Холод

Холодно. Неважно, когда это было и с кем, неважно, как далеко вы окажетесь друг от друга потом, но человека, укравшего ваш первый поцелуй, согласно поверью, вы будете помнить всегда. На ледяном ноябрьском ветру Бэ Юбин думает только об этом, глядя в спину убегающей Ю Шиа. Теперь Бинни, чёрт подери, никогда не забыть Юа. Разве это справедливо? Разве не эгоистично, чёрт подери, так поступать? Бинни разворачивается и уходит в противоположную сторону, потому что идти следом за Юа ей хочется меньше всего, а альтернатив на мосту немного. Холодно. Вечером приходит сообщение от Шиа: «ты же не сердишься?» Юбин сердится. И потому, несмотря на волнение и чувство неправильного, отвечает лишь утром: «Сержусь». И отправляет через минуту смайлик-сердечко, зная, что прямо сейчас Юа смотрит на телефон и гадает, извиняться ли ей прямо сейчас или подождать до встречи в колледже. А теперь она уверена, что Юа облегчённо вздыхает. И, потягиваясь, Бинни посматривает на телефон, ожидая ответ, не заставляющий себя долго ждать. «поговорим?» Закатывает глаза. «Там же» И идёт пить воды и одеваться. На мосту холодно даже в пальто, ветер, носящийся над рекой, выдувает из тела остатки тепла, оставляя лишь ощущение стылости и какой-то серой хмари в костях. Но когда отвернувшуюся к вяло текущей тёмной реке со спины внезапно обнимают, на душе становится чуточку теплее. — Вишенка. — Так меня и называй. Вместо разговоров они только стоят, обнявшись, глядя на неспешно несущий свои воды Ханган под аккомпанемент проносящихся мимо машин. И в этот момент во всём мире не нашлось бы ничего более правильного для Бинни, если бы только одна из машин, визжа колёсами, не пробила ограждение. Следующие мгновения Бинни помнит смутно, словно кто-то прошёлся по её памяти грубой наждачкой, оставив лишь контур, но содрав всю краску. Как Шиа отталкивает её. Как Шиа сбивает серый седан. Как Шиа лежит на земле у наружнего ограждения моста. Как сама Бинни смотрит на её Вишенку, лежащую в дорожной пыли посреди осколков ограждения и машины. Как она молча подползает к Юа. Но лучше всего на свете она помнит, как Юа смотрит перед собой остекленевшими глазами и шепчет «холодно». На мосту через Ханган холодно. Юбин теперь тоже. Бинни стоит в душе под обжигающими струями воды, совершенно не чувствуя их жара, потому что тот ледник, что внутри её, не вытопить ни водой, ни плачем, ни теплом крови, бегущей вниз по бедру, ни отцовской соджу. И каждый день из всего прошедшего с катастрофы месяца она вспоминает человека, укравшего её первый поцелуй и то, как она целую ночь ей не отвечала. Бэ Юбин дико холодно.