To Avoid

Юнги ведёт Чонгука прямо в один из деревянных домов. Старший молчит и игнорирует вопросы Чона, что так активно расспрашивал его о чем-то. Просто он не слышал. — О! Мистер Мин, как давно вас не было у нас, — улыбается какой-то мужчина за стойкой, протирая бокалы. — О, а это с вами кто? — Мой брат… Но я по другому делу, мне нужен проход на арену, — Юнги держит Чонгука за руку, а пожилой человек входит в ступор. — Мин, ты же знаешь что будет, если… — Диг! Вспомни, сколько раз я помогал тебе и твоей жене? Хотя бы раз, помоги и мне, — старик перед ними смягчается, кивая. — Два пропуска, пожалуйста. Когда Мин всё-таки своего добивается, он ведёт юного мага из дома, что пропах запахом алкоголя. — Юнги! Да объяснись! — младший психует, вырывая свою руку из захвата. — Сколько можно не замечать меня?! — Чонгук получает звонкую пощёчину, что начинает сильно щипать кожу на лице. Чон просто не верит, почему старший так разозлился на него. Юнги и сам не понимает. — Прости, Гук, просто не сейчас, ладно? Надо спасти Тэхена, пока не поздно, — старший опять идёт вперёд, на этот раз идя к огромному зданию, где скопилось множество людей. Им пришлось простоять несколько минут, потому что очередь желающих попасть туда превышало количество дозволенного. Попав внутрь, Чонгук сильно хмурится. Слишком много народу, пропахло спиртным и потом, но когда он натыкается на небольшой круг, образованный скоплением зрителей, Чонгук узнает там Тэхена. Маг толкает людей и бежит к оборотню с улыбкой, но тут же застывает на месте, потому что Тэ кричит и плачет. — Ну же, вспомни меня! — из глаз старшего идут слёзы, Чонгук раньше и не задумывался о том, что альфа может быть таким хрупким. — Мама! Он сказал: " Мама». Такое терпкое чувство располагается на душе Чонгука от одного лишь слова. Столько боли в глазах любого существа он не видел. Сколько же Тэ страдал, Гуку просто вериться не хочется. Маг собирается подойди ближе, но резко его останавливают, хватая за запястье. Это был Юнги, он лишь прикусывает губу и отрицательно качает головой. Чонгук понимает, Ким должен разобраться с этим сам. Но почему-то оборотень понимать ничего не хочет, он просто сидит на коленях, удивлённо кусая свои руки, как-будто проверяет, сон ли это. Люди, что столпились перед ареной, кажется, дышать перестали, стоят, как самые настоящие куклы, вздохнуть не могут. Наверное, время остановилось, ведь никто ничего понять не может. Только Юнги недовольно мнется на месте, из-за чего-то сердясь: целитель всегда кусал свои губы, когда злился, Чонгук знает. Они не понимают сколько времени прошло, а тишину никто нарушать пока не хочет, все пребывают в удивлении, пока один из них все не рушит. Новый хозяин Тэ даёт о себе знать, отдавая новую порцию тока своей собачке, отчего тот утробно рычит, падая на землю. В глубине скопления слышится чуть ли не детский вскрик, и все бы внимание обратили, если бы мужчина не заговорил. — Чего уставились? Ну, нашёл щенок свою суку, ничего удивительного нет. Этих пород оборотней на свете больше нет, только эти остались, — он тычет острым концом палки в спину Киму, а тот встаёт, все так же смотря в пустые глаза матери. Она больше не та, в глазах нет жизни, того прежнего блеска, что раньше, будучи ещё волчонком, видел Тэхен. Она изменилась: исхудала так сильно, что можно сосчитать любую косточку на теле, лапы дрожат, совсем не держат бедную. Ким понять не может, почему она разрешила довести себя до такого состояния, ведь та всегда была сильной, не падала духом, не сдавалась. А сейчас оборотень видит лишь её жалкую пародию, что заставляет плакать, но никак не действовать. — Ну же, шавка, просто убей эту старуху, иначе ты станешь таким же, как твоя мать, — рычит мужчина, также пихая палкой. Ким почти ничего не слышит, он просто впал в прострацию, решая абстрагироваться от мира. Чонгук просто не выдерживает. Он не хочет видеть болезненный взгляд его друга, что всегда казался для него идеалом храбрости и стойкости. Мальчишка срывается с места, игнорирует недовольные возгласы и забирается на арену, садясь прямо напротив Тэхена. Он долго смотрит тому в глаза, но Ким не тут, не с ним сейчас. Маг обхватывает лицо Тэ ладонями, заставляя посмотреть прямо себе в глаза. У Кима глаза красивые, подмечает Чонгук, заглядывая чуть ли не в самую глубь, где волк сидит в темноте, обхватив колени руками. Он ласково проводит подушечками пальцев по щеке оборотня, улыбается нежно, заставляя почувствовать нужность, что так необходима тому. Тэхен чувствует, что грустью здесь мало чем поможешь, так же смотрит в глаза напротив, а потом просто обхватывает спину Гука, прижимаясь. Просто хочется чувствовать его, ближе и крепче пододвигаясь, чтобы между телами просветов не было. А Чонгук и не против дарить такую нужную ласку, аккуратно пальчики в волосы заводит, играясь с прядями, успокаивая. И им кажется, что на свете кроме них больше никого нет, не будет и никогда не было. — Прекратите эти сопли, — рычит все тот же мужчина, посылая удар током. Только получает его теперь не один Тэ, Чонгуку достается тоже, столько же, сколько попало и предназначенному. Маг чувствует такое впервые, боль острая и очень редкая, как-будто змея впивается в ногу, а потом тело немеет. Гук вскрикивает от неожиданности, резко слабеет, расслабляясь в объятьях. Только Тэхен в себя приходит из-за этого, как-будто только боль может вернуть его сюда. Оборотень звереет, аккуратно опускает мага на холодный пол, а сам, превращаясь, мощным рывком запрыгивает на тело мужчины, что смел ударить его, да и не только. Тэхен впивается клыками в плечо, зажимая мощными челюстями. В помещении поднимается гул. Начинают лаять собаки, а люди зашевелились, только не понятно, кто куда и зачем: некоторые на выход, а кто-то берётся за ружьё. Слышатся новые крики, это Тэхен оставляет своего «хозяина» на потом, нападая на других охотников, что начинают стрелять. Ким опытный, поэтому ловко убивает каждого, кто позарился на его жизнь. Юнги, сквозь всю эту суматоху, пробирается на арену, где приходит в сознание Чонгук. Целитель хватает того за плечи, прижимая к себе, бросая взгляд на мать Тэхена, что по-прежнему неподвижна. Та совсем не шевелится, как-будто обворожена всем происходящем, и тогда Юнги все понимает. Чонгук так же смотрит на волчицу, но в глазах одни лишь вопросы, когда маг поднимает взгляд на Мина, тот смотрит в ответ. — Это то о чем я думаю? — хрипит Гук, отлипая от друга. — Да, она мертва. Но раз Тэхен узнал в ней свою мать, значит, это она и есть. Все подстроено, — почти рычит Юнги, вставая на ноги. Он видит, как Тэхен ловко справляется с охотниками, как ошейник, что красовался на шее того, слетает, оставаясь лежать незамеченным. Чонгук так же выпрямляется, когда оборотень оказывается рядом, а с морды капают на пол крупицы крови. В помещении появился запах крови, что смещался с потом и алкоголем — противно. — Вы! Мелкие мерзавцы, он не предупреждал, что с вами будет сложно, — выплевывает слова мужчина, держась за плечи. Юнги смотрит пристально, сощурив глаза, в это время останавливая рукой Тэхена, что порывался убить его на месте. — Жалкие идут по дороге судьбы, построенной Богом. Только радости у вас не будет, все это бредни! — хохочет мужчина, выплевывая кровь вперемешку со слюной. — Так позвольте открыть вам маленький секрет о нашем Боге. Он большой проказник, подумайте об этом. Это как своенравный подарок, а потом, ради развлечения, он устанавливает противоположные правила игры. И пока вы прыгаете по всяким предсказаниям, что делает он? Хохочет так, что его мерзкая задница лопается от натуги. Он закомплексованный ханжа и садист, просто ублюдок и вы кланяетесь такому Богу? Да никогда бы в жизни, на вашем месте, не сделал такого. Вы просто тупые детки, что верят в то, что он изменит жизнь в лучшую сторону, — «хозяин» мерзко смеётся, пока его не прерывает выстрел из оружия и на его груди появляется красное пятно. Он падает без единого слова, пока Юнги непоколебимо держит в одной руке пистолет, из дула которого тонкой струйкой сочится дым. Пристреленный лежит нерушимо, но харкает кровью, только на лице боли даже не видно, а последние слова из его рта, как змеи выползают. — Маленькие глупые детки, попались в ловушку, придя сюда, — слышится все ещё последний смех, пока тот, наконец-то, не замолкает навсегда. Мин лишь недовольно мычит, уходя ко входу, когда слышит звонкий голос Тэхена, что хотел подойти к матери, но Чонгук, накинув на его плечи первый попавшийся плед, пытался увести его. " Она мертва», — слетает с губ младшего, а Тэхен как-будто встречается со смертью второй раз. Оборотень позволяет увести себя из этого места. Он знал это раньше, просто понимать не хотел, находил причины, даже сам себе что-то напридумывал. Идут они все в тишине, виляя меж деревьев. Каждый думает о своём, обдумывает случившееся, потому что сложно принять некоторые моменты. На ребятах лица нет, когда они приходят в деревню оборотней, то почти ничего не рассказывают. Встречают их с радостью, подмечая, что мало кто выбирался из захвата охотников. Старейшина любезно даёт им отдельные комнаты для отдыха, ведь понимает, что те сильно вымотались. Тэхен от самого логова людей больше и слова не проронил, будто находился даже не здесь. Чонгук понимает, что очень сложно осознавать то, что собственную мать превратили в простое чучело, как приманку. Маг укладывает оборотня на кровать, укрывая того чистым одеялом, затем оставляет, потому что пришло время дать лекарства. На кухне за столом он встречает Юнги, что над чем-то усердно думал. Чон достаёт из шкафа миску, а потом из сумки Мина нужные травы. — Думаешь о том, что нам устроили засаду? — не спрашивает, больше высказывает факт, смешивая в миске уже смятые листики целебных трав. — Именно об этом и думаю, — пожимает плечами, просто смотря в одну точку, но потом его взгляд падает на руки Гука. — Это было явно не просто так… Только понять смысла всего не могу. Какую выгоду взял с этого спектакля брат Тэхена? Это просто безумие, — чуть ли не воет Юнги, а Гук успокаивающе шипит. — Побольше пыльцы Ренглауса добавь: Тэхену сейчас полезно будет, — командует Мин, а младший соглашается. — И все же, я думаю, что Хосок просто хотел помучать Тэхена. Сам посуди, ему не нужен сейчас крепкий брат, что может ясно рассуждать. А теперь, после такой психологической встряски, Ким будет плохо себя контролировать, ему это только на руку, — констатирует маг, заливая целебный отвар тёплой водой, а Юнги находит в словах младшего здравые рассуждения. — Думаю, тут ты прав. Знаешь, я тоже пойду в свою комнату, хочу немного побыть один, да и отдохнуть. Если что, заходи, — Юнги скрывается в дверях его комнаты на время, а Чон идёт к Тэхену, чтобы напоить того. Открывает дверь тихо, чтобы не сразу нарушить сон оборотня, что и так обеспокоен. Но как только он подходит к кровати, то обнаруживает, что Тэ не спит. Гук осторожно убирает полотенце со лба того, а потом садит, облокачивая о спинку кровати. — Тэхен, просто выпей это, а потом ложись спать. Мы планируем завтра уже идти в волшебный лес, тебе нужно придти в себя, — говорит Чонгук, полоща в тазике, что до этого стоял около кровати, полотенце. Оборотень выпивает лекарство без лишних слов, морщась от неприятного вкуса, а потом опять забирается под одеяло. Чон тихо желает приятных снов, собираясь оставлять того одного, но похоже, у Тэ другие планы. Он тихо говорит:» Останься со мной». Этих слов хватает для того, чтобы Гук обошёл кровать и лёг сзади Тэхена, обнимая его со спины. Маг знает, что оборотню надо просто обычной теплоты от кого-то, поэтому Чон готов отдавать её, лишь бы не видеть такие больные глаза. Ким судорожно вздыхает, понимает, что нужно приходить в себя, на его плечах сейчас лежит спасение сестры. Он просто должен побороть свои страхи, потому что никто, кроме него, не сможет защитить ни сестру, ни Чонгука. Да, он должен быть благодарен этому мальчишке, что помогает вот так ему. Тэхен просто засыпает, ни о чем не задумываясь.

***

Юнги заснуть не может. Столько всего произошло, что просто-напросто сложно успокоиться. Целитель сидит на кровати, смотря в окно. Ему нужно быть предусмотрительным, дабы не попасть снова в ловушку, как было сегодня. Завтра утром они планируют наконец-то попасть в волшебный лес, где, возможно, и встретят Хосока. Мин не знает, что может ждать их там, но ходят слухи, что в этом лесу убили всех священных хранителей. Если память ему не изменяет, то это были эльфы, самые добрые и милые существа на Земле. Они всегда поддерживали жизнь растительности, а иногда отдавали жизни за людей. Эльфы всегда любили человечество, старались держаться ближе к нему, и всегда помогали. Только какая ирония судьбы, именно эти руки пропитались кровью эльфов. Брат Тэхена натравил людей на хранителей, а сам скрылся на священной горе, где восседал король эльфов. Такие ходили слухи, Юнги даже верит, ведь сам чувствует, что волшебный лес теряет свою былую энергию. Целитель не спит всю ночь, потому что волнуется сильно, ведь его друзья под угрозой. Да, он может с лёгкостью назвать Тэхена другом, потому что тот спасал неуклюжего мага. Юнги собирает вещи, когда на горизонте появляются первые лучи солнца. Нет, он не собирается будить тех так рано, просто от нечего делать складывает всё сам. Мин выходит на улицу, где его уже ждал южный целитель, признаться, Юн даже удивлён. — Что-то случилось? — холодно спрашивает, когда старик подходит ближе. — Мин, я знаю тебя с детства, помнишь, как я играл с тобой? Тебе тогда нравилось… — Ближе к делу, дядюшка, — вздыхает, награждая того безразличным взглядом. — Если ты хочешь, чтобы я провёл тот ритуал, то боюсь, придется отказать. — Но, Юнги! Почему ты не хочешь просто провести его. Всего один раз, — жалобно просит, отчего Мин кривится. — Ты и тогда говорил: " Всего один раз «. А что я сейчас слышу? — скептично изогнул бровь. — Правда, на этот раз точно, — южный целитель смотрит за спину Юнги, а тот так же поворачивается, замечая Тэхена. — О, мой блудный сын проснулся. — О чем вы говорите? — зевает Ким, подходя ближе. А Мин подмечает, что отвар более менее сказался на его душевном и физическом состоянии. — Юнги не хочет провести для меня ритуал, что даст мне существовать ещё пару сотен лет, — целитель награждает старика ядовитым взглядом, тем временем как Тэ удивляется. — А такой есть? Вау, Юнги, проведи ритуал, он ведь спас меня ещё в детстве, — на этот раз просит оборотень, поэтому Мин отказать ему не может. — Хорошо. Иди, старик, готовься к нему. Я пойду будить Чонгука, — целитель разворачивается, но тут же врезается носом в грудь Кима. — Чего вы все такие высокие, — жалуется, обходя. — Хен, а зачем Чонгук? — спрашивает, идя за старшим хвостиком. — Чтобы убить. Я уже потерял к этому способность, боюсь, моих сил не хватит. Я как-то рассказывал Чонгуку об этом ритуале, даже показывал, поэтому он в курсе, — Мин заканчивает говорить, когда заходит в комнату Чонгука, но его кровать заправлена, а самого нет. — А где он собственно? — А, хен, он у меня спит, — говорит Тэхен, а потом смеётся, когда Юнги пытается его ударить. — Балбес, сказал бы мне раньше, — фырчит старший, направляясь в комнату оборотня. Чонгук, как оказалось, уже не спал, что было на руку Юнги. Он быстро напомнил о том, что требуется магу, а тот даже и спорить не стал. Они быстро собрали вещи, перед тем, как начать сложный ритуал. Южный целитель, уже приготовил нужное для проведения, чему Юнги был благодарен. Посмотреть на «представление» пришёл почти весь клан оборотней, в том числе и Тэ. Старика усаживают на колени перед Чонгуком, а тот прикрывает глаза, начиная водить над головой целителя стебельками Арцисса, что забирали лишние болезни, так говорилось в народе. Движения рук младшего были плавные, такие аккуратные, что Тэхен отвести взгляда не мог, словно это он сейчас такое вытворяет. С минуту Чонгук повторял одни и те же действия, пока что-то не блеснуло в его свободной руке. Тэхен сразу узнает нож, но слегка удивляется, когда маг проводит лезвием по внутренней части ладони, а из раны начала сочиться кровь, капая на седые волосы целителя. Тот сидит не шевелясь, находясь как-будто в небытие, наверно, это одна из способностей растения Нарцисса. Чонгук шевелит губами, что еле видно, но оборотень это замечает, отчего пытается вслушаться в слова, но ничего не слышит. Только на этом ничего не заканчивается, мага толкают руки южного целителя, отчего тот отлетает быстро, врезаясь спиной в какого-то оборотня позади. Тэхен бежит к младшему, снимает того с незнакомого ему оборотня, а потом смотрит на Юнги, что начал второй этап. Мин очерчивает круг в котором сидел целитель, держась за волосы, так же шепча какие-то слова, что на этот раз слышали все. Юнги кривился, жмурился иногда, как-будто ему делали больно, когда старик пытался добраться до него, но круг из какой-то крупы, неизвестной Киму, не давала выйти за её пределы. Юн возводил руки к небу, а потом, словно на весу давил тело целителя, что и на самом деле прогибалось. Слышались неистовые рыки целителя оборотней, отчего все впадали в огромный ужас, да и никто уже не знает, сколько это длится. Спустя немного времени, в дело вступает Чонгук, когда его кровь на руке запеклась, переставая идти. Юнги сразу же оставляет озверевшего старика на Чонгука, позволяя сдерживать его, пока сам переводил дыхание, начиная макать бледные пальцы в воду, что находилась в ведре. Южный целитель сам на себя не был похож: глаза наливались кровью, а волосы приняли уже красный цвет. Он вел себя, как животное, прыгая вокруг крупы, что не позволяла вырваться. Только Чон опять смог приструнить его во время, ведь Юнги начал разбрызгивать воду по телу целителя, отчего тот шипел. Тэхен смотрел на происходящее с ужасом в глазах, он никогда не видел столь ужасное, особенно с близким ему стариком. Спустя долгое, для Кима, время, южный целитель перестал рыпаться, наконец-то закрывая глаза. Чонгук тяжело вздохнул, опуская руки, что начали немного дрожать, а Юнги уже вовсю собирал вещи, чтобы наконец-то отправиться в нужный им лес. Чон тяжко дышит, а на вопросы о самочувствии отвечает лишь тем, что первый раз проводит подобное. Тэхен благодарит всех, что приняли их и даже разрешили остаться. Южный целитель был не в сознании, поэтому он попросил сводного брата передать ему прощальные слова, на что тот согласился. Дальше их дорога ведёт в волшебный лес.