Бесенята

      Мёрв и Уитни не могли иметь детей, и все свободное время посвящали попыткам заглушить эту неугасимую боль и отчаяние. Подобрать мебель для дома — занятие достаточно хлопотное и поэтому для них идеальное. Особенно, когда есть экономный муж и его жена с изысканным вкусом. Каталоги, открытые страницы сайтов мебельных магазинов, все начиная от типовой малобюджетной мебели и заканчивая дорогущими краснодеревщиками на заказ — было пересмотрено ими. Уитни не соглашалась на дешевую и стандартную мебель, Мёрв не хотел тратить огромных денег на мебель под заказ. После месяца бесконечных споров и скандалов, они сошлись на том, что возможно лучшим решением для обоих вкусовых и финансовых предпочтений, будет обращение к антикварной мебели. Конечно, не к той антикварной мебели, среди которой вполне вероятно найти ломберный столик времен Людовика XIV, а к достойным антикварным магазинам с полувековой историей. Большего им не требовалось. Эстетические вкусы Уитни были учтены, а финансовая сторона вопроса не шокировала Мёрва.       Они обнаружили такой магазинчик: небольшой снаружи, но огромный внутри — на пересечении улиц Хорн-стрит и Легз-авеню. Судя по вывеске, магазин был старинным, и все время своего существования принадлежал одной семье — Корс. Свет внутри был приглушенным, время внутри, казалось, вообще не шло, ну или шло в обратном направлении. Ближе к выходу располагались предметы из недавнего прошлого, но чем глубже проходили клиенты внутрь магазина, тем дальше во времени они оказывались. Очень даже может быть, что ломберный столик Людовика XIV здесь тоже пылился в каком-нибудь темном углу. Хозяева встречали гостей чашечкой чая по семейному рецепту и с улыбкой расспрашивали об их предпочтениях в отношении мебели мечты.       Уитни и Мёрв зашли в магазин с некоторой долей недоверия. Ведь посоветовал его не самый их близкий друг, однако, очень сведущий в делах дизайнерских в рамках ограниченного бюджета. Мистер и миссис Корс с улыбкой протянули гостям по чашечке ароматного чая и пригласили присесть и рассказать об их идеальной мебели. Молодые люди присели в предложенные кресла, отпили немного чая и слегка расслабившись, принялись наперебой говорить о своих мебельных представлениях. Мёрв настаивал на экономичной и практичной мебели, Уитни как обычно завела разговор об эстетике и о том, что мебель тоже имеет чувства и возможно, она «точно не уверена, но где-то прочитала», что у красивой мебели имеется душа и характер. Корсы подтвердили предположения Уитни: «Мебель, сделанная вручную, имеет не только свой характер, но и душу и если вы придетесь ей не по нутру, поверьте, она найдет способ покинуть вашу квартиру. Мебели надо предоставлять особый уход и относится к ней с почтением. В нашем магазине исключительно такая мебель, а другие бездушные экземпляры вы можете приобрести в любом ширпотребном магазине». Мёрв презрительно хмыкнул, а Уитни же наоборот загорелась идеей выбрать мебельный комплект в таком уникальном месте. «Конечно, мой дом нуждается только в мебели с душой! Раз уж нам не суждено иметь детей, то я хочу, чтобы меня окружали только душевные вещи!» — говорила Уитни хозяевам магазина, попутно пиная супруга локтем, дабы он так громко не возмущался. Удовлетворенные ответом Корсы повели Уитни и Мёрва вглубь магазина. Казалось, они перешагнули несколько десятилетий и оказались где-то в самом начале века.       Мебельный комплект, на который им указали Корсы, был выполнен в неоготическом стиле, с элементами модерна. Это были высокие стулья, выполненные из красного дерева, с обилием замысловатых элементов декора, сиденья, спинка и ручки были обиты кожей темного, почти черного цвета. Внимание пары привлекли занятные рожки на самом окончании спинки стула. Они придавали стульям оттенок некоторой дьявольщины. Уитни поинтересовались у Корсов, кто были предыдущие хозяева стульев. «Одна пожилая леди, она умерла уже более двадцати лет назад, стулья передал в наш магазин ее внук, он отчего-то не захотел их привечать в своей квартире, но мы были только рады!» — ответила миссис Корс. Пока Уитни зачарованно рассматривала стулья, Мёрв завел привычный разговор о цене. «Я полагаю, раз стулья находятся здесь достаточно давно, то цена на них непомерно высокая?» — слегка раздраженно произнес он. Мистер Корс улыбнулся и покачал головой: «Вы ошибаетесь, мы продаем только по той цене, которую укажет бывший владелец мебели, внук леди Камиллы предложил смехотворную цену в 606 эльдо, за все 7 стульев». Цена действительно была смехотворной, за такие деньги в ширпотребном магазине можно было лишь купить пару стульев современного неудобоваримого дизайна. Мёрв задумался, цена устраивала его как никогда, но что было с этими стульями не так, почему за них назначили столь низкую цену? Корсы будто услышали его немой вопрос и тут же ответили: «Внуку леди Камиллы требовались срочно деньги, поэтому он распродавал имущество своей бабки по таким ценам, выручить удалось немного, зато какая скорость сделки!»       Уитни было не оторвать от стульев, она уже успела и посидеть на каждом из них, и даже обсмотреть с ножек до тех самых рожек на спинке стула. Казалось, эти стулья созданы для нее, она была полностью заворожена ими. Мёрв еще никогда, даже во время их медового месяца, не видел жену такой влюбленной и по-настоящему счастливой. Уж тем более, в мебельный комплект. И он решился: « и поскольку нам с Уитни не суждено было иметь детей, то хоть пускай стулья станут для жены отдушиной» — думал Мёрв. Цена устраивала, жена была вне себя от радости, и пара заключила договор с Корсами о покупке мебельного комплекта леди Камиллы.       Стулья были доставлены в тот же день, они действительно идеально вписывались в гостиную, которую словно для них так заботливо оформила Уитни. Первые дни молодые люди не спешили использовать стулья, Уитни заботливо очищала каждый из них от пыли и протирала дорогостоящими полирующими средствами. Она словно одержимая целыми днями занималась полированием стульев леди Камиллы. Когда стулья, по мнению Уитни, были полностью готовы к тому, чтобы ими пользоваться, Мёрв и Уитни устроили настоящий праздничный обед по этому случаю. Они решили позвать друзей — похвастать выгодной семейной покупкой.       В назначенный час пришли близкие друзья Мёрва и Уитни. Увидев гостиную и мебельный гарнитур, они обомлели — это было лучшее, что им приходилось видеть в своей жизни. Стулья сверкали во всем своем готическом великолепии и манили на них присесть. Наконец, после принятия всех поздравлений с удачной покупкой, гости и хозяева расселись. К обеду были поданы самые изысканные блюда в духе начала века, перемена блюд казалась поистине бесконечной. Все нахваливали Уитни за ее утонченный вкус и Мёрва за его расчетливость. И если Уитни была бесконечно счастлива, то Мёрв был скорее в растерянности, его начинала всерьез беспокоить одержимость Уитни стульями. Прошло два часа с момента как пришли гости и все это время они только и говорили, что о мебели как если бы это были их дети. Это было действительно странно и страшно.       Обед был завершен и пятеро друзей семьи уже стали собираться уходить, как внезапно обнаружили, что не могут подняться со стульев. «Уитни, твои стулья в прямом смысле не собираются нас отпускать, это так забавно!» — пошутил кто-то из друзей, но взглянув на Уитни понял, что это отнюдь не так забавно. Уитни сидела на стуле и пустыми глазницами взирала на своих гостей, вдруг она поднялась в воздух на своем стуле, который теперь больше походил на трон, и сказала совершенно не своим голосом: «Еда, нам нужно больше еды, дети — вы будете сыты, наконец-то!». Мёрв совершенно не представлял, что ему делать, он никогда не видел свою жену такой, более того, он сам не мог подняться со стула, невидимая сила удерживала его. Друзья семьи стали кричать и звать на помощь Мёрва, пытались образумить Уитни, но безуспешно. Ни девушка, ни стулья не желали их отпускать. В какой-то момент гости почувствовали, что их ноги и руки прикованы к стульям, а к голове прицепились те самые декоративные рожки. Мёрв пытался докричаться до Уитни. Она не слышала его, лишь нечеловеческий хохот раздавался из ее горла. Оковы сдавливали сильнее, многие из друзей Мёрва и Уитни уже перестали сопротивляться, а просто безучастно смотрели впереди себя. Рожки что-то делали с их сознанием, они перестали сопротивляться, обмякли и будто «сдувались» как воздушные шарики. От этих стульев доносился неприятный хлюпающий звук. «Ешьте, дети мои, ешьте! Мы насладимся их плотью! Мы познаем их радость! Мы отомстим за наши страдания!» — кричала безумная Уитни. Мёрв решился на отчаянный шаг, собрав все силы, он ринулся со стула, и все что ему удалось — уронить себя на пол, но он оставался по-прежнему прикованным к стулу, а дьявольские рожки уже почти присосались к его голове. Он отчаянно мотал ею во все стороны, пока ему каким-то чудом не удалось выбить один рог со стула. Оковы мгновенно спали и Мёрв смог освободиться. По гостиной пронесся дикий крик — это была Уитни. Мёрв заткнул уши и хотел броситься бежать, но что-то остановило его. Он схватил отломанный рог от своего стула и изо всех сил вонзил его в Уитни — проткнув до самой спинки. Крик прекратился. Стулья, еще не успевшие съесть троих из друзей Мёрва и Уитни моментально сбросили оковы и прекратили нападение на людей. Что касается самой Уитни, то она была совершенно точно мертва — кровь тоненькой струйкой сочилась из раны на ее груди. Мёрв был безутешен.       Прошло несколько дней с похорон Уитни, и Мёрв снова вернулся в антикварный магазин на углу Хорн-стрит и Легз-авеню, только теперь он уже хотел продать проклятые стулья леди Камиллы, что убили его любимую. Корсы с сочувствием отнеслись к вести о смерти Уитни — как оказалось, она им очень понравилась, но видимо привязанность к стульям ее и погубила. «Она увидела в них своих нерожденных детей, говорят, и леди Камилла относилась к ним с такими же трепетом» — проговорила миссис Корс. «Но ведь это же настоящее безумие, то, что произошло! Вас там не было, но это было по-настоящему страшно, мне пришлось сделать это, чтобы спасти друзей и саму Уитни… Вы…вы… Вы знали об этом?» — запинаясь, спросил Мёрв. «Мы не знали всех возможных последствий, но Вы должны были прочесть договор, недаром эти стулья называют «бесенятами» — не только за их внешний вид, но и за редкую прожорливость при уходе… От внука леди Камиллы почти ничего не осталось, когда мы приехали за гарнитуром, если можно так выразится, одни рожки да ножки» — удрученно ответил мистер Корс. «Но зачем же вы продали их нам?» — опешил Мёрв. «Мы надеялись, что настоящая семья и любящая мать смогут приручить «бесенят» — на полном серьезе ответила миссис Корс. Мёрв ничего не сказал, он вышел из магазина и закурил после десяти лет бездымной жизни. Никто из прохожих не обратил внимание, что спичка, которую он бросил около магазина подожгла небольшой фитиль, ведущий внутрь помещений, и только уже пройдя квартал, Мёрв услышал благословенный очищающий взрыв.