bites and scratches

Следы от зубов и яркие кровоподтеки не сходили с Эдди месяцами, постоянно обновляясь. Глубокие царапины от когтей кривыми полосами змеились по бёдрам, заходя на задницу. Тело постоянно ныло и молило о передышке, как и сам Брок, но чернота внутри него лишь скалилась и просила избавить от голода. Веном каждую ночь опоясывал своего человека липкими ложноножками - мял, трогал, сжимал. Тыкался зубастой мордой в шею, прикусывал её до металлической вкуса крови на языке и широко облизывал. Спускался вниз, пробуя на вкус и примеряясь - сколько меток он может оставить сегодня? Эдди лишь подставлялся и скулил, то ли прося остановиться, то ли моля о большем. Широкие чёрные ладони ложатся на бедра и сжимают их, вспарывая бледную кожу когтями. Симбиот рычит его имя нон-стопом, раздвигает дрожащие от напряжения ноги и устраивается между, вдалбливаясь в податливое горячее тело. Эдди волочит по кровати, в спину больно упирается ком сбившейся простыни, а горло пересохло от криков и стонов. Чернота довольно урчит над ухом, оседая влажным дыханием. «Ты только мой, Эдди Брок»