Einmal auf der Insel

Джейсон не понимал, как он тут оказался. Он сидел на жестком стуле в какой-то комнате. Голые стены, потрепанная мебель. Хотя мебель - это громко сказано. Старая продавленная кровать с подушкой и накинутым подобием одеяла, обшарпанная прикроватная тумбочка, некогда оливкового цвета, со сломанной ножкой, вместо которой стоит какая-то жестянка, чтобы сохранять равновесие. На тумбочке старый светильник, который уже, кажется, на ладан дышит. И старый шкаф, у которого нет одной дверцы, и в котором лежит оружие. У стены стоял письменный стол с кучей бумажек и той самой рацией. В общем-то, все. Обычные спартанские условия, но такое всяко лучше бамбуковой клетки и голой земли. Ах да, ну и стул, на котором он сидит. Вот теперь все. - Воды или чего покрепче? - пол заскрипел от гулких шагов, Ваас обошел парня, присаживаясь на тумбочку, от чего та жалобно затрещала, немного накреняясь. Тут все действительно скоро развалится. - Пошел ты… Я тебя ненавижу! Ты… ты… ты его застрелил. Ты во всем виноват! - последнюю фразу Джесс буквально выплюнул, стараясь обрызгать ядом все вокруг. - Эй, амиго, полегче. А теперь подумай и вспомни. Я разве не давал выбора? - Давал. - Неужели в этом выборе было все так сложно? Я разве поставил условие либо ты, либо младший, а? Нет, блять, я просто поставил в качестве условия одну тупую шлюху. Даже не ее жизнь, пойми, от сдохшей бабы в моем бизнесе проку нет. Ну, или пока ее тело не начнет разлагаться. Покупатели разное любят, - пират криво усмехнулся, продолжая: - Я ему дал право выбирать. Он выбрал. Он просто променял. - Ты нажал спусковой крючок. - А убила его пуля. Бля, Джесси, ты сам все понимаешь. Я был лишь оружием. Можно сказать, в тот момент я был един с пистолетом. Только его желание. Гранта. Я был исполнителем его воли. Лишь одна фраза Гранта «Да, я отдаю Вам дамочку» - и все. Ты бы сейчас сидел со своим милым младшим братом, но зачем. Зачем? Ведь его так научили, беречь граждан своей страны. Беречь то, что логичнее. А разве логично отдавать девушку, которая с ним, взамен на жизнь брата, который во вражеском лагере? - Ваас засмеялся, разводя руками. - «Нет, а вдруг он меня обманет. Я отдам ему девушку, а он все равно пристрелит брата и ее продаст. Нет, нельзя. Так нельзя. Прости меня. Мне было тяжело принять…». Ты хоть понимаешь, какая это херня?! Все это, это - ОДНА БОЛЬШАЯ ОТГОВОРКА, блять. А если, а если, а нет. Я не такая сволочь, как ты думаешь. Мне по боку было бы жив он или нет. Твой Грант сделал так, как ему было удобнее, и все. И плевал он на свою семью с высокой колокольни. Вот. Это все, что я хотел сказать. Возражения? - Ты больной, - вкратце описал Броди, пытаясь переварить все то, что донес до него Ваас. Весь этот ёбаный сумбур мыслей, который просто невозможно оприходовать за один раз, да даже за два раза. - Кто спорит, - пират хмыкнул и положил ладонь Джейсону на плечо, попытка скинуть чужую руку обернулась тем, что пират лишь сильнее впился и заставил смотреть себе в глаза, - что ты хочешь больше всего? И, блять, не говори, что хочешь домой, окей? Я помню твой взгляд. Жажда убийства. Ты хотел убить, ты отрекся. Правда хочешь сделать что-то плохое? Отомстить. Месть, - это слово было сказано тихо, плавно, растягивая его и наполняя смыслом. - Подумай над этим, Броди. У тебя есть желание, у меня есть средства, так что хорошо подумай над этим, - не дав что-либо вставить, пират крикнул, приказав увести пленника в его клетку, а сам остался в полной тишине в своей комнате. Ваас усмехнулся, присев на край стола и раскуривая сигару. С губ никак не хотела слезать самодовольная ухмылка. Он даже не думал, что тут все так обернется. Обычно все до одури скучно. Пленники, выкуп, их убийство. И все. Нихуя больше. А тут такие пленники попались и с таким диким рвением жить. Которое, правда, сыграло с ними злую шутку, и произошла вот такая херня. Клубы дыма постепенно начали заполнять комнату. Самое главное сделано. Теперь Джейсон сомневается. Сомнение. Вроде как само по себе безобидное явление, которое может повлечь за собой жуткие последствия. - Кажется, безумие на этом острове либо заканчивается, либо приобретает новый смысл, - Ваас фыркнул, затушив сигару о край тумбы, и пошел подремать час-другой. Все равно в этом ёбаном муравейнике подольше и не выйдет. *** Последующие дни оказались для Джейсона несколько странными. Они были похожи на откровение. На откровение с самим собой. Во время его старой жизни у него не было времени подумать, да и думать-то толком было просто не о чем. Семья, братья, учеба, гулянки, соревнования, опять гулянки, потом работа, девушки, какие-то мелкие проблемы. Каждый день походил на предыдущий, но времени осознать этого не было, ведь по окончанию каждого дня хотелось лишь лечь спать, чтобы быть завтра полным сил. Среди всех Броди считали человеком творческим, а на деле это был очередной человек с фотоаппаратом, но нет. Парень умел преподнести себя так, что его начинали воспринимать не как очередного фотографа-любителя с зеркалкой, а как действительно человека, который делает все под порывами вдохновения и вкладывает в свои работы душу. А вот хрен. У Джейсона был попросту хорошо подвешен язык. Он мог дать красивое описание даже своей самой дерьмовой работе и выставить ее в таком свете, что все зрители умно покивают и скажут «Да, он такой одаренный. Надо бы пригласить его потом на…». А снимать чьи-то торжества или делать небольшие рекламные постеры это дело простое, на которое особых талантов не надо. В общем, и Броди был доволен, и его клиенты. Вот такое же поверхностное отношение было практически ко всему, поэтому сейчас, в очередной раз оставшись наедине с собой, Джейсон начинал все медленно, но верно переосмысливать. Собственные мысли теперь просто пугали, а в голове звучал чужой голос с обрывками фраз «его научили; логично; все это - одна большая отговорка; плевал он на свою семью… на семью…». Все эти фразы уже в сотый раз прокручивались в голове Джейсона, будоража воспаленное сознание и заставляя метаться из угла в угол. Парень ненавидел брата, он не мог его простить, не мог простить его выбор, он ненавидел Вааса за то, что тот спустил курок и убил Райли, но вот слова пирата… Они были такими правдивыми и так давили, что хотелось просто взять и оторвать себе голову, лишь бы не думать. «Блять… что у меня в голове творится…» - Джейсон встряхнулся и потер виски, приводя себя в чувства. - «Все равно во всем этом виноват этот ублюдочный пират, если бы не он, то нас бы тут вообще не было, мы бы не попали в эту задницу, и Гранту не пришлось бы делать никакой, блять, выбор. Все. Во всем виноват он. Ваас». А вот теперь начала закипать ненависть, хотелось крушить, убивать и делать-то, в общем, как можно больнее. Джейсон представлял, как он будет выпускать кишки всем тут. Он не отличался особой кровожадностью, да и никогда не думал о таком, но сейчас его просто замкнуло, и хотелось крови, причем не чьей угодно. Несколько дней Джесс просто отравлял себя изнутри этой ненавистью, не в силах сделать ничего. Он был тут, он был в клетке, взаперти. И даже если бы он выбрался, то чтобы он сделал? Помахал ножиком перед собой в попытках нанести удар и получил убойную дозу свинца во все тело? Смешно. Нет. Вот теперь желание мстить не перекрывало желание жить, поэтому никаких безрассудных действий. Не камикадзе все же. И решение пришло само собой, в голове буквально всплыла дословная фраза Монтенегро: «Подумай над этим, Броди. У тебя есть желание, у меня есть средства». «Средства значит? Что же он, интересно, имел в виду под этим?..» - парень нахмурился, выводя какой-то палочкой узоры на земле и пытаясь понять фразу. Вряд ли Ваас одолжит ему своих людей, это же просто смешно и абсурдно. Средства, ресурсы…деньги что ли? Пхах, ну да, конечно. И тут до Броди дошло так, что он даже хлопнул себя ладонью по лбу. Идиот, как же раньше не догадался. Скорее всего, под этим Ваас имел ввиду навыки. Навыки выживания, убийства, слежки… Скорее всего поэтому пират еще тогда, на эшафоте, не пристрелил парня. Может он что-то разглядел в тот момент, а не просто хотел получить выкуп пожирнее. Во всяком случае, так хотелось думать Джейсону. И это как-то поднимало его самооценку. Парень решил не медлить и сразу обратится к главе всей этой шайки. Ну да, бодро так пойти из запертой клетки, пришлось просить проходящих мимо пиратов, чтобы они привели его к Ваасу. Кто слышал вопли Броди? Правильно, никто их не слышал, и нахуй кому вообще сдался этот орущий кусок мяса. А ведь Броди уже не просто просил, а орал и требовал. В итоге нервы часового сдали, и он ударил прикладом по прутьям. - Чего ты орешь, обезьяна? Нету, блять, его и пока не будет. Он к боссу на соседний остров умотал по каким-то делам. Джейсон кашлянул, чтобы хоть как-то вернуть сорванный голос. - Франк? Тебя же зовут Франк, ты это… капитан, да? - Ну да, а тебе какое собачье дело? - мужчина фыркнул, глядя на пленника. Пожалуй, Франк был одним из немногих представителей пиратов, у которого была абсолютно европейская внешность. Высокий рост, светлая кожа (хотя сейчас она, конечно, была смуглее из-за тропического солнца), зеленые глаза и коротко стриженные русые волосы. Да уж, редкость среди всех этих индонезийцев или кто они тут, хрен поймешь. - У нас была беседа с Ваасом, он сказал обратиться, когда я приму решение. Я принял, и мне нужно его увидеть, - как можно более аккуратно и доходчиво сказал Броди, стараясь не вдаваться в подробности. - Обратиться? Увидеть? - пират хмыкнул, стряхивая пепел сигареты. - Смешной какой. Ладно, принцесса, как только увижу, то передам, но если вздумал меня наебать, то знай, что будет хуже, - после этой легкой угрозы часовой вернулся на свое место, тихо посмеиваясь над странной просьбой пленника. «Условие? Сам Монтенегро? Поговорить? Смешной какой-то парень…» - подумал Франк, доставая очередную дешевую сигарету из помятой пачки и поднося зажигалку. *** Четыре часа назад. Утро, около восьми часов. Ваас недовольно ворочается на кровати, а после и вовсе прячет голову под подушкой, чтобы не слышать назойливой трели. Первая мысль была то, что это какая-то слишком настойчивая певчая птица, которая у него чуть не над ухом. Вторая мысль была более адекватна. Какая, блять, птица в комнате? Третья мысль. Птица не вибрирует. Рукой нашарив телефон на полу, Ваас нажал кнопку ответа и поднес к уху. Он только набрал воздуха, чтобы высказать все то, что он думает о том мудаке, который сейчас был на другом конце провода, но его опередили. Причем опередили так, что обложили многоэтажным матом, заставляя малость нахмурится и вслушаться. - Какой огнемет? Что горит? Причем тут «твои люди косорукие уебы»? - ну, с фактом последнего пират был всегда согласен. Да, его подчиненные, в большинстве, косорукие макаки, которым просто опасно давать гранату в руки, уже не говоря про более тонкие дела. - Какие, блять, плантации? - сонно договорил он, за что получил еще одну матерную конструкцию. - Какие, блять?! Такие! Плантации травы, мать твою! Травы, которую мы должны были через месяц сбыть! Ваас, ты хоть понимаешь, в какой мы жопе? Пять плантаций, сука. Пять гребаных плантаций косяка сгорели к хуям за один час! - теперь Монтенегро хотя бы проснулся и понял, что орет на него Хойт, точнее, осознал. Вряд ли кто-либо еще посмел говорить с ним в таком тоне кроме босса, которому, увы, это можно. На этом все не закончилось. - И знаешь? Ты подвел меня. Мне теперь отчитываться перед покупателями. Я, блять, не могу им сказать «Ой, извините, у нас тут сбежал и ополоумел один пленник и теперь направо и налево гадит. Вот вашу травку сжег. Приносим свои извинения». Так что ли?! Теперь ты в глубочайшей заднице, чтобы был у меня. Живо, - пиликанье в трубке. Ваас зло фыркнул, откинув телефон и лишь посильнее натянув подушку на голову. Ну он же только два часа назад лег, выспался, ага. Он бы с радостью послал этот приказ к хуям собачьим, если бы это был не Хойт. А ему перечить не стоит. Себе дороже. Дорога с Северного на Южный Остров была довольно скучной, так как за пиратом прислали вертолет, что свидетельствовало о том, что Хойт очень хочет его лицезреть. Все не плохо. Все очень плохо. Монтенегро не то, чтобы не очень любил воздушный транспорт, но каждый раз при взлете пробирала дрожь, и неприятный комок подступал к горлу. В этой летающей жестяной коробке он чувствовал себя как никогда уязвимым. С этими мыслями Ваас наблюдал за тем, как пилот умело садится на вертолетную площадку и сбавляет обороты лопастей. После минут пятнадцати тряски в машине, которая будто специально наезжала на каждый ухаб и кочку, Ваас зашел через главные ворота в гости к Хойту, идя со своими людьми к главному зданию. Да уж, это не просто база, и даже не штаб. Это целый маленький городок наемников, где есть практически все, что надо. Даже немного завидно. Хотя даже не немного. Хотя тут чего-то явно не хватало. Чего же именно? Наверное, ёбаного сумбура, который вечно царил в лагере у Вааса, вечного шума с матерыми веселыми криками, порой гулянок и прочего. Да уж, тут такой романтики не наблюдалось. Ну, хоть чего-то у этих козлов не имеется и не появится ни за какие деньги. Суровые рожи наемников, стоящих на страже, ну никак не понравились пирату, поэтому он поднимался по лестнице на второй этаж как можно медленнее. Двери в кабинет босса были нараспашку, и было прекрасно слышно, как он говорит по телефону, извиняясь перед покупателями. Ни единого мата. «Видно, какие-то важные шишки…» - Монтенегро оперся спиной о каменные перила, стоя напротив кабинета, продолжая слушать расшаркивания. «…Мне пизда», - подытожил он, пошкрябывая пальцами бородку, и ленивой походкой подошел к кабинету, начав смиренно ждать. Прошло пять минут, Хойт повернулся и на пару секунд отодвинул трубку от лица и… ну мягко говоря, он отправил Монтенегро погулять неопределенное время по базе. Значит, разговор откладывается до вечера. Фыркнув, пират уверенно направился в сторону местного бара, прихватив своих людей, которых взял с собой. Не то, чтобы он не доверял местным, но лишняя пара стволов в умелых руках никогда не была лишней. Наемники Хойта не питали к пиратам Вааса ровно никаких положительных чувств. Обратная ситуация аналогична. Хотя тут и ежу понятно, что две вот эти фракции друг друга, мягко говоря, недолюбливают, но вот это уже совершенно другая тема для размышлений. В баре за парочкой стаканов виски время потекло как-то быстрее, да и какие-то неосознанные страхи улетучились прочь. Подумаешь, поорет, да почти каждый день такое. - Какой у вас дерьмовый виски, тут же половина вода, - Ваас недовольно фыркнул, но тем не менее допил это, а после даже хотел заказать еще, но ему на плечо легла тяжелая рука наемника. Реакция, отточенная до блеска, дала о себе знать. За секунду у горла наемника оказался нож. Этот мужик в татуировках даже не дрогнул, а лишь спокойно произнес: - Господин Хойт ждет Вас у себя. Пират убрал нож и хмыкнул, слезая с барного стула и вновь направляясь по адресу. «Господин Хойт… Ваше величество, блять. Отвратительно звучит». Тот же путь, та же лестница, тот же кабинет. Дело постепенно начало клониться к вечеру, сквозь жалюзи проглядывало солнце, которое заливало весь кабинет своим теплым и ярким светом, придавая даже этому мрачному месту толику дружелюбия. Ну да. Все то же самое. Тот же старый обшарпанный стол. Все то же старое, некогда величественное кресло, на котором восседал Волкер. Ах да, еще этот сраный граммофон, из которого этот урод любит слушать чертову классику. Причем эти приступы желания послушать музыку возникают у него лишь тогда, когда к нему заходят гости, гости поневоле, если можно так сказать. Взгляд Вааса был красноречив. - Хорошо, я не буду его включать, - босс поднял руки в примирительном жесте и подтащил кресло ближе к окну, тем самым отодвинув его от стола, и лишь после этого сел, закинув ногу на ногу и сцепив руки в замок. - Закрой дверь. Хойт Волкер. Что о нем можно сказать? Внешне обычный такой себе мужчина, не молодой, не головорез, вполне такого обычного телосложения, каштановые волосы, светлые зеленые глаза. Никаких особенностей. Разве что его вечно условно-деловой стиль в одежде, не более того. Тем не менее, если пират внешне походил на психа, то с Хойтом все было куда хуже. Он был нормальным внешне, но от него просто так и веяло угрозой и смертью, что было куда страшнее безумия. - Итак, Ваас, я жду объяснений, - Хойт немного наклонил голову, исподлобья глядя на пирата, которой медленно подошел к столу и взял с него ручку, начав крутить в ладони. - Ну как сказать… Я тебе рассказывал о ёбнутой семейке Броди, которая зарулила на наш остров. И среди этих милых девочек нашелся один, который служил. Он сбежал, и его подобрал Деннис, следовательно, он ему промыл мозги, про то, что он стал воином и т. д. - К делу. - Так веду же, - пират фыркнул, перекидывая бедную письменную принадлежность из руки в руки. - В общем, этот Грант, да, его так зовут, теперь бегает по лесу с мачете наперевес, весь в местных татау, которые якобы дают ему силу и… - Ясно, - Хойт вздохнул и устало посмотрел в сторону. - Я попросил объяснения, а не восхитительную биографию некого Гранта Броди, который косит твоих людей налево и направо. Ладно бы это, мне наплевать на то, что творится на твоем острове, но мне, блять, не наплевать на мои плантации, на мои, блять, живые деньги, растущие под этим палящим солнцем! Меня не волнует вся эта охренеть, какая интересная история. Меня волнует то, какого черта этот Грант все еще жив, и не просто жив, а портит все. У тебя мало оружия? У тебя мало обученных людей, которые могут его изловить пока ты, такой зажравшийся нарик, сидишь в своем лагере и отдаешь приказы? Я спрашиваю, какого черта?! - Волкер стукнул кулаком по подлокотнику, глядя подчиненному прямо в глаза. А Ваас продолжал крутить ручку, правда, он немного сменил место дислокации, переместившись ближе и оказываясь прямо напротив Хойта. Стол тихо скрипнул, когда на него облокотились. - Океей, босс, я облажался, причем крупно, - как же это было противно говорить, но никуда не денешься. - Но вот прямо сейчас я могу пойти искать этого самого гаденыша, который спалил плантации, дабы восстановить справедливость и твою честь, - кажется Ваас малость переигрывал, при этом немного театрально размахивая руками, но главное убедить босса. - Никуда ты не пойдешь. Сейчас во всяком случае, - отрезал мужчина, глядя в серые глаза. - Я тебя сюда не за этим звал. - А зачем же? - фыркнул пират, а после малость задумался и сказал. - Ради этого? Ради этого ты меня сюда приволок? Хойт, ты смеешься? Нет, нет и еще раз нет, я на это, блять, не подписывался. Я не знаю, бля, но твое сотрудничество с одним киллером нихуя не идет вам обоим на пользу, - на этом Ваас повернулся спиной, чтобы положить ручку на стол, но в ту же секунду почувствовал чужую ладонь у себя на горле, а столешница больно врезалась в бедра, заставив дернуться, чтобы хоть как-то ослабить давление. - Да я вижу, что ты стал забывать, кто тут хозяин, - зло прошипел Волкер прямо на ухо пирату, продолжая вжимать в стол и немного придушивать. - Что я сказал в прошлый раз? Что это последний, ЕСЛИ ты, блять, ОПЯТЬ крупно не облажаешься. А что я вижу? Это не просто лажа, это пиздец, какой промах в твоей сольной карьере руководителя. А за промахи платят, девочка моя. А что ты мне можешь дать? А? - пирата для убедительности слов хорошенько встряхнули. - Деньги? Нихуя, это мои деньги. Оружие? Да нахуй сдался мне твой хлам, своего хватает. Наркотики? Не смеши меня. Товар? Знаешь, я в рабовладельческом бизнесе буду куда более крупная рыба, чем ты. Ну так, что ты мне предложить можешь? А? Да, кроме себя самого нехер-то и предлагать, - мужчина напоследок надавил на чужой затылок, заставив кого-то знатно приложиться подбородком о стол. Ваас. Да он просто в восторге. Да, в его биографии тоже есть те косяки, которые он, увы, не может ну никак исправить. Вот один из косяков на лицо. Ну он никак не может перечить Уолкеру, так как зависит от него во всех смыслах. Это уже не первый случай вот такого вот… разговора… Нет, в первый раз все это закончилось мордобоем, причем таким, что сбежались наемники и разнимали их. После этого эти же наемники связали пирата, и на следующее утро на теле пленника не было ни одного живого места, где бы не красовался кровоподтек или ссадина. Второй, третий, четвертый и т. д. разы все происходило по веселому сценарию «изнасилование», где Ваас гордо играл роль бревна, вкладывая просто всю свою душу в это. А потом. А потом как-то втянулся вот в такие периодические разговоры. Он просто малость посмотрел на это с другой стороны, видя, что избежать не выйдет, подранная задница каждый раз не вариант. Ваас просто перестал сопротивляться этому. Ну, он мудак что ли ссать против ветра? Нахер, из всей этой, казалось бы, абсурдной ситуации даже вышло получать выгоду. Хойт в отдельные моменты становился таким сговорчивым, что как-то пара просьб в нужный момент, и поставки наркоты, алкоголя и оружия увеличивались вдвое, а то и втрое. При этом пират не чувствовал себя продажным, ни капли. Ну, первое - это то, что совесть отсутствовала напрочь, чтобы ощущать хоть какое-то мимолетное чувство вины. А второе - это то, что все расценивалось как сделка. Я тебе то, что имею в наличии, а ты мне. И в принципе все довольны. В конце концов, все эти встречи перестали быть похожими на изнасилование, а стали просто временем на потрахаться. Вот и все. Монтенегро приподнялся и вновь примостился на краю стола, наблюдая за вновь сидящим Хойтом. Понятно, что он хочет. - Гореть тебе в Аду, ёбаный извращенец, - хмыкнул пират, устраиваясь поудобнее. - Как и тебе, - спокойно ответил мужчина, наблюдая за чужими руками, которые опускались ниже, а после одна из ладоней накрыла пах, сжимая и поглаживая. Ваас немного закусил губу, выдохнув, и прикрыл глаза, сосредотачиваясь на том, что у него в голове, а не на том, что он сейчас перед боссом. Не то, чтобы Волкер был извращенцем, не то, чтобы он любил наблюдать за дрочащими парнями, иметь их. Нет, это не его профиль. Первое - это дело Бака, который просто специалист по таким делам. Тут дело было малость в другом. И нет, нахуй всякие симпатии. Тем более к кому? Ваас мало походит на симпатичную длинноногую блондинку. Просто… Просто Хойту нравилось каждый раз его подчинять таким образом. А ведь по-другому просто никак. Когда он только вербовал себе помощников с острова, то ему сразу приглянулся один парень. Сам по себе полный отморозок, особенно когда дело дошло до наркоты, шлюх и денег. Но вот его способности как руководителя и стратега, как бы глупо не звучало, компенсировали все это. Волкер ожидал, что тот, будучи в край обдолбанным, будет ради дозы беспрекословно подчиняться каждому приказу и взмаху пальца. Прошел год, два, а Монтенегро лишь продолжал борзеть в геометрической прогрессии. Причем он еще тогда не был на верхушке, ему влетало, конкретно так влетало, но вот это упрямство и нежелание прогибаться, которое, собственно говоря, заинтересовало Хойта, сыграло самому Ваасу на руку, позволив ему подняться на самый верх, обойти всех и быть лучшим. А теперь можно только представить, как подскочило ЧСВ у и без того больного парня с манией величия, когда он стал не просто начальником, а хозяином целого, пиздец, острова! Вот с этого момента и начались все эти «беседы и разговоры». Нельзя сказать, что воз и ныне там. ЧСВ нихера не убавилось, оно похоже до сих пор растет, но вот сам Ваас малость поумнел и понял, что иногда все же прогибаться просто надо. Порой это для него самого выгодно. Причем, как оказалось, без вреда для самооценки. После того, как все это малость устаканилось, то работать стало легче, но вот эффект таких встреч был не долговечен, и опять все по новой. И опять лажа, проблемы, за которые пират будет отвечать. - Босс, ты конечно прости, но никак, - Ваас усмехнулся, убирая руки от паха и смотря Хойту прямо в глаза, Волкер нахмурился, ему не понравился такой расклад вещей. - Я тебя не прошу, - мужчина хмыкнул, опираясь подбородком на ладонь. - Я это требую. Хотя, знаешь, я в принципе все понимаю. На трезвую голову даже я бы это не хотел видеть, - на его губах усмешка. Он приподнялся и выудил из внутреннего кармана пиджака прозрачный пакетик, в котором лежит множество разноцветных таблеток. Такие очень часто можно увидеть у мелких торгашей в клубах. Пакетики с разноцветными таблеточками, на которых продавлены милые рисуночки и смайлики. А молодые люди с удовольствием покупают эту дурь, глотают и бегут на танцпол, чтобы расслабиться и получить больше удовольствия. Экстази, MDMA, как угодно. По сравнению с тем, что обычно тут принимают, это - просто цветочки без побочных эффектов. Нет, можно было конечно ждать что-то другое. Хойт лично экспериментировал, давая парню все то, что было. Даже кетамин, который в малых дозах безобиден и используется в медицине. А в народе он носил название «ангельская пыль». Однако, от него был наиболее страшный эффект. Нет, пират не стал агрессивен, не видел единорогов на лужайке, не заходился истерикой с пеной у рта. Нет. Он просто становился как кукла. Послушный, тихий, практически ровно дышащий и готовый сделать абсолютно все. Именно это и показалось страшным. За прошедшие несколько часов Хойт временно потерял то, ради чего выбрал этого человека. Потерял его индивидуальность, поэтому в практике больше не было никаких препаратов, которые бы искажали восприятие внешнего мира и блокировали сознание. Зато теперь принятие экстази почти стало традицией. Монтенегро хмыкнул, а после проглотил пару таблеток, запив все виски, чтобы убрать горьковатый привкус. - Мм… а этот виски будет получше того, что продают у вас в баре. Это, знаешь ли, нечестно что ли, - усмешка. Пират прикрыл глаза, чувствуя как чужие руки опускаются к бедрам. - Итак, я и без того сделал поблажку, дав это, - Волкер кивнул на пакетик, лежащий на столе. - Я ценю твою щедрость, - взгляд глаза в глаза. - Её надо не ценить, а отрабатывать, - красноречивый взгляд. «Вот же сукин сын…» - сказал про себя пират, смотря на Хойта, который уже сидел в кресле. Ничего не оставалось, кроме как опуститься на колени перед ним и получить в ответ тихий смешок. И опять это чувство. Отвратительно. Этот отвратительный металлический звук звякающей пряжки. Немного дрожат руки. Еще более отвратительно. Блять, ну как в первый раз, что за херня? Наркотик постепенно начал действовать, и все начало отходить на второй план, все лишние эмоции, остается только эйфория. Если бы это сейчас кто-то увидел, то он не поверил бы своим глазам, очень сложно представить Вааса на коленях перед кем-то, да к тому же с членом во рту. Но вот оно так и было. Хойт наблюдал за этим, постепенно возбуждаясь и настойчиво надавливая ладонью на затылок, задавая ритм. Это были совершенно другие ощущения. Не слишком умелые действия, но эффект куда более яркий. Пират сдавленно простонал и уперся ладонями в чужие бедра, когда давление оказалось слишком сильным. Неприятно, Ваас невольно немного сжал челюсть, после чего услышал недовольное шипение сверху, приказ прекратить и резкий рывок за волосы. - Совсем оборзел? Зубы жать стали? - и этот гневный взгляд. Ваас лишь хмыкнул, растягивая губы в ухмылке и медленно проводя горячим языком по головке, при этом глядя боссу прямо в глаза. Ему сейчас слишком хорошо, чтобы что-то отвечать. Собственное возбуждение давало о себе знать, это немного отвлекало, а рука потянулась к штанам. Ваас шумно выдохнул, когда наконец перестал чувствовать давление штанов, после чего обхватил ладонью ноющий орган, начиная двигать рукой. Сверху слышно какое-то издевательское замечание босса, а затем его хриплый стон, когда член с влажным звуком проскальзывает глубже, упираясь в горло. Да, практика не остается безрезультатной, как бы отвратно это не звучало. Прошло нужное время. Наркотики окончательно взяли контроль над нервной системой. Пират не понял, как он вновь оказался прижатым к столу. По спине пробежал холодок. Он без одежды что ли? Когда успел? Резкий рывок за волосы, заставляющий прогнуться и глухо рыкнуть. «Больно же, мать твою…» - Видел бы ты себя со стороны, - Волкер усмехается, сжимая ладонью ирокез, оттягивая на себя, а второй проводя ладонью по смуглой спине, ведя вверх вдоль позвоночника, а после рывком проводя ногтями к пояснице. Ответом служит несдержанный стон. Хойт отпускает чужие волосы, позволяя передохнуть, и тянется к флакончику с маслом. Он не помнит, что это, и как оно тут оказалось, но зато послужит благому делу. - Кто бы мог подумать, Ваас, - на спине проявляются красные, припухшие следы, - что один из главных садистов этого острова сам питает слабость к боли? Что, нравится, когда шкуру калечат, а? - голос просто пропитан ехидством и превосходством. Это ведь так приятно находить и докапываться до самых грязных секретов. - Это тоже понравится. Монтенегро хрипло простонал, уткнувшись лбом в деревянную поверхность, чувствуя пару пальцев в себе. Это неприятно. Чтобы он там не принял, но это все равно неприятно и, черт возьми, унизительно. Постепенно тело начинает привыкать к ощущениям. Жарко, как же становится жарко. Ощущения начинают путаться, боль смешивается с удовольствием. Как же Хойту нравится доводить пирата до того состояния, когда тот начинает подрагивать и прогибать спину, стараясь приподнять бедра повыше. - Как ты там называешь своих пленников, а? - он добавляет третий палец, разводя их все в стороны, слышен звук разрываемой упаковки презерватива. - Сучки, да? - дрожь от укуса за кончик уха. - А ты сейчас кто, а?.. «Сука, блять… Любитель попиздеть, заебал… Заткнись нахуй и делай свое дело…» - вот такой внутренний монолог был в голове Вааса, но вместо того, чтобы сказать это вслух, он промолчал и лишь послушно кивнул, стараясь всем видом показать, что безумно хочет. Ну ладно, да, тут не совсем насилие, собственный член просто пульсировал от желания. Возбуждение, подготовка и приличное количество смазки сделали свое дело, пират лишь сипло выдохнул сквозь стиснутые зубы, царапнув столешницу, все еще пытаясь инстинктивно отстраниться. Чужие руки легли ему на бедра, сдавливая до синяков и притягивая к себе, заставляя насаживаться. Такой поток отборной ругани Ваас не слышал от босса очень давно, он тоже потерял контроль. Это чуточку льстит. Кабинет постепенно наполнялся такими звуками, как шумное дыхание в примесь с хриплыми стонами, все те же ругательства и звонкие шлепки кожи о кожу. Невозможность вдохнуть, пират захрипел, чувствуя как широкая ладонь сжимает его шею, перед глазами постепенно темнеет, кровь бешено стучит в висках, а удовольствие накатывает волнами, заставляя и без того напряженное тело судорожно выгнуться. Слепой взгляд, расширенные зрачки, а рот приоткрыт в немом крике. Экстаз в чистом виде. Монтенегро начинает осознавать себя как личность, когда кто-то хлопает его по спине, а, Хойт… Пират собирается почти автоматически, он еще не тут, Хойт ему что-то говорит. Предупреждает о том, что может потребовать еще, если повторится… Да, да, как обычно. А оно повторится. - Понял? - испытующий взгляд. - Да, да, можно идти? - каждое слово дается с трудом, мозг просто категорически отказывается думать и выстраивать предложения. Дальнейшее показалось вообще полнейшим бредом. Поцелуй. Ваас недовольно фыркнул и укусил Волкера за нижнюю губу, прокусывая ее до крови и тут же отходя на пару шагов. Это было ожидаемо. Ожидаемо для Хойта, просто маленькая проверка того, а не появилась ли в пирате какая-то симпатия после чистого и светлого акта ебли в жопу. Не появилось. Странно-то как. Щелчок двери, и в кабинете воцаряется тишина. Волкер лениво окидывает взглядом тот бардак, который остался после игрищ. Все бумаги на полу, пепельница там же. Сам стол заляпан спермой, а в воздухе все еще витает запах секса, который приятно щекочет нос. «Надо бы спрятать таблет…» - Хойт потянул руку к столу, но не обнаружил искомого. Пакетик точно лежал справа, почти на краю. Он обошел стол, глядя на пол и приподнимая носком ботинка бумаги. Пакетика нет. На губах появилась невольная усмешка. - Вот гаденыш… А Ваас тем временем быстро пересчитывал примерное количество своего трофея. 37 таблеток. «Неплохо, на некоторое время хватит», и оранжевая таблетка отправилась в рот, чтобы хоть как-то унять ломоту в теле.