана на душе и цунами в голове. Феликс, конечно, видит в этом некую миссию, ему нравится мысль, что он нужен в этом мире, что он здесь не последний персонаж, но вся та ответственность, что лежит на оракуле, тяготит и его.       Рыжий грызёт карандаш, посматривая на обрывки бумажек перед собой. Никто из его однокурсников не посещает мест с жёлтыми стенами. Стены музыкальной школы, в которой учится Хван Хёнджин, кремовые, даже скорее бежевые, стены поликлиники, куда наведывается Ли Минхо последнее время, синеватые, стены в больницах, где периодически лежит Тэён, вообще зелёные. Нет зацепок. И вокруг одни серые панельки. Но Ли оптимист почти безнадёжный, он вцепится в эти дома и стены и решит задачку. Всегда решал. Хотя раньше было проще.       Звенит звонок, и Ли видит краем глаза Хёнджина. Парень спешит в сторону рыжего, проходя между партами и постоянно поправляя сумку, сползающую с плеча.       — Ты передавал записку о цвете стен… Зачем тебе это? — спрашивает он, как только оказывается рядом с приятелем.       — Ищу место с жёлтыми стенами. Это важно.       — Секретничаешь?       Рыжий оглянулся и, не заметив ничего подозрительного в почти пустом кабинете, тихо сказал:       — Чан видел. Как и тебя, так и его.       — Это происходит уже не в первый раз… Его это не пугает? — Хён ведёт плечами.       Когда он услышал историю о том, что Бан Чан предсказал его гибель, а Ли Феликс, этот гиперактивный парень, тогда вовремя увёл его от того здания… ему было нелегко это понять, а принять ещё тяжелее. Но сейчас они, Хёнджин и Феликс, общаются довольно близко, о чём предсказатель не знает, потому что когда-то, в самом начале их пути, взял с рыжего обещание никому не говорить о его способностях. Но рыжий всё же не сдержался и открыл пару тайн Хвану, как хорошему другу и человеку, которому доверяет.       — Скорее раздражает. Ты не знаешь, но, по секрету говоря, таких, как ты, уже шестеро. Этот будет седьмым.        «По секрету говоря» Феликса давно стало любимой фразой Хёнджина. После нее всегда следовало что-то необычное, во что он никогда бы не поверил, если бы не знал, что всë это — почти рутина для Бан Чана и Ли Феликса.       — Даже так… Знаешь, я хочу помочь вам. Но не уверен, что знаю место с жёлтыми стенами. Это точно где-то в городе?       — Самое удалённое место встречи на данный момент — аэропорт. Что-то около полугода назад. Мы надеемся, что это где-то рядом. Да и хён всё равно попадёт туда завтра. Должно быть не очень далеко. Радиус уменьшается.       — Попадёт завтра? — Хван не совсем понимает, но очень хочет понять. Эта история с оракулом, видениями и миссиями кажется ему чем-то особым, о чём можно бесконечно размышлять, словно о книге или фильме.       — Да, я сам не видел, но он говорил, что однажды не нашёл одну девушку, а потом увидел её смерть вживую.       — Давно это было?       — Года полтора назад? Мы тогда не общались… ему до сих пор снятся кошмары. Иногда он звонит мне ночами… — Рыжий потирает рукой тыльную сторону шеи.       — Выходит, он окажется там в любом случае? — собеседник хмурит брови, прикусывает нижнюю губу.       — Да, но если мы попадем туда раньше срока, то изменим ход времени. А интервал уменьшается вместе с радиусом. У нас, может, сутки. При лучшем раскладе.       — Говоришь, как персонаж из детектива, — смеётся Хёнджин.       — А-то. Я репетировал перед зеркалом, — отвечает Феликс, широко улыбаясь. Хёнджин смеётся.       — Ладно. Я спрошу одного человечка по поводу жёлтых стен и, если что-нибудь узнаю, тут же тебе кину маяк.       — А, если не секрет, у кого планируешь спрашивать? — рыжий хитро щурит глаза. Хëнджину он доверяет и не боится, что тот может рассказать кому-то постороннему нечто секретное. Но всё же хорошо знать, кто именно тебя информирует.       — Есть один знакомый, который часто переезжал и переходил из школы в школу. У него вроде неплохая память… да и селфи он делает часто. Если это школа или что-то подобное, то он может её узнать.       — Тогда тебе стоит также знать, что в жёлтом коридоре была белая дверь, не было картин или надписей… — Феликс делает паузу, размышляя. — О, а еще окно, выходящее на дома спального района.       — Я напишу ему в какао. Думаю, мы найдём это место. — Хёнджин улыбается в ответ, достает телефон из кармана, тут же проводя по экрану пальцем. Он теперь тоже часть миссии спасения, и это не может не радовать.       Феликс же довольно трёт ладони друг о друга. Теперь можно написать Чану о том, что они в двух шагах от верного ответа.

«Нас отпустили. Мне тебя ждать?»

      Сообщение на экране смартфона говорит Феликсу об окончании учебного дня у блондина. Но у него самого ещё пара физической культуры, однако…       «Да. Я лечу.» — Не задумываясь печатает рыжий, подзывая к себе Хёнджина.       — Отмажешь меня от физ-ры?       — Не вопрос. У тебя что-то с родителями, срочно нужно подъехать к дому. Подойдёт?       — Да, более чем. Благодарю.       Парни отбивают друг другу пять, и Феликс закидывает на плечо рюкзак и хватает кофту на молнии, прощаясь с Хёном и направляясь в сторону выхода.

«Разве у тебя нет ещё одной пары?»

      Чан недоволен, он подозревает, что рыжий собирается прогулять урок, но смиренно ждёт его перед зданием. Знает, что с Феликсом просто бесполезно спорить на этот счёт.       «Не суть. У нас код «время спасения», это важнее любой пары. И вообще, через час мы уже будем знать нужное место…»       Ли только успевает отправить смс, как уже видит Чана вдалеке. Он машет рукой и ускоряет шаг, скоро оказываясь совсем рядом.       — Ты нашёл? — тут же спрашивает оракул, ещё не успевший убрать телефон в карман.       — В процессе. Я нашёл человека, который нам может помочь в поиске. Жду от него информацию. А ты? — рыжий смахивает в сторону чёлку.       — А я недоволен тем, что ты прогуливаешь, — упрекает Феликса Бан Чан, но затем смягчается. — Это не родственник и не студент нашего вуза…       — А сети?       — Я правда не знаю, кто это… по спине, знаешь ли, не очень удобно искать…       — Ладно, есть ещё время. Мы всё устроим, — перебивает Феликс, поправляя сумку на плече и перекидывая через неё кофту. Парень хватает друга за рукав и тянет прочь от здания университета. — Пошли скорее, а то я замёрзну.       Глаза блондина расширяются, и он возмущенным тоном спрашивает, почему бы Ли не надеть кофту. Рыжий сначала отнекивается, но последняя как-то слишком быстро оказывается в руках у оракула, и парню приходится сдаться. Сумка, брошенная у ног, нисколько не заботит Бан Чана, который заставляет друга просунуть одну руку в рукав, потом вторую. Затем он застёгивает молнию и даёт рыжему щелбан.        — Конечно, замёрзнет он, разбежался… — бурчит, снова накидывая сумку на плечо. — Вот теперь пошли.       Парни шагают в сторону дома, не говоря друг другу ни слова. Феликс улыбается и щурится от ярких, но холодных солнечных лучей. Чан иногда посматривает на друга и думает о том, что никогда бы не позволил этому придурку заболеть, а если бы это и случилось, то обязательно бы пришёл его лечить. Всё-таки, единственный друг, которым блондин по-настоящему дорожит.       В какой-то момент телефон оракула оповещает хозяина о входящем вызове, и тот принимает его, тут же отвечая.       — М? Да, здравствуйте.       Пауза длится пару секунд, а затем Бан снова подаёт голос, осуждающе смотря на Феликса.       — Я понял. Давай я тебе чуть позже перезвоню? Мне нужно навалять одному… кхм…       Рыжий округляет глаза, тут же вытаскивая телефон из кармана и пытаясь включить. Подумаешь, зарядка на нуле… Звонок-то точно должен был пройти!       — Так, ладно, я понял. Конкретнее можно? Я на улице, не очень удобно говорить…       Ещё паузу в пару секунд Феликс не выдерживает. Он останавливается, тормозя за руку и Чана.       — Давай встретимся? У меня. Адрес знаешь? Как раз обсудим всё… замётано.       Чан скидывает звонок, пихает телефон в карман, а затем потирает пальцами переносицу.       — Феликс…       — Я ничего не делал! Но мне жаль. Что бы ни сказал…       — Феликс.       — Вообще, Хёнджин сам подошёл, а я только спросил про стены, ну, знаешь же…       — Феликс!       Рыжий затих, виновато опуская глаза.       — Они в курсе, зачем тебе эти стены? — Бан Чан устало смотрит на друга.       А Ли только молчит, уставившись на собственные кроссовки.       — Ясно… не отвечай. Хёнджин в курсе точно. А вот Чонин…       — Чонин?! Он-то откуда…       — А это мы спросим при встрече. Пошли.       Чан кладёт руку на чужое плечо и тянет парня за собой. Одной проблемой больше. Вот как он будет объяснять эти видения? Его и так неадекватом считают, а тут…       Между идущими снова стоит тишина, но теперь неприятная, давящая. Даже когда они подходят к дому, когда оракул ищет в рюкзаке ключи, когда открывает дверь, когда поднимается на нужный этаж, молчание всё также висит в воздухе. Рыжий кусает щёки изнутри, не зная, что сказать, но и совсем ничего не говорить не может, понимает, что это — явно не лучший выход. Он знает, что виноват, что ему стоило сдержать обещание, но ни разу это ещё не всплывало. Феликсу неуютно в этой квартире наедине с Чаном. Ему хочется вернуться в прошлое и все изменить, лишь бы парень со вьющимися волосами не держал зла на него, лишь бы не молчал.       Бан открывает дверь, кивая другу на диван в гостиной, кидает рюкзак у входа и идёт на кухню. Феликс слышит, как открывается холодильник. Он мешкает, не уверенный в том, может ли после того, что натворил, оставаться с Чаном. Блондин возвращается с двумя банками колы и замирает в проходе.       — Разувайся.       Рыжий послушно стягивает кроссовки, стараясь не смотреть на друга. Затем, проходит вместе с ним в комнату.       — Садись, чего стоишь? На. — Парень проходит к дивану, садится сам и хлопает ладонью рядом с собой, дожидаясь, когда Феликс тихо приземлится рядом, затем протягивает ему холодную колу.       — Злишься на меня?.. — спрашивает рыжий, принимая банку и сжимая холодную поверхность пальцами. Вокруг на жести тут же скапливается влага. Неприятная.       — Нет. Ещё нет. Просто думаю, во что нам всё это встанет. Это ведь не секрет из серии «мне нравится Суён, но ты никому не говори…» — вздыхает оракул.       — Я могу поручится за Хёнджина. Он знает с того дня, когда случилось его время спасения. — Феликс смотрит на свои руки, не в силах поднять взгляд на друга.       — Вот оно что… Значит, месяцев так восемь уже? — Чан открывает свою банку и делает глоток. Рыжий не спешит повторять.       — Я виноват, правда виноват. Знаю. — Ли опускает голову ещё ниже, как вдруг чувствует чужую руку на затылке.       — Прекрати, а! — друг взъерошивает рыжие волосы. — И так раздражает всё. Лучше мне скажи, что ты успел ему наговорить.       — В теории он знает основные моменты процесса, пару раз помогал мне с поиском места…       — Твой информатор? Это он нашёл тот постер в метро?       — Ага. Он учится в музыкальной школе и часто использует метро. Заметил и мне написал тогда.       — Вот оно что… А ко мне он после спасения ни разу не подходил… Сторонился как-то, даже здоровался редко…       — Тоже моя вина. Я просил не показывать тебе, что он в курсе всего…       — Ну вы даёте, однако…       Блондин опирается локтями на колени и опускает голову. Всё запущено до невозможности. Всё настолько плохо, кажется Чану, что надежды на успех нет.       — Думаешь, насколько всё плохо?.. Насколько я всё испортил?.. — осторожно спрашивает рыжий. Он кладёт руку на чужую спину. — Знаешь, я виноват тысячу раз, но раз теперь нас так много, то это, возможно, значит, что и шансов у нас в два раза больше? Как думаешь?       Бан ненавидит моменты, когда Феликс чувствует себя виноватым. Он тысячу раз говорил, что не может обижаться на этого чудика, но тот всё равно почти каждую миссию находил повод для извинений. Блондин и сейчас скажет, что нет причин для беспокойства, но у рыжего останется осадок, мешающий им дурачиться и весело проводить время.       — Дурашка. Пусть так. Я попробую объяснить Хёнджину и Чонину, в чём проблема… Расскажу честно про время, про видения… Надеюсь, не напугаются… Мало кто хочет находиться рядом с таким предсказателем…       — Я хочу! — вдруг вскрикивает Феликс, смотря на парня.       Чан смеётся. Ли и правда дурашка.       — Знаешь, если ты сейчас действительно полезешь на меня, то мы уроним банку с колой прямо на мой ковёр, — всё ещё широко улыбаясь произносит оракул.       — Что? Я полезу на тебя? Это ещё зачем? Мечтай больше!       — По-моему, это должны были быть обнимашки, но раз ты говоришь…        Заливистый смех парней прерывается звонком в дверь, и Бан, поднимаясь, всё же роняет банку на ковёр.       — Я знал, что так будет, — всё ещё смеясь, произносит оракул, указывая пальцем на лужу у ног рыжего.       Он почти бежит к двери, снимает трубку домофона.       «Поднимайтесь на шестой. И, Чонин, воспользуйся лифтом, пожалуйста. Ну, или шнурки завяжи, » — слышит Феликс, пока стирает с кожаного подлокотника дивана остатки колы тряпкой, что заботливо была кинута Баном откуда-то со стороны кухни.       Хотя в квартире больше и нет комнат, кроме кухни и спальни-гостиной, блондин стоит у двери и терпеливо ждёт гостей. А когда они появляются на лестничной площадке, тут же кивает им. Их лица несколько серьёзны, что беспокоит оракула.       — Здравствуйте… Вижу, ты решил воспользоваться советом, — как-то грустно улыбается Бан.       — Как ты узнал? — Чонин смотрит на хозяина квартиры удивлённым взглядом. В нём даже можно увидеть восхищение, но блондин этого почему-то не замечает.       — Мне кажется, лучше я расскажу всё по порядку… А ещё ты бледный… Воды?       — Он просто впечатлительный, — тут же произносит Феликс, подходя к троице у дверей. — Привет. Откуда у тебя взялся номер Чана?       — А это уже мои особенности, — улыбается Хёнджин. — Рад удивить вас. Хотя, что может удивить предсказателя?       — Ой, вот этого точно не надо. Много чего, на самом деле. Так-с, — Бан смотрит в комнату, на пятна на ковре. — Предлагаю обсудить всё на кухне.       Чан проходит в помещение первым, выдвигая табуретки из-под стола и приглашая парней сесть. Чонин очень несмело разувается и проходит в комнату сразу после старших… А здесь все для него старшие.       — Итак, вопросов, я так понимаю, много? — выдыхает блондин, переводя глаза с Хёнджина на Чонина.       — Ну, на самом деле, я знаю гораздо больше, чем ты думаешь… — виновато опускает глаза первый.       — Я много думаю. Раз так, вопросы есть только у тебя, Чонин? Я отвечу на три, а остальные по ходу разберём. Что-нибудь ты же знаешь?       Ян, явно не ожидавший такого исхода событий, зависает, уставившись в одну точку где-то в районе плеча блондина.       — Это больно? — выдаёт он после паузы длиной в полминуты. Это заставляет Феликса смутиться, а Чана чуть улыбнуться.       Рыжий когда-то тоже спрашивал, что чувствует оракул, когда ему приходится видеть будущее. Тогда ответ звучал как-то так: «Страшно, больно, мерзко и холодно. Ты чувствуешь, как тебя засасывает, как вырубает, в глазах темнеет, ты перестаёшь видеть и слышать окружающий мир, а потом, словно вспышка… Жах! Когда очнёшься, всё тело дрожит, конечности не слушаются… Это самое мерзкое чувство на свете!»       Но сейчас…       — Не то, чтобы больно… В физическом плане ты не чувствуешь ничего особенного. Может, лёгкий холодок по спине, но это не боль. Скорее… тяжело в духовном плане. Ну, морально. Если ты чувствительный человек, если тебя легко выбить из равновесия… — блондин пытается объяснить, что чувствовал он в тот самый момент между парами. — Ко всему можно привыкнуть, знаешь? Привыкаешь, уже ни страха не остаётся, ни боли. Вот так как-то.       — И часто это бывает, что ты уже привык? Какого же это было в первый раз? — любопытство заставляет Чонина произнести очередные вопросы, правда как-то робко, тихо, словно это всего лишь мысли вслух, бормотание.       — Ну… седьмой раз? Это происходит каждые три-четыре месяца… по-разному, на самом деле — когда пауза в пять месяцев, когда в два… К этому нельзя подготовиться… Тут нет календаря. А первый раз… Оно просто пришло? Это состояние. Я был один дома, не помню, чем занимался, но меня быстро вырубило, я и сориентироваться не успел, как закружилась голова, потом потемнело в глазах. Похоже на обморок чем-то. Потом видел машины, девочку. Ну и… сам понимаешь, наверное. Очнулся на полу, сидел у стены. Помнил яркие картинки. Это всё. Ну, голова кружилась немного, подташнивало. Я тогда испугался, мне казалось, что это очень тяжело, что невероятно больно. Но в целом… было и прошло.       — А как началось? Тебя укусил кто-то, ударило током или, может, это наследственное?       Бан смеётся, закрывая ладонью лицо. Вон он, первый вопрос Феликса. Они оба, и рыжий, и младший, кажется, слишком много смотрят фильмы и сериалы. Ли, кстати, тоже помнит об этом вопросе. Он кладёт голову на стол, чтобы скрыть румянец на щеках. Спрашивал года два назад, а стыдно до сих пор.       — Фантастика нашего времени это ужас… Нет, конечно, нет. Просто, эм… Я с детства видел клочки будущего. А потом стал старше… и может это…       — Типа апгрейд? — спрашивает Чонин, посматривая на Феликса.       — Вроде того. На будущее, я не фанат сленга.       — Ты как будто улучшил свои навыки. Может, это ещë во что-то перетечëт со временем, — предполагает Хёнджин. Для него это тоже новая информация, и он с интересом вслушивается в каждое слово, пытается представить состояние оракула.       — Лучше бы просто прекратилось. Я просто не знаю, почему именно я и почему именно это. Ладно… ты говорил, что знаешь пару мест, где стены и общая картинка совпадает с описанием, которое вы получили от Феликса?       Ян тут же вытаскивает из кармана джинсов телефон, открывает заметки, куда он уже успел накидать пару скриншотов и фотографий. Положив его на стол, парень начинает:       — Дело в том, что я часто переезжал раньше… и сменил много школ. В общем, я полазил по сети, чекнул галерею, и выяснил, что у нас в городе довольно много мест, в которых присутствуют жёлтые стены. Университеты, школы, больницы, частные центры, банки… Я посмотрел на их местоположение, убрал из списка пару вариантов и получил вот это. Многие нам подходят, они в спальных районах, что нам и необходимо. Пришлось дёрнуть пару знакомых, пролистать несколько лент инсты и твиттера, но список сократился на двенадцать мест. Вот, смотри. А если полистать, то есть ещё скрины с карты.       Бан удивлённо распахивает глаза. Все знали, чего ожидать от Чонина, кроме него. Оракул просто не готов был встретить настолько ответственного человека.       — Ты серьёзно подошёл к вопросу…       — Как иначе? Работай усердно — это мой девиз.       — У него просто в часе семьдесят минут, — смеётся Хёнджин. — Значит, двенадцать. Стоит ли нам убрать ещё три? В банк тебя точно не пустят, ровно как и в университет науки, и в этот театр. Я правильно понял? Феликс сказал, что ты там всё равно окажешься, но вряд ли ты попадёшь туда…       Блондин смотрит на рыжего. Как он всё это успевает? Что ещё успел наговорить? Стоит ли Чану беспокоиться? А Ли тем временем что-то активно ищет в телефоне предсказателя.       — Да, вроде того. Феликс, что у тебя?       — Дома в этом спальном районе голубые, вот такие, как на картинке. Это похоже на то, что ты видел?       Чан рассматривает панораму с гугл карт, а затем кивает.       — Мне кажется, это оно. Район этот.       Новая зацепка тут же позволяет отсеять огромное количество вариантов. Район оказывается недавно отстроенным и потому отличается своей окраской от всех прочих значительно, чтобы точно определить, что поиск должен проходить именно в нём. Один за другим, они обсуждают варианты, просеивая точки на карте административных заведений.       — О, мы смотрели там квартиру. — Чонин тут же показал собственное селфи на фоне окна. — Только там обстановка с учебой слабовата: две школы и только один вуз, и тот — технического профиля.       Чан кивает. Информации много и ему трудно в ней ориентироваться. Но Феликс и компания, кажется, всю жизнь ждали этого момента и активно помогали.       — Вот эти три здания еще не открылись, больница на окраине закрыта из-за аварии в соседнем доме. Там, походу, что-то с трубами. — Сообщает Феликс, расставляя метки на карте. — Мы откидываем еще пять строчек из поиска.       Оракул улыбается, смотря на свою команду.       — У нас меньше суток, однако, всего четыре места. В этой больнице я никогда не был, значит, скорее всего и не попаду, остаётся университет искусств, какая-то школа и… что это? Клиника?       — Гляньте ее расписание. Может она не работает по четвергам, — спрашивает вдруг Хван.       — Так и есть. Откуда ты?.. — удивляется Феликс.       — Моя тётя работала в подобном месте, и у них был в понедельник выходной, вот я и подумал…       — Знаете, теперь мне кажется, что у нас может даже получится. Куда поедем сначала? — спрашивает Бан, а затем добавляет, что ему надо бы переодеться.       Конечно, свитер цвета чая с молоком вообще не подошёл бы для активных пробежек, какими обычно бывают их исследовательские походы. Феликса ведь всегда тянет куда-то, где «путь меньше», и всё равно, что там нет тротуаров и идти придётся вдоль проезжей части, ко всему прочему обычно на улице идёт снег или дождь, потому что рыжему на такое везëт.       Бан стягивает через голову свитер, проходит в свою комнату. Поверх белой футболки он надевает чёрную толстовку с капюшоном, брюки быстро меняет на тёмные джинсы и только после этого возвращается на кухню.       — Стоило предложить вам чай, наверное… И другую одежду. — Говорит оракул, смотря на слишком хорошо одетых парней.       Рубашка небесно-голубого цвета может стать серой, если Феликса не заставить надеть его кофту. Хёнджину везёт гораздо больше — тёплая чёрная куртка закроет собой белую рубашку. А вот в брюках ему, наверное, не очень удобно будет… Ну, и Чонин. Ян выглядит ровно также, как в тот день, когда его спасли — жёлтая толстовка, комбинезончик. Можно предположить, что он не замёрзнет, но Чан как никто другой знает последствия подобных предположений.       — Какой чай? Совсем не до него. Мы поискали ещё пару зацепок. А Феликс рассчитал момент, через двадцать четыре часа после твоего видения, — говорит Хёнджин.       — Мне кажется, вы восприняли это как квест…       — И это тебя напрягает? — рыжий смеётся, поднимаясь с места. — Господин «я узнаю, если ты решишь умереть, и не позволю тебе».       — Не то, чтобы очень…       — Мы уже выбрали место, куда отправимся сначала. Я хотел вызвать такси, но Феликс-хён отказался от этого. Сказал, пойдём пешком. — Чонин тоже встаёт, потирает плечи ладонями, что не остаётся не замеченным Бан Чаном.       — Ты замёрзнешь. — Выдыхает он. — Поедем на общественном транспорте. И… дать тебе кофту?       Чонин от помощи оракула отказывается.       — Она теплее, чем кажется.       — Ладно, не заставляю. Но смотри, говори, если замёрзнешь. — Строгим голосом предупреждает блондин. — Итак, куда мы там едем?       Пока парни один за другим выходят из комнаты, Хёнджин просвещает оракула, рассказывая тому об их маршруте.       Сначала, по его словам, им нужно наведаться в больницу. Там Бан никогда раньше не был, но Чонин всё же уговорил всех поехать. Во-первых, потому что это сравнительно недалеко, во-вторых, потому что в теории есть вероятность туда попасть.       «А вот, если завтра вдруг кто-то из твоей родни попадает в эту больницу, и тебя посылают туда что-то передать? Шанс есть, так что лучше сегодня отметнуть вариант… Тем более приёмное время там с трёх, как раз успеем доехать и, не вызывая никаких подозрений, посмотреть её».       Они спускаются на лифте, затем выходят из подъезда, направляясь к остановке.       — Чан-щи, — подаёт голос Чонин.       — Можно просто по имени, — тут же поправляет оракул, идущий рядом. — Слушаю.       — Вы постоянно с Феликсом занимаетесь этим? Ищете, выбираете, приезжаете…       — Не то, чтобы постоянно. Но да, всегда, когда наступает день «икс». Вообще, это была моя идея, — рыжий успевает ответить ещё до того, как это сделает Чан.       — И это всегда просто, как сейчас? — интересуется Хёнджин.       — Это никогда не просто. Иногда нас не пускают в некоторые здания, приходится придумывать правдоподобную историю… Иногда получается не очень хорошо с поиском в принципе. Вот, например, в том году. Аэропорт, мы ищем девушку. А в этот момент люди ожидали двух рейсов, и два пришли. Народу было… а мы искали тёмноволосую кореянку, чтобы вы понимали. Я был в шоке, когда Феликс увидел её в толпе! Я многим ему обязан, на самом деле.       Бан Чан говорит, а рыжий опускает голову, солнечно улыбаясь. Ли смущён, он цепляется за рукав блондина, вызывая тем самым смешок у Хёнджина.       — Вы много времени проводите вместе, да? — спрашивает Чонин, не сдерживая улыбки.       — Ну, вместе мы не живём, но общаемся довольно близко. Верно, чаги-я? — Чан отвечает таким тоном, словно влюблён в парня. И Феликс не был бы лучшим другом оракула, не ответь ему:        «Да, солнце моё».       Всё же, поняли парней правильно, и до остановки компания добралась быстро, но главное — шумно и весело. Чан не помнит, когда в последний раз ему приходилось быть в большой компании, где его никто бы не пытался задеть или обидеть. Он мысленно делает себе пометку: оказывается, иметь друзей удивительно приятно. Конечно, им с Феликсом и вдвоём было чудесно, но компания открывает закрытый до этого уровень, и это любопытно.       Нужный автобус подходит почти сразу, и оракул и его свита скоро уже выходят из него на остановке перед больницей.       — Нас ведь никто не пустит просто так, верно? — неуверенно произносит Феликс, когда они поднимаются на порог.       — А мы и не «просто так». Я беру это на себя, — отвечает Чонин, хитро улыбаясь и становясь чем-то похожим на фенека.       Хёнджин открывает дверь, приглашая парней, и все они заходят в обитель света и медикаментов. Тут тихо, и сразу бьёт в нос запах каких-то лекарств и, кажется, резиновых перчаток.       Первый этаж, регистратура уже позади, бахилы на ногах и халаты на плечах. А всё благодаря Чонину, который приплетает свою знакомую, лежащую в этой больнице.       — Дахён… Твоя девушка? — шёпотом спрашивает Хёнджин, когда они поднимаются по лестнице на второй этаж.       — Что? Нет, конечно, нет. Одноклассница бывшая. Каждые шесть месяцев на профилактике здесь лежит. Просто повезло, — отмахивается Чонин. — Мне, кстати, правда стоит к ней зайти. А вы пройдитесь по второму этажу и по третьему. Если спросят, вы ищите двадцать четвертую. Успехов? Думаю, хён уже знает, что вас ждёт…

***

      Полтора часа впустую. И это совсем не то место. Стены тут совсем другие, не такие, какие наблюдал Бан в своём видении. И оракула это расстраивает.       Скоро какая-то медсестра провожает «заблудившихся» в нужную палату. Феликс, Чан и Хёнджин вынуждены познакомиться со знакомой Чонина. Предсказатель чувствует неладное, но молчит.       Дахён, оказывается, весьма интересная девчушка с тёмными волосами и крашеными светлыми концами. Крикливая, шумная, искренняя, она кажется Хёнджину безумно милой, заставляет Феликса смеяться почти без остановки. Чонин рассказывает истории из их с Дахён школьной жизни, а девушка снова и снова заливисто хохочет.       Бан Чан сначала ведет себя отстранённо, однако вскоре вливается во всеобщий диалог. Дахён болтушка, хуже Феликса, но она помогает оракулу отвлечься от поисков, помогает, даже не подозревая этого. Чан, скорее всего, давно бы запаниковал и поспешил бы на поиски следующего варианта, но у него и мысли не возникает об этом. Потому что эта девчонка всё заполняет собой, заставляет жить моментом, вслушиваться в её голос, слова, смех. Чонин говорит, что если бы не капельница, она бы точно прыгала по палате, махала бы руками, исполняя свой знаменитый орлиный танец. И Дахён бы вскочила, чтобы доказать, что и капельница не помеха, если бы в этот момент не вошла медсестра, сообщившая об окончании приёмного времени.       Прощание получается смазанным, Чонин обещает ещё притащить парней «в гости» к озорной девчонке, а она смеётся и говорит что-то про природный магнетизм.       «А если серьёзно, спасибо вам. Была рада познакомиться с вашей компашкой. Феликс, Хёнджин и Бан Чан. Какой-то ты… тихий? Даже Чонин больше болтает, чем ты. Надеюсь, я не напугала тебя, оппа? Заходи обязательно ещё, мы разберёмся с этим! И вы тоже, тоже забегайте ещё! До встречи!»       Выходя из больницы, парни вспоминают про миссию, оставляя Дахён на заднем плане.       — Мы ничего не нашли, но… ещё есть варианты. Что тут ещё рядом? Университет? Школа? Мы же не можем сдаться сейчас, — Феликс хватает за руку Чана и Чонина и тянет вперёд, в то время как Хёнджин спешит найти на карте нужное здание.       — Университет. Четыре этажа, три блока. Нам нужен блок А. Отсюда это минут двадцать пешком, десять на такси.       Для Ли двадцать и десять минут это почти как две секунды и три. Зачем тратиться? Рыжий тоже думает, что незачем. А если он так думает, значит Чан тоже так думает. Даже если об этом ещё не знает.       Дорога должна пройти между однообразными панельными домами, мимо какого-то минимаркета «24 часа», пары детских площадок… должна, потому что Феликс уверен в этом.       Рыжий идёт впереди, а остальная троица плетётся сзади.       — Это всегда происходит так? — вдруг спрашивает Чонин, кивая на Ли. Это же смешно. Даже Чан это понимает. Понимает же?       — Да. Чаще всего. Когда был первый раз с ним, он меня за руку тянул в сторону метро… ну, ты знаешь, — тихо смеётся блондин, будто от безысходности.       Чонин сглатывает. Он и не знал, что был первым, кого эти ребята спасли.       — Ты не замёрз? Выглядишь потерянным… — спрашивает Чан, уже готовый снять с себя кофту и протянуть младшему, вызывая параллельно такси. Но паренёк отмахивается.       — Нет-нет, просто… Не думал, что был… ну, понимаешь же, — Чонин не может подобрать слов. Хёнджин приобнимает парня за плечо.       — Ты же не думаешь, что я тебя из-за этого ненавижу? Надеюсь, нет. Ты был тогда в этой же толстовке, в комбинезоне… Такой нерасторопный и чем-то очень занятый. Ты стал знаком, дал понять, что мы можем влиять на будущее… конечно, я не ненавижу тебя. Никого из вас. Это вы вправе, но мне не за что. Ни один кошмар не стоит этого… И я рад, что сейчас я не один. Что вы… ну, может, и злитесь, но все равно находитесь здесь… и выглядите иначе, не как в моих видениях.       Хёнджин смеётся. Он и подумать не мог, что Чан на самом деле такой! Как человек, видящий кошмары, занимающийся спасением чужих жизней на полном серьёзе, может быть таким милым и сентиментальным? Нет, ну как?       — Прекрати-ка это, Чан. Уж кто-кто, а ни я, ни Чонин, точно не можем быть в обиде, верно?        На слова Хёнджина младший часто-часто кивает и улыбается. И Бан отвечает неловкой улыбкой.

***

      Сейчас парни уже поднимаются к университетским воротам. Правда, на улице уже довольно темно, да и предчувствие у Бана нехорошее. Оракул смотрит по сторонам.       — Что-то не то. — Шепчет он, осматриваясь.        Феликс тут же кладёт руку на плечо друга. Это должно служить поддержкой, но почему-то Чану легче не становится.       — Давайте разделимся, — предлагает Чонин. — Так мы за минимальное время сможем найти место.       Казалось бы, звучит логично. Однако и тут могут возникнуть проблемы. Хёнджин тут же соглашается, задаёт вопрос, на который никто, кроме разве что самого оракула, не сможет дать точный ответ.       — Ещё раз сможешь подробно описать место и человека?       Бан Чан смотрит на главных вход в университет. В его глазах можно прочитать отголоски страха, которые парень пытается зарыть в себе. Он оборачивается на свою команду, затем медленно вдыхает.       — Я… — Бан заставляет себя проглотить продолжение фразы, крутящейся на языке. «Я не могу.» — Эм… Жёлтые стены, белая дверь, окно и панельки. Парень в черной толстовке и капюшоне… — Он замолкает, вдруг понимая, что больше нечего сказать. Они ускользнули. Его воспоминания.       — Окей. Этого же достаточно, да? Встретите что-нибудь подобное, сразу кидайте маяки в какао. Не расходитесь особо, начнём со второго этажа и пойдём выше. Хёнджин с Чонином, я, Чан. В три группы. Готовы? — Феликс затыкает паузу словами, тут же получая одобрение со стороны Хёнджина. Сейчас важно поддержать блондина, растерянного из-за собственной беспомощности. Все это понимают.       Парни расходятся, начиная, как и было обговорено, со второго этажа. Чонин идёт неподалёку от Хёнджина, напряжённо смотря по сторонам и рассматривая все коридоры на наличие трёх признаков: жёлтый цвет, окно, дверь.        — Нам повезло, да? — отчего-то шёпотом спрашивает младший, смотря на Хвана.       — Ты о том, что мы смогли убедить охрану, что я потерял кошелёк в коридоре? Удивительно, что нас пропустили как учащихся…       — Нет, я не совсем об этом вообще-то… хотя это тоже та ещё удача, — слегка улыбается Чонин.       — О чём тогда?       — Тот факт, что мы здесь. С ним. Знаешь, это, наверное, самое странное, но самое лучшее, что случалось в моей жизни. — Ян грустно улыбается, опуская голову.       — Лучшее? — звучит усмешка со стороны Хёнджина.       — Ага. Даже момент, когда мне снимут брекеты не сравнится с этим чувством…        Оба парня заливисто смеются. Каждый из них ощущает это. Будто бы Бан не просто уберёг их от несчастного случая тогда. Будто он открыл им другую жизнь, особенную, не такую по всем параметрам. Потому что они теперь знали, что мир куда сложнее, что существует паранормальное… Это могло бы напугать, но для фанатов фильмов о супергероях и фантастических и фэнтезийных книг — лучшее, что с ними случалось.       — В любом случае, мы должны помочь ещё одному. Такому же, как и мы. Как он выглядел? — Хёнджин возвращается к теме, слыша шаги.       — Чёрная толстовка с капюшоном. Это всё, что было дано.       В конце коридора, в проходе, Чонин видит парня в капюшоне. Он спешно проходит мимо, не смотря по сторонам. И Ян быстро понимает, что это Чан. Тут же его как током ударяет. Он распахивает глаза, дёргая Хёнджина за руку.       — Как сегодня оделся Чан?        Хёнджин сначала не понимает, чего ждет Чонин, но потом, когда начинает медленно описывать оракула, вдруг одёргивает себя на полуслове.       — Ты думаешь, он увидел свою смерть?! — вдруг вскрикивает он. — Возможно ли это?       — Я наберу Феликса, но что-то мне не нравится эта перспектива… — Ян вытаскивает телефон из кармана, судорожно вводит пароль.       — Давай. Стоит ли нам догнать его? Чана. Может, мы могли бы предотвратить катастрофу, если твоя теория верна…       Чонин кивает, и парни быстрым шагом направляются за Баном. В это же время, парень прислоняет телефон к уху и слушает гудки. Мучительно долго и медленно, они повторяются снова и снова, пока на том конце вдруг не раздаётся голос рыжего.       «Нашли?» — вместо приветствия спрашивает.       — Нет. Тут появилась одна мысль… — начинает Чонин. Он быстро сообщает всё, что накопилось за последние десять минут. Говорит, что второй этаж чист, что они видели Чана одного, рассказывает своё предположение.       Полторы секунды Феликс молчит на том конце, потом наконец отвечает.       «Поднимайтесь на третий по лестнице С. Чан уже здесь. Мы вас ждём. Дальше пойдём вместе. Обсудим всё по ходу дела.»       Бан молчит, слушая обрывки телефонного разговора со стороны Феликса. У парня кружится голова, он стоит, уставившись на рыжего и ожидая окончания беседы.       — Так-с. Второй этаж чист. Никого и ничего… — Феликс скидывает звонок, наконец, поворачиваясь к оракулу. — Ты побледнел. Плохо себя чувствуешь?       Состояние парня не остаётся незамеченным. Но блондин отрицательно мотает головой.       — Просто задумался… что теперь? Пройдёмся по третьему?       Феликс не доверяет, но молчит об этом. Если парни правы, а Бан реально может совершить самоубийство, то одной фразой его можно довести до точки, к которой оракул и без того приближается с невероятной скоростью, просто накручивая себя.       — Я думаю, дальше пойдём вчетвером. — Тихо произносит Ли, осторожно кладя руку на чужое плечо. Нельзя оставлять одного. Нельзя позволить уйти.       — У меня чувство, будто мы все ошибаемся, знаешь? Будто это не то место, и времени у нас почти нет… — шепчет Чан, словно понимая тревогу Феликса. Не умеет рыжий прятать свое волнение.       — У меня хорошее предчувствие. Ещё есть время…       — Прекрати это повторять, а! — вдруг вспыхивает Бан, скидывая чужую руку. И тут же извиняется. — Прости. Я просто…       Ли кивает, но больше не касается чужих рук. Он понимает. Напряжение, повисшее между ними, как будто сгущает воздух, дышать становится всë тяжелее.       — Правда, я не хотел. Мне хочется, чтобы всë поскорее кончилось.       — Всё, что угодно допущу, кроме этого. Почему ты считаешь, что имеешь право посылать всё на самотёк? — Феликс отчего-то зол сейчас. Он понимает, что Чану тяжело, тяжелее, чем им всем. Но почему-то в эту секунду ему кажется, что хуже знать, кого видел оракул, чем находиться в неведении. Потому что одна только мысль, что самоубийство предстоит светлому и обычно очень доброму Бану, делает Ли больно до безумия.       — Я бы не делал этого, если бы не знал, что меня ждёт после смерти этого.       — Не думай об этом. Просто не думай.       Чан поджимает губы и смотрит на Феликса так, словно понимает, о чем рыжий думает. Это не так. Но из-за усталости и давления внутри, блондин не может трезво оценивать обстановку.       — Я просто устал. Мне жаль, что я не могу по щелчку просто взять и последовать твоему совету. Для меня это не игра.       Бан разворачивается и шагает по коридору. Феликс не понимает, что происходит. Какая муха их покусала? Почему ни один, ни другой не могут просто взять себя в руки (и взяться за руки) и, успокоившись, решить проблему? Ли не кричит, хотя хочется, ни слова не произносит ни вслух, ни про себя. Рыжий решает, что давить на парня нельзя, но сохраняет позицию, в которой просматривается почти весь коридор. На телефон приходит сообщение, в котором Чонин сообщает, что они уже нашли нужную лестницу и поднимаются. И пока Феликс отвлёкся на чтение и ответ, оракул делает пару шагов и едва не падает, спасаясь только тем, что стена для опоры оказывается близко.        Он видит Чонина. Видит, как тот бежит по лестнице и падает. Видит, как рвётся джинсовая ткань комбинезона и как на коленке паренька появляется кровь.       А после Чан снова видит коридор в жёлтых тонах. И теперь в конце коридора, около окна, ему мерещится силуэт. Карман скрывает его от Ли, но блондин вообще не может думать ни о чём, кроме тёмной толстовки и капюшона.       Оракул думает, что ему мерещится. Но на деле там правда стоит парень, одетый в черную толстовку с капюшоном, с рюкзаком на одном плече. На руке браслет, дурацкий, с какими-то висящими чёрными камешками. Только сейчас Бан вспоминает, что уже видел их и признал тогда за часы. Жаль, не запомнил достаточно хорошо, чтобы сообщить команде. Но сейчас уже не важно. Он найден.       Чан медленно делает шаги в сторону окна, приближаясь к силуэту, пока между ними не остаётся два метра.       — Ого. Герой собственной персоной. — Вдруг произносит парень, поворачиваясь к блондину. Он выглядит недовольным, а Чан зависает, смотря на совершенно незнакомого ему человека.       — Я думал, что ты только в мысли мои влезать будешь, а тут такой сюрприз. — Продолжает незнакомец. Бану кажется, что все это происходит в его голове. Будто его сознание уводит его в один из возможных вариантов будущего.       — Конечно, так ведь гораздо интереснее. Преследовать во всех измерениях. За что ты так со мной? — спрашивает парень, со злостью уставившись прямо в глаза блондину.       — Не понимаю, о чем ты… — хрипит в ответ Чан, удивляясь тому, как звучит его голос.       — Да-да, конечно. Только вот именно тебя я вижу, когда меня вырубает по пути домой. Уже пять раз я падал в обморок на улице. Я в больнице лежал, просто потому что периодически ловил кабельное и смотрел сериал с тобой в главной роли.       Горькая усмешка незнакомца кажется Бану чем-то уже известным. Может, он снился? Нет, Чан готов поклясться, что не видел этого парня вживую до этого момента.       — И с чего начался этот сериал? — осторожно спрашивает.       — С пацанёнка в метро. Вот и он. И не один. Надо же, сегодня день встречи придурков, из-за которых я страдаю?       Блондин оборачивается, видит Феликса и Хёнджина, рядом с которыми хромает Чонин, явно отнекивающийся от их помощи. Всë-таки упал. Чан снова смотрит на незнакомца.       — Ты видел, как мы спасали Чонина? — спрашивает Бан, как-то слишком громко, потому что Феликс и Хёнджин тоже замолкают, уставившись на парней.       — Представь себе. Зрелище не из приятных. Когда всё в твоей жизни катится к чертям, а тебя рубит и периодически включается киношка про людей, которые типо очень счастливы, потому что их рыжий и кудрявый спасают…       — Это лучше, чем видеть, как они умирают, не думаешь? — вставляет Бан, искренне желая понять, кто же этот незнакомец.       В коридоре висит молчание. Странное, противоречивое. Чонин почему-то вдруг дёргает Хёнджина за плечо.       — Получается, что Чан видит отрицательное будущее, а этот парень — положительное? — шепчет он, и тихое эхо проходит по коридору.       — Знаешь, когда ты это сказал, я вспомнил о таких штуках… близнецы-оракулы. Они иногда встречаются в мультах… — добавляет Феликс, закрывая открытый рот ладошкой.       — Значит, они оракулы?! Да их встреча предписана судьбой! — выводит Хван восторженно.       Разговор не остаётся без внимания, и Чан поворачивает голову на компанию, а затем смотрит на незнакомца.       — Значит, ты всё это время видел, как умирают ребята, шёл их спасать в жизни, и это видел я? — спрашивает тот с усмешкой.       — Вроде того.       — А я думал мне тяжело живётся…       — Я Бан Чан. — Блондин несмело протягивает свою руку вперёд, ожидая рукопожатия.       — Чанбин. — На лице светлого оракула появляется лёгкая улыбка.       — Выходит, ты не только дерзить умеешь?       — Типа того, — отвечает Бин, поправляя рюкзак на плече. — Ну, будем знакомы, мой друг по несчастью.